Кто знает, какой план зреет в ее голове? За себя Альберто не боялся, но ему вдруг стало страшно за Марииту, за Сильвию, за Хосе Игнасио и дона Густаво. Именно с ними прежде всего грозилась расправиться Лорена.
Сильвия, заметив тревожное настроение Альберто, предложила поехать на ранчо и повидать Марииту.
Сложное чувство горечи и любви испытал Альберто, взяв на руки внучку. Девочка была очень похожа на Лауру не только личиком, но и тельцем. Альберто вспомнил это памятью рук, памятью плеча, к которому когда-то прижимал свою малышку Лауру. Слезы подступили у него к глазам, и сердце сжалось от боли, но Мариита улыбалась своему деду и касалась ручонками его лица…
Ана и Диего, глядя на Альберто, испугались, что так он и впрямь не захочет больше отдавать девочку ни в чьи руки и, чего доброго, увезет с собой.
– Я не позволю ему это сделать! Однажды он увез Лауру и не уберег ее. Да и вообще, как можно отдать ребенка человеку, который еще женат, а уже разъезжает с другой! – возмущался Диего.
Альберто и сам понимал, что его приезд с Сильвией может вызвать кривотолки на ранчо. Поэтому он решил откровенно поговорить с доном Федерико.
– Лорена, по всей вероятности, закончит свои дни в клинике для душевнобольных, а я разведусь с ней, чтобы жениться на Сильвии. Надеюсь, вы не отнесетесь к этому плохо, дон Федерико? Мы с Сильвией давно полюбили друг друга, но расстались из-за того, что я хотел сохранить брак с Лореной. Хотел, чтобы Лаура не чувствовала себя брошенной отцом. Но после того, что случилось…
– Вы не обязаны давать мне объяснения, доктор.
– Только благодаря Сильвии я сумел хоть как-то примириться с утратой.
– В таком случае желаю вам много счастья с этой женщиной.
– Большое спасибо, дон Федерико. Думаю, что с Сильвией я смогу вновь обрести семью. И если Хосе Игнасио откажется от моей внучки, я поговорю с Марией, чтобы забрать девочку к себе.
Несмотря на все удачи, которые принес Марии сегодняшний день и которые сулил завтрашний, она после разговора с Ритой почувствовала себя уставшей и никому не нужной, брошенной. К чему все эти успехи в делах, эта необходимость постоянно поддерживать имидж счастливой, процветающей женщины? В тот момент Марии казалось, что ей всего-то и надо – прижаться к любимому человеку, ощутить себя обыкновенной, слабой…
Именно в таком состоянии и застал ее Хуан Карлос.
– Я уже подумал, что ты уехала из гостиницы.
– Нет, у меня была деловая встреча.
– Мне можно сесть?
– Да, прости. Что ты так на меня смотришь?
– Ты сегодня какая-то необычно красивая. Не гордая и надменная, а… мягкая, тихая.
– Не надо, Хуан Карлос. Наде не понравилось бы то, что ты говоришь.
– С Надей мы расстались.
– Но почему?
– Я слишком долго тянул с женитьбой.
– Ты всегда избегаешь брака.
– Понимаю, о чем ты.
– Не думай, что это упрек. Моя злоба на тебя и в самом деле прошла.
– Ты счастлива, Мария?
– Ох, не знаю. Наверное, буду счастливой, когда Хосе Игнасио вновь почувствует вкус к жизни.
– И ты выйдешь замуж за Виктора?
– Возможно.
– Так, как я любил, тебя никто не сможет любить.
– Не надо о минувшем.
– Я только и живу этим минувшим. Часто вспоминаю наш первый день… Ты помнишь, как мы познакомились?
– Это было в Чапультепеке.
– Мы с Альберто были в лодке на озере.
– А потом подошли к нам.
– Да, и ты посмотрела на меня как-то…
– Хуан Карлос, остановись! Все это не имеет смысла.
– А может, и имеет. Ведь я не искал тебя в этой гостинице. Сама судьба свела нас здесь.
– Я не хочу быть с тобой грубой, но поверь: во мне все давным-давно перегорело.
