Павел Шорников
Зона желаний



Павел Шорников
Зона желаний

ГЛАВА 1

Капитан трансгалактического экспедиционного крейсера «Гея» Пол Эриксон несколько секунд пребывал в полной растерянности. Но никому из его людей, кто в эту минуту находился вместе с ним в рубке управления основного модуля, не пришло в голову, что капитан впервые не может найти выхода из сложившейся нештатной ситуации. Со стороны казалось, будто Пол спокойно взвешивает все «за» и «против», прежде чем принять окончательное решение. Взгляд Эриксона был устремлен на главный терминал, на котором медленно вращалась, переливаясь всеми оттенками зеленого, планета Алдан. Над ее горизонтом, ярко сияя, зависла крупная звезда – крейсер «Селена», ведомый «Геи». Там, на «Селене», тоже напряженно ждали, что скажет капитан и начальник всей экспедиции – Пол Эриксон.
Правее «Селены» медленно всплывал над Алданом один из трех его спутников – планета Веера, нежно-голубого цвета, с изумрудными пятнами материков. Вокруг Вееры, подмигивая миллионами огней, вращался орбитальный пояс: научные станции, промышленные комплексы замкнутого типа, космоверфи, пересадочные станции, зоны развлечений, но в основном жилые стационары. Вполне мирная картина. И казалось, капитан любуется и не может налюбоваться ею. Но так только казалось.
На самом деле мысли Эриксона были сейчас далеко в прошлом, в том прошлом, где он еще не был капитаном, а всего лишь рядовым десантником, входившим в состав специальной штурмовой группы; где Алдан не был еще его домом, а был всего лишь вражеским объектом первого типа; где орбитальный пояс Вееры представлял собой обыкновенный непроходимый пояс астероидов. И задание тогда у них было совсем другое: уничтожить космический док, в котором выращивалась будущая «Гея». Тогда они попали в засаду. Из полутора сотен десантных капсул уцелела лишь жалкая горстка. О выполнении задания никакой речи уже быть не могло. «Уходим!» – приказал командир группы, капсула которого тут же была атакована и уничтожена. В самую драматическую минуту Эриксон взял команду на себя и увел оставшихся в живых десантников за собой в пояс астероидов. Это походило на коллективное самоубийство… Но именно такой неожиданный маневр спас жизнь всем, кто последовал за ним… Тогда было проще. Тогда была война. А сейчас… От слов, которые должен был сказать сейчас Пол, зависела жизнь экипажей двух трансгалактических крейсеров – самых мощных экспедиционных звездолетов в космическом флоте Содружества Кольца.
Из оцепенения Эриксона вывел грубый голос: на вспомогательном терминале появился человек и форме особого отряда полиции Содружества – полковник Ник Смол.
– Повторяю, капитан, он блефует! – прорычал полковник. – Приказываю вам прервать программу полета, открыть причальный отсек и ждать моих дальнейших указаний!
В этот момент на главный терминал наползла тень, заслонив собой и Алдан, и «Селену», и Вееру, – тень от полицейского звездолета, который, словно акула вокруг своей жертвы, медленно кружил вокруг «Геи».
Капитан блокировал общий канал связи, по которому шли переговоры, и обратился к корабельному «мозгу»:
– Где он? Удалось что-нибудь выяснить?
– Сигнал поступает со всех модулей одновременно. Точные координаты определить невозможно.
– Принято, – спокойно сказал Эриксон, успев поймать на себе с десяток тревожных взглядов и один заинтересованный. Именно так всегда смотрела на капитана командир основного модуля Эва Смит.
Пол вдруг смутился и поспешно вновь инициировал общий канал связи.
– Слушайте лучше меня, капитан! – раздался другой голос. По вспомогательному терминалу побежали яркие бессмысленные картинки, окрасившие причудливый рисунок «ребер» обшивки и не менее причудливые цвета. Тот, кто говорил, явно не хотел, чтобы его еще и видели, – Да, я игрок. И шахматам предпочитаю карты. Сейчас на карту, как вы поняли, поставлена моя жизнь. Я не блефую! Если гиперпрыжок не состоится, вы подпишете тем самым себе и своим людям смертный приговор. Я не хочу жертв! И никогда их не хотел! Я хочу только одного: чтобы корабли ушли в гиперпространство!
Пол Эриксон бросил вопросительный взгляд на своего первого помощника Ивана Сенькова. Иван виновато пожал плечами и отрицательно покачал головой.
«Дурной знак, – подумал капитан, сохраняя на лице невозмутимость, – ситуация, без дураков, серьезная. „Мозг“ сплоховал… И Сеньков – цептунианин! – не может вычислить, где окопался этот… террорист. Тоже мне экстрасенс!»
