– Он прислонился к дереву, закрыл глаза, расслабился и уже не казался таким суровым. Морщины на лбу и в уголках губ разгладились.
Ей захотелось поцеловать эти неулыбчивые губы. Но он не для нее. Другая женщина испытает радость, сделав его счастливым.
Обратил бы он на нее внимание, появись она в свете? Предпочел бы ее стройным, элегантным лондонским леди? Разумеется, нет. Если только не вознамерился жениться на деньгах.
Во рту у Люсинды пересохло. Сердце учащенно забилось. По телу побежали мурашки. В ней вспыхнуло желание.
Его взгляд упал на ее губы. Он придвинулся ближе.
«Отодвинься, Люсинда».
Он коснулся губами ее губ. Губы у него были горячие, мягкие, вызывающие желание.
Люсинда обвила руками его шею, пальцы скользнули в его шелковистые волосы.
Это было ни с чем не сравнимое блаженство.
Губы шевелились на ее губах, его язык дразнил, поощрял. Люсинда раскрыла губы. Ощутив во рту его язык, Люсинда, забыв обо всем на свете, выгнулась. Их сердца гулко стучали в унисон.
Горячее прикосновение его руки, описывающей круги на ее спине, повторяло осторожные толчки его языка, лишая ее воли.
Неожиданно Хьюго отодвинулся, его взгляд стая жестким.
Охваченная желанием, Люсинда забыла о своей; неполноценности. Она судорожно сглотнула и опустила глаза на одеяло, на остатки их пиршества. Она быстро сложила тарелки и уложила их в корзину. Все, что угодно, лишь бы не смотреть на него, не видеть презрения в его глазах, не ощущать глубину своего унижения.
Хьюго сел и положил свой бокал в корзину. Он собирался завоевать ее доверие, но утратил самообладание. Как это могло случиться после всего, что он знал о себе? Он швырнул ветчину в корзину.
Она выглядела такой красивой, раскрасневшейся, взгляд у нее был таинственный, пышная грудь была совсем рядом с ним. Мысль о том, что под пышной серой юбкой прячется соблазнительная плоть, мягкое тело, довела его до крайности. А сейчас казалось, что она вот-вот заплачет. Черт бы побрал все на свете. С каких это пор он утратил способность сдерживать свои инстинкты? Во время кампаний он месяцами не видел женщин и не испытывал ни малейшего желания совокупиться с первой попавшейся ему на дороге, а сейчас он повел себя как животное во время гона. Хотя понимал, что до добра это не доведет.
– Я должен извиниться перед вами, – сказал он. – Мне не следовало…
Она жестом остановила его.
– Это была ошибка. Давайте забудем о ней.
Он почувствовал себя набедокурившим мальчишкой. Возможно, он немного увлекся, но ведь она отвечала на его поцелуи.
На этот раз он пощадит ее стыдливость. Но в другой, будет действовать более осторожно. В другой раз? Хотя его тело отозвалось на эту перспективу, он понимал, что другого раза быть не должно.
Он ударил кулаком по дереву, с трудом поднялся, помог встать ей.
– И что же вы решили?
Она еще раз оглядела луговину и кивнула:
– Да, милорд, это место вполне подходит.
Глава 8
Укрытая от палящего солнца тенистым деревом, Люсинда сидела вместе с остальными дамами из организационного комитета и смотрела, как лорд Уонстед шагает по лужайке перед домом викария. Сегодня в его походке не было никаких признаков нерешительности. Люсинда старалась не замечать, как синий сюртук облегает его сильные плечи, как натягиваются панталоны на мускулистых ногах. До его прихода она то ужасалась, то мечтала о том, как они встретятся. На душе у нее было тревожно.
Преподобный Постлтуэй, широко улыбаясь, поднялся.
– Добро пожаловать, лорд Уонстед. Вы все же нашли время прийти.
– Добрый день, викарий. – Лорд Уонстед хлопнул по протянутой руке викария.
