Дадхикраван стоял напротив и "смотрел" на него вопросительно.
Излучаемую им мысль-эмоцию можно было перевести как: "Ну, что у нас
плохого?"
- Долог был во мраке ночи Наш неверный трудный путь, - пробормотал
Никита. - Хороших вестей немного, больше недобрых. У Люцифера оказалось
больше сторонников, чем представлялось. Демоническая пропаганда,
управляемая игвами и хаббардианцами из лагеря Великих, - а велась она без
малого тысячу лет, со времени Битвы, - сработала.
Огненный псевдочеловек все еще смотрел с сомнением, и Сухов пояснил
мрачно:
- Идеи Люцифера, как оказалось, воспринимаемы многими существами, чья
эволюция базируется на агрессии, лжи, эгоизме, ненависти и предательстве.
Игвами, например. - Никита помолчал. - Людьми. И не только на Земле. "Я не
понял, о какой пропаганде речь".
- Об очень простой и эффективной. Всем жителям Веера внушалась
примитивная формула: Люцифер - смелый воин, противостоящий всему миру!
Один против всех, против толпы, так сказать.
Самое интересное, что это действительно так! Откуда ни кинь взгляд -
со стороны Добра или Зла - это правда. И каждый оценивает ее по-своему, в
том числе и черные люди с жаждой убийства во взоре. А убийц всегда,
хватало во все времена. "Я не человек, мне трудно понять вашу психологию".
- Не в этом суть. - Никита встряхнулся. - Если мы не успеем, нагрянет
новая Битва, которая уничтожит половину творческого потенциала Шаданакара.
А дополнит разрушение Веера фазовый переход хронов, затронутых Хаосом.
Дадхикраван заметно погрустнел. "Я тоже чувствую опасную вибрацию
Веера. Многие хроны в мертвых зонах уже схлопнулись, а окраинные стали
перемешиваться друг с другом из-за ослабления потенциального хронобарьера.
А причина - мой переход в состояние Личности".
Казнить за это надо меня, что уговорил... да Люцифера, который не
предусмотрел иного механизма сдерживания Веера от спонтанного схлопывания.
Веер мы сохраним, но прежде надо создать сумму состояний Единого
Принципа-регулятора, то есть объединить Семерых. А их у нас пока пять...
если твой Велиал еще согласится. "Он согласится. Как дела у вашего
приятеля? Он что-нибудь успел сделать для Ксении?"
Никита невольно подивился тому, что бывшему темпоралу,
полусуществу-полумашине, сфера чувств которого практически не содержала
человеческих движений души, достало такта и тепла задать такой вопрос.
Нахлынула тоска и желание убежать, спрятаться от всех, чтобы не думать ни
о чем, ничего не делать, не беспокоиться о судьбах мира и о собственной
судьбе... "Тогда уж лучше умереть!" - пришла трезвая мысль, и душа
перестала колебаться. Ксения ждала его, внедренная в тысячи женщин
множества миров Веера, и отступиться от задачи вернуть ее первозданность,
значило предать: ее, себя, жизнь, любовь...
- Кое-что им удалось сделать, - сказал наконец Никита, - Ксения уже
узнает Такэду, но почти ничего не помнит. Проблема ее полного
восстановления далека от завершения. Если б я был дальновиднее, я не стал
бы уничтожать Гиибель. Может быть, она смогла бы вернуть Ксении то, что
отняла. "Едва ли. Великих игв невозможно уговорить, они не считаются ни с
кем, кроме себя, это существа колоссального индивидуализма, абсолюта
собственных желаний. Поэтому они и сдружились с Люцифером, суть которого.
Великий Беспредел эгоцентризма.
Но вы почему-то колеблетесь, Посланник. Что-то смущает вас, какой-то
нюанс, которого я не понимаю".
- Кому повем печаль свою, - через силу улыбнулся Сухов, покачал
головой. - Нюанс прост: я хочу домой. Вот и все. Но это не значит, что я
колеблюсь. Путь не пройден, нужно срочно искать Шестого и Седьмого, а я
чувствую, что мы не успеваем. "Что ж, есть еще один выход".
- Какой же? "Самому стать одним из Семерых".
Никита засмеялся... и умолк. Дадхикраван говорил серьезно.
Однако такого поворота Сухов не ожидал. Да, конечно, он стал магом,
овладев энергиями и гипервоздействием, способными сокрушить любую
крепость, взорвать звезду или потушить галактику, но готов ли он к этому
своему новому естеству? Справится ли новоиспеченный маг с задачами,
которые даже сформулировать невозможно человеческим языком? "Справится, -
ответил Дадхикраван, видя сумятицу мыслей и чувств Посланника. - Вы уже
поставили перед собой Большую цель, может быть, и неосознанно".
