Сейчас она казалась почти девочкой. Ему захотелось прижать ее к себе и утешить, чтобы она поверила, что все будет хорошо. И вдруг с какой-то пронзительной ясностью он понял, что перед ним уже взрослая женщина.
Через несколько недель ей исполнится девятнадцать. Его маленькая жена...
Откашлявшись, он стащил с головы шляпу, потом потоптался на пороге и, отведя глаза в сторону, сунул ей что-то в руки.
- Подумал, может, тебе понравится, - буркнул он.
Она растерянно заморгала - Джеймс держал в руках букет цветов. Элизабет будто к месту приросла, и Джеймсу пришлось положить цветы на стол.
- Будто крохотные подсолнухи, - наконец прошептала она.
- Это они и есть. - Джеймс слегка пожал плечами. - Есть тут одно местечко, где они растут. Дальше по реке.
- Такие красивые... Спасибо тебе.
- Тебе спасибо... что приехала сегодня. Что привезла обед. Все было очень вкусно, правда.
Взгляды их встретились, и впервые оба не отвели глаз. Джеймс отчаянно надеялся, что Элизабет поймет все, что ему хотелось бы сказать. Слова не шли у него с языка, но он поклялся, что так или иначе даст ей понять, что он чувствует.
- Я еще не успела приготовить тебе ванну, - пролепетала она, заметив, что он весь в пыли. Потом ее взгляд скользнул по столу. - Может... может, ты присядешь, пока я согрею воду?
Ее слова согрели его, будто поцелуй. «Как странно, - подумал он, - мы ведь уже почти два года как женаты, а ведем себя точно чужие!»
Он уселся, и Элизабет подалась к нему:
- Сделать тебе чай? Или кофе?
- От кофе я бы не отказался, - признался он и тут же добавил: - Бет... - Он не называл ее так с самого дня похорон. Элизабет уже потянулась, чтобы поставить цветы в вазу, но, услышав свое имя, будто к месту приросла.
- Я только поставлю их в воду, - робко прошептала она, - и тут же вернусь.
Они перебрасывались ничего не значащими фразами все время, пока Элизабет грела воду, и потом, когда сидели за ужином, но обоим стоило немалых трудов поддерживать разговор. Говорили только на самые общие темы: о цветнике, о том, каким будет новый приплод, стараясь не касаться ничего личного, щадя чувства друг друга.
После ужина Джеймс отправился в кабинет, а Элизабет уселась с шитьем у камина. И только она взялась за иголку, как позади нее раздались шаги.
Подняв глаза, она вздрогнула - уж не мерещится ли ей: перед ней стоял муж с книгой в руках!
- Хочешь, я почитаю тебе, Бет?
Хочет ли она?! После всех этих бесконечно одиноких вечеров, во время которых она сидела одна-одинешенька с воспоминаниями о тех счастливых днях, когда он читал ей, а Джон Мэтью весело ковылял по комнате?!
- Да, спасибо, Джеймс. Я бы с радостью послушала. - На лице Элизабет появилась несмелая улыбка.
В ответ на лице его отразилась радость. Робкая улыбка жены стала для него глотком холодной воды после летнего зноя. Усевшись в кресло. Джеймс раскрыл книгу и принялся читать.
Уже позже, поднявшись в спальню, он с удивлением обнаружил, что Элизабет не легла, а сидит на краю постели в своей лучшей ночной рубашке, с распущенными по плечам волосами. Все предыдущие месяцы она заплетала их в косу, а он не осмеливался возразить.
Но сегодня... сегодня она их распустила, и Джеймса вдруг будто огнем опалило желание. Он не хотел ее так с тех самых пор, когда вернулся от Натана, с которым они вместе строили дом. Но сейчас страсть, в которой боль и любовь смешались воедино, ударила ему в голову.
Элизабет никогда не ждала его так прежде, и он вдруг догадался, что она хочет его. Зная жену, он понял, насколько ей нелегко, и поклялся, что она ни о чем не пожалеет.
