Нет, только не это!.. Илья, р
азведенный убийца собственной персоной, уже укладывал именинный десер
т в багажник «Вольво» Ц пикапа.
Ц Нет, нет, не стоит беспокоиться, Ц бросилась я вынимать торт. Ц Мне со
вершенно в другую сторону.
Дальше последовала небольшая перепалка. Торт переходил из рук в руки вым
пелом соцсоревнования и чуть не выпал на дорогу.
Ц Маша, Вы ставите меня в неловкую ситуацию, Ц взмолился подозреваемый
в убийстве. Ц Вы что, не доверяете мне торт? Я столько не съем, честное слов
о!
Тут я поняла, что веду себя совершенно не правильно. С преступниками реко
мендуют не спорить, не выводить из себя, а постараться отвлечь их внимани
е и обратиться за помощью к ближайшему представителю органов правопоря
дка. Как назло, представители органов правопорядка куда-то подевались.
Ц Ну, хорошо, Ц улыбнулась я самой обворожительной улыбкой, на какую бы
ла способна, стараясь при этом не сильно клацать зубами от холода. Ц Дове
зите меня, пожалуйста, до института, если Вы не очень торопитесь.
Я уселась на переднее сидение и защебетала на кондитерские темы, изо все
х сил отвлекая Илью, и настороженно наблюдая за его руками: не выхватит ли
он на полном скаку гаечный ключ, монтировку или кухонный молоток. Когда к
ондитерские темы иссякли, я переключилась на погоду и неожиданно для себ
я брякнула:
Ц На улице такой холод, а Вы, Илья, без шарфа. Так и простудиться не долго.
Матерый преступник остановил машину на светофоре и хмыкнул.
Ц Ваш дом, Маша, это какой-то заколдованный замок. Со мной произошел стра
нный случай, когда я возвращался от Вас. За то время, пока мы ели блины, кто-
то выкрутил лампочку на площадке этажом ниже. Темень стояла непроглядна
я. Я обо что-то споткнулся и, чтобы не потерять равновесие, вытянул руку. По
д рукой оказалась дверь, которая была не заперта, и я, довольно неуклюже, в
валился в чужую квартиру. Тут на меня набросился людоед и с грузинским ак
центом зарычал: "Я тэбя сейчас рэзать буду! Я из тэбя сейчас котлету сдэлаю
!". Стыдно сказать, но я перепугался, вырвался из рук людоеда и со всех ног бр
осился бежать. Шарф остался в той квартире. Кто этот странный сосед? Неуже
ли он на общественных началах сторожит квартиру красивой девушки, набра
сывается на ее гостей и поедает их на ужин?.. Так вот почему Ваша бабушка ус
ердно потчевала меня блинами: для повышения калорийности!
Ц Э-э… Мы уже приехали. Остановите где-нибудь здесь, Ц увильнула я от от
вета, не слишком доверяя рассказу разведенного Ильи.
Галантный убийца помог мне донести торт до холодильника в лабораторном
кабинете, где уже сидели студентки-преддипломницы с кафедры "Процессы и
производства". Они обступили Илью плотным кольцом и набросились на него
с кокетливыми шутками и коварными вопросами: не является ли он нашим нов
ым преподавателем, и хорошо ли разбирается в сортах пшеницы, и какой заме
с порекомендует для подового хлеба. Я почувствовала небывалое чувство м
орального удовлетворения, увидев его умоляющие глаза. Знай, Тенгиз, ты от
омщен! Еще немного позлорадствовав для усиления эффекта, я утихомирила с
туденток, и выпроводила Илью из аудитории.
Думаю, он теперь будет меня избегать, так как не каждый мужчина способен х
ладнокровно выдержать натиск женского батальона скучающих пятикурсни
ц. На прощание Илья поинтересовался моими планами на праздничные дни, до
лжно быть, просто из вежливости или в надежде воспользоваться благовидн
ым предлогом и еще раз побывать на месте кровавого происшествия, как это
принято у преступников по доброй традиции. Разгадав коварство разведен
ного убийцы, я заверила его, что буду очень-очень занята, и посоветовала д
ержаться подальше от мест обитания людоедов.
Чествование дня рождения декана началось часов в пять, когда радостные с
тудентки покинули родной институт, и оставили преподавателей в неформа
льной обстановке. Поздравляющих было много. На огонек заглянул преподав
ательский состав от всех кафедр. Почтил нас своим вниманием и ректор, как
всегда, появившись в самый неподходящий момент, когда именинник пил на б
рудершафт с молоденькой лаборанткой с кафедры "Холодильные установки" и
целовался с ней же в засос. Раскрасневшийся декан, с алой помадой на губах
и растрепанными прядками волос, прикрывавшими в рабочем положении обши
рную лысину, скромно принимал поздравления и жал руку нашего кормчего. П
реподавательницы с "Начертательной геометрии" подарили имениннику огр
омный каравай, искусно выполненный из ватманских листов дипломных черт
ежей. От имени нашей кафедры здравицы произносила завлабораторией Людм
ила Анатольевна. Она же и преподнесла наш скромный презент: импортный те
лефонный аппарат в виде нарезного батона.
