Отступив назад, Паг заслонил лицо сжатыми в кулаки руками и
тряхнул головой, чтобы разогнать разноцветные круги и огненные
точки, затмевавшие его взор. Он едва успел увернуться от
следующего удара Роланда и, воспользовавшись преимуществом
своей позиции, ударил того плечом в живот. Роланд опрокинулся
навзничь, и Паг обрушился на него сверху, стараясь прижать к
земле руки противника. Но, более сильный, Роланд сумел быстро
высвободить одну руку, согнул ее и резко выбросил вверх. Острый
локоть сквайра ткнулся Пагу в висок. Ученик чародея тяжело
рухнул на землю.
Едва лишь силы вернулись к нему, он поднялся на ноги, но
очередной удар по лицу ослепил и оглушил его. Весь мир вдруг
взорвался мучительной болью, на фоне которой все новые и новые
атаки Роланда, его умелые удары воспринимались Пагом как нечто
отдаленное, не имевшее к нему непосредственного отношения. Но
внезапно в какой-то части его угасавшего сознания стали помимо
его воли свершаться процессы, которыми он мог управлять лишь
отчасти, поскольку сам неведомо как подпал под их власть. Как и
во время столкновения с троллями, перед его мысленным взором
внезапно возникли яркие, багровокрасные буквы, сложившиеся в
знакомые слова волшебного заклинания, и он стал мысленно
повторять эти слова, направляя их действие на опасного
противника, готового умертвить его.
Он перестал быть сквайром Пагом, учеником чародея Кулгана,
превратившись в какое-то низшее, примитивное существо, не
способное рассуждать, взвешивать свои поступки и предвидеть их
последствия. Им владел лишь инстинкт самосохранения, который
повелевал убить лютого врага, чтобы самому остаться в живых.
Но внезапно к отчаянному желанию выжить любой ценой
примешалось чувство тревоги. Оно нарастало с неудержимой силой
и вскоре заслонило собой его слепую ненависть к беспощадному
противнику. Месяцы учения не прошли даром. Паг на мгновение
увидел перед собой лицо своего мастера, услышал его хрипловатый
голос, предостерегавший:
- Ни в коем случае не злоупотребляй дарованной тебе силой!
Паг глубоко вздохнул и медленно, с усилием открыл глаза.
Сквозь багровую завесу, расцвеченную золотистыми искрами,
Паг не без труда разглядел Роланда, который все это время
находился всего в каком-нибудь ярде от него. Глаза сквайра
вылезли из орбит, он склонился почти до земли, силясь расцепить
невидимые пальцы, сжимавшие его горло. При виде этой странной
картины сознание Пага прояснилось. Он мгновенно понял, что
произошло с Роландом и какой опасности тот подвергался по его
вине. Подбежав к нему, Паг схватил его за запястья.
- Перестань, Роланд! Все это тебе только мерещится! На
самом деле ничьи руки не душат тебя, кроме твоих собственных!
Однако Роланд явно не видел и не слышал Пага. Он погибал от
удушья, и минуты его жизни были сочтены. Отчаяние придало Пагу
сил. Он с трудом расцепил судорожно сведенные пальцы сквайра,
отвел его руки в стороны и ударил по багровому, со вздувшимися
жилами лицу. Роланд закашлялся, мотнул головой и стал хрипло, с
жадностью хватать ртом воздух.
Сочувственно взглянув на него, Паг пробормотал:
- Вот видишь, все это тебе только казалось. Ты едва не
задохнулся.
Роланд все еще не пришел в себя после испытанного
потрясения. Приложив ладонь к горлу, он с ужасом взглянул на
Пага и отпрянул в сторону. Едва очутившись на безопасном
расстоянии, он попытался дрожащей рукой вытянуть из ножен свой
меч. Паг приблизился к нему и помотал головой:
- Не делай этого.
Роланд взглянул ему в глаза и понял, что у него и в самом
деле больше не было причин страшиться ученика чародея. Он молча
кивнул и опустился на землю. Теперь это был уже не прежний
задира и озорник Роланд. Что-то внутри него надломилось.
Оборванный, вывалявшийся в грязи, усталый и растерянный, он
стал походить на дворового мальчишку, получившего первую в
своей жизни взбучку. На глаза его навернулись слезы.
- Боже, как тяжело! - выдохнул он.
Паг примостился на земле рядом с ним и сочувственно
взглянул в его красивое молодое лицо, искаженное страданием.
- Бедняга! Ты подпал под власть чар куда более сильных, чем
те, которыми управляет мой учитель, а порой и я!
Роланд с опаской взглянул на Пага, затем лицо его вновь
приняло скорбное выражение, и по щеке сквайра скатилась слеза.
Плечи его поникли, и он кивнул, не в силах вымолвить ни слова.
Несколько мгновений он боролся с подступавшими слезами, но
наконец к нему вернулось былое умение владеть собой. Он глубоко
хотя ему и удалось сбить тебя с ног. Ведь ты так здорово огрел
спросил:
- А ты?
