Это было тем более важно, что в совет больницы «Линкольна» вхо
дили заведующие всех ее отделений, а также избираемая на временной основ
е группа из шести врачей. Средний возраст членов совета равнялся шестиде
сяти одному году, и при любой расстановке сил, по крайней мере на одну трет
ь он состоял из католиков.
Разумеется, сохранить все в строжайшей тайне было невозможно. Многие мол
одые врачи знали о том, чем занимается Арт, и по большей части они были на е
го стороне, потому что к принятию подобного решения в каждом конкретном
случае он подходил чрезвычайно взвешенно. Большинство из них наверняка
тоже делали бы аборты, окажись у них на это побольше смелости.
Но были и те немногие, кто осуждал Арта, и кто скорее всего не устоял бы пер
ед искушением выдать его, имей они на это хоть капельку самообладания. Эт
о были лизоблюды, такие как Уиппл и Глюк, ставившие религию превыше прост
ого человеческого сострадания и здравого смысла.
Сперва меня весьма беспокоили все эти уипплы и им подобные. Но затем я про
сто перестал обращать на них внимания, делая вид, что не замечаю их омерзи
тельных знающих взглядов, поджатых губ и того явного осуждения, что было
написано при этом у них на физиономиях. Возможно, это было ошибкой с моей с
тороны.
Потому что теперь Арт арестован, и если уж карающий меч закона падет на ег
о голову, то и Сэндерсону не удастся избежать этой участи. И мне тоже.


* * *

Припарковать машину рядом с полицейским участком оказалось невозможны
м. В конце концов я заехал на стоянку, находившуюся в четырех кварталах от
него, и после этого поспешно отправился пешком в обратный путь, чтобы нак
онец узнать причину, из-за которой Артур Ли оказался в тюрьме.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Когда в свое время я волею судьбы оказался в армии, мне довелось служить в
Токио, в составе частей военной полиции, и могу сказать, что обретенный та
м опыт очень пригодился в дальнейшем. В те дни, когда ждать конца оккупаци
и оставалось недолго, военные полицейские были едва ли ни самыми ненавид
имыми людьми в городе. Облаченные в военную форму и белые шлемы, для японц
ев мы все еще были напоминанием надоевшей власти военных. Для американце
в с «Гинзы», упивавшихся саке, а если хватало денег, то и виски, мы служили в
оплощением всех тех запретов и неудобств, которыми изобиловала суровая
армейская жизнь. Поэтому наше появление где бы то ни было расценивалось
как вызов, и кое-кто из моих друзей пострадал именно из-за этого. Один лиши
лся зрения после удара ножом в глаз. Другой же и вовсе погиб.
Разумеется, мы были вооружены. Я запомнил, как нам впервые выдали оружие, и
сурового вида капитан озабоченно сказал: «Только что вы получили оружие
, а теперь послушайте, что скажу вам я: не спешите хвататься за него. А то мож
ет случиться так, что, когда-нибудь, может быть даже защищаясь, вы застрел
ите на улице разбуянившегося пьяницу, а потом окажется, что это племянни
к какого-нибудь конгрессмена или генерала. Держите оружие на виду, но тол
ько пусть оно остается в кобуре. У меня все.»
Другими словами, нам было приказано «брать на понт». Мы научились и этому.
Такова участь любого полицейского.
Я размышлял об этом, представ перед угрюмым сержантом полицейского учас
тка на Чарльз-Стрит. Когда я вошел, он одарил меня таким взглядом, как будт
о ему не терпелось поскорее проломить мне череп.
Ч Что вам здесь надо?
Ч Я пришел, чтобы повидать доктора Ли, Ч сказал я.
Он усмехнулся.
Ч Что, маленький китаеза все-таки попался? Какая жалость…
Ч Я пришел, чтобы повидать его, Ч повторил я.
Ч Нельзя.
Он вернулся к разложенным перед ним на столе делам и напустив на себя оза
боченный вид, раздраженно зашелестел страницами, давая тем самым понять
, что разговор окончен.