– Ах, Мария! – Хуан Карлос попытался обнять ее. – Говорят, что там, где пылал огонь, остаются раскаленные угли…
– Отпустите ее! – ни Мария, ни Хуан Карлос не заметили, как вошел Хосе Игнасио. – Я не позволю вам прикасаться к моей матери! Уходите отсюда!
– Послушай, Хосе Игнасио, я люблю твою маму.
– Я вам не верю! В вас говорит лишь ущемленное самолюбие.
– Хосе Игнасио, прошу тебя, не вмешивайся, я сама разберусь с твоим отцом.
– Ты хочешь услышать, что я скажу этому сеньору или оставишь нас одних?
– Как ты смеешь с таким неуважением относиться к матери? – не выдержал Хуан Карлос.
– И вы еще имеете наглость упрекать меня? Единственный человек, который отнесся с неуважением к моей матери, – это были вы.
– Нет, сынок, все не так просто, – вставила Мария, но не была услышана.
– По вашей милости мне пришлось кулаками защищать достоинство мамы. И сам я много ударов получил. Этого я никогда не смогу забыть.
– Хосе Игнасио, хватит воспоминаний! А ты, Хуан Карлос, оставь нас, пожалуйста.
– Мама, прости меня, – повинился Хосе Игнасио чуть позже. – Но я увидел тебя: ты едва не поцеловала его.
– Тебе показалось.
– Нет. Каждый раз ты все любезней с Хуаном Карлосом дель Вильяром. Чего ты хочешь, мама? Вернуться к нему?
– Замолчи! – грубо оборвала сына Мария и тут же испугалась возможной реакции. – Извини меня, сынок, извини.
– Это ты меня извини. Просто я очень не хочу, чтобы этот человек снова убедил тебя в своей любви.
– Хосе Игнасио, я не сомневаюсь в любви Хуана Карлоса ко мне. Но сама я уже давно люблю другого.
– Крестного? – Да.
Чем больше Виктор думал о якобы случайной встрече Хуана Карлоса и Марии, тем больше склонялся к мысли, что они заранее обо всем договорились. Уж слишком все совпадало: и время, и город, и гостиница! А Рита еще приходила отчитывать его за то, что он поцеловал в щечку Габриэлу! Да кто она вообще такая, эта Рита, чтобы проверять Виктора?!
– Я не знаю, сынок, что там, в Штатах, произошло, – как бы читая его мысли, сказала донья Мати, – но думаю, ты должен поехать к Марии. Возьми адрес у Риты и поезжай.
– Нет, мама. Дураком я больше не буду. Я найду любовь в другой женщине. Это решено!
И вечером он с новой энергией и страстью уверял Габриэлу, что сумеет сделать ее счастливой.
– Я боюсь. Мне бы очень не хотелось довериться тебе, а потом страдать.
– Я не допущу твоих страданий. Ты будешь знать только любовь, только счастье!
Прежде чем отправиться на прием к графу, Хосе Игнасио задержал Марию у двери:
– Позволь мне секунду полюбоваться тобой, мама. Ты такая красивая!
– Ах, сынок, спасибо! Ведь обстоятельства складываются так, что мне надо быть на высоте.
– Если такая известная личность, как Родриго дель Пеналберто, хочет говорить с тобой о деле, значит, он признает твой авторитет. Я горжусь, что я твой сын, мама!
– А я горжусь тобой.
Они действительно выглядели великолепно – мать и сын. Оба молодые, красивые, внимательные друг к другу. Сразу было видно, что их связывает не только родство, но и нежная, трогательная дружба.
Граф был еще больше, чем прежде, очарован Марией и предложил ей открыть совместный магазин в Европе.
– У нас разные принципы, но одинаковые цели. Мне кажется, если мы соединим наши усилия и таланты, то может получиться нечто интересное.
– Мне тоже кажется, что у нас достаточно точек соприкосновения, – поддержала графа Мария.
– Здесь справки о деятельности нашей фирмы. А чуть позже мы подготовим видеоматериал и наши предложения к договору.
