Военные поражения и экономические
неурядицы обострили политические разногласия в обществе, в котором зрело
недовольство монархией. 5 мая 1915 г. Николай II решился на самоубийственный
шаг, приняв на себя функции Главнокомандующего. До этого он присутствовал на
совещаниях Ставки в Барановичах безмолвно, не вмешиваясь в обсуждения, ни в
коей мере не ущемляя прерогатив дяди, присутствовал как почетный символ власти.
Соответственно, все просчеты и поражения на фронтах не касались морального
авторитета Царя. Со своей стороны, дядя и В. Кн. Николай Николаевич, военный
профессионал, честолюбивый и волевой человек с крутым характером, отнюдь не
бездарно управлял сложным армейским механизмом и при этом всегда был лоялен по
отношению к Царю. К легитимной монархии Николай Николаевич относился даже с
некоторым мистицизмом. С сентября 1914 г. Императрица Александра Федоровна без
всяких оснований стала подозревать Главнокомандующего в желании узурпировать
власть. С болезненной страстностью и навязчивостью она пишет мужу десятки
писем, в которых сообщает о грозящей Николаю II со стороны В. Кн. Николая
Николаевича опасности. В этих известных теперь письмах -- ссылки на посланного
Богом Друга, придерживающегося единого с ней мнения о Великом Князе и,
по-видимому, инспирировавшего эти послания. Попытки старца приехать в
Ставку к Государю неизменно пресекались угрозой Главнокомандующего:
"Если приедет, прикажу повесить!" Угроза вдохновляла кружок
Распутина на дальнейшие интриги, в конце концов приведшие к отставке
Главнокомандующего. В армии перемена Верховного не вызвала большого отклика, т.
к. фактическим распорядителем армии стал известный и авторитетный ген. Алексеев
М. Н. После выхода указа о принятии Государем верховного командования
Императрица писала ему: "Это -- начало торжества твоего царствования. Он
так сказал, и я, безусловно, верю Ему".
Между тем, став Главнокомандующим, Николай II утратил свое центральное
положение, и верховная власть распылилась в руках Александры Федоровны и ее
окружения. Теперь Царь постоянно пребывает в Ставке, постепенно теряя контроль
над ситуацией в стране. Царица-немка, мягко говоря, не пользовалась
популярностью в стране. Нельзя воевать с немцами, имея царицу-немку, окруженную
то немцами, то темными силами в виде Распутина. Александру Федоровну и
Распутина обвиняли в пособничестве врагу, в подготовке сепаратного мира. Ей
постоянно привешивают ярлык германофилки, записывая в строку каждый просчет,
слух и подозрение. Так было с делом фрейлины Васильчиковой М. А., якобы
передавшей Государю три письма от кайзера, в которых тот зондировал почву для
примирения с Россией. В дипломатии воюющих держав тайный зондаж -- обычное
дело. Слухи так и остались слухами. До настоящего времени не найдено
документов, порочащих Александру Федоровну подозрением в пособничестве врагу.
Действия правительства, подобранного Царицей с участием Распутина,
действительно были некомпетентными и непопулярными. Казалось, что власть
разлагается на глазах. В 1916 г. сменилось 5 министров внутренних дел, 3
военных министра, 4 министра сельского хозяйства. Ненависть Императрицы к Думе,
фракциям, партиям, воображаемым противникам престола была маниакальной и почти
не скрывалась. "В Думе все дураки, в Ставке сплошь идиоты, в Синоде одни
только животные, министры -- мерзавцы, дипломатов наших надо перевешать,
разгони всех, назначь Горемыкину новых министров... Прошу тебя, дружок,
сделай это поскорее... поскорее закрой Думу... Газеты всем недовольны, черт
бы их побрал, Думу надо прихлопнуть, заставь их дрожать... Докажи, что ты
один властелин и обладаешь сильной волей... Сазонов -- дурак, Воейков -- трус и
дурак, посол Демидов -- совершенный дурак, Самарин -- настоящий дурак, все
министры сплошь дураки. Я надеюсь, что Кедринского (Керенского. -- А.
К.) из Думы повесят за его ужасную речь... я сослала бы Львова в Сибирь...
Я отняла бы чин у Самарина, Милюкова, Гучкова и Поливанова -- всех их надо
тоже в Сибирь..." (192).
Думская либеральная оппозиция на сессии 1 августа -- 16 сентября 1915 г.
создала Прогрессивный блок под руководством октябристов и кадетов. К блоку
примкнули половина членов Госсовета и несколько министров. Требования блока
были умеренными: "правительство, пользующееся доверием страны",
конец военно-гражданского двоевластия в тылу, политическая амнистия, отмена
религиозной дискриминации, автономия Польши. Дума была распущена Царем.
