Его биком замолчал.
– И что? – Пол еще не осознал смысл происшедшего.
– Час назад командир Сеньков взял коня и поскакал, как он сказал, поохотиться… Пять минут назад его биком замолчал. Одно из двух, капитан: либо его биком разрушен, либо он сам разрушил его. Первое означает, скорей всего, что Сеньков мертв.
– Спасатели предупреждены?
– Три капсулы только что поднялись в воздух.
– Хорошо. Держи меня в курсе. – Эриксон блокировал связь и вновь глубоко задумался.
Иван был последним аскольдовцем, что оставался в поле зрения Эриксона. Тинетин, Иотахо, Шумаков погибли. Серов исчез. Если Серов тоже погиб, тогда… Тогда Сеньков – это Чаминг!
В голове Эриксона мгновенно все перевернулось. Еще минуту назад он твердо знал, кто есть кто и что нужно делать. Сейчас все вопросы, которые он так долго и мучительно закрывал, вновь потребовали ответов. Игра в кошки-мышки, обещанная Чамингом, началась вновь… Или она не прекращалась?
Несколько минут стремительного полета – и внизу показался прозрачный многокилометровый ажурный купол, черневший на фоне ослепительного снега вокруг. Кое-где еще можно было разглядеть неуклюжие фигуры роботов-строителей, наполовину засыпанные снегом. На пологих склонах Эриксон увидел нескольких лыжников – развлекались люди из надзорной команды. Пол, сбросив скорость, направил свою капсулу в туннель, соединявший Большой генератор с внешним миром, и, миновав его, полетел вертикально вниз. Еще несколько секунд – и Эриксон приземлился неподалеку от чаши. Рядом с ним сели капсулы Александра Полонского, Жана Браге, Эвы Смит и остальных, приглашенных на процедуру запуска Большого генератора, – всего было не больше двух десятков человек.
Момент был бы торжественный, если бы все на сто процентов верили, что генератор заработает. Но он вполне мог и не заработать, как это уже было неоднократно. Причину многочисленных неудач – не хватало одного контейнера с «живыми» волокнами, то есть «легкими» генератора, – нашел Иван Сеньков. Он же предложил выход: пожертвовать Малым генератором, взяв от него недостающие волокна. Поколебавшись, Эриксон вынужден был рискнуть. Слишком много сил и времени было вложено в Большой генератор, и слишком многого все от него ждали. Он был уже обещан геянам тем, кто провозгласил себя правителем Атлантеи, взяв странный титул – Великий джад.
Сегодняшний запуск был первым после того, как перестал существовать Малый генератор. Сегодня у капитана было предчувствие, что Большой генератор наконец-то заработает. И вот это как раз и сбивало его. Было еще одно предчувствие: что запускать его нельзя ни в коем случае. Через месяц, а лучше через год – да! Но сегодня – нет! Но если генератор не будет запущен сегодня, завтра могут остановиться заводы промышленного комплекса. Избалованные, изнеженные геяне, их дети и внуки останутся без благ, к которым они привыкли, и крайним окажется он, капитан Эриксон, Великий джад… И уже нельзя будет подстраховаться Малым генератором, превратив «Прометей» в заводу по производству запчастей для других заводов или в сам завод по производству всего необходимого для нормальной жизни стотысячного населения…
Капитан медлил. Глаза присутствующих были устремлены на него.
«К черту все предчувствия на свете!» – сказал себе Эриксон, достал кристалл, протянул руку в сторону той точки над чашей, где он должен зависнуть, и разжал ладонь… Кристалл скользнул вверх, чаша вспыхнула тусклым красным светом, и дружное «ура!» вырвалось невольно у всех присутствующих.
– Получилось, Пол! – бросилась к Эриксону Эва и поцеловала его.
– Поздравляю… Сеньков оказался прав, – сказал Полонский, пожимая руку капитану, но лучше бы он не упоминал имени командира навигаторов.
– Ты что такой мрачный? – поздравив капитана, спросил Жан Браге. – Я уже сообщил в Туату, что запуск генератора прошел успешно. Завтра все и отметим разом… Полная победа!
– Боюсь, как бы полная победа не обернулась полным поражением… – ответил Пол.

* * *

На следующий день перед Эриксоном неожиданно встала дилемма: чем воспользоваться? Десантной капсулой? Минута – и ты уже на месте. Или приказать оседлать одну из двадцати четырех лошадей, стоящих в его личной конюшне?
Капитан неторопливо прогуливался по галерее своего нового дворца с видом на океан и тщательно взвешивал все «за» и «против» по этому, казалось бы, пустяковому вопросу.