В гостинице Марии не терпелось заняться изучением полученного материала и обдумать встречные предложения. А Хосе Игнасио, воодушевленный новыми впечатлениями, пошел прогуляться по городу. К немалому удивлению, в холле гостиницы он встретил… Ивон.
– Я приехала на каникулы с родителями.
– Какое совпадение! Но как ты меня нашла?
– Когда меня кто-то интересует, я делаю все, чтобы добиться вщшания со стороны этого человека. Пригласи меня чего-нибудь выпить.
– Пойдем в ресторан.
– Ты хорошо выглядишь, Хосе Игнасио. Поездка явно пошла тебе на пользу.
– Да. Мне уже несколько спокойнее.
– Я искала тебя, чтобы сказать, что мое поведение было не всегда безупречным. Я слишком приставала к тебе. А сейчас я знаю, что ты нуждаешься не в любви, а в дружбе. Поэтому я здесь. Если ты меня не оттолкнешь, как прежде, то можешь рассчитывать на понимание и поддержку.
Мария уже начала беспокоиться из-за долгого отсутствия Хосе Игнасио и решила поискать его в гостинице. Так она обнаружила сына в ресторане, беседующего с Ивон. Конечно же, Мария ни на секунду не усомнилась в том, что это не случайное совпадение, а очередное ухищрение Ивон, но большой беды в том не увидела: Хосе Игнасио совсем не общается со сверстниками, и ему не помешает немного поразвлечься.
Успокоившись, Мария поднялась к себе в номер и снова углубилась в работу. Но ее опять отвлек Хуан Карлос. Он сказал, что не хотел уезжать, еще раз не встретившись с ней. Разговор получился очень грустным. Мария, не давая себе сбиться на лирический тон, как это произошло в прошлый раз, сразу же напомнила Хуану Карлосу, что она любит другого. Ответ был неожиданным для Марии, потому что Хуан Карлос говорил не со злорадством, а, как ни странно, с сочувствием:
– Знаешь, Мария, мне кажется, что Карено не женится на тебе никогда. Извини, конечно, за прямоту. Может быть, я и ошибаюсь, но иногда мне бывает даже жаль тебя: если ты его и вправду любишь, то тебе опять не повезло. Говорю это не за тем, чтобы посеять между вами вражду. Я искренне желаю тебе счастья и потому прошу еще раз подумать, верный ли ты сделала выбор. Я не женился на тебе, потому что был молод и глуп. Но твой избранник уже далеко не мальчик. Да если бы ты и Хосе Игнасио хоть в малой степени были ко мне благосклонны, ничто бы не помешало мне уже давно на тебе жениться!
– Может, в твоих словах и есть какая-то доля истины, – не стала изображать из себя счастливицу Мария. – Сейчас вот мы опять в ссоре из-за этой поездки. Но все дело в том, что я люблю Виктора. Да, у него непростая и даже, мягко говоря, своеобразная любовь ко мне, но одно я знаю точно: Виктор меня никогда не предаст.
Хуан Карлос ушел, Хосе Игнасио еще не вернулся, сосредоточиться на работе тоже почему-то не удавалось, и Мария набрала номер Виктора.
К телефону подошла донья Мати и сказала, что сына нет дома.
– Так поздно? Что-нибудь случилось? – встревожилась Мария.
– Ах, дочка, даже и не знаю, как сказать. С тех пор, как ты уехала, Виктор стал странным…
– Донья Мати, будьте со мной откровенны, прошу вас!
– Мария, тебе надо возвращаться как можно скорее. Происходит немыслимое: мой сын гуляет одновременно с несколькими женщинами.
– Этого не может быть, донья Мати. Наверно, он пошутил, а вы приняли это за чистую монету.
– Если бы так! Но он приводит их в наш дом! Доктора Габриэлу и одну бразильскую манекенщицу. И обеим морочит головы.
– Это невероятно!
– А когда он узнал, что ты встретилась там с Хуаном Карлосом, то наговорил таких нелепостей! Совсем с ума сошел!
– Это была чистая случайность, поверьте мне.