Словесные атаки оппозиции от этого не прекратились. Политический климат страны
предвещал бурю. На сессии IV Думы 13 ноября -- 30 декабря 1916 г.
правительство Штюрмера критиковали все. Правые -- за бездарность, кадеты -- за
глупость и измену. Керенский от имени трудовиков требовал отставки "всех
министров, предавших страну". В январе 1917 г. Царь отстраняет Штюрмера
и заменяет его либеральным князем Голицыным. Но часы самодержавия сочтены.
Настроение легальной оппозиции отражалось в безжалостной прессе. Сравнительно
невинной статьей была вышедшая еще в конце 1915 г. в "Русских
ведомостях" заметка Маклакова "Трагическое положение. Безумный
шофер". Под безумным шофером понимался Николай II. Легальной оппозиции
кажется приемлемым отстранение от власти Царя путем дворцового переворота с
передачей короны Цесаревичу Алексею под регентством В. Кн. Михаила
Александровича. В истекающей кровью стране ее элита -- дворцовая,
парламентская, военная, деловая и интеллектуальная проявляет удивительную
беспомощность, склонность к бесплодным дискуссиям и интригам. После убийства
Распутина зреет еще один заговор, объединяющий военных, промышленников и
думских политиков. Фоном для него служит неустойчивое положение на фронте
и утрата рычагов управления страной и армией. Цель оппозиционеров --
предотвратить худшее, революцию.
Революция генерировалась всем ходом событий и новым союзником Германии --
большевиками. Война вытащила из политического небытия Ленина В. И. К началу
войны он прожил безбедно за границей 10 лет, нигде не работая, существуя на
средства матери, пожертвования меценатов, случайные гонорары и деньги,
добываемые в уголовных аферах, которые его партия стыдливо называла
"эксами". Много путешествовал по Швейцарии, Франции, Австрии,
развивая злость против царизма, не мешающего, впрочем, большой семье Ульяновых
и ему лично достойно существовать. Для таких, как он, Ленин придумал гордый
термин "профессиональный революционер", надеясь, что безделье
станет когда-нибудь уважаемой профессией. Еще в 1905 г. из уютной Женевы он
пишет в Петербург письма, поражающие своей изощренной злобой. Ленин предлагает
обливать кипятком, кислотой (!) полицейских, призывает к убийству, а также
(святое дело!) к "конфискации правительственных денежных средств"
(157). На Манифест 17 октября 1905 г. Ленин ответил бескомпромиссным
требованием "преследовать отступающего противника",
"усиливать натиск", выразив уверенность, что "революция
добьет врага и сотрет с лица земли трон кровавого царя" (158).
Войну 1914 г. Ленин встретил с воодушевлением, увидев в ней свой исторический
шанс. Его идея-фикс: "С точки зрения рабочего класса и трудящихся масс
всех народов России, наименьшим злом было бы поражение царской монархии и ее
войск..." (159). Вариант этой идеи: "...наименьшим злом было бы
теперь и тотчас -- поражение царизма в данной войне. Ибо царизм во сто крат
хуже кайзеризма..." (160). Развитие идеи: "Превращение
современной империалистической войны в гражданскую войну есть единственно
правильный пролетарский лозунг..." (161). Этот циничный бред,
повторенный в десятках статей, резолюций и призывов, советские историки
преподносили как откровение гения и миротворца. Война -- зло и бедствие, но
хуже войны может быть только капитуляция страны, ибо тогда законом станет штык
завоевателя. Не берусь рассуждать, что хуже: капитуляция или гражданская
война?
Никогда не нюхавший пороха, не видевший крови, оторванный от страдающего
народа, Вождь мирового пролетариата, сидя в уютном кафе безмятежного Берна,
вещал своим сторонникам страшные вещи. Большевикам они не казались дикими, т.
к. вскоре последовали и дела. Война стала союзником Ленина, а Ленин --
союзником Германии. Началось постепенное разложение армии и тыла. Демагогически
использовались трудности военного времени, ошибки правительства, поражения на
фронтах, вызывающие естественную напряженность общества. Главная задача
пропаганды большевиков -- подмена врага внешнего врагом классовым, т. е.
внутренним, обещание мира и земли. Направления армейской пропаганды: поощрение
дезертирства, неподчинение офицерам -- классовым врагам,
"братания" с немцами. Первая после объявления войны листовка
Петроградского комитета РСДРП призывала солдат повернуть ружья против
настоящего врага -- царизма. При этом комитете функционировала военная
организация, создающая большевистские ячейки на кораблях и в береговых командах
Балтфлота. На Западном фронте большевистской работой руководил Фрунзе М. В. В
результате такой работы в марте 1916 г. на Двинском участке целые полки и
дивизии отказывались идти в бой. Это повторилось под Ригой в декабре 1916 г. с
солдатами 2-го Сибирского полка, а в январе 1917 г. с 223-м пехотным Одоевским
полком. По данным Председателя Думы Родзянко М. В., в 1915 -- 1916 гг. число
сдавшихся в плен достигло 2 млн., дезертиров -- 1,5 млн. человек.
