Видимо, все это было следствием удара о тротуар. Самого падения, впрочем, Томаса тоже не помнила, она помнила только, как двое громил потребовали у нее деньги. И дальше — провал. Помнила она и дом, где к ней отнеслись с такой заботой.— Чей дом-то? — все пыталась дознаться Роза.Но Томаса знала только, что хозяйка очень красивая женщина и зовут ее, кажется, Паулетта.Совпадение этого имени с материнским необычайно взволновало Розу. Но она вынуждена была прекратить дальнейшие расспросы, потому что Томаса пожаловалась на сильное головокружение, и ее пришлось уложить.Скоро ей стало лучше.Пришел Эрнесто. Роза познакомила его с матушкой, и он рассказал Томасе, что дочка от страха за нее чуть Богу душу не отдала.Чтобы отметить счастливое возвращение, он пригласил Розу с Томасой в ресторан, обещав заехать за ними в восемь вечера.Томасе он понравился. И она поинтересовалась, кем он доводится Розе. Девушка строго посмотрела на нее.— Кореш мой. И все, — сказала она.Поднявшись, Томаса принялась наводить в доме порядок и обнаружила в шкафу конверт. Увидев его в руках Томасы, Роза небрежным тоном объяснила, что в конверте — фотография известного певца, который ей нравится.Но Томаса была расторопней, чем думала Роза.— Никакого не певца, а Рикардо Линареса.— Да? Кто же ее туда положил? — Роза делала вид, что очень занята кормлением попугая.— Не обманывай меня, Роза. Ты сама ее спрятала. Она разорвана, а после склеена.— Да это я ее давным-давно порвала и тогда же склеила…— Нет, Роза, — была неумолимой Томаса, — клей совсем свежий.Она грустно замолчала, но ненадолго:— Да хочется ли тебе разводиться-то? Роза перестала кормить попугая.— Ты думаешь, я хотела бы вернуться к нему? Да я бы лучше пошла жить в клетку к горилле из парка Чапультепек!..И она заплакала.Второй день не слыша в доме повелительного голоса Дульсины, братья поинтересовались у старшей служанки, чем это объясняется. Оказалось, что Дульсина вместе со своей подругой Ингрид неожиданно улетела в Нью-Йорк.Рикардо выразил удивление: почему она не предупредила об отъезде?Надменным тоном Леопольдина объяснила ему, что в этом доме сеньорите Дульсине не у кого отпрашиваться, и с победным видом удалилась.— Хорошее время выбрала сестрица для путешествий, — пробормотал Рикардо, вороша каминными щипцами уголья в камине: погода была промозглой, и в доме приходилось топить.Рохелио вопросительно посмотрел на него, понимая, что Рикардо знает что-то, чего не знает он. Рикардо тяжело вздохнул. И рассказал брату о событиях, которые из-за его затворничества остались не замеченными Рохелио.Рохелио был ошеломлен.— Ну и каналья этот лиценциат! — Это было единственное, что он произнес. Он тут же отправился в комнату Кандиды, которой тоже не было за обедом.— Я все знаю, Канди, — сказал он и обнял ее за плечи. — Бог тебе судья. Но я тебе сочувствую всей душой.— Дульсина считает, что она в доме хозяйка всему, в том числе и Федерико, — пожаловалась Кандида.— Главное, что у тебя будет ребенок. Это хорошо.— Спасибо тебе, Рохелио, — с благодарными слезами на глазах дрожащим голосом проводила она его.Из окна роскошного номера в отеле «Пентхаус» были видны сверкающие стеклом деловые здания центра Нью-Йорка.На экране громадного телевизора, занимавшего чуть не полстены в ее номере, показывали какой-то вестерн, в котором его герои мексиканцы то и дело палили друг в друга из полуметровых пистолетов, но Дульсина не собиралась переключать программу. Она была занята другим: примеряла перед зеркалом новое нарядное платье.Ингрид, разлегшись на диване, лениво поддерживала беседу.— Знаешь, всегда хочется, чтобы твой избранник любовался тобой! — объяснила ей Дульсина свой интерес к новому туалету.— Я от души радуюсь за тебя. Радуюсь и поздравляю.— Ну, о свадьбе говорить еще рано. Но мы с ним люди свободные и можем пожениться в любой момент.Ингрид потягивала из тяжелого хрустального стакана какой-то ядовитого цвета напиток и одним глазом поглядывала на экран. Но там было неинтересно: ей и настоящая-то Мексика надоела, а уж такая…Приборчик для дистанционного управления телевизором лежал на кресле, а вставать и идти за ним через весь номер не хотелось. И вообще, вокруг нее происходили вещи поинтереснее телевизионных мюзиклов и боевиков.— Что же, братья ничего не знают о твоем романе? — спросила она.— Нет. Знает только Кандида.— Ну и как она восприняла эту новость?— Нервно. Наговорила всякого… Но в доме я хозяйка. И если сестре мой брак будет не по вкусу, тем хуже для нее… Что бы ни произошло, я выйду замуж за лиценциата!