-
Поле битвы, а боль? - Сама борьба. Кто победит - трудно сказать, но
первое сражение - как раз в ранке. Победят стрептококки, пойдут дальше,
и поле битвы охватит уже всю руку. И ваши мелкие забастовки. Мак, тоже
инфекция. Она поразила людей, их будто лихорадит. И я хочу в этом
разобраться, поэтому я там, куда поначалу проникла инфекция.
- Значит, по-вашему, забастовка - это как рана?
- Именно. Вашего "коллективного человека" вечно лихорадит. А
сейчас случай тяжелый. И я хочу разобраться. Хочу присмотреться к
"коллективному человеку", это какое-то новообразование, отличное от
человеческой особи. Коллективный человек несет уже не свои черты, а
черты организма, клеточкой которого является. И организм этот похож на
вас не больше, чем, скажем, клетки вашего тела. И вот этот организм мне
хотелось бы понаблюдать, понять что к чему. Недаром говорят: толпа
безумна и непредсказуема. Почему ж толпу рассматривают как целое, а не
как общность разных личностей? И с точки зрения толпы, она всегда
разумна.
- А какое отношение это имеет к нашему делу?
- Возможно, вот какое: когда "коллективный человек" готовится к
действию, он выдвигает лозунг, например, "Господь повелевает нам
освободить Святую Землю", или "Мы боремся за торжество демократии в
мире", или "Коммунизм уничтожит социальную несправедливость". Но самому
коллективу, толпе наплевать на землю обетованную, и на демократию и на
коммунизм. Толпе главное - действовать, бороться, а лозунги - для
успокоения личностей. Впрочем, это лишь мое предположение. Мак.
- К нашему делу оно не применимо! - воскликнул Мак.
- Я и не утверждаю, высказываю свое мнение, и только.
- Ваша беда, док, в том, - продолжал Мак, - что вы по взглядам
даже левее, чем коммунисты. Намудрили вы с "коллективным человеком". А
кто такие мы, те, кто организует, направляет? Так что неувязка у вас
полу чается.
- В вашем случае причина и следствие тесно переплетаются. Вы, с
одной стороны, выражаете взгляды "коллективного человека", то есть
являетесь особо важной клеточкой этого организма, вы черпаете силу у
него же, с другой стороны, вы направляете "коллективного человека". Как
глаз: он и получает приказы мозга и посылает их ему сам.
- Это все теории! - раздраженно бросил Мак. Какое отношение наш
разговор имеет к голодающим, не заслуженно уволенным и тем, кто вообще
не может найти работу?
- Имеет и, возможно, немалое. Ведь совсем недавно и между разными
болезнями связи не видели. Невежество сильно: наверное, и сейчас
найдутся люди, которые не знают, как дети получаются. Потому-то мне и
хочется по больше узнать о "коллективном человеке", понять его природу,
намерения, запросы. Они совсем не такие, как у нас. Мы испытываем зуд и
начинаем чесать, нам прият но, а меж тем гибнут миллионы клеток. Может,
и "коллективный человек" тоже получает удовольствие, когда миллионы
человеческих особей гибнут в войне. Поймите, Мак, мне хочется как можно
больше увидеть и понять,
используя доступные мне средства.
Мак встал, отряхнул штаны.
- Некогда смотреть да рассуждать. Дело делать надо.
Бертон встал следом, беззлобно усмехнулся.
- Может, со временем... впрочем, хватит, что-то я раз болтался.
Хотя, чтобы прояснить мысль, ее нужно высказать, даже если и слушать
некому.
Они пошли к лагерю, сухие комья земли рассыпались под ногами.
- Док, нельзя нам стоять и глазеть по сторонам. Утром нужно будет
пришлых ретивых работничков окоротить.
- Deus vult <Будь на то Божья воля (лат.).>,- изрек Бертон.- А вы
обратили внимание на андерсоновых пойнтеров? Великолепные собаки! Я
глаз от них оторвать не мог - не всякой женщиной
так залюбуешься!
