— Конечно.
— Я тут кое о чем размышляла. И наш утренний разговор еще больше разбередил любопытство.
— И что тебя интересует?
— Просто кажется, что я слышу массу разговоров о жертвоприношении и отказе от земных желаний. Цель в том, чтобы достичь следующего уровня, правильно?
— Правильно.
— Ну, скажем, я все делаю правильно. Перестаю звонить матери, освобождаюсь от эгоистических склонностей, которые делают меня такой человечной, делаю все, что обязана делать. А что будет потом? Как я попаду с одного уровня на другой?
Том отвел глаза, заколебавшись.
— На самом деле это опережает твою программу.
— Но может быть, если б я это знала, это помогло бы мне стать более дисциплинированной. То, что ты сказал сегодня утром об отголосках, опережало расписание, зато помогло мне.
— Я действительно не могу обсуждать с тобой эту трансформацию.
— И все же должно быть что-то, что можно сообщить. А то это похоже на религиозный догмат, утверждающий, что надо умереть, прежде чем попасть на небеса…
— Нет. Совсем не похоже.
— Значит, трансформация происходит с живым человеком?
— Да. — Он помолчал, но потом, кажется, решился объяснить: — Правда, мы не похожи на всяких уфологов, которые считают, что надо быть в полном сознании.
— Не понимаю.
— Ну, слышала о всяких обществах, которые верят, что прилетит НЛО и унесет тех, кто готов, на следующий уровень. Они считают, что для совершения этого перемещения надо находиться в полном сознании.
— Блечман все время говорил, что он не уфолог. Так кто же он?
— Не могу объяснить тебе всего, но доверься. В этом заложен большой смысл.
— Это не имеет никакого смысла. Если он не считает, что надо умереть, и одновременно заявляет, что не надо быть в твердом сознании, тогда что же он говорит? Что надо быть в коме?
Том вдруг стал ужасно серьезным, словно слова Энди обидели его.
— Он говорит, что между жизнью и смертью есть… ну, окно. Просвет. Слышала о людях, которые были при смерти и утверждают, что в этот миг перед глазами проходит вся жизнь?
— Конечно.
— Эти воспоминания и есть отголоски, о которых говорит Стивен. Перед тобой проносится вся жизнь, и в один светлый миг вдруг понимаешь, откуда пришел и куда идешь. А еще слышала о людях, которые говорят, будто переходили на другую сторону и видели белый свет? Или были окружены светом?
— Да.
— Эти люди идут в никуда, Уиллоу. Если они не видят отголосков, у них нет понимания. Они не достигают следующего уровня.
Для Энди все начинало обретать смысл. Особенно повешения.
— А окно всегда одно и то же, независимо от того, как человек умирает? Или выгоднее немного задержаться между жизнью и смертью?
— Об этом я не могу говорить. Она кивнула, отступая:
— Понимаю. Это очень помогло. Спасибо тебе.
— Пожалуйста. Мне надо вернуться в дом, проверить, как там Фелисия.
Он уже повернулся к двери, но Энди снова обезоруживающе улыбнулась ему:
— Эй, Том?
— А?
— Просто любопытно. Какой пикап у тебя был?
— «Форд». Очень не хотелось терять его, но… черт, не важно.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — сказал он, закрывая за собой дверь. Энди осталась сидеть на кровати. Она думала. Может быть, для Тома грузовик и не был важен, но для нее — очень. Физическое сходство тоже имелось: карие глаза и седеющие волосы. Она вспомнила личные данные, сравнив с мелочами, собранными в ходе разговоров с ним и другими. Разведенный. Чуть за пятьдесят. И даже водил ту же самую машину, «форд»-пикап.
Том был копией двух мужчин, ставших жертвами серийного убийцы.
61
Гас доехал до дома Мередит Бордж меньше чем за час. Деке подъехал отдельно и припарковался немного дальше по дороге, чтобы в темноте не было видно. Если Мередит дома, важно, чтобы показалось, будто Гас приехал один. Если же что-то неладно, он меньше всего хотел оказаться в одиночестве.
