Некая миссис Грэм.
– Да. Ну и что?
– Где она в настоящий момент?
– Откуда мне знать?
– Она наверняка оставила свой новый адрес?
С какой стати? Чтобы он мог писать ей любовные письма? От этой мысли у него перехватило дыхание. Не поэтому ли он пребывает в оцепенении? Он ее любит?
Хьюго с усилием заставил себя посмотреть на сыщика:
– Если она оставила свой новый адрес, то передала его моему управляющему.
– Откуда она приехала? Она должна была как-то представиться.
Хьюго приготовился ответить. Скрипе усмехнулся:
– Знаю, ваше сиятельство. Обратиться к управляющему. Могу я поговорить с вашим управляющим?
– Его нет в имении. Он уехал по делам, – ответил Хьюго. Вот тебе, пронырливый ублюдок. А ему, Хьюго, придется теперь придумать поручение для Брауна.
– Когда он вернется?
Поскольку невозможно помешать ему, расспросить Брауна, Хьюго может хотя бы предупредить управляющего, дать ему время, чтобы тот обдумал ответы.
– Мистер Браун вернется завтра.
– Вот и хорошо. Я найму комнату в этой славненькой таверне в деревне и завтра зайду к нему.
– Как хотите, дело ваше.
Скрипе направился к двери. Потом с улыбкой обернулся:
– Если те, кто ищет миссис Грэм, не найдут ее в ближайшее время, это может плохо для нее кончиться.
– Вы угрожаете мне?
– Не мое дело возводить обвинения, ваше сиятельство. Но если вы приняли это на свой счет…
Хьюго никак не прореагировал на слова сыщика.
– Всего хорошего, сэр.
– Всего хорошего, ваша светлость. Рад был познакомиться.
Хьюго стоял неподвижно, пока не услышал, что закрылась входная дверь, и экипаж отъехал. Затем опустился на стул и задумался. Если бы Люсинда взяла его деньги, он не тревожился бы так. Он не спал ночами. Есть ли у нее и у малышки крыша над головой? Сбежав от мужа, она поступила правильно, а вовсе не трусливо. Если бы он думал о ней, а не о собственной персоне, признал бы, что Люсинде, женщине тонкого воспитания и благородного происхождения, потребовалась огромная смелость, чтобы бросить все и начать жить сначала.
Сама мысль о том, что Люсинда снова окажется во власти ее тупоголового распутного мужа, привела его в ярость.
К несчастью, Хьюго не знал, куда она уехала.
– Джевенс! – взревел он. Дворецкий заглянул в комнату.
– Что-нибудь случилось, милорд?
– Приведите сюда Брауна. Немедленно.
Из кухни на первом этаже в комнату Люсинды проникали запахи стряпни, и желудок ее взбунтовался. Она подбежала к ведру, стоявшему у ее кровати, и наклонилась над ним. Ее мать во время беременности не страдала от приступов тошноты больше двух недель, и Люсинда надеялась, что у нее будет так же. Наконец тошнота отступила. Люсинда прополоскала рот. Господи, хоть бы ее не тошнило, когда завтра она отправится в Корнуолл.
Ей еще нужно закончить сборы. Вернувшись к кровати, она взяла платье и сунула его в сундук, вытирая слезы. Глупо лить слезы, когда для этого нет серьезных причин.
А какие страдания она причинила Хьюго.
Викарий сказал, что Хьюго снова заперся в Грейндже, не хочет никого видеть. Собирается покинуть имение и вернуться в свой полк. За неправильный выбор, сделанный в молодости, приходится платить высокую цену. Намерение Хьюго жениться на ней явилось для Люсинды полной неожиданностью. Хьюго ни разу не сказал, что любит ее. Просто им было хорошо в постели. Но чтобы создать семью и растить детей, муж и жена должны любить друг друга. А Хьюго не нужны дети. Он не раз говорил об этом. И очень боялся, как бы Люсинда не забеременела.
А вот она по-настоящему любит его. И счастлива, что носит под сердцем его ребенка.