– Разрешите представить вас нашему комитету, – сказал Постлтуэй.
Лорд Уонстед кивнул:
– Весьма рад. Прошу вас, леди, не вставайте.
– Миссис Грэм вы, конечно, знаете.
Лорд Уонстед взял ее за руку и по-военному поклонился.
– Конечно. Как поживаете, миссис Грэм? – Он окинул ее пронзительным взглядом.
– Прекрасно, благодарю вас, милорд. Викарий пошел по кругу.
– Это миссис Педдл.
Сухопарая жена хозяина постоялого двора склонила голову.
– И мисс Кротчет.
Пухленькая швея вспыхнула, как школьница; ее яркое цветастое платье резко контрастировало с морщинами на напудренном лице.
– Я хорошо знаком с миссис Трип, – сказал лорд Уонстед, слегка поклонившись супруге мельника.
Как любезно приветствует он этих простых людей. С каким уважением. Совершенно новое ощущение наполнило грудь Люсинды, теплое и радостное. Гордость?
– Замечательно. – Викарий потер руки. – Сейчас подъедут дамы Доусон, и комитет будет в сборе. Прошу, милорд, садитесь.
Люсинда не удивилась, когда лорд Уонстед сел на свободное место рядом с ней. А потом то и дело на нее поглядывал, видимо, моля о помощи.
– Мы только что разбирались, в каком состоянии находятся наши дела, – сказал викарий. – Миссис Педдл сообщила, что пивовар доставит бочки с пивом за два дня до праздника.
Миссис Педдл пожевала поджатыми губами и кивнула.
– Миссис Трип, каковы планы насчет выпечки? – спросил викарий.
– Ах, – ответила миссис Трип, – мой Уильям обещал десять мешков муки. А мистер Белл заказал, коринки и сахара столько, что хватит на десять дюжин экклских слоек и десяток пирогов. Экклские слойки идут по пенни за штуку. Пироги по два пенса. Он поделит доходы ровно пополам.
– Знаете, – сказал викарий, – это щедро. Этого хватит, чтобы починить крышу школы.
– Еще одна дырявая крыша? – спросил лорд Уонстед. Три деревенские леди воззрились на него, как на заговорившего оракула.
– О да, – сказала мисс Кротчет. – Занавески в помещении для молитвенных собраний совсем рваные. Лорд Уонстед… Другой лорд Уонстед, я говорю о вашем отце. – Мисс Кротчет густо покраснела и умолкла.
– Мисс Кротчет хочет сказать, – любезно вмешался викарий, – что ваш отец и последний священник церкви Святой Марии не ладили. Покойный граф отозвал свою поддержку в самый решительный момент, и поэтому церковь оказалась в более плохом положении, чем могло бы быть.
Лорд Уонстед нахмурился.
– Прискорбно это слышать.
Леди выжидающе смотрели на него, как будто полагали, что он предложит оплатить все из собственного кармана.
– Именно с этой целью мы устраиваем праздник, – сказала Люсинда.
Викарий кивнул.
– Могу ли я сказать, как высоко мы ценим ваше согласие, предоставить нам луг у ручья, лорд Уонстед?
Напряжение графа явно ослабло.
– Миссис Грэм напомнила мне, что мой дед много, лет назад устраивал такие праздники.
Все устремили взгляды на нее. Как любезно с его стороны отдать ей должное. Он ласково посмотрел на нее. Люсинда покраснела. Опять? После пережитого на пикнике, Люсинда не могла ответить ему таким же взглядом и вздернула подбородок. – Благодарю вас, милорд. Викарий посмотрел на нее с сияющей, поистине ангельской улыбкой.
– А как насчет детских игр, которые мы собираемся устроить, миссис Грэм?
– С этим все в порядке, викарий, – ответила Люсинда почти спокойно, несмотря на устремленный на нее испытующий взгляд лорда Уонстеда. – Хозяин карусели в Мейдстоне согласился мне помочь.