Ее машина стояла на подъездной дорожке, но свет на крыльце не горел. Внутри, насколько мог судить Гас, света тоже не было. Дом стоял совершенно темным.
Уитли поднялся по ступеням, позвонил и стал ждать. Никто не ответил. В сущности, Гас даже не услышал звонка. Он постучал, но никто так и не вышел. Гас прижался лбом к овальному окошку в парадной двери и вгляделся в темноту. Можно было рассмотреть лишь холл, и то с трудом. Гас отступил от двери — ему послышался звук приближающегося автомобиля. Гравийная дорога была пуста. Хлопнула дверь, и он понял, что все это доносится от соседского дома дальше по дороге. В этой сельской местности, где всего один или два дома на длинной и извилистой немощеной дороге, звуки хорошо распространяются.
Гас дал сигнал Дексу, наблюдавшему издали через бинокль ночного видения. Потом спустился с крыльца и начал обходить дом. На задах — дальше от уличного освещения — было еще темнее, чем спереди. В мусорных баках что-то загремело, и его сердце подпрыгнуло к горлу. Голодный енот умчался прочь. В наступившей тишине Гас смог собраться с мыслями. Все снова тихо. Достаточно тихо, чтобы его стук услышали. Если она дома. Если она еще может слышать.
Гас обошел рассыпанный мусор и проверил заднюю дверь. Хотел постучать, но удержался. Один из стеклянных прямоугольничков был разбит — справа и выше дверного замка. Похоже, кто-то вломился в дом.
Инстинкт велел бежать, но ноги словно приросли к земле.
— Мередит? — позвал Гас. Голос показался глухим даже ему самому. Нет ответа. Он попробовал снова — погромче: — Мередит Бордж?
Из-за гаража быстро вышел Деке, обошедший дом с другой стороны.
— Электричество отключено! Звоните девять-один-один! — крикнул он.
Дверь распахнулась, когда Гас потянулся за сотовым телефоном. Словно взрыв без взрывчатки — так лошади вырываются из ворот. От толчка Гас слетел с лестницы и, не успев ничего сообразить, уже боролся на газоне с мужчиной в гладком черном трико.
— Стой! — закричал Деке, выхватывая пистолет.
Выстрел разорвал ночь. Детектив упал. И, падая, несколько раз выстрелил. Нападающий, отстреливаясь, промчался по двору и перепрыгнул через забор.
Гас бросился к Дексу, который корчился от боли в раненом плече.
— Я в него попал? — спросил Деке.
— Сомневаюсь.
— Черт! Кто это, черт побери, был?
— Явно не Мередит. С вами все нормально?
— Со мной — да, — ответил Деке со стоном. — Но вот плечо… Звоните-ка девять-один-один.
Телефон во время драки упал совсем неподалеку. Гас схватил его и набрал номер.
— Оператор, стрельба у дома Мередит Бордж на Рурэл-роуд, шестьдесят семь.
— Можете назвать более точный адрес?
— Точнее не знаю.
— Скажите, раненые есть?
— Да, мужчина.
— Он жив?
— Да. Ранен в плечо.
— Еще кто-нибудь?
Гас посмотрел на дом, подумав о Мередит.
— Вполне возможно.
— Сколько именно человек ранено, сэр?
— Не знаю. Один наверняка. Ради Бога, вы едете или нет?
— Я немедленно высылаю полицию и врачей.
— Спасибо. Поторопитесь. — Он дал отбой, потом набрал домашний телефон.
Трубку взяла сестра.
— Карла, у вас все в порядке?
— Ага, все замечательно.
— Произошло нечто ужасное.
— Что?
— Просто… не имеет значения. Я хочу, чтобы ты немедленно взяла Морган. Садитесь в машину и как можно быстрее поезжайте в полицейский участок.
— Гас, что происходит?
— Просто делай, как я сказал!
— Ладно-ладно.
— Встретимся там, как только приедут врачи.
— Врачи! Гас…
— Действуй, Карла!
— Хорошо. Сию секунду уезжаю.
«Надеюсь, это достаточно скоро», — подумал Уитли, но не посмел сказать вслух.
