Ч Но разве закон не обязывает…
Ч Разумеется, Ч быстро ответил Карр. Ч Закон обязывает нас сообщать о
подобных случаях. По закону мы также должны сообщать полиции о случаях ф
изического насилия, но если бы мы только стали извещать их о каждом пьяни
це, влезшем в драку в каком-либо из баров, то, уверяю тебя, очень быстро мы п
о уши увязли бы в этом болоте. Ни одно из отделений неотложной помощи не со
общает обо всем, о чем они, как казалось бы, обязаны сообщать, потому что фи
зически это невозможно в принципе.
Ч Но ведь если это был аборт…
Ч Попробуй рассуждать логически, Ч предложил Карр. Ч Ведь очень больш
ая часть подобных случае все-таки оказывается самопроизвольными выкид
ышами, а другая тоже большая часть таковыми не оказывается, что само по се
бе еще вовсе не означает, что мы обязаны относиться к ним как-то иначе. Доп
устим, что тебе становится известно, что девчонке был сделан аборт; и вот т
ы сообщаешь об этом полиции. На следующий день они действительно приходя
т, а девчонка начинает рассказывать им, что это был просто выкидыш или же о
бъявляет, что попыталась сделать это самостоятельно. Но в любом случае, р
азговорить ее не удастся, так что полицейские будут очень недовольны. А з
литься они будут на тебя, потому что это именно ты вызвал их.
Ч И что, такое случается?
Ч Да, Ч сказал Карр. Ч Дважды я сам был тому свидетелем. В подобных случ
аях девчонка поступает сюда вне себя от страха и в твердой уверенности, ч
то жить ей осталось не долго. В ней говорит чувство мести, она жаждет отомс
тить тому, кто плохо сделал ей аборт, и она требует, чтобы вызвали полицию.
Но к утру ей становится лучше, перед этим ей сделали хорошее больничное в
ыскабливание, и она вдруг понимает, что все самое страшное уже позади. Ей в
овсе не хочется связываться с полицией. Больше всего она боится оказатьс
я замешанной в этом деле. Поэтому, когда полицейские приезжают, она делае
т вид, что произошло просто досадное недоразумение.
Ч И вы довольствуетесь тем, что просто подчищаете ошибки аборционистов
и пытаетесь умолчать об этом?
Ч Мы пытаемся вернуть людям здоровье, и это все. Врач не может давать все
му личностную оценку. Нам приходится исправлять ошибки неумелых водите
лей и озверевших пьяных хулиганов, но в наши обязанности не входит бить к
ого бы то ни было по рукам и читать им лекции о правилах вождения автомоби
ля или вреде алкоголя. Мы просто пытаемся снова поставить их на ноги.
Я не собирался спорить с ним; я знал, что ничего хорошего из этого все равн
о ней выйдет. И поэтому я решил переменить тему.
Ч Ну а как же тогда обвинение против Ли? Откуда они взялись?
Ч Когда девушка умерла, Ч сказал Карр, Ч у миссиз Рэндалл началась ист
ерика, она кричала в голос, так что ей даже пришлось дать успокаивающее. По
сле этого она пришла в себя и продолжала утверждать, будто бы дочь расска
зала ей, что это сделал Ли. И тогда же она позвонила в полицию.
Ч Сама миссиз Рэндалл?
Ч Именно так.
Ч А как же тогда быть с больничным диагнозом.
Ч Он останется неизменным Ч выкидыш. Это есть допустимая законом меди
цинская интерпретация. Насколько я могу судить о подобных вещах, замена
ныне существующего диагноза на «незаконный аборт» происходит уже вне э
тих стен. Вскрытие покажет, имел ли место аборт на самом деле.
Ч Вскрытие уже все показало, Ч сказал я. Ч Кстати, довольно неплохо сде
ланный аборт, за исключением единственного повреждения эндометриоидно
й ткани. У того, как его делал, по-видимому, имелся некоторый опыт в подобны
х вещах Ч но все же опыт недостаточный.
Ч Ты уже разговаривал с Ли?
Ч Сегодня утром, Ч сказал я. Ч Он божится, что не делал этого. Основывая
сь на показаниях вскрытия, я склонен верить ему.
Ч От ошибок…
Ч Не думаю. Арт слишком благоразумен, слишком опытен.
Карр вытащил из кармана халата стетоскоп и принялся нервно теребить его
в руках.
Ч Это наредкость дрянное дело, Ч сказал он наконец. Ч Наредкость дрян
ное.
Ч Необходимо все обязательно прояснить, Ч возразил ему я. Ч Мы не може
м на манер страусов спрятать голову в песок и бросить Ли на произвол судь
бы.
Ч Нет, конечно, нет, Ч откликнулся Карр. Ч Но вот Дж.Д. был очень и очень р
астроен случившимся.
Ч Могу себе представить.
Ч Он едва не убил ого бедного стажера, когда увидел, что за лечение тот на
значил его дочери. Я присутствовал при этом, и в какой-то момент у меня поя
вилось такое ощущение, что он задушит парня голыми руками.
Ч А как звали того стажера?