Но об этом Хьюго никогда не узнает.
Сборы были закончены, викария куда-то вызвали, Люсинде делать было нечего, и она смотрела, как София играет с игрушечными солдатиками, выстроенными в ряд на подоконнике. Раздался резкий стук в дверь.
– Дядя пришел, – сказала София, выглянув в окно. Сердце у Люсинды забилось быстрее. Неужели Хьюго узнал, где она живет?
– Кто это?
– Какой-то дядя.
Значит, не Хьюго. Разочарованная, она отложила штопку и встала. Стараясь оставаться невидимой, она посмотрела в окно. Посетителя скрывал навес над крыльцом, но на лужайке не было ни экипажа, ни лошади. Наверное, кто-то из деревенских ищет викария. Скоро посетитель уйдет.
Стук повторился.
– Я пойду. – И София побежала к двери. Люсинда поспешила за ней.
– Нет, София. Вернись.
Слишком поздно. Привстав на цыпочки, малышка отодвинула засов.
Дверь распахнулась.
– Осторожно! – сказала Люсинда и вздрогнула. Денби.
– Дорогая. Слава Богу. Наконец-то я нашел вас.
Люсинда оцепенела.
– Что вы здесь делаете? – Она огляделась. – София, поди сюда!
Денби улыбнулся своей очаровательной улыбкой:
– Вы чуть было, не одурачили меня, спрятавшись за детскими юбками.
– Что вам нужно?
– Я приехал за вами. Отвезу вас домой. – Он перестал улыбаться.
– София, иди сюда! – Если она доберется до кухни, можно будет выбежать из дома через черный ход и спрятаться в лесу.
Денби выгнул бровь.
– Разве так приветствуют мужа? – Он опустился на корточки, лицо его оказалось на одном уровне с личиком девочки, и он улыбнулся ей ангельской улыбкой. – София. Тебя так зовут?
Та кивнула и сунула в рот палец.
– София, это плохой дядя. Иди сюда.
Малышка оторвала взгляд от Денби и сделала шаг в сторону Люсинды.
Денби схватил ее за руку.
– Мама! – закричала испуганная София, широко раскрыв глаза.
– Отпустите ее, Денби.
Денби встал, все еще держа девочку. Жестокое торжество наполнило его глаза и искривило тонко очерченный рот.
– Где вы ее нашли?
– Не ваше дело, – бросила Люсинда. – Теперь она моя дочь.
– Поедете со мной добровольно – с ней ничего не случится. Будете мне перечить – и…
Он протянул руку к Люсинде.
– Сбежав, вы сделали из меня посмешище. Ваш отец перестал давать мне деньги, которые выделял вам, и я в долгу как в шелку. Поедемте домой, сейчас же, сегодня же, и я больше ни слова вам не скажу.
Страх овладел ею. Страх этот ширился и углублялся, пока она не поняла, что он поглотит ее целиком. Она немного приблизилась к кухонной двери.
Денби не шелохнулся.
София заныла и попробовала вырваться. Он сжал ее руку сильнее. На глазах у девочки выступили слезы.
– Отпустите ее! Вы делаете ей больно! – закричала Люсинда.
– Нет, – сказал Денби. – Это вы делаете ей больно. Еще один шаг к этой двери – и я не отвечаю за то, что случится с этим невоспитанным ребенком.
Она не могла позволить ему причинить боль Софии. Она сделала шаг к нему, потом другой. Взяла его протянутую руку, ощутила, как его холодные сухие пальцы обвились вокруг ее пальцев. Вздрогнула, когда он привлек ее к себе.
– Ах ты, сука, – прошипел он. – Как ты посмела!
– Отпустите ее, – прошептала она. – Вы обещали.
– Вы всегда были наивны.
– Если из-за вас с ее головы упадет хотя бы один волосок, я найду способ призвать вас к правосудию.
– Вы осмелели, дорогая за то время, что жили без меня.
Денби отпустил Софию. Она с плачем зарылась лицом в юбки Люсинды.