Офис Федерико Роблеса выглядел как обыкновенная адвокатская контора, принадлежащая умеренно процветающему деловому человеку. Во всяком случае, ему бы хотелось, чтобы он выглядел несколько иначе. И он надеялся, что в недалеком будущем это произойдет.В приемной сидело несколько посетителей. И когдаРикардо хотел пройти в кабинет лиценциата, его секретарша преградила путь самоуверенному клиенту.— Лиценциат сейчас не сможет принять вас — у него телефонный разговор с Нью-Йорком.Но клиент посмотрел на нее мельком и прошел мимо, как будто ее здесь и не было, коротко бросив, что время для бесед с лиценциатом выбирает он, Рикардо Линарес.Федерико только что положил трубку и, задумавшись, сидел в кресле. Рикардо, схватив его за лацканы пиджака, буквально вынул из кресла, не обращая внимания на возмущение хозяина кабинета.— Крыса! — сказал Рикардо. — Тебе мало Кандиды? Теперь еще и Дульсина?Федерико — закричал, что это навет, что между ним и Дульсиной ничего нет и быть не может. Отодвинув его от себя на расстояние собственной руки, Линарес размахнулся и сильно ударил его, лиценциат упал, схватившись за разбитый рот. Из-под его дрожащей руки потекла кровь. Он со страхом смотрел на Рикардо.— Не бей меня! — сказал он беспомощно.— Для начала достаточно, — успокоил его Линарес и покинул кабинет.Вернувшись домой, он откровенно рассказал о происшедшем Кандиде, назвав ее возлюбленного трусом.— Какая мне польза от твоего поступка? — в отчаянье спросила она.Рикардо не знал, что ей ответить, но вышел от сестры убежденным в том, что поступил правильно. Именно так ему и следовало поступить.Через некоторое время Кандида вышла в гостиную, там никого не было, кроме Леопольдины, которая почему-то прекратила поливать цветы и демонстративно уставилась на живот своей сеньориты.Эпизод в кабинете Роблеса принес некоторую разрядку, и Рикардо уже более спокойно занялся своими собственными проблемами. Он посетил своего приятеля адвоката Альберто, который должен был заниматься его бракоразводными делами.С улыбкой он рассказал адвокату историю своей последней встречи с Розой, не забыв упомянуть про сифон с водой.— Она отказывается получить возмещение за развод? Это ведь упростит дело, не так ли?— Да, конечно. В этом случае бракоразводный процесс продлится максимум месяц.— Для меня с ней развестись — все равно что кафед-ральный собор с плеч скинуть. Так ты отнесешь ей на подпись необходимые бумаги?— Да. И с интересом посмотрю на столь бескорыстную женщину.— Гляди только, чтобы она не приближалась к сифону! — рассмеялся Рикардо.…Роза приняла Альберто как светская дама. Она предложила ему лимонада, но он отказался: у него было мало времени. Она проследила за его взглядом и с улыбкой убрала со стола сифон с газированной водой.Альберто тоже не скрыл улыбки:— Дело в том, что сифоны имеют обыкновение взрываться…— Мой нет, — ответила она. — Он, как я, хорошо воспитан. Адвокат показал ей документы, сделав комплимент по поводу ее невиданного бескорыстия.— Если я подпишу их, — спросила она, — это будет означать, что я отказываюсь от жалованья, которое назначил бы мне уважаемый кабальеро Рикардо Линарес?— Жалованье — не совсем верное слово… Она продолжала:— И тогда он спокойно сможет жениться на уважаемой сеньорите Леонеле Вильярреаль?Он подтвердил.— Где подписать? — спросила она и тотчас поставила свою подпись в указанном месте.Адвокат откланялся и уже перед самым уходом сказал:— Забыл сказать вам: сеньор Линарес передает вам самые лучшие пожелания.— Спасибочки ему, — ответила Роза и, дождавшись, когда Альберто оказался за дверью, горько расплакалась.Конечно, преданность своей главной хозяйке, материальное благополучие, некоторая власть (если учитывать количество подчиненной ей челяди) имели немалое значение для Леопольдины. Но помимо всего этого жить в доме Линаресов было попросту интересно. В особенности сейчас, когда фигура сеньориты Кандиды, незаметно для других, но явственно для зоркого глаза старшей служанки стала меняться, слегка круглеть, обещая новые увлекательные повороты в жизни семьи.Раздраженная неприятным и даже отчасти неприличным ее вниманием к себе, Кандида резко спросила:— Что тебе надо, Леопольдина? Та обиженно поджала губы:— Меня не удивляет, когда на меня поднимает голос молодой господин Рикардо, но вы, сеньора Канди…— Что я?! — сорвалась на крик Кандида.— Что за тон, — Леопольдина сделала гримасу. — Странные вещи творятся в этом доме. Все что-то скрывают…— Займись своими делами, Леопольдина!— Одно из моих дел, по просьбе сеньориты Дульсины, быть в курсе всего, что творится в доме… Чтобы вовремя приходить на помощь. Для этого я должна знать все. — Она не без глумливости усмехнулась. — Буквально все!