Часам к девяти вечеринка была в самом разгаре. Ректор больше не смущал на
с своим присутствием. Именинник целовался со всеми без разбора. На празд
ничном столе царил хаос из тарелок, рюмок, бутылок и окурков.
Завкафедрой после усердного потребления коктейля из шампанского, водк
и и коньяка отдыхала на ложе из четырех стульев. Разговор за столом пошел
громкий, мало разборчивый, в основном, на гинекологическую тему. Я оказал
ась в компании девочек с кафедры "Вычислительная техника", куривших без п
ерерыва. Мы обсуждали животрепещущую тему: легко ли выйти замуж в наше вр
емя. Оказалось, что легко. Техника шагнула так далеко, что с помощью интерн
ета можно подобрать себе пару в два счета.
Ц Хочешь, и тебя на «сайт» поставим? Ц щедро предложила одна из девочек.
Ц Неси фотографию и свои данные: ну, там, красавица с серыми глазами и фиг
урой Бриджит Бордо ищет принца по размеру.
Ц А какую фотографию? Ц едва могла поверить я своему счастью.
Ц Да, любую, хоть паспортную.
Истории из жизни, которые рассказывали девочки в подтверждение всесиль
ности интернетной свахи, выглядели очень убедительно.
Внезапно проснулась завкафедрой и потребовала десерт. Я внесла огромны
й торт с подхалимской надписью, которая была одобрена на общем собрании
актива: "Лучшему хлебопеку кафедры многие лета!". Все набросились на бискв
ит и кремовые розы. А мне стало скучно и потянуло домой.
На улице подморозило. Снежинки уже не таяли на асфальте, а ложились ровны
м слоем, укрывая осеннюю грязь лебединым пухом. Натянув вязаную шапочку
до бровей, подняв воротник и утопив руки в карманы пальто, я зашагала домо
й.
Холодный воздух приятно остужал разгоряченные щеки. Ощущение легкости
и свободы придавало мне бодрости и ускоряло шаг. Редкие прохожие вихрем
проносились мимо, торопясь к предпраздничным застольям.
У углового дома мое внимание привлекли ярко освещенные витринные окна.

"Фотография" Ц трафаретными буквами было написано на стекле двери. Я нем
ного потопталась у ступенек, удивляясь, что мастерская работает в такой
поздний час предпраздничного дня. Посчитав это знаком свыше, я толкнула
дверь.
Где-то в глубине помещения звякнул колокольчик, уведомляя хозяев о появ
лении нового клиента. В комнате конторского вида было тепло, даже жарко. Л
ампы дневного света щедро освещали обшарпанные шкафы, разномастные сту
лья, пыльные шторы больничной расцветки, захватанную руками черную зана
веску, прикрывавшую вход в студию фотохудожника, и казенный письменный с
тол, за которым спал сам фотограф.
Мужчина не первой молодости в застиранном синем халате откинулся на спи
нку стула в неудобной позе: запрокинув голову назад и бессильно обвиснув
руками. "Надо же, как человек умаялся перед праздниками", Ц мелькнула у ме
ня сочувственная мысль.
Весело улыбаясь, я обогнула стол и протянула руку, чтобы потрясти соню за
плечо и пробудить. Мужчина спал с открытыми глазами. Это меня немного оза
дачило, но не настолько, чтобы отказаться от своего поступка, навеянного
предпраздничным настроением и некоторым количеством шампанского.
Ц Доброе утро! Ц пошутила я и похлопала фотографа по плечу.
Мужчина почему-то не проснулся, а завалился вбок и сполз со стула на пол. Я
нахмурилась, прикидывая, что могло с ним случиться. Либо он пьян до бесчув
ствия, либо тяжело болен. Скорее всего, последнее предположение соответс
твует истине. Ну, конечно! У фотографа тяжелый недуг головы, иначе, откуда
у него могла взяться аккуратная дырочка в переносице и струйка темно-кр
асной крови, проложившая себе дорогу через лоб к пробору.
Ватные ноги приросли к полу, в горле комом застрял крик, а ладони покрылис
ь испариной. Как в кошмарном сне, я пыталась сдвинуться с места, но конечно
сти отказывались повиноваться. В голове бился отчаянный вопль: "Ой, мамоч
ки!". Сколько времени я пробыла в коматозном состоянии, сказать не могу. Мо
жет быть секунду, а может быть целый год.
За черной занавеской что-то тихонько звякнуло, и инстинкт самосохранени
я включил систему эвакуации на главный режим. Я схватила со стола самый к
рупный предмет, замахнулась им в качестве метательного снаряда и в два п
рыжка оказалась за дверью фотомастерской. Совершенно забыв, где нахожус
ь и куда направляюсь, я заметалась на тротуаре.
