«Привет, сестренка!
У меня все нормально. Я понимаю, что ты безумно занята, и то­же пишу второпях, потому что через пять минут уезжаю в отель, а по дороге должна забросить детей в ясли. Судя по шуму внизу, Милли убивает Тоби. Я немного нервничаю, потому что моим един­ственным собеседованием был телефонный разговор с заведующей бухгалтерией Уной Хатчинсон. Все-таки работа в пятизвездочном отеле – не шутки. Наверно, у них очень сложная автоматизиро­ванная система, и я слегка побаиваюсь. Но буду стараться изо всех сил. Если уж после отъезда Мэтта я сумела исправить электропро­водку и утихомирить Милли (ты права, без отца она окончательно отбилась от рук), то справлюсь и с новой работой. Неужели после отъезда Мэтта прошло уже три недели ? Невозможно поверить. Я так занята, что днем не скучаю о нем, вот только по ночам одиноко. Спасибо девочкам, которые умудряются вытаскивать меня из дома».
Правдой тут была только последняя фраза. Хоуп безумно тос­ковала по мужу, но не хотела сообщать об этом Сэм. Сестра тут же позвонила бы Мэтту и отчитала за то, что он не обращает вни­мания на жену.
«У Мэтта все в порядке, хотя связаться с ним по телефону труднее, чем с тобой. Агентство завалено заказами, а он не только выполняет обязанности Адама, но и занимается собственной рабо­той».
Хоуп не стала писать, что Мэтт терпеть не мог электронную почту, считая, что не следует отправлять личные сообщения из офиса, где их может прочитать каждый. Поэтому оставался толь­ко телефон. Но звонил Мэтт лишь после работы, часов в девять вечера, забывая, что дети ложатся спать в половине восьмого. Еще обиднее было то, что он не позвонил накануне, чтобы поже­лать ей ни пуха ни пера в отеле «Красный лев». Дельфина, Мэри-Кейт, Вирджиния и Гизелла помнили об этом, а вот Мэтт забыл. Хоуп поклялась не сердиться на мужа, но ничего не могла с собой поделать. Ей хотелось облегчить душу и поделиться с Сэм оби­дой, однако это было невозможно. Хоуп считала, что женатым людям не следует никого обременять своими проблемами. Сэм могла вмешаться и начать подбивать Хоуп на бунт. Что категори­чески исключалось.
«Держу пари, что вы выбрали для своей конференции какой-ни­будь шикарный отель. Желаю хорошо провести время. Береги себя; не забывай, что после твоей операции прошло всего две недели. В конце концов, ты не сверхчеловек! А даже если и сверхчеловек, все равно не слишком переутомляйся.
Любящая тебя Хоуп».
Внизу раздался рев, а потом Тоби крикнул:
– Мама, Милли стукнула меня лопаткой!
Хоуп быстро отправила сообщение и побежала вниз.
Час спустя Хоуп ехала по ухоженной подъездной аллее «Крас­ного льва», и глаза ее все шире раскрывались от изумления. Она слышала, как Мэри-Кейт называла отель «оазисом роскоши», и даже знала, что двухнедельное проживание в местном «люксе» стоит столько же, сколько половина дома в Редлайоне. Но ей не приходило в голову, что всего в десяти километрах от деревни может выситься роскошный замок, окруженный буковой рощей. Отель был огромным, с зубчатыми башнями по обеим сторонам массивной деревянной двери. Башни украшали фигуры химер, зорко следивших за тем, чтобы никто не перелез через крепост­ную стену, похожую на оправу драгоценного камня.
Швейцар в ливрее открыл ей дверь и улыбнулся:
– Добро пожаловать, мадам.
Хоуп улыбнулась в ответ, довольная тем, что ее отнесли к чис­лу постояльцев. Недаром она сегодня надела свой самый элегант­ный черный костюм и особенно тщательно накрасилась. Войдя в вестибюль, Хоуп на мгновение замерла, восхищаясь просторным помещением с деревянными панелями и гобеленами на стенах. На двух мраморных столах стояли огромные букеты цветов, а у парадной лестницы зловеще маячили рыцарские доспехи.