Сеньков родился на Цептуне – планете экстрасенсов. Иметь цептунианина в экипаже считалось крупным везением. Эриксон с большим трудом добился разрешения включить Сенькова в состав экспедиции – его и еще нескольких человек. Все они были с «Аскольда» – малого трансгалактического крейсера, личный состав которого всего несколько десятков человек. «Аскольд» специализировался на поиске в глубоком космосе ценнейшего сырья – лаулита. В последней экспедиции с командой малого крейсера произошла скандальная история, сразу же обросшая всевозможными слухами и домыслами. Когда Эриксон обратился в Управление освоения глубокого космоса со своей просьбой, с ним даже разговаривать не стали. Была рекомендация сверху: воздержаться от включения бывших членов экипажа «Аскольда» в состав глубоких экспедиций. Но, поскольку это была всего лишь рекомендация, Эриксон просто так не сдался. Он упирал на важность миссии «Геи» – поиск новых пригодных для жизни планет, в которых Содружество, с его непомерно возросшим населением, остро нуждалось, и в конце концов добился своего. Иван Сеньков и еще четверо аскольдовцев были включены в состав экипажа «Геи»…
– Право, жаль, что именно вы подвернулись мне под руку, капитан, – продолжал ироничный, нагловатый голос. – Но у меня нет выбора. Впрочем, выбор есть всегда. Хотя бы между жизнью и смертью… Будет лучше, если экспедиция уйдет в глубокий космос. Поверьте, мы тут же вернемся, но подальше от этого места. А когда я буду покидать крейсер, у вас, капитан, появится шанс поймать меня. Уверяю, мы оба получим удовольствие от этой игры в кошки-мышки. В противном случае мне придется выбрать смерть. Но это будет уже коллективная смерть.
– Полковник, – окликнул капитан. – По-моему, он говорит дело. Вы отпускаете нас, а я, вернувшись, передам вам с рук на руки этого парня.
Полковник Смол неожиданно громко рассмеялся.
– Ваша наивность, капитан, смешна. Я не говорю о той легкости, с которой преступник меняет внешность. Этот парень, как вы изволили выразиться, только на моей памяти восемь раз менял пол. Я и сам не знаю, кто он сейчас. Очень может быть, что он водит всех за нос и его мужской голос – это всего лишь обыкновенный трюк. А на самом деле у этой твари шикарные буфера и маленькая штучка, которая есть у каждой бабенки. И возвращение, на которое вы надеетесь, капитан, очень проблематично! Приказываю: перейти на ручное управление, или я вынужден буду открыть огонь.
– Ого! Похоже на объявление войны!
– А мне плевать! У меня приказ Совета: арестовать опасного преступника или уничтожив его. Вы добьетесь того, что я просто расстреляю ваш крейсер!
– Не сходите с ума, полковник! Куда вам тягаться с нами!
– Черт побери! Капитан, вспомните наконец Фрагию! Четыре миллиарда человеческих жизней! И все это на его совести!
– Не отрицаю, – донеслось с мигавшего всевозможными цветами терминала. – На Фрагии мне тоже пришлось выбирать между жизнью и смертью. Я всего лишь заметал следы… Но четыре миллиарда – цифра явно завышенная. Ну было там миллиарда три – три с половиной, не больше. А что касается твари… Право, полковник, это не по-джентльменски. Зовите меня, скажем, мистер Чаминг. Прекрасно! Мистер Чаминг.
– Капитан, – тихо позвал первый помощник. Эриксон блокировал связь.
– Он в навигационном модуле, – все так же тихо проговорил Иван, но то, что он сказал, услышали все, кто был в рубке.
Пол Эриксон побледнел. И на сей раз это не осталось незамеченным. Среди навигаторов находилась жена капитана – Белла Эриксон. И первая его мысль, естественно, была о ней.
– И еще, – продолжал первый помощник. – У этого Чаминга очень сильная защита. Я чудом обнаружил его. Интересно, кто он на самом деле, этот мистер? Навигаторам сейчас не позавидуешь.
«Белла…» – прошептали губы Эриксона. «Белла!» – прокричал он про себя. И тут же устыдился своих чувств: кроме его жены в навигационном модуле сейчас находилось еще больше сотни человек. Что там? Что там сейчас происходит?
– На Фрагии погибла моя семья – жена и двое сыновей, – вступил в разговор новый собеседник. На экране появился Сергей Чернов, капитан крейсера «Селена». – Пол… Мне бы очень хотелось взглянуть мистеру Чамингу в глаза. И не только мне. Половина моих людей с Фрагии. И ты, Пол… Ты потерял там отца…
– Предупреждаю, капитан, я настроен очень серьезно, – вновь заговорил мистер Чаминг.
Эриксон сжал от злости зубы.
«Действительно тварь! – согласился капитан с полковником Смолом. – Вот она – там!» – Пол взглянул на второй вспомогательный терминал, на котором была обозначена схема крейсера и корабельный «мозг» непрерывно выдавал информацию по тысячам параметров, определявшим жизнеспособность «Геи».
Капитан огляделся по сторонам, ловя на себе внимательные, тревожные взгляды.
