Я человек чести. Она впервые за последние дни улыбнулась и поцеловала его. Возвратившись домой, она прежде всего зашла к Рикардо и рассказала ему о своем визите к Федерико и о том, что его предполагавшийся брак с Дульсиной — простое недоразумение, следствие фантазии их сестры.— Как ты можешь верить этому ничтожеству, будь он проклят! — воскликнул Рикардо.— Сердце подсказывает мне, что Федерико не лгал! — ответила она с твердой верой в слова своего возлюбленного…Что же касается самого возлюбленного, то он в это время срочно собирал чемоданы.За обедом Рикардо рассказал брату и Леонеле о том, что Кандида посетила лиценциата Роблеса и он вновь заморочил ей голову враньем, что у него якобы ничего нет с Дульсиной.— Дульсина не так глупа, чтобы предаваться пустым фантазиям. Каналья этот Роблес!..Дульсина между тем была легка на помине.Старшая служанка попросила сеньора Рикардо подойти к телефону. Звонок был из Нью-Йорка. Дульсина интересовалась, куда исчез лиценциат Роблес. Дело в том, что она звонила ему, но его секретарша сказала ей, что сеньор Роблес срочно улетел в Париж.Возвратившись к столу, Рикардо сообщил новость присутствующим. Он упомянул и о том, что Дульсина просила встретить ее на аэродроме.— У нее чемоданов уйма… Накупила платьев для замужней жизни, — объяснил он эту ее просьбу.Леонела удивилась, почему о возможной женитьбе Дульсины и Роблеса говорится с некоторым… недоброжелательством, что ли. И тогда Рикардо решил, что пора перестать скрывать от нее, что на самом деле происходит в доме.— Ты, Леонела, практически член нашей семьи. Так вот, наша семья на краю пропасти. Ты должна знать: Кандида ждет ребенка от Роблеса.Тяжелая пауза, воцарившаяся за столом после этого сообщения, длилась так долго, что Рикардо обрадовался, когда его снова попросили к телефону. На этот раз звонила Сорайда.— Простите, что беспокою, — сказала она. — Это Сорайда, хозяйка таверны «Твой реванш». Дело в том, что Роза Гарсиа в катастрофу попала. Вела грузовик и врезалась. Я решила, что, может, вам это интересно — Роза-то Гарсиа ваша жена…— Как врезалась?.. — ошеломленно переспросил Рикардо. — Она же не умеет водить!— Потому и врезалась, — сказала Сорайда.Она объяснила, где находятся и как себя чувствуют Роза и Томаса, и повесила трубку.— Что там произошло с дикаркой? — спросила Леонела, с середины разговора подошедшая к Рикардо и прислушивавшаяся к тому, что он говорил.— Врезалась на грузовике в другую машину… Леонела засмеялась.— Эта неумеха — за рулем грузовика?Рикардо, не обращая внимания на ее слова, обратился к Рохелио:— Пожалуйста, проведай их. Если я появлюсь, Роза меня выгонит.— Да и кто она тебе, чтобы ты туда мчался, — вступила Леонела.— Кто? Воспоминание… Прекрасное воспоминание, — сказал Рикардо.— И ты говоришь это после всего, что она с тобой проделала?— Мы ее тоже порядком помучили. Кстати, в последний раз она вела себя как настоящая сеньора. Да и какая сеньора проявила бы такое благородство, отказавшись от компенсации за развод?— Думаю, это какая-то каверза. Тем не менее, Рохелио, не забудь передать дикарке мой горячий привет, — насмешливо попросила Леонела.Рикардо посмотрел на нее осуждающе.Когда Эдувигес сообщила Пабло, что ему звонит сеньорита Норма, он отправился к телефону с таким скучным видом, что Паулетта тяжело вздохнула.Роке, который впервые после своей болезни сидел за завтраком вместе с сыном и женой, тоже обратил внимание на неудовольствие Пабло.