– Красиво, правда? – негромко спросил ее мужской голос.
– Очень, – солгала Хоуп. Почему-то доспехи напомнили ей фильмы ужасов.
– Чем могу служить?
Голос принадлежал мужчине с копной кудрявых темных во­лос, внешность которого поразила Хоуп. Он был просто ослепи­телен – от белоснежных манжет до сверкающих носков туфель. Заглянув в сияющие черные глаза, Хоуп застыла как вкопанная и робко улыбнулась.
– Я… э-э… ищу бухгалтерию, – спустя целую вечность выда­вила она. – Мне предстоит там работать.
– Должно быть, вы миссис Паркер, – сказал мужчина.
– Откуда вы знаете? – удивилась Хоуп.
– Я по долгу службы обязан знать все, что здесь происхо­дит, – все тем же бархатным голосом промолвил незнакомец. – Я Кристи Де Лейси, главный управляющий.
Не успела Хоуп опомниться, как он взял ее за руку.
– Добро пожаловать – и спасибо.
Хоуп не знала, за что ее благодарят, но возражать не стала, по­скольку ослепительные мужчины не так уж часто баловали ее своим вниманием.
– Как мне пройти в бухгалтерию? – спросила она.
Тут Де Лейси выпустил ее руку, и Хоуп подумала, что теперь от нее будет долго пахнуть его одеколоном.
– Я провожу вас, – серьезно сказал он, – а заодно покажу вам отель.
Польщенная Хоуп попыталась возражать:
– Но я не хочу злоупотреблять вашим временем. Его голос, и без того низкий, снизился еще на октаву.
– Я не думаю о времени, когда нужно сопровождать прекрас­ную даму.
Сердце Хоуп сделало прыжок, который, возможно, и не при­нес бы ей звания олимпийской чемпионки по спортивной гим­настике, но для тридцатисемилетней женщины, не привыкшей к таким головокружительным сальто, это было совсем неплохо.
Де Лейси провел ее к лифту, и экскурсия началась. Пока лифт шел наверх, он рассказал о панелях, привезенных с Мальты, и о затратах на приобретение антикварной мебели, но Хоуп слушала вполуха. Больше всего на свете ей хотелось еще раз услышать слова «прекрасная дама». Стоять рядом с таким мужчиной в кабине лифта было очень сексуально. Кажется, в каком-то фильме была любовная сцена в лифте. Что будет, если Кристи прижмет ее к стене и поцелует?..
– По-моему, лучше всего отреставрирован первый этаж, – сказал Де Лейси, когда дверь открылась.
Хоуп изо всех сил пыталась придумать умный вопрос и вскоре придумала.
– Когда же был построен этот замок? – спросила она. Кристи снисходительно улыбнулся.
– Дом действительно похож на средневековый замок, но даже самые старые его части датируются девятнадцатым столетием. Один богатый землевладелец построил его для своей молодой жены в знак любви, потому что она говорила, что хочет жить в замке. Увы, она умерла еще до окончания строительства, и без­утешный супруг, бросив все, навсегда покинул эти места.
– Как романтично… – Хоуп провела рукой по висевшему на стене шелковистому гобелену.
Пока они снова ждали лифта, Хоуп смотрела на Де Лейси влюб­ленными глазами и злилась на себя. «Прекрати сейчас же! Что ты делаешь, дура?!» – твердила она мысленно, но все впустую. Ка­залось, ей снова пятнадцать лет, она пришла на первое в жизни свидание, смотрит на своего избранника снизу вверх, глупо улы­бается и ждет, чтобы он похвалил ее прическу, джинсы и так да­лее…
Они поднялись на верхний этаж, и Кристи провел ее в один из незанятых «люксов», где стояла самая большая кровать, которую Хоуп доводилось видеть.
