в корме пришельца зияла длинная дыра, метров семьдесят на двадцать, как пить дать. Края разрыва были безумной путаницей рваного, искореженно­го, оплавленного металла, слишком сильно на­поминавшего их покинутый корабль. Совершен­но очевидно: внутренний мощный взрыв.
Николь испугалась, что ее сердце вот-вот ра­зорвется. Добраться в такую даль, вынести столь­ко трудностей - и лишь для того, чтобы убедить­ся: корабль, на который они возлагали столько надежд, - мертв, как и «Странник». Пробоина находилась на противоположной стороне корпу­са, и потому осталась незамеченной; ее обнару­жили при сближении, когда возвращаться стало слишком поздно. Это ее приказы привели их сюда, ее слова обрекли всех на верную гибель.
Николь в ярости рванула зажимы шлема и ста­щила его с головы, спрятав лицо в ладонях. Отскочив от приборной доски, шлем скрылся где-то позади.
Николь даже не почувствовала, как рука Ханы легла ей на плечи, не заметила, как Кьяри обер­нулся к остальным и сказал:
- Ступайте на корму, проверьте припасы, особенно воздух и оружие. Не торопитесь. Я крикну, если вы понадобитесь.
Поняв намек с полуслова, они устранились с мостика.
Кьяри неторопливо снял собственный шлем и потянулся к Николь. От его удивительного лас­кового прикосновения она отшатнулась.
- Николь, - мягко позвал он. Не дождав­шись ответа, Кьяри повторил чуть напористее: - Николь!
- Слышу.
- Я рад. Рыжик, что стряслось? - Ни звука. - Николь, я хочу помочь.
Она подняла на него глаза полные слез и по­пыталась взять себя в руки.
- Знаю, я... - запинаясь, проговорила Ни­коль. - Я... как-то вдруг... Мне вдруг захотелось вздохнуть полной грудью, а воздух скафандра по­казался непригодным. Смешно... - Она попыта­лась изобразить смешок, вытирая глаза. - Ни с того ни с сего обнаружить, что ты клаустрофобка. - Она порывисто, со всхлипом перевела ды­хание. - Я глядела на этот корабль... инопланет­ный... и все разом обрушилось на меня.
- Например?
- Ну, может, все это ни к чему. Пустая трата времени и сил!
- А вот это пока неизвестно. Фыркнув, Николь отвернулась.
- Кьяри, не дави на меня! Ты же видел вспо­ротую обшивку. К тому же они так и не ответили ни на один наш сигнал, хотя мы передавали их с километрового расстояния, потратив всю энер­гию «Странника» на это. Мы перепробовали все мыслимые радиочастоты, вплоть до лазеров, про­жекторов и сигнальных ракет; вдобавок при швартовке помяли обшивку. И ни звука. Повода для оптимизма не вижу.
- Все это эмоции.
- Уволь меня от своих рассуждений!
- Черта лысого. Ты хочешь поднять лапки кверху.
- Да, да! Бен, я боюсь. Я должна быть скалой, за которой могут укрыться остальные, опорой, должна быть сильной каждую дерьмовую секунду каждого дерьмового дня. И в этом качестве я жутко лажанулась. Кто позаботится обо мне, ко­миссар? К кому я-то могу обратиться за помо­щью, а?!
- К себе.
- Потрясссно! Я пыталась, приятель; никто не отозвался.
- Пытайся упорнее, приятельница. Только это отличает седоков на передних сиденьях от пассажиров задних. - Он развернул Николь к себе. Еще ни разу не видела она Кьяри таким гневным и беспощадным. - Ты командир кораб­ля, Ши, именно потому, что глубоко в душе, там, где проходит этот дерьмовый рубеж, ты достаточ­но безжалостна, чтобы сделать все необходимое ради успешного завершения миссии, и достаточ­но сильна, чтобы жить с этим. Вести вперед не только себя, но и окружающих. Свой экипаж. Это по силам тебе, Николь.
- Нет. Уже нет.
- Значит, предпочитаешь сидеть и ныть?