В палатке у Дейкина еще горел свет. А кругом в лаге ре спали. В
затухающих кострах помигивали уголья.
У обочины выстроились видавшие виды машины, а на дороге светляками
высвечивали огоньки сигарет: шерифовы помощники не дремали.
- Ты слышал, Джим? Вот в этом вся суть Бертона. Видит хороших
собак, всего лишь пару охотничьих собак, но для него они больше, чем
просто собаки. Они будят в нем высокие чувства. А для меня собаки - и
все. Зато те, кто сейчас здесь спит, - люди, им естьпить подавай. А для
доктора они - коллективный организм. Окажись у дока другая профессия -
не быть бы ему с нами. Без его знаний и опыта не обойтись, а с его
рассуждениями одна морока.
Бертон виновато улыбнулся.
- Сам удивляюсь, с чего это меня на рассуждения потянуло. Вы -
люди практические и таких же, кому только есть-пить подавай, ведете. Но
всякий раз что-то у вас не срабатывает, всякий раз люди не подчиняются
вашей логике, поступают, казалось бы, вопреки здравому смыслу, а вы,
вожаки, либо отрицаете это, либо просто не задумываетесь, почему так
происходит. Но случись кому задать этот вопрос, дескать, что же
понуждает людей, которым лишь есть-пить подавай, выходить за рамки
ваших канонов, вы поднимаете крик: "Утопист! Мистик! Метафизик!"
Впрочем, зачем я все это говорю вам, человеку практическому? Но именно
такие, как вы, вовлекали простых людей, кому лишь есть-пить подавай, в
самые страшные смуты, какие только помнит история.
- Нас ждет работа, - прервал его Мак. - Нам некогда всякую заумь
выслушивать.
- Вот-вот, вы и беретесь за работу, понятия не имея о тех, для
кого работаете. И каждый раз из-за этого впросак попадаете.
Палатки были уже совсем рядом.
- Обратись вы с такой речью к ребятам, вас бы отсюда вышвырнули, -
буркнул Мак.
Вдруг словно из-под земли перед ними выросла темная фигура.
- Кто идет? Ах, это вы. А я сразу-то и не признал.
- Дейкин охрану выставил? - спросил Мак.
- Ага.
- Молодец Дейкин. Молодец, нравится он мне, никогда головы не
теряет.
Они остановились около большой островерхой палатки.
- Мне, пожалуй, пора, - сказал док. - Моя охрана здесь спит.
- Конечно, выспаться надо, - поддержал Мак. - Завтра, возможно,
придется раненых перевязывать.
Док скрылся в палатке. Мак обратился к Джиму.
- Тебе, между прочим, тоже неплохо бы на боковую.
- А ты куда?
- Я-то? Пройдусь еще, посмотрю, все ли в порядке.
-И я с тобой. А то ничего не делаю.
- Ш-ш-ш, тише ты. - Мак медленно прошел к веренице машин. - Ты мне
во многом помогаешь. Может, я уже постарушечьи сентиментален, но когда
ты рядом, мне спокойнее.
- Но я же только хвостом за тобой хожу! -воскликнул Джим.
- Наверное, у страха глаза велики, но порой я боюсь, как бы с
тобой чего не случилось. Мне бы вообще тебя не брать сюда. А то теперь
привык, что ты всегда рядом.
- Так чем мы займемся сейчас, Мак?
- Тебе самое лучшее - идти спать. А я попробую потолковать с
легавыми, которые нас караулят.
- Зачем?
- А скажи-ка, слова дока тебя не зацепили?
- Я не вслушивался.
- Чушь он порол в общем-то, хотя кое-что и по делу говорил. Для
того, чтоб забастовка удалась, нужны два условия: сил в борьбе не
жалеть, и население привлечь на свою сторону. Почти вся земля в долине
сейчас принадлежит горстке воротил. Значит, остальной люд, считай,
неимущий. И воротилам их приходится либо подкупать, либо обманывать.