– Ух ты! – воскликнула она, борясь с желанием сесть на мат­рас и попрыгать.
– Садитесь. Это кровать с гидроприводом. – Кристи сел на кровать и покачался на ней. – Забавно, правда? – Задав этот провокационный вопрос, он дьявольски выгнул брови.
Хоуп села как можно дальше от него. Это было настоящим безумием. Де Лейси был опасным человеком. Словно прочитав ее мысли, Кристи поднялся.
– Извините меня, – серьезно сказал он. – Я слишком увле­чен своим прекрасным отелем и забываю, что другим это может быть неинтересно. Понимаете, я хочу, чтобы работающие здесь люди ценили его красоту. Они должны гордиться тем, что рабо­тают здесь. Именно поэтому я устроил вам экскурсию. Надеюсь, она была не слишком скучной. А сейчас позвольте проводить вас в бухгалтерию. Остальную часть отеля вы увидите позже.
Хоуп покраснела. А она-то, дура, подумала, что Кристи устро­ил ей экскурсию из совсем других соображений! На самом деле он, как управляющий, хотел убедить новую служащую, что это место уникально. С чего она решила, что представляет интерес для такого опытного обольстителя, как Кристи Де Лейси?
Пока они спускались на лифте, Хоуп сгорала от стыда. Как же глупо она, должно быть, выглядела, когда пялилась на него, как школьница! Конечно, такой красивый мужчина привык, что жен­щины бросаются ему на шею. Но она не бросалась ему на шею, а просто занеслась куда-то и шлепнулась на землю. Как унизитель­но…
От смущения она просто потеряла дар речи.
Кристи подвел ее к двери без всякой таблички.
– Я скажу миссис Хатчинсон, что вы здесь, – промолвил он и открыл дверь.
Через несколько секунд он вышел и сказал, что заведующая бухгалтерией ждет ее.
– Надеюсь, мы еще встретимся. – Он церемонно пожал ей руку.
– Спасибо, мистер Де Лейси, – пролепетала Хоуп.
– Просто Кристи, – улыбнулся он и пошел по коридору.
Хоуп долго смотрела ему вслед. То ли ей показалось, то ли дей­ствительно взгляд, который Кристи бросил на нее после того, как они попрощались, не имел-ничего общего с платоническим чув­ством. Да нет, конечно, показалось.
Миссис Хатчинсон оказалась веселой женщиной лет пятиде­сяти. Она говорила с Хоуп так же дружелюбно, как и по телефо­ну, и тут же попросила называть ее Уной.
– Я всегда считала, что офис – не то место, где следует соблю­дать правила этикета, – улыбнулась она, представив Хоуп другой сотруднице бухгалтерии, озорной молодой женщине по имени Дженет.
– Но мистер Де Лейси назвал вас миссис Хатчинсон, и я поду­мала… – начала Хоуп.
– И что вы о нем подумали? – с невинным видом спросила Уна.
– По-моему, очень симпатичный, – небрежно ответила Хоуп. Она не заметила, как ее собеседницы обменялись многозначи­тельным взглядом.
– Какая жалость, что у него никогда не будет подружки, – мрачно сказала Дженет. – Просто трагедия…
– Какая трагедия? – вскинулась Хоуп и угодила в заранее рас­ставленную ловушку.
– И эта туда же! – рассмеялась Уна. – Мистер Де Лейси неот­разим, правда? В него влюбляются все.
– Я в него не влюблялась! – возмущенно воскликнула Хоуп. – Не забывайте, я замужняя женщина с двумя детьми!
Уна похлопала ее по руке.
– Ничего, привыкнете, – сказала она. – Пока на рабочих местах не поставят телевизоры, нашим единственным развлече­нием будут сластолюбивые грезы о Кристи Де Лейси. Нет, он не женат, так что можете не спрашивать.
– Держу пари, вы чувствовали себя глиной в его руках, – вздох­нула Дженет.