Леопольдина удалилась из гостиной с сознанием, что достойно провела эту беседу.Но до ночи ей предстояло еще раз увидеться с Кандидой. Не могла же она отказать себе в удовольствии передать Кандиде содержание своего разговора с ее сестрой, позвонившей Лео-польдине из Нью-Йорка, чтобы узнать, как идут дела в доме.Леопольдина докладывала хозяйке о делах, о том, что сеньорита Леонела не ночевала, а Рикардо вернулся на рассвете: похоже, что они были на дискотеке. Но она все время чувствовала, что не это интересует Дульсину. И действительно, она поинтересовалась, заходит ли лиценциат Роблес, и просила передать ему привет.Вот об этом Леопольдина не могла не сообщить Кандиде. Она даже попросила сеньориту взять эту миссию на себя: передать лиценциату Роблесу привет от сеньориты Дульсины. Потому что, возможно, сеньорита Кандида увидит его раньше.Леопольдина с трудом сдержалась, чтобы не засмеяться, видя растерянность Кандиды. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДУЛЬСИНЫ В ресторане было очень весело. Томаса и Эрнесто быстро нашли общий язык и чувствовали себя так, будто давно знали друг друга. Это радовало Розу.Играл небольшой оркестрик. Репертуар его составляли песенки, модные среди простого люда Мехико. Роза все их знала наизусть. Она была в прекрасном настроении, возбуждена поездкой и общением с милыми ей людьми, тотчас подружилась с музыкантами и с отчаянной решимостью спела с ними популярную песню. Ни Эрнесто, ни даже Томаса не предполагали у нее такой музыкальности и даже артистичности: она легко и просто «завела» весь зал, и посетители ресторана азартно аплодировали ей.Вскоре все вокруг танцевали, и Томаса со слезами радости на глазах следила за своей воспитанницей, вокруг которой закипело такое веселье.И в ресторан и обратно они ехали на маленьком грузовичке, одолженном Эркесто у своего приятеля. По дороге Роза углядела мороз::с::щмка. После острой пищи, которая была сдобрена ее любимым соусом «тобаско», ей захотелось холодного, и она попросила Эрнесто остановить грузовичок и купить ей и Томасе мороженого.Случилось это недалеко от таверны «Твой реванш», и, выбравшись из кабины, Эрнесто увидел Сорайду, шествовавшую под руку с Куколкой. Они перекинулись парой слов, и, узнав, что в машине сидит Роза, Сорайда решила подойти поприветствовать ее.К ее изумлению, грузовик, к которому она направилась, вдруг подпрыгнул раз, потом другой и, наконец запрыгав, как гигантская лягушка, врезался в проходящий мимо пикап, который не успел увильнуть от этого странного маневра.Пока Эрнесто Помогал вылезти из грузовичка Томасе, со стонами придерживающей ушибленную руку, пока успокаивал разгневанного владельца пикапа, пока ободрил бледную от испуга Розу, прошло не так мало времени. Не сразу Эрнесто понял, что произошло.Оказалось, что Розу, вспомнившую внезапно уроки Ригоберто, обуяло непреодолимое желание самой проехать за рулем хоть десяток метров. Это и привело к происшествию.Оглядев руку Томасы и здоровенный синяк на лбу незадачливой водительницы, Эрнесто решил везти их в госпиталь Красного Креста. По дороге он старался хоть чуть-чуть развеселить Розу, чувствовавшую себя виноватой и очень беспокоившуюся за матушку Томасу. Он изображал физиономию своего приятеля, когда тот увидит свой грузовичок с огромной вмятиной на крыле. В цели своей он, видимо, преуспел, потому что Роза с мрачной улыбкой наконец спросила его, где то мороженое, которое он им собирался купить.Телефонный звонок поверг Федерико Роблеса в тревожное состояние еще до того, как он услышал в трубке голос Кандиды.Она сказала ему, что знает обо всем — и о взбучке, которую он получил от Рикардо, и о его связи с Дульсиной. Он сделал было вид, что не понимает, о чем речь, но Кандида предложила ему не увеличивать количество совершенных им подлостей новой ложью. Она сообщила, что завтра возвращается из Нью-Йорка Дульсина и до той поры они должны увидеться. Она сейчас же едет к нему, и пусть только он попробует не принять ее!Про себя поразившись столь непривычной для нее решительности, он согласился на встречу.Выслушав Кандиду, он объяснил слова Дульсины об их возможной женитьбе ее чрезмерной фантазией.— Разве вы жених и невеста? — спросила Кандида, почувствовав надежду.— Какая абсурдная идея!— Но Дульсина говорила об этом с уверенностью.— Это следствие того, что она неправильно восприняла какую-нибудь мою любезность.— Что ж, завтра она вернется, и мы все выясним.Кандида, несколько воспрянув духом, попробовала заговорить об их собственной женитьбе. Но Федерико предложил потолковать об этом в другое время.— Прошу тебя об одном: верь мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79