"Симптомы разложения армии были уже заметны на второй год войны...
Пополнения, присылаемые из запасных батальонов, приходили на фронт с утечкой на
одну четверть... Иногда эшелоны, идущие на фронт, останавливались ввиду полного
отсутствия личного состава, кроме офицеров и прапорщиков. Все
разбегались..." (226). Армию охватывало массовое движение против войны и
самодержавия. Об этом с гордостью пишут советские идеологи и историки во всех
учебниках и монографиях (126, 119).
К чести социалистов других направлений заметим, что пораженческой болезнью
страдали только большевики. Лидеры социал-демократии и эсеров -- Плеханов,
Засулич, Маслов, Авксентьев, Левицкий, Савинков быстро поняли, что война --
дело серьезное, и с политическими играми надо повременить. В рядах добровольцев
оказались тысячи социал-демократов. Лидер меньшевиков Мартов также отрицал
пораженчество: "Неверно, будто всякое поражение ведет к революции,
всякая победа -- к победе реакции" (213). Таких социалистов
большевики презрительно именовали социал-оборонцами, социал-шовинистами или
социал-соглашателями.
28. ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1917 ГОДА
В тылу воюющей армии разворачивалась драма, уничтожающая результаты военных
подвигов. Стачечное движение охватило многие города России -- Москву, Харьков,
Екатеринославль, Ростов-на-Дону, Тулу, Баку. Популярной стала идея всеобщей
забастовки. В январе -- феврале бастовало 676 тыс. рабочих. Выдвигались
политические требования большевистского толка -- "Долой
самодержавие!", "Долой войну!", "Хлеба!".
Начались беспорядки в столице Империи. 23 февраля (8 марта) в Петрограде
бастовало и митинговало 128000 рабочих, 24 февраля -- 214000, 25 февраля --
306000 человек. На Выборгской стороне были разгромлены полицейские участки,
захвачен Арсенал, сожжен окружной суд. Ген. Хабалов С. С., командующий
Петроградским военным округом, получил телеграмму Царя: "Завтра же
прекратить в столице беспорядки". К рабочим присоединились
распропагандированные большевиками части Петроградского гарнизона --
Павловский, Литовский, Преображенский полки. Солдаты убивали командиров. Верные
Хабалову отряды заняли Зимний дворец и Адмиралтейство, но 28 февраля оставили
их. Столица оказалась "в руках восставшего народа". Воцарилась
анархия. В ее мутных водах принялись ловить золотую рыбку все партии.
Большевики попытались создать, по опыту 1905 г., Совет рабочих депутатов, но
при этом они потеряли инициативу и были оттеснены меньшевиками. Председателем
Петроградского Совета был избран лидер меньшевиков в Думе Чхеидзе Н. С.,
товарищами Председателя -- трудовик, а с марта 1917 г. эсер Керенский А. Ф. и
меньшевик Скобелев М. И. Под их руководством Совет 27 февраля снял с повестки
дня любимые большевиками антивоенные и антимонархические лозунги, занялся
организацией продовольственного снабжения Петрограда, создал рабочую милицию.
Параллельно Петроградскому Совету в столице действует полулегитимный
орган -- Временный Комитет Думы, который в ночь на 28 февраля оповещает всех
граждан России, что берет на себя заботу о создании новой власти. Царские
министры арестовываются и отправляются в Петропавловскую крепость. Временный
Комитет назначает своих комиссаров для заведования отдельными частями
государственного управления. 2 марта Родзянко обращается к армии и
флоту с призывом сохранять спокойствие и защищать родину. Солдатская лава
заполняет Таврический дворец, где заседают одновременно Думский Комитет и
Петроградский Совет. Идет ожесточенная борьба за влияние на разбушевавшийся
гарнизон и за власть. Большевикам удается ввести в Петроградский Совет
депутатов от восставших воинских частей. Отныне Совет именуется Советом рабочих
и солдатских депутатов. Совет издает Приказ ¹ 1, который большевики
с гордостью именовали "хартией вольностей" и который фактически
узаконивал анархию в армии. Приказ ¹ 1 вводил в армии и на флоте
комитеты, избираемые солдатами и матросами, подчинял эти комитеты Петросовету,
возлагал на них контроль за воинским оружием, выдача которого офицерам
запрещалась. Текст Приказа ¹ 1 был передан по радио в действующую
армию. Верный Царю батальон георгиевских кавалеров под командованием ген.
Иванова Н. И. отправляется во взбунтовавшуюся столицу для наведения порядка, но
1 марта застревает вблизи Царского Села из-за разобранных железнодорожных
путей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92