— Подумать только, звонит невеста, а он недоволен. Паулетта грустно посмотрела на мужа.— Я думаю, Роке, он больше не любит Норму. По-моему, онвсе еще думает о той девушке, с которой познакомился на улице. Неужели это возможно: увидел мельком и потерял голову? Роке засмеялся:— А я как в тебя влюбился? Паулетта тоже улыбнулась.Пабло вернулся к столу, вид у него был еще более скучный.— В дискотеку ей приспичило. Посреди недели… Почувствовала, что у меня в голосе нет радости по этому поводу — и сразу в истерику! Плохо, когда у женщины портится характер.— Пабло! Как ты говоришь о своей невесте? А когда она будет женой?..— Ну кто же, мама, женится на своей первой невесте? — то ли пошутил, то ли всерьез отозвался Пабло.В госпитальной палате пахло цветами и апельсинами — их принесла Эрлинда, пришедшая навестить Розу и Томасу.Роза, меланхолически сдирая золотистую кожицу с крупного плода, сетовала на то, что не знает, чем заняться после выхода из госпиталя: продавать жвачку и книги, шныряя между машинами, ей больше не хотелось.— Да, ты уж, пожалуйста, подальше от автомобилей, — сказал вошедший в палату на ее последних словах Рохелио. Он уже почти не хромал.Рохелио тоже принес цветы. Он спросил у Эрлинды, почему она больше не приходит.— Не хотела вас беспокоить…— Даже звонком?Роза поспешила на помощь подруге:— Да у вас трубку всегда снимает эта донья Ворона. Кому охота с ней каркать?Эрлинда начала что-то плести об их неравном имущественном положении, исключающем дружбу. Рохелио живо возразил, приведя в подтверждение своей правоты свои с Розой отношения.— А на чьем это грузовике ты совершила свой шоферский подвиг?Роза объяснила.— Этот Эрнесто что, твой жених?— Да я лучше на скорпиона сяду, чем снова замуж выходить, — немедленно отозвалась Роза. — Эрнесто мне кореш. Он в газетах пишет.Она помолчала.— Ну, правду сказать, и он — мужчина. А все мужчины — cам знаешь…Рохелио попросил Ликду звонить ему и откланялся. Роза вышла его проводить. Он предложил ей денег. Она решительно отказалась:— Ты уж прости, не нужны мне деньги от Линаресов!— Ты у нас самая бескорыстная… И самая забывчивая.— Это почему?— Ты даже не спросила, как поживает Рикардо.— А кто он такой, Рикардо?.. Ты его защищаешь, потому что он — твой брат.— Я защищаю его, потому что он страдает. Привет тебе от него.— Пусть на ответный не рассчитывает. На глазах у нее появились слезы.Выражение лица Рикардо испугало Кандиду. Он молча прошелся по ее комнате, зачем-то осмотрел стены, откинул штору с окна, потом вернул на прежнее место. Видно было, что он оттягивает какое-то неприятное сообщение.Наконец он заговорил:— Я только что из конторы лиценциата. Сегодня утром он улетел в Париж. И неизвестно, когда вернется.Лицо Кандиды помимо ее воли вытянулось от удивления, и Рикардо снова стало жалко свою доверчивую сестру.— Что ты удивляешься? Все проще простого: вернется Дульсина — надо будет с ней объясняться, а он трус. Твой Феде — большой негодяй!— Но вчера он мне сказал, — начала было Кандида, но в это время в дверь постучали и вошла Леонела.— Канди, я все знаю и хотела бы… Кандида гневно взглянула на брата:— Это ты рассказал?Он ласково положил руку ей на плечо.— Да скоро любой куст у нас в саду об этом знать будет. Леонела с сочувствием смотрела на нее.— Скажи, Канди, ты действительно хочешь иметь ребенка?— Кто не хочет иметь ребенка от любимого человека? — всхлипнула та.— Но это всего лишь фраза, которую всегда говорят… Молодая пара не должна обременять себя детьми. Мне дети вообще не по душе…Рикардо жестко посмотрел на нее.