- Что ты имеешь в виду? Победу над Люцифером, что ли? "О нет, это не
есть Большая цель. - Дадхикраван точь-в-точь повторил слова Зу-л-Кифла. -
Любовь и Жизнь - вот Цель! Вот и добивайтесь ее, а средства найдутся. Тем
более, что опираются они на идеалы добра и справедливости, пусть и не
заложенные в основание Веера изначально, однако постепенно набирающие
силу.
Я достаточно долго общался с путешествующими по Мирам Веера, чтобы
уяснить для себя эту истину".
- Ты хочешь сказать, что Веер... тоже создан кем-то в порядке
эксперимента? "Скорее да, чем нет, хотя конкретных доказательств у меня
нет.
Но речь не идет об эксперименте, Веер создавался, как и все живое,
ради Жизни".
- Но если гипотетический создатель Веера не заложил в его основание
идеалы добра и справедливости, откуда они появились? "Не знаю. Может быть,
существует какой-то глобальный Закон Равновесия, порождающий Добро в
противовес Злу, чтобы Вселенная научилась ценить первое. Может быть, в
Веер Добро проникло извне, из других Вееров или даже из Большой Вселенной,
как и Зло".
- Как Люцифер? "Как Люцифер. Но за его действиями стоит иное. Он -
вне добра и зла! И к тому же он сам - порождение Веера. Хотя опять же
полностью уверенным в этом я быть не могу".
- Ф-фу! Даже голова закружилась от масштабов! Нет, я всетаки не умею
пользоваться эйдосферой, которая должна содержать в_с_ю информацию о
Веере. Придется еще потренироваться проникать в нее глубже. Но пора
возвращаться на грешную землю... так говорят у нас, у людей. Ты говорил,
что Велиал вернется. Нельзя ли его позвать?
- Он здесь, - раздался не извне, а внутри, в глубинах естества,
четкий голос, сопровождаемый целым фейерверком пси-образов.
Никита по чисто человеческой привычке обернулся, но обладателя голоса
не увидел. И снова получил целый пакет пси-посланий, сопровождающих прямую
речь, или мыслечувств, многих из которых не понимал.
- Посланник любит конкретную форму собеседника?
Сухов не успел ответить. Прямо перед ним воздух вдруг уплотнился,
загустел, превратился в интерференционную картину световых волн, а потом в
здоровенного угрюмого мужика в рубахе до колен из металлических блях.
Кроме этой рубахи на мужике ничего не было, в одной руке он держал
огромный топор, в другой противотанковую гранату. Был он кудлат,
растрепан, лицо заросло волосами, глаза под нависшими бровями горели
удалью пополам с бесшабашным сумасшествием и дьявольской хитростью.
Видимо, Велиал прочитал, что творилось в душе Посланника, потому что
мужик подмигнул ему и заржал, открывая громадную пасть. Затем, совершив
быструю трансформацию, перевоплотился в точную копию Сухова.
- Теперь годится?
И снова Никита не успел ответить. Мир вокруг качнулся!
Не так, как дом от землетрясения, а гораздо страшнее: содрогнулись
глубины материи, вакуум, весь многомерный континуум Веера Миров.
"Вздрогнули" не только атомы, но и составляющие их кварки и стринги, и
даже суперточки - кванты пространства, связывающие микромир элементарных
частиц с миром галактик.
Все трое застыли с одинаковым чувством недоумения, прислушиваясь к
наступившей абсолютной тишине. Потом Сухов-два приятно улыбнулся:
- Поздравляю, джентльмены. Люцифер разрушил стены своей тюрьмы! Если
вы не поторопитесь собрать Семерых, Веер вскоре превратится в ад! В арену
невиданных по жестокости войн - на всех уровнях и во всех слоях-вселенных.
С перспективой свертки всех слоев-хронов в один супер-слой... что
собственно и является замыслом Люцифера.
- Что?! То есть как? Зачем ему... Люциферу... разрушать всю систему
миров? Ведь его цель - создать идеальный Хаос...
- А свернувшийся Веер и есть Хаос-абсолют. Чао, Посланник.
Приятно было познакомиться. Если вы сможете объединить Семерых, я
присоединюсь к вам. А пока у меня другие заботы.
Велиал в образе Сухова исчез. "Посланник, пора", - напомнил
Дадхикраван.
- Да-да... да! - Никита выплыл из флегмы сумеречного состояния, в
которое его повергло сообщение Велиала. Отчаяние, шевельнувшееся было в
душе, он задавил вспышкой гнева. Решение созрело само собой, и он
сформулировал его вслух:
- Отшельник, а ведь тебе придется идти со мной до конца Пути. Времени
на поиски Седьмого у нас нет, вот и станешь им.
Дадхикраван молчал. Он даже на шутки реагировал серьезно, воспринимая
только их открытый текст и не понимая подтекста, а заявление Сухова
прозвучало как приказ. "Я могу не справиться, Посланник".