Женский смех донесся из беленого дома, крытого соломой. Две модно одетые леди вышли из французских дверей в сад. Миниатюрная мисс Доусон в муслиновом платье светло-желтого цвета прошла по лужайке в сопровождении матери, одетой в прогулочное платье в зелено-красную полоску.
Викарий снова вскочил на ноги и бросился приветствовать вновь прибывших.
– Миссис Доусон, мисс Доусон! – крикнул он. – Наконец-то.
Мисс Доусон ускорила шаг.
– Прошу прощения. Мы не опоздали?
Лорд Уонстед поднялся. Видимо, он не остался равнодушен к прелестной девушке. Об этом свидетельствовало выражение его лица.
– Мисс Доусон. Добро пожаловать.
Должно быть, именно из-за мисс Доусон он и пришел на это собрание. На душе у Люсинды стало тяжело. Ее замысел вытащить его из его раковины привел к желаемому результату. Люсинда испытала не то зависть, не то ревность. Это не похоже на нее. У нее нет оснований, завидовать какой бы то ни было молодой женщине. И уж тем более ревновать.
Мисс Доусон, блестя глазами, кокетливо улыбнулась ему.
– Вот уж не ожидала встретить вас здесь, Уонстед. Пыхтя и отдуваясь, подошла миссис Доусон. В одной руке она держала зонтик, другой опиралась на локоть преподобного.
– Добрый день, миссис Доусон. – Лорд поклонился ей.
– Уонстед, – сказала миссис Доусон и, прищурившись, посмотрела сначала на Люсинду, потом на него, – вам не нравится общество?
Люсинда бросила на нее сердитый взгляд. Как только Уонстед почувствует, что его присутствие нежелательно, тотчас же вернется в свое логово.
– Мама! – воскликнула мисс Доусон, смеясь. Боль в груди Люсинды стала еще сильнее, а ведь ответная улыбка Уонстеда, изгиб его губ и морщинки у глаз должны были бы ее обрадовать. – Как можно быть такой себялюбивой?
Постлтуэй перевел взгляд с лорда Уонстеда на мисс Доусон.
– Пожалуй, мы можем заняться делом. Прошу вас, леди, садитесь.
Появилась экономка викария с чайным подносом и поставила его на маленький плетеный столик.
– Миссис Доусон, надеюсь, вы окажете нам честь и разольете чай? – сказал викарий, когда экономка ушла.
– Разумеется.
Пока миссис Доусон наливала чай, викарий рассказывал прибывшим леди о том, что сделано.
– В дополнение к детским играм, как сообщила мне миссис Педдл, некоторые мужчины наверняка захотят помериться силой. Поэтому нам понадобятся призы.
– И смазанная жиром свинья, – вставила мисс Трип. Миссис Педдл помахала натруженным пальцем.
– Только этого и не хватает лорду Уонстеду на его земле – чтобы орда пьяных мужланов гонялась за намазанной жиром свиньей по всему лугу.
– А как насчет смазанного жиром шеста? – спросил лорд Уонстед.
– Слишком много жира, – хихикнула мисс Кротчет.
– Тогда как насчет перетягивания каната? – Лорд Уонстед бросил взгляд на Люсинду. – Через реку.
– Это может немного охладить мужланов, если день выдастся жаркий. – Миссис Педдл скрепя сердце согласилась.
– Стрельба излука, – предложила миссис Трип.
– Все ясно, – сказала мисс Кротчет. – Ваш сын отлично стреляет излука. А мне хотелось бы видеть, как леди соревнуются в выпечке.
– Не забудьте приз за лучшее варенье, – проговорила миссис Доусон, наверняка имея в виду мастерство собственной кухарки.
Теперь, когда у них появилось такое место для праздника, где можно развернуться, идеи у собравшихся сыпались, как горох из мешка. Викарий записывал их на листе бумаги, а лорд Уонстед, почти все время хранивший молчание, лишь кивал в знак одобрения и едва заметно улыбался.