— А вот мне — наоборот, — сказал он.Все-таки дома было лучше, чем в госпитале… Роза кормила соскучившегося по ней попугая, когда появился Эрнесто. Он все время поддразнивал ее шоферскими успехами. Вот и сейчас вместо приветствия он спросил:— Ну, ас, как твой глаз?Глаз у Розы прошел. Завтра должны были выписать и матушку Томасу.Эрнесто тоже знал об этом. Наверно, потому он и решил поговорить с Розой сегодня. Разговор был все о том же. Он взял ее за руку и сказал:— Я хочу жениться на тебе. Она твердо покачала головой.— Нет, Эрнесто. Я не могу выйти за тебя. Да и какая тебе польза от такой, как я?— Когда любишь, не думаешь о пользе. Роза печально вздохнула:— Но я, я не давала тебе повода думать, что люблю тебя. Видимо, он совсем потерял голову от своего безнадежного чувства, потому что вдруг спросил:— Может, ты отвергаешь меня из-за моих скромных средств?Она взглянула на него как на сумасшедшего.— Ты в своем уме? Да я сама беднее всех на свете!— Но ты, видно, до сих пор влюблена в своего богатенького сеньора, который приволок тебя в свой дом, чтобы только поиздеваться над сестрами…— Давай закончим болтовню на эту тему. Я не желаю замуж ни за кого, будь это хоть сам наследный принц. Не желаю, и все тут!Он постарался взять себя в руки.— Как хочешь… Но больше не проси у меня мороженого. — С горькой улыбкой он покинул ее дом.В суматохе аэродрома, в пестрой толпе, за грудой чемоданов Рикардо не сразу разглядел Дульсину.— Это все твое? — спросил он, кивая на багаж.— Конечно. — Она была оживлена. — Женщина, собирающаяся выходить замуж, должна быть одета по последней моде.Он молча поглядел на нее.— А ты уверена, что выходишь замуж? Она рассмеялась.— А ты забыл? За Федерико.— Твой Федерико неожиданно улетел в Париж.— Откровенно говоря, я удивлена…— Поедем домой, там ты удивишься еще больше, — пообещал Рикардо.Но Дульсина была так наполнена предвкушением своего грядущего замужества, что не обратила внимания на довольно зловещую интонацию, с которой это было произнесено.Дома она прежде всего распорядилась, чтобы Себастьян занес в ее комнату все чемоданы. И лишь после этого вспомнила о странной фразе, брошенной братом, и послала Себастьяна сказать Рикардо, что она ждет его.Рикардо пришел и с непонятным выражением на лице принялся смотреть, как Дульсина вынимает из чемоданов свои новые платья и костюмы.— Я думаю, что все эти вещи ты купила напрасно.— Это почему? — улыбнулась она. — Они в моде.— Но Роблеса-то нет.— Господи, ну и что? Вернется.— Он бежал, сестричка. Бежал, потому что он негодяй и хорошо знает это.Она опустилась на кровать и недоуменно посмотрела на Рикардо.— Что здесь происходит? — заволновалась она. — Хватит ходить вокруг да около.— И впрямь, — согласился Рикардо. — С чего бы только лучше начать? — Он как-то мрачно рассмеялся. — Да вот хоть с этого: ты знаешь, что у твоего Федерико с Кандидой были интимные отношения?— Что за чушь! — Дульсина даже попробовала засмеяться. — У нашей тихони Канди?!Рикардо подошел к ней и посмотрел на нее сверху вниз. Потом негромко сказал:— У нашей, как ты выразилась, тихони Канди будет ребенок. От Федерико Роблеса.Дульсина смотрела на него, как будто не понимая, смысла сказанного. ЛОВУШКА Наконец-то Томаса вернулась из госпиталя домой. Рука у нее еще побаливала, но ей не терпелось заняться домашней работой, потому что Роза, по ее мнению, делала все не так, как надо.