Ч Роджер Уайтинг. В общем-то неплохой парень.
Ч А где он сейчас?
Ч Дома, должно быть. Его дежурство закончилось в восемь часов утра, Ч Ка
рр помрачнел и снова принялся поигрывать своим стетоскопом. Ч Джон, Ч с
казал он наконец, Ч а ты уверен, что тебе действительно следует вмешиват
ься во все это?
Ч Я ни во что не собираюсь вмешиваться, Ч возразил я ему на это. Ч Если б
ы мне было из чего выбирать, то я сию же минуту возвратился бы к себе в лабо
раторию. Но у меня нет другого выбора.
Ч Все дело в том, Ч медленно проговорил Карр, Ч что это не в нашей власт
и. Дж.Д. очень огорчен.
Ч Ты уже говорил об этом.
Ч Я просто пытаюсь помочь тебе понять реальное состояние дел. Ч Карр пр
инялся перекладывать с места на место разложенные у него на столе предме
ты, избегая при этом смотреть на меня. Наконец он сказал. Ч Это дело наход
ится сейчас в надежных руках. И Ли уже нанял наверное себе опытного адвок
ата.
Ч И вместе с тем возникает целая куча вопросов, ответы на которые так и п
овисли в воздухе. Я хочу увериться, что во все будет внесена надлежащая яс
ность.
Ч Это дело находится в надежных руках, Ч повторил Карр.
Ч В чьих руках? Рэндаллов? Или тех долдонов из полицейского участка?
Ч У нас в Бостоне замечательная полиция, Ч возразил Карр.
Ч Ты-то хоть не начинай!
Карр терпеливо вздохнул и сказал:
Ч И что ты надеешься этим доказать?
Ч То, что Ли этого не делал!
Карр покачал головой:
Ч Дело не в этом.
Ч А мне кажется, что оно именно в том.
Ч Нет, Ч сказал Карр. Ч Дело в том, что дочь Дж.Д.Рэндалла умерла от аборт
а, и теперь кто-то должен будет ответить за это. Ли делает аборты Ч и доказ
ать это в суде будет не так трудно. Тем более, что более половина из членов
суда присяжных Ч католики. И в том, что его признают виновным не может быт
ь никаких сомнений. Это само собой разумеется.
Ч Само собой разумеется?
Ч Ты знаешь, что я имею в виду, Ч сказал Карр, заерзав на стуле.
Ч Хочешь сказать, что Ли суждено стать козлом отпущения?
Ч Точно так. Отдуваться за всех придется Ли.
Ч А это что же, официально утвержденный термин?
Ч Более или менее, Ч отозвался Карр.
Ч А ты-то сам, что думаешь об этом?
Ч Врач занимающийся абортами, подергает себя заведомому риску, он нару
шает закон. И когда он делает аборт дочери известного бостонского врача…

Ч Но Ли утверждает, что он этого не делал.
Карр лишь грустно улыбнулся.
Ч Да какое это теперь уже имеет значение?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

На подготовку кардио-хирурга уходит целых тринадцать лет. Сначала нужно
проучиться четыре года на медицинском факультете, а потом год стажировк
и, за которым следуют еще три года общей хирургии, два года хирургии грудн
ой клетки, и два года кардио-хирургии. К тому же два года из данного числа в
обязательном порядке посвящаются службе Дяде Сэму.
См.Приложение 3: Поле боя и ш
ест цирюльника.

Человек должен обладать определенным складом характера, для того чтобы
решиться взвалить на себя столь обременительную ношу, суметь сосредото
читься на достижении столь отдаленной цели. И к тому времени, когда он уже
вполне готов приступить к самостоятельной практике, такой человек слов
но перерождается, становясь совсем другим, чем прежде; ощущая себя посвя
щенным в тайны, не доступные другим людям, обладая не подвластным им опыт
ом, он еще больше отчуждается от окружающих. В каком-то смысле это тоже мо
жно считать неотъемлемой частью обучения: хирурги зачастую одиноки.
Я раздумывал об этом, стоя на смотровой площадке и глядя через стекло вни
з, в операционную No 9. Смотровая площадка была устроена под самым потолком
операционной, отсюда открывался замечательный обзор всей комнаты, можн
о было следить за действиями персонала и ходом операции. Обычно сюда под
нимались студенты-медики и стажеры. В операционной был установлен микро
фон, так что было слышно решительно все Ч металлическое позвякивание ин
струментов, ритмичное шипение аппарата искусственной вентиляции легки
х, приглушенные голоса Ч и еще здесь есть кнопка, нажав на которую, можно
переговариваться с людьми, находящимися внизу. Иначе, вас просто не услы
шат.
Я пришел сюда, успев предварительно побывать в приемной у Дж.Д.Рэндалла. Я
хотел ознакомиться с больничной картой Карен, но секретарша Рэндалла ск
азала, что это вопрос не к ней. Карта у Дж.Д., а у Дж.Д. сейчас операция. Не скро
ю, что я был немало удивлен этим сообщением. Мне казалось, что после всего
случившегося он возьмет выходной, не станет оперировать сегодня. Но, оче
видно, у него самого и в мыслях такого не было.