– О вашем поведении мы поговорим позже, женушка, – пообещал Денби. – Поторопитесь. Меня ждет экипаж.
– Как вы меня нашли? Через сыщика?
– Я не нанимал сыщика. Может быть, это сделал Вейл. Он разослал людей на поиски.
Денби вытолкнул Люсинду за дверь. Она прищурилась, выйдя на яркий солнечный свет из полумрака прихожей.
– Наконец-то фортуна улыбнулась мне, – продолжал он. – Один мой знакомый видел вас на каком-то деревенском празднике.
Артур Доусон. Больше некому. Надо было бежать, как только она узнала его. Не имеет значения, кто ее выдал. Ее поймали. Все остальное не важно.
Денби тащил ее по дорожке к воротам, вцепившись одной рукой в ее запястье, а другой обхватив ее за талию.
Плачущая София цеплялась за ее юбки. Люсинда протянула руку, чтобы взять ее.
Денби оттолкнул малышку.
– Что вы делаете? – Люсинда остановилась.
– Где Уонстед? Я слышал, он увивался у ваших юбок.
– Это ложь.
– Неужели? Я все слышал о вас, двух голубках-неразлучниках. Вся деревня об этом говорит.
– Лорд Уонстед – мой землевладелец.
– И он вас выгнал, не так ли? Наверное, понял, какая вы холодная сучка.
Люсинда промолчала.
– Язык проглотили?
Она ни за что не признается этому подонку в том, что любит Хьюго. Денби нарочно протащил ее мимо воротного столба так, что она ударилась об него. Люсинда схватилась за этот столб.
– Я не поеду без Софии.
– Где вы нашли этого ребенка? На улице? – Он рассмеялся. – Подобрали маленькую грязную уличную девчонку, как подобрали бездомную собаку, которую навязали своему отцу, когда мы были обручены?
– Вы не можете бросить ее здесь. Кроме меня, у нее никого нет.
– Пусть ее забирают в приют.
Денби снова оттолкнул плачущую Софию. Она упала на обочину.
– Мамочка, – захныкала она, – мамочка! – А потом громко закричала.
Люсинда не отпускала воротный столб, и тогда Денби с силой ударил по костяшкам ее пальцев. Она едва удержалась от крика и разжала руку. Он подхватил ее, перекинул через плечо и пошел, пошатываясь.
Впервые в жизни она порадовалась, что достаточно много весит. Люсинда пинала его ногами, колотила кулаками по спине.
Тут она услышала позвякивание уздечки и стук лошадиных копыт. Викарий вернулся, с облегчением подумала Люсинда. Он не может помешать Денби, забрать жену, но Люсинда попросит его позаботиться о Софии.
– Господи, – пробормотал Денби.
В поле зрения Люсинды показались копыта четырех черных лошадей. Это не гнедой мерин викария.
– Я рад вас видеть! – крикнул Денби, когда лошади остановились. Лакей спрыгнул на землю, чтобы помочь сойти человеку, сидевшему в экипаже.
Люсинда обернулась.
– Нет… нет… – прошептала она.
– Вижу, вы нашли жену, Денби, – сказал герцог Вейл, стряхнув пылинку с черного сюртука.
Глава 18
При мысли о том, что он снова увидит Люсинду, у Хьюго закружилась голова, хотя при воспоминании о том, как он обрушился на нее всей своей словесной мощью, его бросило в жар. Но он отодвинул укоры совести в сторону. Его чувства не имеют значения ввиду грозящей ей опасности, хотя его мучило сознание, что он не вправе защищать ее. Он схватил Брауна за лацканы.
– Если не хотите, чтобы я дух из вас вышиб, скажите, где она.
Опять он утратил самообладание. Хьюго отпустил Брауна и отступил.
– Прошу прощения, но это важно. Где она?
– Я не могу вам помочь, милорд. Это прерогатива миссис Грэм – сообщать вам о ее местонахождении.
Гнусный мерзавец, но он совершенно прав. Любая попытка запугать управляющего не даст результатов.
– Только что ко мне приходил сыщик с Боу-стрит, Кто-то должен предупредить ее.