На самом деле Эриксон пытался отвлечься от вчерашних воспоминаний: два растерзанных тела, почерневшая кровь на зеленой траве… Вот и все, что осталось от Ивана Сенькова и… Назара Серова!… Как они оказались вместе? Случайно или нет? Встречались ли раньше? Если встречались, то что связывало их? Общие цели? Значит, они были заодно? А если были заодно, почему схватились за оружие? Что-то не поделили? Что?…
Сразу после запуска Большого генератора Эриксону поступило сообщение, что найдено два трупа: навигатора Сенькова и генетика Серова. Капитан тут же прибыл на место происшествия, беглого осмотра которого было достаточно, чтобы понять: между навигатором и генетиком произошла стычка, ставшая смертельной для обоих. А прежде чем трупы были обнаружены, ими успели еще поживиться дикие звери…
Всплывшая в памяти кровавая картина вызвала у Эриксона приступ тошноты, и он вновь вернулся к своему пустяковому вопросу: капсула или конь?
Капсула была, конечно, удобней. Но она все чаще раздражала Эриксона тем, что навевала воспоминания об Алдане. На Алдане он был один из многих – просто капитан трансгалактического крейсера «Гея». На Земле Пол вдруг оказался выше всех. Он стал Великим джадом! И уже выросло несколько поколений землян – молодежь, для которой он уже никем другим, как правителем Атлантеи, не был. Молодежь всегда была рада услужить Великому. Возле дворца постоянно ошивалось около сотни человек. Чтобы как-то рассеять эту толпу, Пол объявил о создании группы порученцев, в которую вошли его самые рьяные почитатели. В обязанности порученцев входило выполнение мелких просьб. Ничего особенного, но зато можно было считать себя доверенным лицом Великого. Впоследствии порученцы превратились в обыкновенных слуг.
Один из таких слуг, готовивших большую охоту джада, и наткнулся на трупы Сенькова и Серова.
«Теперь получается, что все пятеро аскольдовцев мертвы, – подумал капитан. Но один из них на сто процентов – Чаминг! Значит… Чаминг тоже мертв? Такого не может быть! Но есть тела… Тела? Может быть, это всего лишь клоны! По крайней мере, один из них. Чаминг в последний момент оставляет вместо себя труп клона… Но зачем? И кто из двоих клон?… Стоп! Или я все усложняю, и Чамингу действительно не повезло… Или он задумал что-то такое, на что моих мозгов не хватает… Так десантная капсула или конь?» – в который раз задал себе вопрос Эриксон.
Он перестал мотаться из одного конца галереи в другой, остановился, оперся плечом о мраморную колонну и стал смотреть на океан. Ночью свирепствовал жесточайший шторм. Ветер ломал деревья, волны крошили прибрежные скалы. Казалось, этому кошмару не будет конца. Но пришло утро – и все изменилось. Светило приветливо солнце, волны лениво поеживались под его лучами. И теперь казалось, что страшная буря – это всего лишь дурацкий сон.
В этот момент кто-то инициировал связь с ним по его личному каналу.
– Пол, – услышал он женский голос, – я тебя понимаю: джад никогда не опаздывает! Просто его подданные не обладают достаточным терпением. Жена Великого – тоже его подданная, но речь не обо мне. Речь о ней. Она еще не знает, что ты – джад, и ждать не хочет. Поторопись…
– Хорошо, – вздохнул Эриксон, блокировал связь и хлопнул в ладоши.
Тут же появился юноша с длинными вьющимися волосами, в белых свободных одеждах с алой каймой. Войдя, он сделал легкий поклон и стал ждать приказаний.
– Арепа, – сказал капитан, – распорядись на конюшне, чтобы оседлали жеребца повыносливей.
– Он подойдет, Великий джад?
– Вполне, – не стал спорить Эриксон. Эти слова «Великий джад» сейчас почему-то больно резанули его слух.
Эриксон миновал несколько просторных залов с мраморными мозаичными полами, спустился вниз по лестнице, украшенной вазами величиной в рост человека, сделанными из нефрита, и вышел на улицу.
Слуга протянул ему пурпурный плащ с золотой застежкой, который капитан привычным движением накинул себе на плечи.
Он вскочил на коня и дал команду «вперед!». Ош рванул с места. Вслед за Эриксоном устремилась его личная охрана – трое человек на отличных конях. Всадники оказались в городе через каких-нибудь четверть часа. Здесь Эриксон заставил Оша перейти на шаг: все дороги в Туату были выложены мрамором, а это не очень подходящий материал для головокружительных скачек.
Его уже ждали. Вдоль улиц стоял народ и искренне приветствовал своего джада.
– Поздравляем тебя, Великий! – надрывались земляне.
– Капитан! Поздравляем! – перекрикивали их геяне.
В знак ответного приветствия капитан поднял правую руку и так ехал до самого храма «Посвящение в жизнь».
Здесь Эриксон спешился, бросил поводья подбежавшему слуге и по широкому людскому коридору прошел в храм.
Его появление было встречено музыкой. Эриксон окинул взглядом присутствующих и с удовлетворением отметил, что прилетели все главы городов-спутников, в которые превратились бывшие профессиональные поселения.