Секретарша сказала, что судя по времени, операция должна уже вот-вот зако
нчиться. Но едва взглянув вниз сквозь стекло смотровой площадки, я понял,
что до окончания еще далеко. Грудная клетка пациента все еще была открыт
а; они даже еще не начинали накладывать швы. Раз так, то я не собирался нико
го отвлекать; мне придется зайти попозже и все-таки попытаться заполучи
ть карту.
Но я все же задержался здесь совсем ненадолго. Все-таки кардиохирургия о
бладает неким необъяснимым, словно завораживающим свойством, есть в ней
нечто нереальное, не поддающееся описанию словами, похожее на ставшую яв
ью смесь чуда и кошмара. В операционной подо мной находились сразу шестн
адцать человек, включая четырех хирургов. Все эти люди находились в движ
ении, каждый из них был занят своим делом, ни одного лишнего жеста, все дви
жения плавные и соразмеренные. Словно в балете, сюрреалистическом балет
е. Пациент на столе, укрытый зеленой простыней казался еще меньше в сравн
ении с установленным рядом аппаратом искусственного кровообращения, о
громным сверкающим сталью комплексом, по величине не уступающим автомо
билю, с плавно движущимися цилиндрами и колесами.
У головы пациента в окружении оборудования стоял анестезиолог. Еще там н
аходились несколько операционных сестер, двое техников, следившие за по
казаниями датчиков и управлявшие работой оборудования, а также медсест
ры, санитары. И хирурги. Я попытался было угадать, который из них Рэндалл, н
о не смог; в халатах и масках все они казались одинаковыми, обезличенными
и ничем друг от друга не отличающимися. Разумеется, на самом деле все было
не так. На одного из этих четырех человек была возложена ответственность
за все, за все действия всех шестнадцати присутствующих при этом. А также
ответственность за семнадцатого человека, находящегося в этой комнате,
того, чье сердце теперь было остановлено.
В одном из углов операционной был установлен монитор электрокардиогра
фа. Нормальная ЭКГ представляет собой стремительную изломанную линию, н
а которой каждый удар сердца, каждая волна его энергии, обозначены пикам
и. Эта же кардиограмма была ровной: просто бесполезная кривая линия. В соо
тветствии с основным критерием медицины это означало, что пациент мертв
. Сквозь открытую грудную клетку я посмотрел на видневшиеся в разрезе ро
зоватые легкие; они оставались неподвижны. Пациент не дышал.
Все это за него делала машина. Она перекачивала его кровь, насыщала ее кис
лородом, выводила из нее углекислоту. Эта установка использовалась на пр
актике вот уже около десяти лет.
Люди в операционной, казалось, не испытывали страха ни перед установкой,
ни перед ходом самой хирургической процедуры. Они просто, обыденно делал
и свое дело. Думается, это и есть одна из причин того, что со стороны все про
исходящее внизу представлялось столь нереальным.
Я простоял здесь еще пять минут, совершенно не замечая времени. Затем я уш
ел. В коридоре я столкнулся с двумя хирургами-стажерами. Они стояли в двер
ях, привалившись к стене, на шее у обоих еще висели спущенные хирургическ
ие маски. Они пили кофе, ели пончики и весело обсуждали какое-то сомнитель
ное свидание.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Доктор медицины Роджер Уайтинг жил неподалеку от больницы, на той захлам
ленной стороне Бикон-Хилл, куда обычно свозился мусор с Луисбург-Сквер. Д
верь мне открыла его жена. Она оказалась самой заурядной внешности девуш
кой, находившейся, насколько я мог судить, примерно на седьмом месяце бер
еменности. Она выглядела очень обеспокоенной.
Ч Что вам надо?
Ч Мне хотелось бы переговорить с вашим мужем. Меня зовут Берри. Я патолог
оанатом из «Линкольна».
Она смотрела на меня с явным подозрением.
Ч Как раз сейчас мой муж пытается уснуть. Он был на дежурстве два последн
их дня, и очень устал. Он пытается уснуть.
Ч Это очень важно.
За спиной у нее возник стройный молодой человек в белых парусиновых брюк
ах. Он казался не просто усталым; у него был вид измученного и испуганного
человека.
Он спросил:
Ч В чем дело?
Ч Мне бы хотелось поговорить с вами о Карен Рэндалл.
Ч Я уже наверное раз десять пересказывал все с самого начала, Ч сказал
он. Ч Распросите лучше обо всем доктора Карра.
Ч Уже распрашивал.
Уайтинг провел руками по волосам, а потом обратился к жене:
Ч Ничего страшного, дорогая. А сейчас иди и свари мне немного кофе, ладно?
Ч Он обернулся ко мне. Ч Выпьете кофе?
Ч Если можно, Ч сказал я.
Мы сидели в гостинной. Это была крохотная квартирка, обставленная дешево
й и обшарпанной мебелью. Но мне было уютно здесь, я чувствовал себя как дом
а: всего каких-нибудь несколько лет назад я и сам был таким же стажером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47