Джеймс притушил огонь и в полной темноте, сорвав с себя одежду, отшвырнул ее в сторону. Подойдя к Элизабет, он нежно обнял ее и привлек к себе. Она не шелохнулась, пока он снимал с нее сорочку, но стоило только их обнаженным телам соприкоснуться, как оба вздрогнули, точно обжегшись. Из груди Элизабет вырвался сдавленный крик. Джеймс глухо застонал и жадно впился в ее рот губами.
Они долго-долго наслаждались происходящим. Руки Джеймса нежно скользили по ее телу, гладили соблазнительные бедра, и губы Элизабет слегка раскрылись под его губами. Она же ласково ерошила его волосы. Не было сказано ни единого слова. И вот Джеймс осторожно уложил жену и сам лег сверху, и они слились в любовном экстазе.
А потом Джеймс по привычке прижал жену к себе.
Он еще долго лежал без сна, прислушиваясь к ее ровному, глубокому дыханию, и думал о том, что сегодняшний вечер - еще только начало. В эту ночь Элизабет сделала второй шаг ему навстречу. «Завтра, - поклялся он молча, - я отвечу ей тем же, и так, шаг за шагом, мы вместе начнем заново строить свою жизнь».
Глава 14
- Ну как, милая? Тебе нравится? - спросил Джеймс. Впрочем, и без того все было ясно.
- Ох, Джеймс! - Она замотала головой, не в силах оторвать глаз от зеркала. - Какая красота! - И вдруг лицо Элизабет исказилось волнением. - Но оно такое дорогое, Джеймс! Пожалуй, не стоит этого делать!
Последняя фраза обрадовала его больше, чем любые слова. Пусть возражает, ему это нравится.
- Стоит! - Он небрежно кивнул ювелиру: - Мы берем его, мистер Вильяме. Выпишите счет. Моя жена наденет ожерелье сразу.
- О нет, Джеймс! - Элизабет схватила его за руку. - Оно такое красивое! И совсем не подходит к тому... к моему платью.
Обняв ее за плечи, муж громко расцеловал ее в обе щеки, к вящему смущению мистера Вильямса.
- Это мой тебе подарок на день рождения, а значит, носи себе на здоровье. С сегодняшнего дня. - И, оглянувшись, повторил: - Счет, пожалуйста!
- Джеймс, - начала она было снова, но муж вместо ответа повернул ее лицом к зеркалу.
- Лучше повтори-ка опять, понравился тебе мой подарок?
Изящное золотое сердечко, усыпанное мелкими бриллиантами, жемчугом и рубинами, сверкало и переливалось на груди Элизабет.
- Прелестное ожерелье, - восхищенно вздохнула она. - Я всегда буду его носить. - Вслед за этими словами Элизабет сделала то, на что никогда бы не осмелилась раньше: обернувшись к мужу, она на виду у всех бросилась ему на шею.
Обрадованный и немного смущенный, Джеймс еще раз поцеловал жену, так что, когда мистер Вильяме вернулся со счетом, Элизабет стала просто пунцовой.
Уже на улице Джеймс шутливо обнял жену.
- С днем рождения, милая! Элизабет радостно вспыхнула.
- Спасибо, Джеймс! Ты так добр!
- Ничуть, радость моя! К тому же это еще не все!
- Да как же...
- Нам еще предстоит накупить кучу вещей. Так что поторапливайся!
Но Элизабет воспротивилась. И так продолжалось в каждом магазине, куда бы ни завел ее Джеймс. Настроение у него было лучше некуда - день чудесный, на небе яркое солнце, да и отношения с женой понемногу налаживаются.
Правда, они еще избегали говорить о маленьком Джоне Мэтью, но теперь по крайней мере не молчали за столом. Их союз потихоньку вновь становился реальностью.
И окрыленный надеждой Джеймс теперь с радостью скупил бы весь мир, чтобы бросить его к ногам Элизабет.