- По-моему, у меня нет иного выбора.
- Баба! - Николь показалось, что Кьяри ударит ее, но он начал бичевать ее словами. - Ты жива, сука! Это Кэт, Паоло и Шэгэй распа­лись на атомы вместе со всем кланом Вулфов. Как ни крути, тебе отпущено на месяц больше, чем им; у тебя есть возможности, которых они не получат никогда. Они купили это время для всех нас ценой собственной жизни, старлей, а у тебя хватает наглости оплакивать себя?! - Он не находил слов.
Николь смотрела куда-то в сторону.
- Ты не подслащивал пилюлю, не так ли? - наконец спросила она.
- Чертовски верно.
- Подростком я частенько воображала себя в ВВС, парила по космосу без малейших уси­лий, вступала в бой с корсарами, стояла лицом к лицу с трусливыми космическими мерзавца­ми, спасала очаровательных принцев... Но в мечтах нет страха, боли, расплаты за ошибки. Я видела смерть друзей, Бен, и теперь стою перед возможностью - вероятностью - собст­венной смерти. Я боюсь.
- Господи, Николь, а с чего ты взяла, что ты другая? Думаешь, эти чувства доступны одной тебе? Мы все видели пробоину, и каждый понимает, что она означает. - Кьяри выскользнул из кресла, оказавшись перед Николь. - Никто не просит от тебя чуда, милая; просто делай все, что в твоих силах.
Звякнул люк, и Андрей заглянул в рубку.
- Прошу прощения, - начал он, но Николь жестом пригласила его войти. - Просто я поду­мал, что это может пригодиться.
Он бережно прижимал к груди спрятанные в футляры гитару Николь и флейту Кьяри.
- Черт возьми, они-то как тут оказались?! - недоверчиво спросила Николь. - Я же велела брать только самое необходимое!
- Разве к ним не подходит это определе­ние? - с совершенно невинным видом произ­нес Андрей.
Николь погладила штампованный пластик футляра, чувствуя непреодолимое желание из­влечь покоящийся внутри инструмент, и расплы­лась в улыбке.
- Спасибо, - выдохнула она Андрею, присо­вокупив пылкий поцелуй.
Сдвинув облегающий капюшон, она энергич­но потерла виски, тряхнула головой, чтобы всклокоченные волосы улеглись более-менее пристойно, и нажала на клавишу интеркома.
- Хана, как дела?
- Как у пушечного мяса, - тотчас же от­кликнулась та. - Сижу и жду, когда великие умы, которым я доверила свою жизнь, созреют на дальнейшие действия.
- «Великие умы»?
- Конечно. Ведь не будь ты такая крутая, тебя не поставили бы командиром, правда? - И вдруг шутливый тон стал серьезным. - Николь, как ты себя чувствуешь?
- Мне уже лучше. По-моему, тянуть больше незачем. В седло!
Кьяри включил магнитные захваты своих бо­тинок, и они с громким лязгом припечатались к палубе. Комиссар потянулся, поудобнее устраиваясь в черном бронированном скафандре. Ни­коль отстегнула ремни и развернулась, зависнув на уровне его глаз. Потом ухватилась за него и поцеловала, прижавшись к Бену, насколько по­зволяли объемистые скафандры. За первым по­целуем последовал второй, вскружив обоим голо­вы; сердца их отчаянно колотились, кровь за­пульсировала в жилах.
- Дьявол! - вспылил Кьяри, неуютно по­ежившись.
- Что стряслось? - встревожилась Николь.
- Хорошо, что в твоем скафандре другой дренаж.
- Ой Господи, Бен, извини!.. - не догово­рив, она расхохоталась.
- Ты душка, Ши, - буркнул он. - К счас­тью, это тоже проходит.
- Как твой скафандр?
- Нормально. Как всегда, слабым звеном является человек. Боже, Ши, я веду себя, как мальчишка.
- Жизнь - штука нелегкая. Держи свой шлем. - Она опустила ему на голову темную сферу и защелкнула запоры. Затем, оттолкнувшись от комиссара, выключила свет. - Проверка датчиков, Бен.