«Бред! Жизнь экипажей двух крейсеров – четырнадцати тысяч человек! – держит сейчас в руках какой-то… – Пол не смог подобрать подходящего ругательства для мистера Чаминга. – И неужели нельзя ничего сделать?»
Мысль капитана лихорадочно заработала.
Попасть в навигационный модуль можно было из основного, к которому пристыковывались все остальные функциональные модули, или из двух смежных с ним модулей.
«На месте Чаминга, – рассуждал Эриксон, – я непременно принял бы меры на случай, если меня все-таки обнаружат… Взял и перешел бы на автономное снабжение… И сделал бы ошибку! Чаминг уверен, что мы не сможем узнать точно, в каком модуле он находится… Чаминг не станет ничем обнаруживать себя. Единственное, что он наверняка сделал, – это установил визуальный контроль за всеми тремя входами».
Эриксон еще раз взглянул на схему крейсера.
«Через модуль отдыха, – решил он. – Оттуда – в карантинный… А там… Ты слишком самоуверен, Чаминг, и будешь за это наказан!… Рискованно, но именно поэтому все может получиться… На всю операцию уйдет минут десять. Трех человек будет вполне достаточно. Только бы не ошибиться. Как же там?… Неужели забыл? Ну же! – Эриксон с силой сжал подлокотники кресла, и от напряжения на лбу у него выступили капельки пота. – Карантинный модуль… Секция четырнадцать… Камера три тысячи сто одиннадцать… Препарат номер семьдесят три ноль девять… Все верно!»
Капитан хотел блокировать связь, как вдруг по кораблю пошла вибрация, словно дрожь по живому телу.
– Внимание экипажа! – раздался голос, который очень легко можно было принять за женский. Этот голос капитан лично выбрал для корабельного «мозга». – Крейсер покинул орбиту Алдана, вошел в зону разгона. До гиперпрыжка – двадцать минут.
На экране главного терминала теперь ярко светили одни неподвижные звезды, навстречу которым, набирая скорость, летел крейсер. На вспомогательном терминале заднего обзора стремительно уносился в пустоту светло-зеленый диск – планета Алдан. С этого расстояния были хорошо видны все ее спутники – Веера, Аркс и Юпет, которые так же стремительно уменьшались в размерах. И только две крупные, яркие звезды
следовали за «Геей» не отставая – это были крейсер «Селена» и полицейский звездолет.
– Я вижу, слов вы не понимаете, Эриксон, – прозвучал спокойный голос полковника Смола, и параллельно курсу «Геи» пронесся белый короткий луч.
– Угроза от «своего» – сектор «шесть», – сообщил «мозг». – Защитный экран поставлен. Требуется подтверждение для ведения ответного огня.
– Не открывать! – крикнул капитан.
– Не хотелось давить на вас, капитан, – вступил в разговор мистер Чаминг, – но раз игра пошла по новым правилам… Скажите что-нибудь, дорогая.
У Пола Эриксона сжалось сердце: он понял, чей голос сейчас услышит.
– Пол, он не шутит. Он уничтожит корабли. Я знаю, что тебе противно и унизительно подчиняться… Но…
Эта говорила Белла. Эриксон вслушивался в ее голос, пытаясь по еле уловимым интонациям понять, что с женой, не сказала ли она больше, чем ей позволил Чаминг. Но голос ее был лишь слегка взволнован, и только.
Полицейский звездолет совершил небольшой маневр, перейдя из сектора «шесть» в сектор «три», и произвел еще один залп, перечеркнув лучом курс «Геи».
– Угроза от «своего»! – среагировал «мозг».
– Следующий залп будет по крейсеру, Эриксон! – на этот раз прорычал полковник. – И никакие экраны вам не помогут! Я знаю, куда стрелять!
– Кишка у тебя тонка, – отозвался Чаминг, – правда, капитан?
«Вот! Сейчас или никогда», – мелькнуло в голове у Пола.
– Да пошли вы все к чертовой матери! – с чувством выругался он и блокировал связь по всем каналам.
Иван Сеньков с удивлением смотрел на своего капитана – таким взвинченным он еще не видел его никогда.
– Я в полном порядке, – успокоил всех Эриксон. – В нашем распоряжении меньше двадцати минут. Иван, Полонский и Эва – за мной! Всем остальным ничего не предпринимать! Ждать!
С этими словами капитан решительно поднялся и быстрым шагом направился к выходу. Он ни разу не оглянулся, потому что хорошо знал: те, кого он выбрал – Иван Сеньков, Александр Полонский – второй помощник и Эва Смит, – не колеблясь последовали за ним, а оставшиеся сожалеют, что капитан обошел их своим вниманием.
Попав о переход, связывавший основной модуль и модуль отдыха, Эриксон бросился бежать.
– Внимание экипажа! – вновь раздался голос корабельного «мозга». – До входа в гиперпространство – пятнадцать минут. Напоминаю…
Дверь модуля отдыха бесшумно открылась, в глаза ударил ослепительный свет – все системы автоматически пришли в рабочее состояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54