– Не смешите меня! – сказала Хоуп тоном строгой матери. – А теперь покажите, в чем заключается моя работа, – добавила она, пытаясь избавиться от соблазнительной картины: сильные руки Кристи Де Лейси мнут ее плоть, как замазку, разминают ее затекшие плечи, а затем спускаются ниже…
Вечером в коттедж «Кроншнеп» приехали Мэри-Кейт и Дель­фина. Они привезли с собой несколько бутылок вина и кастрюль­ку с легендарным грибным супом Мэри-Кейт.
– Чтобы вам не думать о готовке, – объяснили она Хоуп.
За три недели, прошедшие после отъезда Мэтта, женщины часто обедали вместе, и Хоуп узнала, что Мэри-Кейт великолепно го­товит.
Тоби и Милли весело поздоровались с Дельфиной, которую обожали, и тут же потащили ее в детскую. Пришлось пообещать, что она придет через пять минут, потому что хочет сначала пого­ворить с их мамой.
– Ну, как прошел день? – спросила она Хоуп.
– Замечательно. Уна очень симпатичная.
– О, она просто лапочка! – воскликнула Дельфина. – Уна фактически руководит гостиницей, но нисколько не чванится этим. А Дженет? Правда, прелесть?
– Правда. Да, а еще я познакомилась с управляющим, – не­брежно сказала Хоуп. – С Кристи Де Лейси. – Она не могла про­тивиться соблазну – ей нравилось произносить это имя. Оно так и скатывалось с губ.
Дельфина, сидевшая на диване между Тоби и Милли, присталь­но посмотрела на Хоуп.
– Он тебе понравился? Хоуп просияла:
– Он был настоящим ангелом! Показал мне отель…
– Почему я никогда не видела этого человека? – воскликнула Мэри-Кейт. – Наверно, я единственная женщина в радиусе де­сяти миль, которая не млеет при одном упоминании его имени. Почему он ни разу не зашел в аптеку за мазью для растирания или чем-нибудь еще? Думаю, мне нужно написать жалобу. Куда смотрит министр юстиции? Может быть, он сумеет восстановить справедливость?
Хоуп засмеялась.
– Вам следует записаться на экскурсию, – сказала она. – Там вы с ним и познакомитесь.
– Боюсь, он проводит такие экскурсии только для красивых женщин лет тридцати с небольшим, одетых в нарядные костю­мы… – проницательно заметила Мэри-Кейт.
– Мадам, если вы придерживаетесь такого образа мыслей, то пить вам нельзя, – отшутилась Хоуп. – Он просто очень милый человек, только и всего. Никто не собирается по нему млеть.
Дети с удовольствием отправились спать, поскольку Дельфина пообещала прочитать им сказку.
– Она была бы замечательной матерью, – заметила Хоуп Мэ­ри-Кейт. – Как вы думаете, они с Юджином собираются заво­дить детей?
– Уверена, они сделали бы это с удовольствием, но сначала им не помешало бы пожениться, – вздохнула Мэри-Кейт. – Боюсь, что ей придется долго ждать. Не знаю, почему Дельфина не хочет поставить свою идиотку-мать перед свершившимся фактом.
– Люди могут быть очень жестокими, сами не зная этого, прав­да? – сказала Хоуп. – Почему Полина считает, что имеет право учить Дельфину жить?
Мэри-Кейт промолчала и уставилась в пространство. Она ка­залась грустной и подавленной.
– Что с вами? – встревожилась Хоуп.
Она привыкла, что Мэри-Кейт всегда поднимает окружаю­щим настроение и заставляет смеяться. Именно она помогала членам клуба макраме видеть смешную сторону жизни. То, что эта жизнерадостная женщина тоже способна унывать, поразило Хоуп.
Казалось, Мэри-Кейт с трудом заставила себя вернуться к дей­ствительности.
– Старые воспоминания, – пробормотала она. – Не обра­щайте внимания.
– Похоже, они уснули, – прошептала Дельфина, на цыпочках спустившись по лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62