Паг растянулся на земле, чувствуя, как к нему возвращаются
силы и уверенность в себе.
-Я... я не знаю. Честное слово, не знаю, Роланд. Не могу
понять ни себя, ни тем более ее. Порой я ни о ком другом и
думать не могу, но бывает, что мне хочется убежать от нее на
край света.
Роланд покачал головой:
- А вот я - совсем другое дело. Я безраздельно нахожусь в
ее власти. Когда она рядом, у меня словно мозги отшибает.
Совсем перестаю соображать, что к чему!
Паг хмыкнул. Роланд искоса взглянул на него и тоже
усмехнулся.
- Не сердись, - пробормотал Паг, - но твои слова почему-то
показались мне ужасно забавными. Я подумал, что сегодня ты
решил в отместку за все это вышибить мозги мне! - Роланд
кивнул, и оба сквайра громко расхохотались. Через некоторое
время Паг стал икать от смеха. Они с Роландом сидели на земле,
держась за животы, и по щекам их струились слезы.
Роланд первым пришел в себя. Он уперся ладонями в землю и
шумно вздохнул, покачивая головой.
- Ну и отшибли же мы друг другу мозги! - сказал Паг, и
обоими снова овладел приступ веселья.
- Вот это мило! - раздалось позади них. Паг и Роланд разом
обернулись и увидели стоявшую на дорожке Каролину и двух
молоденьких фрейлин, державшихся на некотором отдалении от нее.
Мальчики умолкли и смущенно переглянулись. Каролина с
презрительной гримаской оглядела их и процедила: - Что ж, раз
вы так довольны обществом друг друга, не буду вам мешать.
Роланд скосил глаза на Пага. Вид у него при этом был хотя и
растерянный, но вместе с тем настолько плутоватый, что Паг
вновь зашелся смехом, а через мгновение к нему присоединился и
Роланд. Паг откинулся на спину, Роланд вытянул вперед ноги и
обхватил голову руками. Лицо Каролины зарделось от гнева, и
голосом, исполненным холодной ярости, она бросила им:
- Прошу извинить меня!
Принцесса и фрейлины поспешно удалились. Прежде чем за ними
захлопнулась дверь замка, Каролина с негодованием воскликнула:
- Мальчишки!
Смех Пага и Роланда оборвался так же неожиданно, как и
начался. Роланд первым встал с земли и протянул руку Пагу. Паг
с усилием поднялся и взглянул в глаза сквайра. Тот потупился и
глухо проговорил:
- Прости меня, Паг! Я виноват, что затеял эту ссору. -
Внезапно голос его зазвенел, глаза подернулись дымкой. - Но
постарайся понять меня. Я ночей не сплю, думая о ней. Я с такой
надеждой ожидаю каждой встречи с ней! Но с тех пор, как ты спас
ее от троллей, она только о тебе и говорит! - Дотронувшись до
шеи, он повел головой из стороны в сторону, и в глазах его
снова мелькнул страх. - Подумать, я до того рассвирепел, что
готов был убить тебя, а вместо этого сам чуть не погиб!
Паг искоса взглянул на дверь, которая вела из сада в замок
и за которой только что исчезла принцесса, и согласно кивнул:
- Я тоже виноват перед тобой, Роланд. Я не вполне владел
собой и потому прибег к приему, которым мне не следовало
пользоваться. Счастье еще, что мне удалось вовремя
остановиться. Ведь я вспомнил и мысленно повторил текст того
заклинания, которое помогло мне разделаться с троллями.
- Судьбу которых я чуть было не разделил! - подхватил
Роланд, с невольным почтением взглянув на низкорослого Пага.
- Мне не следовало прибегать к этому опасному оружию! -
горячо воскликнул Паг. - Тем более, направлять его против тебя!
Роланд с минуту глядел в его лицо, затем печально
усмехнулся:
- Только теперь я понял, как все обстояло на самом деле. Я
поступил очень скверно, а ты был прав: она и в самом деле
решила натравить нас друг на друга. Я вел себя, как последний
дурак. И принцесса совершенно права, что предпочла тебя.
Паг покачал головой:
- Поверь, Роланд, то, что так вышло, порой больше огорчает
и бесит меня, чем радует.
Роланд понимающе улыбнулся:
- Мне ясно одно - Каролина упряма и своевольна. Ее мало
волнует то, что чувствуем мы с тобой.
Паг пожал плечами:
- И все же, что мне-то делать, хотел бы я знать!
Роланд сперва удивленно вскинул брови, затем от души
рассмеялся:
- Нашел кого спросить! Я же ведь только и делаю, что пляшу
под ее дудку. Мое суждение в любом случае окажется
пристрастным. И все же, знаешь, говорят, девичье сердце
переменчиво. Я не стану больше злиться на тебя за то, что она к
тебе неравнодушна, но... - Он испытующе взглянул на Пага: - Но
ведь и ты не станешь возражать, если я буду с надеждой ждать
перемены?