Ч Может быть все-таки будете столь любезны и потрудитесь объяснить?
Ч Нет, Ч сказал он. Ч Столь любезен я не буду.
Я вынул из кармана ручку и записную книжку.
Ч Тогда позвольте узнать номер вашего значка.
Ч Вот странный тип. Да кто вы такой? Убирайтесь отсюда. Все равно у вас нич
его не выйдет.
Ч По закону вы по первому требованию обязаны назвать номер своего знач
ка.
Ч Как вам угодно.
Я взглянул на его рубашку и сделал вид, что записываю номер. Затем я направ
ился к двери.
Ч Что, уже уходите? Ч небрежно окликнул он меня.
Ч Здесь у входа есть телефонная будка.
Ч Ну и что?
Ч Подумать только, какая досада. Держу пари, ваша жена целых несколько ча
сов потратила на то, чтобы пришить вам на мундир вот эти шевроны. А на то, чт
обы их содрать оттуда уйдет лишь каких-нибудь десять секунд. Всего-навсе
го. Их спарывают при помощи бритвы: так удобнее и меньше шансов порезать м
атерию.
Он тяжело поднялся из-за своего стола.
Ч Да что вам вообще здесь нужно?
Ч Я пришел, чтобы увидеться с доктором Ли.
Теперь сержант смотрел на меня с некоторой опаской. Может быть он и не был
до конца уверен в том, что из-за меня его могут понизить в чине, но в то же вр
емя он знал, что возможно и такое.
Ч Вы его адвокат?
Ч Вы угадали.
Ч Ну что же вы сразу не сказали? Ч он вытащил из ящика стола связку ключе
й. Ч Идемте. Ч Он изобразил на лице некое подобие улыбки, но глаза его смо
трели зло.
Я проследовал за ним по длинному коридору полицейского участка. За все в
ремя он не произнес ни слова, и только пару раз фыркнул. Наконец он бросил
мне через плечо:
Ч Вы уж на меня не обижайтесь. Все-таки, знаете ли, убийство есть убийство.

Ч Разумеется, Ч сказал я.


* * *

Камера, в которой держали Арта, оказалась довольно уютной. В ней было чист
о и почти не воняло. Вообще-то считается, что тюремные камеры Бостона самы
е благоустроенные во всей Америке. Иначе никак нельзя: иногда в подобных
камерах приходилось коротать время многим довольно знаменитым граждан
ам. Мэры, государственные служащие и другие люди этого круга. Ведь в самом
-то деле, нельзя же ожидать от человека, чтобы он руководил проведением со
бственной предвыборной кампании за переизбрание на пост, сидя в замызга
нной камере.
Со стороны это выглядело бы довольно убого.
Арт сидел на койке, глядя на зажатую в пальцах сигарету. По засыпанному си
гаретным пеплом каменному полу были разбросаны окурки. Когда мы вступил
и в коридор, он взглянул в нашу сторону.
Ч Джон!
Ч У вас есть десять минут, Ч объявил сержант.
Я вошел в камеру. Сержант запер за мной дверь, но не ушел, а остался стоять, о
блокотившись о прутья решетки.
Ч Благодарю вас, Ч сказал я. Ч Вы можете идти.
Пронзительно взглянув в мою сторону, он не спеша направился прочь, звеня
на ходу связкой ключей.
Когда мы наконец остались одни, я спросил у Арта:
Ч Как ты тут? С тобой все в порядке?
Ч Кажется, да.
Арт был человеком невысокого роста; он был очень аккуратен и всегда прид
ерживался того же безукоризненного стиля и в одежде. Он был родом из Сан-Ф
ранциско, где он вырос в большой семье, из которой вышла целая династия вр
ачей и адвокатов. Очевидно, его мать была американкой: он мало чем походил
на настоящего китайца. Цвет его кожи скорее оливковый, чем желтый, в разре
зе глаз отсутствуют складки эпикантуса, а волосы темно-каштановые. Обыч
но он бывает очень подвижен, жестикулирует порывисто и энергично, и в это
м смысле он напоминает скорее латиноамериканца, чем кого-либо еще.