Из арки дома эхом прокатился хохот подвыпивших сограждан, которые досро
чно отметили День примирения горячительными напитками. Я спряталась за
водосточную трубу и затаилась в спасительной темноте. Одной рукой я прик
рыла рот воротником, чтобы пар от дыхания не выдал моего присутствия, а в д
ругой обнаружила предмет со стола фотографа, не смогла определить на ощу
пь, что это такое, и сунула его в сумку. Из арки вывалилась компания подрос
тков и, гогоча, направилась в сторону трамвайной остановки. На пути им поп
ался беспечно припаркованный возле тротуара автомобиль. Великовозраст
ные шалуны прошлись по крыше и капоту пикапа кулаками, попробовали на пр
очность колеса и, радостно улюлюкая, направились дальше.
Когда хохот, непристойные выкрики и топот ног затих в отдалении, я облегч
енно выдохнула и сделала шаг из своего укрытия. Однако обострившееся чут
ье вовремя подсказало о приближении новой опасности. Из темноты улицы вы
нырнули две фары. Мне пришлось вернуться в исходное положение за водосто
чной трубой. К дверям фотомастерской бесшумно подкатил черный «Мерседе
с». Дверца со стороны водителя открылась, и на асфальт выпрыгнул юркий че
ловечек. Его узкоплечая фигурка была затянута в узенькие брючки и легкую
курточку, на голове примостилась кепочка. Человечек проворно обошел маш
ину и юркнул в ту дверь, из которой только что вылетела я.
События продолжали разворачиваться в непрерывной последовательности,
не давая мне возможности покинуть место кровавого преступления. Негром
ко чавкнула задняя дверца «Мерседеса». На заснеженный тротуар опустили
сь две женские ножки в туфлях на шпильках, а затем появилась Дама в лисьей
шубе до пола. Света одинокого фонаря вполне хватало, чтобы рассмотреть е
е во всех подробностях. Я не могла оторвать глаз от ее фигуры и лица. Дама б
ыла красива совершенно невозможной, завораживающей красотой. Волосы ме
дового цвета, зачесанные наверх, точеный профиль, лебединая шея, изящная
рука и королевская стать! Господи! Хотелось плакать при виде такого сове
ршенства!
Незнакомка плавно подняла руку. В тонких пальцах она держала длинный мун
дштук с сигаретой. Но затянуться Дама не успела. Из двери фотомастерской
выскочил человечек в кепочке и вприпрыжку кинулся к машине.
Ц Уходим! Нас опередили! Ц на ходу выкрикивал он.
Дама проворно скользнула в «Мерседес», и лимузин растворился в ночи.
Я поморгала глазами, ущипнула себя за руку и поняла, что не сплю, а все еще с
тою за водосточной трубой недалеко от арки родного дома. Преодолев ковар
ную подворотню, двор и лестничные пролеты со скоростью спринтера, я ворв
алась в квартиру, заперла дверь на все замки и цепочки и только тогда смог
ла перевести дух.
В комнате бабы Веры выли полицейские сирены, визжали на поворотах покрыш
ки и кто-то отчаянно отстреливался короткими очередями. Не снимая пальт
о и сапоги, я прошла на кухню, достала из буфета лафитничек с лечебной наст
ойкой и глотнула прямо из горлышка. Дыхание перехватило, на глаза наверн
улись слезы, но немного полегчало. Боже мой! Зачем смотреть заокеанские б
оевики по телевизору, когда достаточно заглянуть в соседнюю дверь и полу
чить ту же дозу адреналина!
Ц Что случилось? Ц появилась на кухне баба Вера. Ц Маша, да на тебе лица
нет!
Поведать, что со мной приключилось, я еще не могла, язык меня не слушался. В
место ответа я вынула из сумки предмет, который схватила со стола фотогр
афа. Он представлял собой часть деревянной полусферы, у которой были отс
ечены две боковые стороны. На плоской поверхности изделия красовалась ш
ишечка ручки, а к выпуклой части крепились с помощью специальных зажимов
листы промокательной бумаги.
Ц Хм, пресс-папье, Ц глубокомысленно изрекла баба Вера, поправляя душк
у очков, и с интересом посмотрела на меня.
Не дождавшись ответа, она продолжила:
Ц В те далекие времена, когда люди писали перьевыми ручками, подобные шт
уковины использовали для того, чтобы убрать излишек чернил и не допустит
ь образование клякс.
Я все еще таращила глаза и боролась с внутренней дрожью.
Ц Хм, Ц покрутила она в руках вышеозначенный предмет. Ц Промокательна
я бумага совсем новая. На ней зеркально отпечаталось всего одно слово. «Г
» заглавная, дальше маленькая буква «Р», тут неразборчиво, потом «Л» и мяг
кий знак. «Гриль»? "Гроль"? «Граль»? "Грель"? Похоже на фамилию еврейского про
исхождения…
Я еще раз глотнула из лафитничка, передернула плечами и, наконец, смогла р
ассказать о событиях, свидетелем которых стала. Баба Вера долго молчала,
массируя артритные костяшки рук.
Ц Перед смертью фотограф думал об этом «Гриле» и даже написал его имя,
Ц задумчиво проговорила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31