Заглянув к Симонсону, он купил ей белый муслиновый фартучек с изящной вышивкой цветочками, несмотря на все ее страстные протесты и заверения, что она, дескать, никогда не осмелится надеть такое чудо, чтобы не перепачкать. А оттуда прямиком потащил жену к мадам Делакруа, где ему приглянулась шляпка, украшенная восхитительными перьями. Слава Богу, вещица оказалась хоть и изящной, но отнюдь не вызывающей, так что Элизабет сдалась и пообещала надевать ее в церковь по воскресеньям.
Воспользовавшись тем, что она все еще сокрушается по поводу шляпки, Джеймс между тем прикупил пару французских перчаток из тончайшей черной лайки - роскошь настолько немыслимая, что онемевшая Элизабет только растерянно заморгала. Затем он повел ее в магазин Витлоу, где раскрасневшаяся Элизабет стала счастливой обладательницей носового платочка из тончайшего китайского шелка и коробки для перчаток, вручную расписанной красными и желтыми розами.
- Тихо, тихо, - самодовольно ухмыльнулся Джеймс, сунув под мышку еще один сверток. - Не ворчи, Бет. Зато по крайней мере будет где хранить новые перчатки.
Элизабет даже не пыталась скрыть детский восторг.
- Такая роскошь! Спасибо, Джеймс! Хотя глупо, на-верное, тратить столько денег на коробочку для перчаток.
- Иногда приятно делать глупости, - возразил он, - особенно когда у твоей жены день рождения. - Воспользовавшись тем, что они очутились на улице, Джеймс украдкой сжал ее пальчики, весьма довольный тем, что она позволила ему эту маленькую вольность. Они шли к гостинице, и Джеймс вознамерился отвести ее вечером в ресторан, хотя сама Элизабет пока даже не догадывалась об этом.
- Девятнадцать! - присвистнул он. - Чувствуешь, милая? На будущий год тебе исполнится двадцать. Тогда мы и вовсе устроим нечто грандиозное, чтобы отметить это событие как следует.
Элизабет рассмеялась, полюбопытствовав, что может быть грандиознее, чем нынешний кутеж.
У входа в гостиницу остановился дилижанс, и Джеймс с Элизабет с любопытством бросили взгляд на торопливо выходивших пассажиров. Тотчас собралась толпа, и вскоре зеваки заслонили от них вновь приехавших.
- Интересно, откуда они, - промолвила Элизабет.
- Наверное, из Фриско, - предположил Джеймс. - Похоже, какая-то важная шишка. Ты только посмотри на багаж!
- О Господи, вот это да! Джеймс, взгляни, какие хорошенькие красные чемоданы!
- Хорошенькие, и притом битком набитые, - хмыкнул Джеймс. - Наверное, какая-то дамочка! Да и кто еще станет таскать с собой такую прорву тряпок?
- Ты только взгляни, сколько любопытных, Джеймс! Может, это какая-то знаменитость?
- М-м-м... может быть. Артистка или кто-то в этом роде. Надо же, похоже, все постояльцы высыпали из гостиницы, чтобы увидеть эту заезжую штучку!
Сделав еще несколько шагов, они наконец смогли разглядеть в центре толпы хорошенькую женщину. Элизабет восторженно распахнула глаза - трудно было вообразить что-либо более прекрасное, чем туалет незнакомки: платье глубокого винно-красного цвета, отделанное изысканными черными кружевами, и такая же шляпка с черными страусовыми перьями, завязанная под подбородком пышным бархатным бантом. В ответ на восторженные приветствия поклонников дама грациозно наклонила голову, и восхищенному взору Элизабет представилось очаровательное личико, обрамленное пышными светлыми локонами.
- Какая красавица! - ахнула она. - Думаешь, она актриса?
Джеймс не ответил. Элизабет повернулась к нему и оцепенела - бледный как смерть, он застывшим взглядом уставился на незнакомку, словно увидел призрак. И такое жуткое выражение лица!..