- Тепловой и радиолокатор в норме, - до­ложил он. - Фотоусилитель и оптическая видео­камера в норме. Биодатчики в норме. Боевые сис­темы активны и в норме. Эта скотина работает как часы.
Вслед за Николь он двинулся на корму, к единственному шлюзу «Скитальца».
- Пока мы здесь, прошу вас запомнить глав­ное. - Николь по очереди оглядела команду. - Комиссар Кьяри будет нашим разведчиком. Он войдет на Чужака первым. Как только мы ока­жемся на борту, он берет все в свои руки. Что бы ни случилось - в самом буквальном смыс­ле, - никто ничего не делает без моей команды. А если что-то произойдет со мной, командование переходит к комиссару Кьяри. Никто не должен притрагиваться к оружию, а уж тем более не пус­кать его в ход без приказа. Пока не выяснится обратное, будем считать, что инопланетяне на­строены мирно. Не лезьте на рожон, но и не шарахайтесь. Вопросы есть?
Она обернулась к Кьяри, невидимому за не­проницаемо-черным забралом шлема.
- Бен, ты у нас сойдешь за танк. Все, что я сказала остальным, относится к тебе в двойном размере. Никакой пальбы, пока я не прикажу.
- Даже если меня атакуют, - полувопроси­тельно уточнил он.
- В данной ситуации наша безопасность от­ходит на второй план, - кивнула Николь.
- Утешительная мысль, - проворчала Хана.
- Бен, как только будешь готов, начинай, - подытожила Николь.
Кьяри поудобнее ухватил гранатомет, кажущий­ся хрупкой игрушкой в бронированной рукавице, и вошел в шлюз. Николь включила пристегнутый к левому предплечью блокнот. Его дисплей показал картину, воспринимаемую камерой на шлеме Кьяри; качество приема было великолепным.
Примерно минуту спустя голос Кьяри затре­щал в наушниках. Она немного помудрила с па­нелью управления под блокнотом, пока помехи не стихли.
- Я у наружного люка Чужака, Николь. Ты принимаешь?
- На все сто, Бен, и звук, и изображение.
- Хорошо. Андрей прав - по-моему, это ава­рийный шлюз. По моим прикидкам, он прямо­угольный, три на четыре метра. То ли они очень толстые, то ли люк рассчитан сразу на многих. О-ля-ля! Это уже интересно. Видишь?
- Пиктограммы. Похоже на инструкцию.
- Ты упустила очевидное. Приглядись повни­мательнее.
- А?
Хана прижалась к Николь сбоку, и та повер­нула руку, чтобы подруга лучше видела дисплей.
- Они гуманоиды, - Хана присвистнула.
- Что?!
Кьяри сделал наезд, и Хана указала на стили­зованный силуэт.
- Это лишь грубый набросок. Но взгляните: две ноги, две руки, туловище и голова посредине. Двуногие прямоходящие. Как мы.
- Конструкция люка тоже вроде бы под­тверждает эту гипотезу, Николь, - подхватил Кьяри. - Запорный механизм сконструирован для руки наподобие нашей. Очень удобный. Только непонятно, то ли они субтильнее, чем мы, то ли носят более тонкие скафандры. Но я без труда с ним справлюсь. Я следую инструкции и открываю люк.
Комиссар не спешил, перепроверяя каждый шаг. Наконец он закончил манипуляции, и у всех вырвался вздох облегчения.
- Открылся, - зачем-то сообщил Кьяри.
- Мы заметили, - хмыкнула Николь. - Что скажешь?
- Размеры шлюза соответствуют размерам люка - три на четыре, а мой дальномер сообща­ет, что его глубина семь метров. Порядочно. Внутренний люк под стать внешнему. И снова простая пиктографическая инструкция рядом с более подробной печатной. Переключатели четко размечены и удобно размещены. - Небольшая пауза. - Ну, пошла потеха. Хочу закрыть наруж­ный люк и впустить сюда малость воздуха.