Теперь он был очень бледен. Когда он поднялся с койки и принялся расхажив
ать по камере, движения его были резкими и суетливыми.
Ч Очень хорошо, что ты пришел.
Ч На всякий случай запомни, что я представитель твоего адвоката. Иначе с
юда попасть было никак не возможно. Ч Я вытащил из кармана запискую книж
ку. Ч Ты адвокату уже звонил?
Ч Нет, еще нет.
Ч Отчего же?
Ч Не знаю, Ч он потер ладонью лоб, а потом провел пальцами по векам. Ч Я н
е подумал об этом. Все это какой-то абсурд, бессмыслица…
Ч Кто твой адвокат?
Арт назвал мне имя, и я записал его в свою записную книжку. У Арта был очень
хороший адвокат. Смею предположить, он в некоторой степени догадывался,
что когда-нибудь ему все же придется воспользоваться его услугами.
Ч Хорошо, Ч сказал я. Ч Я потом сам позвоню ему. А теперь может быть ты ра
сскажешь мне, что случилось?
Ч Меня арестовали, Ч сказал Арт. Ч За убийство.
Ч Об этом я до некоторой степени догадывался. А зачем ты мне звонил?
Ч Потому что ты разбираешься в подобных вещах.
Ч В убийствах? Я ничего не знаю.
Ч Но ты же учился на юридическом факультете.
Ч Один год, Ч сказал я. Ч И это было ровно десять лет назад. Меня, можно ск
азать, выпихнули оттуда за неуспеваемость, и я не помню совсем ничего из т
ого, чему нас там учили.
Ч Джон, Ч сказал он, Ч это медицинско-правовая проблема. Здесь все вмес
те. Мне нужна твоя помощь.
Ч Тогда тебе лучше рассказать мне обо всем с самого начала.
Ч Джон, я этого не делал. Я клянусь. Я ее даже пальцем не тронул.
Он продолжал нервно расхаживать по камере, и теперь шаги его сделались б
ыстрее. Схватив Арта за руку, я остановил его.
Ч Сядь, Ч велел я ему, Ч и начни все с самого начала. Очень медленно.
Он замотал головой и, погасив окурок одной сигареты, тут же закурил другу
ю, а потом сказал:
Ч Они взяли меня у меня же дома, сегодня утром, примерно часов около семи.
Привезли меня сюда и начали допрашивать. Сначала они сказали, что это про
стая формальность, а там черт их знает, что на самом деле имелось в виду. Ра
зозлились они уже потом.
Ч Сколько их было?
Ч Двое. Иногда трое.
Ч Может с тобой обращались грубо? Они били тебя или ослепляли лампами?
Ч Нет, ничего такого не было.
Ч Тебя предупредили, что ты имеешь право пригласить адвоката?
Ч Да. Но это было уже потом. Когда мне объявили о моих конституционных пр
авах. Ч Тут он грустно улыбнулся Ч это была его привычная циничная ухмы
лка. Ч Понимаешь, вначале допрос был вроде как ради формальности, так что
мне и в голову не пришло вспомнить об адвокате. Я ведь не сделал ничего пл
охого. Со мной здесь возились битый час, прежде чем ее имя было упомянуто в
слух.
Ч Кого «ее»?
Ч Карен Рэндалл.
Ч Это что, та самая Карен…
Он согласно кивнул.
Ч Та самая. Дочь Дж.Д.Рэндалла.
Ч Бог ты мой.
Ч Они начали допытываться у меня, что мне известно о ней, и обращалась ли
она ко мне когда-либо, как к врачу. Что-то типа того. Я сказал, что да, что она
неделю назад приходила ко мне на прием за консультацией. Основная жалоба
Ч аменорея.
Ч Какой продолжительности?
Ч Четыре месяца.
Ч А им ты говорил об этом?