- Джеймс? - Она схватила его за руку. - Что случилось? - Он безвольно разжал пальцы, и свертки с подарками рассыпались по тротуару. - Джеймс!
Сдавленно вскрикнув, он оттолкнул Элизабет и сквозь толпу ринулся вперед.
- Джеймс! - снова ахнула Элизабет, на сей раз испуганно, и попыталась удержать его, но потом, спохватившись, стала собирать с земли разбросанные свертки.
Послышалось характерное позвякивание разбитого фарфора.
- О Господи! - жалобно выдохнула Элизабет, отряхивая юбку. Собрав все свои силы, она повернулась, но то, что она увидела у входа в отель, заставило ее прирасти к месту.
Джеймс уже пробился сквозь толпу и тронул незнакомку за плечо. Женщина обернулась, и выражение, которое Элизабет увидела на этом хорошеньком личике, было точным отражением того, которое еще мгновение назад так напугало ее на лице мужа.
Мгновение оба смотрели друг на друга, точно не верили собственным глазам. И вдруг незнакомка с криком бросилась на шею Джеймсу, а тот порывисто прижал ее к груди. Элизабет, на миг оцепенев, подумала, что все это ей снится, но тут Джеймс прильнул к губам красавицы долгим поцелуем. Толпа восторженно заревела, в то время как эти двое стали целоваться на глазах у всех, будто вокруг не было ни души. У Элизабет все поплыло перед глазами.
Наконец Джеймс с трудом оторвался от красавицы, схватил ее за руку и, не обращая ни на кого внимания, втащил в гостиницу.
Вдогонку послышались хохот и аплодисменты, посыпались непристойные шуточки. Но тут, похоже, кто-то заметил Элизабет, неподвижную, с бледным, застывшим лицом. Толпа всколыхнулась, и десятки любопытных глаз с интересом уставились на нее.
Знакомая с детства паника охватила Элизабет, и она сделала единственно возможное в данной ситуации: сжав кулаки, крепко закусив губу, чтобы сдержать непрошеные слезы, она обвела толпу любопытных свирепым взглядом. Некоторые тотчас смутились, кое-кто отвел глаза.
Толпа потихоньку редела, и вскоре улица опустела. Элизабет в отчаянии взглянула на дверь гостиницы. Никогда раньше ей не доводилось бывать в подобном месте, и сейчас она невольно оробела. Джеймс может разгневаться, если она войдет. Да и потом, через пару минут он выйдет сам и, конечно, объяснит ей, что произошло. Непременно объяснит! А может, даже извинится с присущей ему обаятельной улыбкой, и все опять будет по-прежнему. Да, так оно и будет!
Элизабет устроилась на скамейке поудобнее, сложила рядом свертки и уставилась прямо перед собой, делая вид, что не замечает устремленных на нее любопытных взглядов.
Она старалась держать себя в руках. Но вот миновал час, потом другой... Слезы навернулись ей на глаза. Она невольно съежилась, ибо чувствовала себя выставленной у позорного столба.
Наконец ей стало ясно, что Джеймс и не собирается возвращаться. Ледяные когти страха стиснули ей сердце. Что же делать? Элизабет не знала и потому продолжала сидеть час за часом. Солнце уже садилось, и вдруг чья-то тень упала на нее.
- Элизабет! - Вирджил Киркленд осторожно взял ее за руку. - Давайте я отвезу вас домой. Уже поздно.
Она тупо подумала, что его контора в двух шагах от гостиницы, так что, должно быть, он уже довольно долго следил за ней, недоумевая, что происходит. А может, ему все известно. Или он даже видел, как Джеймс скрылся за дверью гостиницы вместе с этой белокурой незнакомкой.
- Спасибо, мистер Киркленд, - с трудом выдавила она. - Боюсь, мой муж немного задержался. - Элизабет почувствовала какую-то горячую влагу на щеках и только потом поняла, что это слезы.
- Да, я так и понял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44