Браун побледнел.
– Здесь? В Грейндже?
– Еще и получаса не прошло. Он сказал, что пока не выяснит, где она, не уедет из Кента. Опросит всех до единого жителей.
– Это из-за вас она оказалась в опасности. И вы думаете, я поверю вам после этого?
Когда-то Люсинда ему поверила.
«Видит Бог, я отдала вам свою любовь», – сказала она. Но любовь ему не нужна. Он просто хочет ее спасти.
Всю жизнь Хьюго пытался защищать невиновных. И это ему не удавалось.
– Прошу прощения, Браун. Где бы она ни находилась, я считаю, что ей грозит опасность. Если она уехала из Кента, нам не о чем беспокоиться, но если вы знаете, где она, пошлите ей записку. Предупредите ее, что она должна спрятаться. Имя сыщика – Скрипе. Тот, кто его нанял, не отступится от намеченной цели. Браун кивнул.
– Я передам ей, милорд.
«Передам»? Уж не хочет ли он сказать, что Люсинда прячется где-то поблизости, несмотря на его предостережение?
– Прекрасно.
– Будут еще приказания, милорд? – чопорно спросил Браун. – Возможно, вы хотите, чтобы я попросил вас об увольнении?
– Нет, не хочу. Когда речь идет о миссис Грэм, я веду себя глупо, но я не кретин.
– Разумеется, вы не кретин, милорд.
– Ступайте, Браун. Пошлите записку миссис Грэм.
Управляющий поклонился и вышел.
Оставшись один, Хьюго стал мерить шагами комнату. Он должен объяснить ей, что необходимо торопиться. Хьюго застегнул сюртук. Он предпримет обычную вечернюю поездку верхом. Если увидит Брауна, это будет просто совпадением. Хьюго схватил шляпу и пошел на конюшню. Впервые за два дня у него появилась цель, и это очистило его разум от паутины несчастья. При мысли о том, что он увидит Люсинду еще один, последний раз, его сердце гулко забилось.
От желания поторопиться все его мышцы были напряжены, но он заставил себя войти в конюшню неторопливо. Бросил со двора быстрый взгляд в окно конторы Брауна и увидел, что того нет. Очевидно, он и не думал писать никаких записок. Хьюго скривил губы. Как он и опасался, она все еще где-то поблизости. Можно не сомневаться – лошади Брауна нет в конюшне. Он окинул взглядом помещение.
– Добрый день, ваша светлость. – Альберт с хмурым видом опирался на вилы.
Из денника появился Трент. – Все готово, милорд. Альберт погрозил пальцем.
– Осторожнее с этим животным. Я только что срезал опухоль вот здесь, справа, где поджилки.
– Хорошо, – сказал Хьюго. – Браун только что уехал, да?
Трент кивнул.
– Жаль. Я хотел попросить его съездить в Хай-Эйкр, посмотреть коров, которых мы могли бы купить. Придется поискать его. По какой дороге он поехал?
– На Блендон, – сказал Трент, выводя Грифа из денника и наклоняясь, чтобы помочь Хьюго. – Уехал слишком поспешно.
Хьюго направил лошадь со двора.
– Смотрите, не попадите в кроличью нору, – крикнул Альберт точно так же, как делал, когда Хьюго был мальчишкой.
Хьюго махнул кнутом, давая знать, что понял, и пустил лошадь рысью. Трент покачал головой и скрылся в сарае.
Будь он проклят, думал Хьюго, если не ощущает себя упрямым юнцом, который пустился в какое-то сумасбродное приключение. Будь он проклят, если ему не было при этом хорошо, потому что он совершал нечто достойное. Или было бы хорошо, если бы его не грыз страх из-за опасности, грозящей Люсинде.
Гриф быстро покрывал расстояние. Хьюго внимательно высматривал Брауна. Вот он. Облако пыли на дороге впереди. Браун явно держит свое слово и хочет предупредить Люсинду прямо сейчас, и если повезет, он не обернется и не увидит, что Хьюго едет следом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34