Ведь у этих парней на дороге хоть и должность полномочных помощников
шерифа, на деле они обычные работяги, дали им шерифскую звезду, сунули
ружье в руки, заплатили за две недели. Вот я и думаю, не пойти ли
потолковать с ними, прощупать, как они насчет забастовки настроены.
Конечно, они с хозяйского голоса петь будут, но, как знать, может,
удастся к ним подобрать ключик?
- А что если тебя арестуют? Помнишь, что нам вчера ночью
наобещали?
- Ты переоцениваешь их, Джим. Они не настоящие легавые, они меня и
не узнают.
- Все-таки я пойду с тобой.
- Ладно, но как только почуешь, что жареным пахнет, бегом в лагерь
и ори что есть мочи.
В палатке позади них кто-то закричал во сне. Тут же его окликнули
несколько голосов, разбудили. Мак с Джимом неслышно протиснулись меж
двух машин. Мерцающие огоньки сигарет оказались совсем рядом,
заметались, изошли искрами - их спешно тушили, заслышав незнакомых
людей.
Мак первым подал голос.
- Эй, ребята, выйти-то можно?
- А сколько вас? - спросил кто-то.
- Двое.
- Валяйте, выходите.
На мгновение луч фонарика высветил их лица. Сидевшие на дороге
зашевелились, поднялись на ноги.
- А что вам нужно-то? - спросил один.
- Да вот не спится. Дай, думаем, пройдемся, словом с кем
перекинемся.
Спрашивавший рассмеялся.
- Везет нам на собеседников сегодня ночью.
Мак в темноте на ощупь вытащил свой знаменитый кисет.
- Хочет кто закурить?
- Свой табачок держим... Так чего тебе надо-то?
- Да вот, многие из наших интересуются, как вы к забастовке
относитесь, прислали узнать. Ведь вы такие же рабочие парни, как и они.
Вот наши и думают, неужто вы своим не поможете?
Слова его были встречены молчанием. Мак тревожно оглянулся.
Кто-то тихо произнес:
- Ну вот что, хватит нам мозги пудрить. Допрыгались, голубчики.
Еще пикнете раз, пулю в лоб схлопочете.
- Да вы что, ребята? Что еще за шутки?
- Джек, Эд, отведите-ка этих субчиков. Чуть что - стреляйте.
Ну-ка, вперед, живо!
И, подталкивая Мака с Джимом ружьями в спину, конвоиры повели их,
из тьмы им вдогонку крикнули:
- Что, думали, вы так запросто всех вокруг пальца обведете? Да нам
еще днем полицейские на вас указали.
Мак с Джимом под дулами ружей пересекли дорогу, спустились на
обочину. Вслед им неслось:
- Просчитались, умники! Хотели втихую всех из лагеря до утра
вывести, а мы - пустые палатки карауль! Да мы сразу о ваших планах
узнали. Нас на мякине не проведешь!
- От кого узнали-то?
- Ишь чего захотел!
Конвоиры не отставали ни на шаг, тыча ружьями в спины Мака и
Джима.
- Вы нас в тюрьму ведете?
- Как бы не так! Мы вас, краснопузых, в комитет "бдительных"
доставим. Они из вас дурь-то повышибают да вышвырнут из нашего округа -
тогда, считай, вам повезло. А не повезет - вздернут на первом суку. Нам
в долине красные ни к чему.
- Раз вы из полиции, то должны нас в тюрьму вести.
- Эх, размечтался! Тут неподалеку домик есть один, вот туда и путь
держим.
За густыми кронами не видно было ни звездочки.
- Хватит, кончай разговоры!