Синяк под глазом у Розы тоже прошел, видела она хорошо и с интересом просматривала в газете страницу объявлений о работе.— А почему Эрнесто не видно? — спросила Томаса.— Повздорили немного.— О Господи! Наступит ли такое время, когда ты со всеми будешь жить в мире?Роза продолжала изучать объявления. Потом вдруг спросила:— Как ты думаешь, у меня привлекательная внешность?Томаса удивленно взглянула на нее.— Более или менее. А что?— Да тут объявление одно интересное. «Требуется сеньорита с привлекательной внешностью», — прочитала она.Томаса помолчала в раздумье.— Я бы не очень доверяла такому объявлению… Может, Эрнесто тебя проводит? Ах, да ведь ты с ним поцапалась…— Потому что он на мне жениться собрался. А я такой глупости больше не сделаю.Томаса вздохнула:— Тебе нужен спутник жизни. Роза рассмеялась.— Так вот он! — сказала она, указывая на попугая. — Верно, Креспин? По крайней мере, приставать не будет — я ему не нравлюсь.Томаса тоже засмеялась.Дульсине не хотелось верить Рикардо. Обливаясь слезами, она кричала о том, что Кандида придумала свою беременность, чтобы отнять у нее Федерико. А если это не так, и она действительно ждет ребенка, тогда она — потаскушка!— Просто женщина, совершившая ошибку, — спокойно поправил ее Рикардо.Дульсина вдруг рванулась к двери.— Я убью ее! Она недостойна жить на свете! Она решила украсть его у меня. Так нет же, не будет этого!Рикардо еле успел перехватить ее у дверей. Глядя в глаза сестре и крепко держа ее за руки, он сказал:— Помимо всего, лиценциат Роблес еще и авантюрист. Я просматривал бумаги по отцовскому наследству и нашел такие небрежности, чтобы не сказать больше, которые вполне подпадают под уголовную ответственность. А теперь он спрятался от нас за Атлантическим океаном.— Это из-за Кандиды! — старалась вырваться Дульсина. — Из-за нее мы все будем опозорены! Она должна избавиться от ребенка!— Она хочет оставить его. И это ее право. Подожди до утра и остынь.Дульсина как будто вняла его увещеваниям и стала готовиться ко сну. Однако стоило ей убедиться, что Рикардо тоже отправился спать, как она осторожно вышла из своей комнаты и направилась к сестре.С трудом заснувшая в горьких раздумьях о своих злоключениях, Кандида ошеломленно открыла глаза, почувствовав, как ее кто-то яростно трясет за ворот ночной рубашки. Перед ней было разъяренное лицо Дульсины.— Спишь, лиса? — Дульсина широко размахнулась и дала сестре звонкую пощечину.Кандида рванулась из ее рук. Рубашка затрещала. Сестры принялись осыпать друг друга руганью и упреками. А Дульсина снова кинулась на сестру с кулаками.Спасаясь от ударов, Кандида выбежала из комнаты и бросилась вниз по лестнице. Посредине пролета она то ли споткнулась, то ли оступилась и рухнула на ступени. На шум сбежались домочадцы. Рикардо первым успел к распростертому телу сестры.— Ты слышишь меня, Канди? — прокричал он ей чуть не в самое ухо.Она не отвечала. Дульсина, неподвижно застыв на верху лестницы, смотрела, как приехавшие санитары уложили Кандиду на носилки и унесли.Спортивная машина самого пижонского цвета, какой только можно себе представить, подлетела к подъезду солидного дома и, взвизгнув тормозами, замерла. Из нее вылез молодой человек в очень пестрой гавайской рубашке, с прической, представляющей собой сложное искусное сооружение с замысловатым коком впереди. Виляя бедрами в узких и тоже ярких брюках, он направился к подъезду.Привратник встретил его почтительно: молодой сеньор Нестор Паради порой бывал довольно щедр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79