К Эриксону подошла молодая жрица храма, красивая и соблазнительная, и преподнесла «чашу очищения». Капитан выпил все до капельки и поцеловал жрицу в губы.
Поцелуй был встречен восторженными возгласами.
Началась церемония посвящения в жизнь.
В центр круглого зала вышла все та же молодая жрица. Она попала в солнечный луч, и ее распущенные по плечам волосы вдруг вспыхнули всеми оттенками рыжего. Эриксон невольно улыбнулся.
Музыка прекратилась.
– Сегодня мы посвящаем в жизнь еще одного рожденного на Земле человека, – торжественно сказала она. – Событие это радостное само по себе, но оно радостно для нас вдвойне, потому что отец новорожденного землянина… – жрица сделала паузу, – наш Великий джад!
Восторженные возгласы пронеслись под сводами храма. И снова зазвучала музыка. И под ее мощные аккорды из боковой ниши появилась сияющая Белла с ребенком на руках.
Эриксон, в нарушение всех правил, бросился к ней.
Белла подставила щеку для поцелуя, но капитан этим не удовлетворился. Он сгреб ее в охапку, так что ребенок на руках Беллы заплакал.
– Осторожней, джад, – сердито сказала Белла, – это нежная и хрупкая девочка, а не твой любимый конь.
Дальше процедура посвящения пошла точно по сценарию, и сводилась она, по сути, к одному-единственному акту: имплантированию. Новорожденному делалась биопрививка, благодаря которой через какое-то время под кожей формировался биком.
В самый разгар церемонии с Эриксоном связался Александр Полонский. Он, Жан Браге и Эва Смит по приказу капитана проводили изменение тех кодов, которые могли быть известны Сенькову, на тот случай, если Сеньков и Чаминг окажутся одним лицом.
– Задание выполнено, – сказал капитан «Прометея». – Но… Мы кое-что обнаружили на материке, капитан. Кажется, у нас проблемы. Нужно переговорить. Нужно, чтобы вы сами это увидели…
– Хорошо. Прилетай. Сядешь во дворе храма.
После имплантирования, которое ребенок перенес, не издав ни звука, началась вторая часть посвящения: речи, подарки, напутствия. Вторая часть должна была плавно перейти в третью – большую феерию. А феерия по случаю рождения наследницы Великого, в свою очередь, должна была слиться с торжествами по случаю запуска Большого генератора.
Когда слово взял первый из приготовивших длинные поздравительные речи, в храм со стороны внутреннего двора вошел Александр Полонский.
Великий склонился к жене:
– Извини, дорогая, мне надо идти.
– Береги себя, – последовал ответ.
Пол сделал знак охране: оставаться на своих местах – и вместе с Полонским незаметно вышел из зала.
– Я видел Сюзи, – сказал Эриксон Александру. – Кажется, она в интересном положении? Кого ждете?
– Мальчика… Все же я вернусь к аргунам…
Пройдя извилистыми коридорами, они оказались в одном из внутренних двориков храма, в котором с трудом разместились две десантные капсулы. Возле одной из них, с номером семнадцать, стояла Эва Смит. Возле другой – Жан Браге.
– …думаю, это угрожает нашей безопасности. Их больше двухсот тысяч. А нас вместе с младенцами около ста, – закончил свою мысль Полонский.
Пол поздоровался с Жаном и Эвой.
– Поздравляю, капитан, с рождением дочери, – сказал Жан.
– Поздравляю, Великий джад, с рождением наследницы, – улыбнулась Эва.
Они взлетели по очереди. Первыми – Жан и Александр, за ними Пол и Эва.
Туату быстро скрылся в дымке. Капсулы взяли курс на северо-восток, на материк.
Через несколько минут полета капсула Жана Браге юркнула вниз. Эриксон мгновенно скопировал маневр командира десантников. Жан сбросил скорость до нуля и завис над землей. То же самое сделал Эриксон.
– Что скажешь, капитан? Как тебе вид сверху?
Пол долго смотрел на то, что было внизу, и не мог поверить своим глазам. Под капсулой, на берегу реки, окруженное горами и лесом, было поселение. Настоящий небольшой город, напоминавший типичный город алданиан на заре цивилизации. Дома, сложенные из камня. Простолюдины, одетые в грубую одежду. Домашний скот, пасущийся в пойме реки. Ребятня, плескавшаяся на мелководье… Но не это поразило капитана. Поселение – дело привычное. Эриксон увидел бессчетное количество воинов в костяных панцирях, бронзовых шлемах с разноцветными перьями, в коротких белых туниках с алой полосой по подолу и в кожаных сандалиях. Воины были вооружены стальными, богато украшенными короткими мечами и дротиками… В руках у каждого был маленький, круглый, сверкавший на солнце щит. Среди воинов выделялись лучники в голубых туниках, у которых, кроме лука, был еще только меч.
«Откуда все это? – воскликнул про себя Эриксон. – Откуда у них оружие, амуниция?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54