- Разумеется нет! - заверил его Паг. - Знаешь, честно
говоря, мне было бы гораздо легче - не лучше, а именно легче,
если бы Каролина не обращала на меня никакого внимания. Я
просто не знаю, что и думать обо всем этом. Мне еще предстоят
долгие годы ученичества. Когда-нибудь я должен буду управлять
имением, которое пожаловал мне герцог. А теперь еще нелегкая
принесла к нам этих цурани. Тут поневоле голова пойдет кругом!
Роланд сочувственно улыбнулся Пагу и положил руку ему на
плечо.
-А я и позабыл, что ты одновременно ученик и придворный. В
этом отношении мое положение гораздо яснее. Тебе, конечно же,
приходится нелегко. Зато ты можешь сам принимать решения и
отвечать за них. А моя судьба во многом была решена еще до
того, как я появился на свет. - Он лукаво улыбнулся и
предложил: - Послушай, а не выпить ли нам в знак окончания
вражды по кружке доброго эля?
- Я-то не против, - улыбнулся Паг, - но боюсь, у Мегара
найдутся возражения на этот счет.
Роланд заговорщически подмигнул ему и приложил палец к
губам:
- А Мегар тут вовсе ни при чем. Я знаю одну лазейку в
винный погреб. Пойдем, я тебе ее покажу. Там мы и выпьем по
паре кружек за здоровье друг друга!
Роланд направился было к выходу из сада, но Паг остановил
его, потянув за рукав.
- Постой, Роланд. Я хотел тебе сказать... Мне жаль, что мы
нынче сцепились...
Роланд усмехнулся и закивал головой:
- Мне тоже, Паг! - Он протянул руку. - Мир?
Паг обеими руками стиснул ладонь сквайра.
- Мир!
Роланд и Паг вышли из сада и направились в глубину
хозяйственного двора. Но стоило им свернуть за угол замка, как
глазам их представилось душераздирающее зрелище: бедняга Томас,
обливаясь потом, маршировал в полном воинском снаряжении от
дверей казармы до бокового выхода из замка и обратно.
Он был облачен в подкольчужник и слегка поржавевшую
кольчугу, которая была ему велика, на голове его красовался
шлем, на ногах поверх кожаных сапог - металлические
Паголенники. В одной руке Томас держал большой круглый щит, в
другой - тяжелое копье двенадцати футов длиной, увенчанное
железным наконечником. Вид у бедняги был столь нелепый и
комичный, что сквайры, при всем сочувствии к нему, не
удержались от улыбок. Томас, стараясь не выронить копье,
невольно кренился влево. При поворотах его слегка заносило, и,
чтобы не свалиться наземь, он вынужден был притопывать ногой и
отталкиваться ею от земли.
За этой экзекуцией наблюдал сержант замкового гарнизона. Он
отбивал такт шагам Томаса и, пряча улыбку, зычным голосом
командовал:
- Ать-два, левой! Кр-ругом!
Паг был знаком с высоким, добродушным сержантом Гарданом.
Кешианец по рождению, тот, как и все жители Империи, был
темнокож и темноволос. Его алые губы раздвинулись в широкой
ухмылке, стоило ему завидеть Пага и Роланда. Гардан был почти
так же широк в плечах, как могучий Мичем, и отличался такой же
грациозной легкостью и стремительностью движений. В его темных
волосах пробивалась седина, но лицо сержанта, без малого
тридцать лет верой и правдой прослужившего в войсках герцога,
казалось молодым. Подмигнув Роланду и Пагу, он резко
скомандовал:
- Стой! - И Томас повиновался.
Сквайры приблизились к Гардану, и тот с напускной
суровостью бросил бедняге Томасу:
- Напра-во! - Томас подчинился. - К нам изволили подойти
придворные его величества. На караул! - Томас вытянул правую
руку вперед, склонив копье, которое, дрогнув в неопытной руке,
едва не ткнулось острием в землю.
Великан Гардан шутливо отсалютовал Пагу и Роланду:
- Добрый день, сквайры! - и вновь повернулся к Томасу. -
Выше руки. Марш вперед! - Томас, подавив тяжелый вздох,
продолжал маршировать к казармам.
Усмехнувшись, Роланд полюбопытствовал:
- Что это за учение для одного бедняги Томаса? Где же
остальные ученики мастера Фэннона?
Положив одну ладонь на рукоятку своего меча, а другой
махнув в сторону Томаса, Гардан отчеканил:
- Мастер клинка Фэннон считает, что воину Томасу полезно
поупражняться в маршировке под моим надзором. Еще немного, и он
сможет гордиться своей образцовой выучкой! - Понизив голос, он
добавил: - Томас - крепкий паренек. Уверен, после всего этого
он будет чувствовать себя вполне сносно, разве что натрет
волдыри на ногах.
- Но к чему все это? - настойчиво допытывался Роланд. Паг
лишь покачивал головой.
- Наш юный герой за последние несколько дней потерял два
меча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78