Обратиться за помощью к лорду Уонстеду было хорошей идеей, но в результате Люсинде пришлось рассортировать счета миссис Хобб. С этим она справилась без труда, но всякий раз заставала там Уонстеда. К счастью, его не оказалось дома, когда она пришла туда в пятницу, – лорда вызвали к одному из его арендаторов по какому-то делу. Люсинда и обрадовалась, и огорчилась. Полночи она пролежала без сна, размышляя о том, что ей делать, если он снова попытается ее поцеловать. А когда пришла к выводу, что он этого больше не сделает, ей пришлось бороться с мучительными протестами собственного тела. И теперь все это казалось, в общем-то, маловероятным.
– А как насчет того, чтобы детям покататься на пони? – спросила мисс Доусон, улыбаясь лорду Уонстеду поверх края своей чашки и вернув мысли Люсинды в настоящее.
Лорд Уонстед осторожно поставил свою чашку на колено. Она каким-то чудом удерживалась там. Он обратился к Люсинде.
– Организацией детских игр занимается, миссис Грэм. Что вы думаете об этом, миссис Грэм?
– Думаю, это было бы чудесно, – пробормотала она. Мисс Доусон повернулась на своем стуле и посмотрела на нее, слегка нахмурив свой алебастровый лоб.
– Знаете, миссис Грэм, всякий раз, когда мы встречаемся, я испытываю странное чувство – мне почему-то кажется, будто я вас уже видела. Вы не бывали в Лондоне?
Сердце у Люсинды упало. Они никогда не встречались, но мисс Доусон могла видеть в Лондоне Джонатана. Все говорили, что они похожи друг на друга как две капли воды. Вот невезение! Теперь и лорд Уонстед весь обратился в слух.
– Уверена, что запомнила бы, если бы мы с вами встречались. До замужества я редко бывала в Лондоне.
– Отвратительное место, – пробормотала миссис Педдл. – Я там однажды была. Из-за дыма нечем дышать.
– А мне бы очень хотелось съездить в Лондон, – едва слышно проговорила мисс Кротчет. – Вы только представьте, моя кузина, которая живет в Лондоне, часто видит, как король или члены королевской семьи проезжают в своих каретах.
Викарий хлопнул в ладоши.
– Леди, прошу вас, вернемся к нашим делам. Если мы будем устраивать все эти игры, кто-то должен их организовать.
– Я могу заняться катанием на пони, – сказала мисс Доусон, улыбнувшись лорду Уонстеду. – У Феи немного длинные зубы, но она очень хорошо подходит для маленьких детей.
– Эта старая толстуха все еще жива? – удивился лорд Уонстед.
– Она не толстуха, – возразила мисс Доусон, а потом рассмеялась. – Вы всегда были грубы с бедной старой Феей.
– Вы всегда давали ей слишком много лакомств.
Пока они перебрасывались фразами с легкостью давнишних друзей, Люсинде очень хотелось незаметно улизнуть с собрания, но она взяла себя в руки. Из мисс Доусон получится красивая графиня. Элегантная, очаровательная и восхитительно красивая. А Уонстед станет добрым и респектабельным мужем. Счастливый конец.
Но Люсинда ничего не могла с собой поделать, как ни старалась – сердцу не прикажешь.
– Я позабочусь о лучниках, – сказала миссис Трип. – Трип мне поможет.
– Я буду очень занята – мне придется следить, чтобы Педдл не раздавал в этот день слишком много пива, – произнесла жена трактирщика.
– Я напишу объявление о соревновании в выпечке, – сказал викарий, – и разошлю его во все соседние приходы.
– И о варенье – добавила миссис Доусон.
– Да-да, конечно. И о варенье. – Викарий деловито что-то записал.
– Я договорюсь о свинье и о жире, – сказал Хьюго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34