- Действуй, как будешь готов, - отозвалась Николь, мысленно добавив: «Будь осторожен».
- Люк пошел, - доложила Хана. Как только люк стал закрываться, комиссар начал отсчет. Николь вторила ему с небольшим опозданием - таким образом они сразу же узнают, если связь после закрытия прервется.
- Закрылся, - объявил Кьяри. Николь под­твердила и сообщила, что и аудио- и видеосигнал искажены. На дисплее блокнота виднелось «заснеженное» помехами изображение. Оно немного подергивалось, пока Кьяри мотало из стороны в сторону хлынувшим в шлюз потоком воздуха.
- Насосы высокого давления, - отметил он, - для экстренного заполнения шлюза. Ну, чтоб я!..
- Что?! - всполошилась Николь.
- Это воздух! С небольшой натяжкой можно считать его земным. Давление чуть ниже привы­чного - примерно как в Денвере. Зато содержа­ние кислорода выше; мой анализатор также по­казывает азот, двуокись углерода, водяные пары и благородные газы. Пока никаких неизвестных элементов, органических или микробиологичес­ких примесей... Черт!
Изображение на блокноте Николь озарилось се­рией ослепительных разноцветных вспышек, и в тот же миг аудиосигнал потонул в шквале помех.
- Кьяри! - завопила Николь. - Бен!
- Порядок, командир, - донесся ответ, когда безумная цветомузыка прервалась столь же внезап­но. - Ого! Я даже сдрейфил. Погодите пару се­кунд, мне нужно сориентироваться. У меня перед глазами плавают мушки размером с дом.
- Поляризаторы шлема не сработали?
- Не успели. Но мне не причинили ника­кого вреда. Шлюз заполнился каким-то газом. Наверное, своеобразная дезинфекция. А спец­эффекты, должно быть, призваны задержать не­званого гостя...
- ...и дать экипажу время подготовить хлеб-соль, - закончила Николь, - а также сделать гостя более сговорчивым.
- Что-то в этом роде. По-твоему, надо идти дальше?
- Выбора нет, Бен. Мосты сожжены. Но в пекло не лезь.
- Как всегда. Попробую открыть внутренний люк. Не-а. Не везет, Николь. Я тут застрял до окончания дезинфекции.
Прошло пятнадцать бесконечных, изнури­тельных минут, прежде чем внутренний люк с шипением уполз в переборку, и Кьяри опасливо ступил в ярко освещенный, стерильный коридор. Створка автоматически закрылась, значительно ухудшив качество аудио- и видеоприема.
- Бен, - окликнула Николь, - изображение совсем дерьмовое из-за «снега» и прострелов. Как это выглядит вблизи?
- Я в коридоре, - медленно, отчетливо вы­говаривая каждый звук, сообщил он. Тем не менее все напрягали слух, чтобы понять его слова. - Ширина и высота такие же, как у люка. Дальномер показывает пятнадцать метров. В вер­тикальные переборки вмонтированы различные блоки, снабженные пиктограммами и более по­дробными инструкциями на инопланетном языке. Ага, вот так самородок! - возликовал он. - Шкаф со скафандрами. Открываю. Видите, что я нашел?!
- С трудом.
- Мы с Ханой были правы. Они гуманоиды и низкорослые. Их скафандры вовсе не раздува­ются; наши по сравнению с ними кажутся тан­ками. Блестящая работа. Интересно, что они ис­пользуют в качестве брони?
- Комиссар... - пробормотала Николь.
- Понял. Иду дальше. В соседнем шкафчике переносные резервуары, видимо, воздух. Еще дальше медикаменты и медоборудование, вплоть до каталок. Весьма разумно. Входящему через аварийный шлюз может понадобиться экстренная помощь. Хотел бы я взглянуть на их хирургичес­кие инструменты. Они расскажут очень многое. Но контейнер запечатан. Думаю, лучше не тро­гать. В дальнем конце коридора очередной люк, но я не пойду дальше, пока вы ко мне не подо­спеете. Чем дальше я уйду, тем хуже будет связь.
- Поняли, - подтвердила Николь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38