– Я знаю, детка. Но как это объяснишь Виктору? Вернись, ради Бога, не то… потеряешь его навсегда.
– Нет, донья Мати, тут что-то не так! Виктор не может обмануть меня! Он просто не может этого сделать!
Остаток вечера Мария потратила на письмо к Виктору. Затем, не дождавшись Хосе Игнасио, погасила свет. Очнулась она от звука открываемой двери.
– Хосе Игнасио? Хуан Карлос?.. Ты?.. Но что тебе здесь надо?
– Я не могу уснуть. Не могу уехать, не повидавшись с тобой еще раз. Я все говорил не то, не так, не сумел сказать чего-то главного.
– Не кажется ли тебе, что сейчас для этого не самое подходящее время?
– Я бы сказал, совсем наоборот, – Хуан Карлос приблизился к Марии настолько, что последнюю фразу буквально прошептал ей на ухо.
– Хуан Карлос, оставь меня!
– Мария, Мария, перестань вести себя, как чужая. Ведь ты видишь, что мы по-прежнему очень глубоко чувствуем друг друга. Мы любим друг друга!
– Любим?
– Позволь мне доказать, что ты все еще любишь меня.
– Нет, нет! Отпусти, Хуан Карлос! Отпусти!
– Ты не переставала любить меня, я знаю! – говорил Хуан Карлос в паузах между поцелуями, когда Марии удавалось увернуться.
– Все! Хватит! Отпусти! – Мария резким усилием вырвалась из объятий Хуана Карлоса.
– Ты ошибаешься, Хуан Карлос: с Виктором я узнала настоящую любовь! А теперь уходи. Уходи, пока не пришел Хосе Игнасио.
Благодаря стараниям Ивон Хосе Игнасио уже довольно много выпил, а его подружка не унималась и снова заказывала спиртное.
– Нет, больше не могу, – все плыло перед глазами Хосе Игнасио, – пойдем отсюда.
– Так скоро? Мы ведь еще не потанцевали.
– Мне не хочется танцевать. И вообще, я не могу даже двигаться.
– Под эту музыку не надо будет много двигаться. Ну, давай! Станцуем один танец и пойдем.
Музыка и вправду была медленной, томной, сладковато-тягучей. Веки Хосе Игнасио непроизвольно сомкнулись, и он отчетливо увидел Лауру.
– Я так люблю тебя, Лаура, – произнес он то ли мысленно, то ли наяву, но Лаура ответила ему:
– А я тебя люблю еще больше!..
– Лаура, любимая, не уходи, говорил он уже у себя в номере и в ответ слышал:
– Нет, я не уйду. Обними меня.
– Правда, ты больше не уйдешь, не оставишь меня одного?
– Я буду с тобой все время, сколько ты захочешь. Утром Хосе Игнасио обнаружил рядом с собой в постели…
Ивон.
– Что ты здесь делаешь? Что случилось?
– Я люблю тебя, Хосе Игнасио, и хочу быть рядом с тобой всегда.
– Разве ты не понимаешь, что я все еще люблю Лауру?! Боже мой, Лаура, что я сделал?!
Мария столкнулась с Ивон у входа в комнату сына.
– Хосе Игнасио плохо себя чувствовал и попросил остаться с ним, – попыталась оправдаться Ивон.
Мария ответила, что нисколько не сомневалась в планах Ивон, но все же не ожидала от нее такой наглости.
Хосе Игнасио сам рассказал матери, что с ним произошло, и был удивлен, не услышав в ответ никаких укоров.
– Мама, ты не ругаешь меня? Ведь я предал Лауру.
– Сынок, придет день, когда ты полюбишь другую девушку. Но ты, наверно, и сам понимаешь, что должен избегать поступков, подобных вчерашнему.
– Да, я ненавижу себя.
– Мне думается, что Лаура – оттуда, где она теперь, – очень страдает, глядя, как ты разрушаешь свою жизнь. Отказываешься принять действительность, позволяешь девушкам вроде Ивон манипулировать твоими чувствами.
– Что же мне делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84