- Не можешь, дружище, не имеешь права. Первое твое задание -
добраться до Зу-л-Кифла и передать ему, что я жду всех, кто согласился,
здесь, в мире Велиала. "Почему бы вам не связаться с ним полем эйдоса?"
- Потому что об этом мгновенно узнает господин Люцифер и пошлет своих
клевретов, а я хочу решить спор без Битвы, мирным путем. До тех пор, пока
этот вариант не будет исключен.
- А я проведу небольшой разведрейд по соседним кронам, да посмотрю
издали на Суфэтх. Интересно все же, что это за "кладбище Шаданакара", кого
там похоронили. "Надеюсь, вы знаете, что делаете. Но отвага - хорошо, а ум
и отвага - лучше. Будьте осторожнее". - Дадхикраван пропал, как и Велиал
до него.
- Спасибо за совет, - сказал Никита, глядя на то место, где только
что стоял огненный псевдочеловек. Ему вдруг пригрезилась сцена Большого
театра, яма оркестра, затемненный зал и тысячи лиц, смотрящих на сцену:
зрители ждали его выхода...
Впервые он остался один.
Ощущение было странным, двойственным. С одной стороны, казалось, что
все время мерзнет незащищенная спина: все-таки присутствие Такэды и
Дадхикравана действовало успокаивающе, да и тыл прикрывался ими достаточно
надежно. С другой стороны, отсутствие помощников мобилизовывало,
заставляло кровь быстрей струиться по жилам и жить в ускоренном темпе,
динамичней.
Настроив все паранормальные органы чувств в резонансе гипервидения,
Сухов "заглянул" в соседний хрон, никого не учуял и почти без усилий
"сдвинул" время на один хроноквант - как делал это Дадхикраван. Он
оказался в сером нигде и в невесомости: это было облако пыли, висящее в
пустоте и освещенное длинными волокнами какой-то далекой туманности.
Причем - в радиодиапазоне. Этот Мир Веера был мертв, даже звезд в нем не
осталось, все давно погасли или взорвались, рассеяв по пустому
пространству гигантские облака пыли.
Следующий хрон тоже оказался мертвым, вернее, заполненным горячим
газом и ле менее горячей пылью, которую крутили турбулентные завихрения.
Звезд в этом хроне не было по той простой причине, что они в данной
вселенной и не могли образоваться в силу местных законов.
Затем шел Уппум, хрон Уицраора, самого загадочного из Великих игв,
носящего прозвище "бог необъяснимого". Никита осторожно прозондировал
скопления материи в этом хроне на предмет выявления дворца или замка,
принадлежащего демону, не нашел ничего соответствующего не только понятию
"замок" или "город", но и "планета", и вышел на острове, плавающем в
огромном, беспредельном океане, по которому таким же образом плавали такие
же острова, архипелаги и гигантские куски суши площадью с земную
Австралию. Особенностью этого мира была плоская метрика с градиентом
масштабов: по сути, он представлял собой бесконечную водную плоскость с
изменяющейся по мере углубления в нее размерностью, что создавало иллюзию
бездны, бесконечной глубины. На самом деле при погружении в океан
изменялся сам объект погружения - сжимался, уменьшался до бесконечно малых
величин, что и создавало эффект глубины. Реальная же глубина океана Уплума
- на взгляд землянина - не превышала трех метров.
Точно такой же эффект "бесконечной высоты" создаралаи атмосфера
Уппума. Реальная толщина ее не достигала и сотни метров, но если бы
кто-нибудь вознамерился достичь "потолка", ему бы это не удалось.
Освещался же океан свечением верхнего слоя атмосферы. Диапазон свечения
вбирала себя и небольшой интервал электромагнитного излучения, в котором
видел человеческий глаз. Цвет неба, на взгляд землянина, приближался к
багрово-красному, закатному.
Остров, на который сошел Сухов, закутавшись в кокон защитного
магиполя, был невелик и совершенно гол - этакий выпуклый каменный щит,
весь в трещинах, покрытый пятнами солей и плесени. Осмотрев его и заглянув
в глубины, Никита испытал небольшое потрясение: остров был живым
существом! И плыл он не по воле волн и ветра, а в соответствии с
инстинктами гиганта. Для определенности Никита назвал его "черепахой",
хотя ни головы, ни ног у нее не было. Плыла же она, изменяя силу
поверхностного натяжения воды.
Обойдя остров, Никита снова попытался обнаружить местонахождение базы
Уицраора и снова потерпел неудачу. Мир Великого игвы не имел очагов
напряженности магического поля, будто и не находился под контролем
демономага. Выбрав остров побольше, Никита переместился туда, соблюдая все
предосторожности разведчика, оставаясь невидимым и неслышимым под своим
защитным "балахоном". Заметить его присутствие мог бы только маг очень
высокого ранга, но в хроне, судя по спектру излучений и полей, их не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94