Ч Нет, об этом меня не спрашивали.
Ч Это хорошо, Ч сказал я.
Ч Им захотелось узнать и другие подробности ее визита, как то: было ли эт
о ее единственной проблемой, как она вела себя при этом. Я им ничего не ска
зал. Я сказал, что врачебная тайна, касающаяся только врача и пациента. Тог
да они переменили тактику: меня стали распрашивать, где я был вчера вечер
ом. Я сказал, что сначала я сделал вечерний обход в «Линкольне», а после не
го гулял в парке. Они еще спрашивали, возвращался ли я после этого к себе в
кабинет. Я сказал, что нет. Они допытывались, видел ли меня в парке еще кто-н
ибудь. Я сказал, что не помню, во всяком случае из моих знакомых мне не попа
лось навстречу никого, это точно.
Арт глубоко затянулся сигаретой. Руки у него дрожали.
Ч Тогда на меня стали давить. Уверен ли я, что не заходил вчера вечером в с
вой кабинет? Что конкретно я делал после обхода? Уверен ли я в том, что посл
едний раз я видел Карен на прошлой неделе и с тех пор с ней больше не встре
чался ни при каких обстоятельствах? Я же никак не мог взять в толк, зачем м
еня об этом расспрашивают.
Ч И зачем?
Ч А за тем, что в четыре часа утра Карен Рэндалл была доставлена матерью
в отделение экстренной помощи при «Мем» с сильным кровотечением Ч счит
ай, заживо обескровленной Ч в состоянии шока. Я не знаю, какую помощь ей т
ам успели оказать, но так или иначе, она умерла. В полиции уверены, что это и
з-за того, что вчера вечером я якобы сделал ей аборт.
Я нахмурился. Просто чушь какая-то.
Ч А почему они так уверены в этом?
Ч Мне этого не сказали. Не думай, что я не спрашивал. Может быть девчонка б
редила и в бреду назвала мое имя, когда ее привезли в «Мем». Не знаю.
Я покачал головой.
Ч Арт, полицейские как чумы боятся незаконных арестов. Если они, арестов
ав тебя, не сумеют доказать твою вину, то очень многие из них вылетят с раб
оты. Подумай только, ведь ты уважаемый член нашего профессионального сод
ружества, а не какой-то там подзаборный пьяница без роду и племени и без г
роша в кармане. Ты можешь позволить себе обратиться за помощью к по-насто
ящему хорошему правозащитнику, и им известно и об этом тоже. Они не посмел
и бы предъявить обвинение, если бы у них не было каких-то очень веских ули
к против тебя.
Арт раздраженно махнул рукой.
Ч Может быть у них здесь одни бестолочи работают.
Ч Это несомненно, но все-таки не до такой же степени.
Ч Но я все равно не знаю, Ч сказал он, Ч не знаю, что у них может быть прот
ив меня.
Ч Ты должен знать.
Ч А я не знаю, Ч сказал Арт, опять начиная расхаживать по камере из угла в
угол. Ч И даже не догадываюсь.
Еще какое-то время я смотрел на него, раздумывая над тем, когда будет лучш
е спросить его о том, не спросить о чем я просто не мог. Он поймал на себе мой
взгляд.
Ч Нет, Ч сказал он.
Ч Что «нет»?
Ч Нет, я этого не делал. И перестань так смотреть на меня. Ч Он снова сел и
забарабанил пальцами по койке. Ч Господи Иисусе, уж лучше бы мне напитьс
я.
Ч И думать не смей, Ч сказал я.
Ч Ради бога,…
Ч Потому что ты выпиваешь только в компаниях, Ч сказал я. Ч И пьешь очен
ь умеренно.
Ч Здесь что, вершится суд над моим характером и привычками, или…
Ч Здесь не вершится никакого суда, Ч сказал я, Ч он тебе не нужен.
Он фыркнул в ответ.
Ч Лучше расскажи мне о том визите Карен, Ч предложил я.
Ч Да тут и рассказывать особенно нечего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47