- Беги, Мак, - крикнул Джим и рухнул наземь. Его конвоир,
споткнувшись, тоже не удержался на ногах. Джим откатился за дерево,
вскочил и бросился бежать. Уже во второй яблоневой аллее он проворно
вскарабкался на дерево и затаился высоко в листве. Внизу послышалась
возня, кто-то застонал. По яблоням запрыгал луч фонаря, потом фонарь
упал на землю, выхватив из мрака гнилое яблоко. Затрещала, разрываясь,
ткань, затопали тяжелые шаги. Кто-то нагнулся, подобрал фонарь,
выключил. С места драки донеслись приглушенные голоса, там о чем-то
спорили.
Джим неслышно слез с дерева. Всякий раз, когда колыхалась листва,
он задерживал дыхание. Осторожно ступая, дошел до дороги, перебрался на
другую сторону. Вот и выстроившиеся в ряд машины. Из-за них выступил
патрульный.
- Уже второй раз за ночь здесь тебя вижу, парень. И чего тебе не
спится?
- А Мак не возвратился? - спросил Джим.
- Как же! Пулей пролетел! Он сейчас у Дейкина.
Джим поспешил к палатке, поднял коричневый полог и вошел. Дейкин и
Бэрк слушали Мака, а тот возбужденно рассказывал. Заметив Джима,
осекся.
- Ух, как я рад! - придя в себя, воскликнул он. А мы уж собирались
ребят на выручку посылать. Какого ж дурака я свалял! Это надо ж!
Представляете, Дейкин, они нас под дулом ружья вели. Конечно, вряд ли
бы стали стрелять, но кто знает. Джим, как тебе оторваться от них
удалось?
- Я просто упал ему под ноги, он - на меня, ружье дулом в землю. Я
так еще в школе над ребятами подшучивал.
Мак вымучевно улыбнулся.
- А я, как почуял, что ружье мне в спину не целит, рванул в
сторону и конвоиру - ногой в живот. Они, наверное, друг дружку боялись
подстрелить, оттого и огонь не открыли.
Бэок стоял позади Мака и не заметил, как тот подмигнул Дейкину, но
от Джима это не ускользнуло. Дейкин дал знак, что понял: прикрыл
бесстрастные глаза, ресницы у него были светлые-светлые.
- Бэрк, сходи-ка проверь часовых, не заснул ли кто, попросил он.
- Да чего их проверять, - недовольно пробормотал тот.
- Сходи, сходи. Мало ли что. Хватит с нас налетчиков. Чем парни
вооружены?
- Дубинками крепкими, вот чем.
- Сходи, сходи, проверь.
Бэрк вышел. Мак шагнул к Дейкину.
- И у стен есть уши. А мне бы хотелось поговорить с вами без
свидетелей. Не хотите прогуляться?
Дейкин дважды кивнул, все трое вышли и медленно двинулись в том же
направлении, где растворился в ночной мгле Бэрк.
- У нас уже завелся стукач, - сказал Мак. - Легавые пронюхали, что
мы собираемся до рассвета из лагеря смыться.
- Вы подозреваете Бэрка? - холодно спросил Дейкин.- Его и при
разговоре-то не было.
- Никого пока назвать не могу. Случайно кто-то у палатки мог
оказаться и услышать.
- Ну, и что будем делать? Вы ведь в таких делах собаку съели, -
все так же холодно и бесстрастно продолжал Дейкин. - Правда, мне
кажется, вы, красные, нам только в обузу. Сегодня вечером приходил один
малый, обещал - если мы вас выдворим - то хозяева на серьезные
переговоры пойдут.
- И вы верите? Не забывайте, расценки они срезали, когда нас еще и
в помине не было. Что ж, по-вашему, мы эту забастовку начали?! Сами
знаете, - не мы! Мы лишь помогаем, чем можем, чтоб дело наладить, а не
пускаться в авантюры.
Ровным, бесстрастным голосом Дейкин спросил:
- А вам-то какая от всего этого выгода?
- Никакой, ровным счетом! - запальчиво бросил Мак.
- А чем докажете?
- Если не верите, то и доказательства не помогут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37