Деке бессильно раскинулся на дорожке, на плече расплылось кровавое пятно. Гас подошел и накинул на сыщика свою куртку, чтобы согреть и предотвратить шок.
— Еще один звонок, — слабо выговорил Деке.
— О чем вы?
— Пора вам рассказать ФБР о подброшенной записке. Предупреждение, написанное почерком Бет, внезапно сверкнуло в уме: «Держись подальше от Мередит Бордж. Или я закончу, как ее дочь». Однако подпись «Флора» по-прежнему запутывала дело.
Деке схватил Гаса с неожиданной силой:
— Вы должны позвонить им. Даже если все выглядит так, будто Бет действительно вступила в эту секту.
Гас схватил пистолет Декса:
— Сначала мне надо проверить, как там Мередит.
— Вам нельзя идти в этот дом.
— Мне надо проверить. Копам, возможно, понадобится минут десять, чтобы добраться сюда. Если ее повесили, важна каждая минута.
— А если там еще один тип с пистолетом, вы оба покойники. Не рискуйте жизнью, чтобы спасти эту женщину.
— Эта женщина, возможно, знает, где моя жена!
— Смотри правде в глаза, приятель. Твоя жена вступила в секту.
— Заткнись, черт побери! Или я прострелю тебе другое плечо.
— Ого, да ты герой. Я только, черт побери, надеюсь, что она одна.
— И живая, — сказал Гас, направляясь к дому.
61
Энди сидела на кровати и анализировала разговор с Томом, пытаясь согласовать философию секты с вещественными доказательствами по серийным убийствам. Два мертвых мужчины. Оба похожи на Тома. Три мертвые женщины. Все похожи на Бет. Секта исходит из представления, что весь мирской опыт похож на отголоски и что трансформация на следующий уровень происходит только в окне между жизнью и смертью — окне, которое широко открывается при повешении.
Если все так просто, то почему Бет Уитли нет на ферме? А если она здесь, то почему ее нигде не видно?
Энди попыталась уснуть, но не могла закрыть глаза. Слишком много вопросов колотилось в голове.
В комнате Бет оставалось темно, когда заиграла музыка. У нее не было власти над этим — не больше, чем над температурой или чем-либо еще вокруг. Последние две недели различные классические произведения звучали из двух больших динамиков в потолке, начинаясь и заканчиваясь в разное время дня без видимых причин. Сначала она думала, что это какая-то награда. В последнее время это больше напоминало способ не дать ей услышать, что происходит за пределами комнаты.
Казалось, она давным-давно оставила Морган в детском центре и поехала пообедать с Карлой. Поставила машину в гараж. Все произошло так внезапно. Несколько быстрых шагов за спиной, сильная рука на шее, прижатая к лицу тряпка, пахнущая какой-то химией. Через какое-то время — Бет не знала, какое именно, — она очнулась в этой самой комнате.
Щелкнул замок, и дверь внезапно открылась. Бет прижалась к дальней стене. Мужчина в дверях казался лишь силуэтом.
— Кто там? — прошептала она.
— Том.
Она знала Тома по прежним встречам, по тем, на которых она присутствовала добровольно — до того, как поняла, что связалась с сектой. Тогда он казался очень приятным человеком. Бет немного успокоилась, хотя по-прежнему держалась настороженно.
— Чего тебе надо?
Он щелкнул выключателем в коридоре, потом закрыл дверь.
— Стиву нужна кассета.
Так это был он. Она ни разу не встречалась с ночным посетителем лицом к лицу, но подозревала, что это Блечман.
— Ты смотрела? — В голосе Тома звучало удивление. Он держал кассету, которую Бет не позаботилась перемотать.
— Я… — пробормотала она нервно, — я думала, он хочет, чтобы я посмотрела.
— Хочет. Он всегда хотел, чтобы ты знала.
— Что знала? Что я очень похожа на эту бедную женщину?
— Что тебе предназначено вступить в его внутренний круг.
— Я не хочу никуда вступать. Вот почему я перестала приходить на собрания.
— Ты перестала приходить, потому что тебя заставил муж.
— Мой муж ничего не знал об этом.
— Он из таких деспотичных супругов, о каких Стив предостерегал нас. Он контролирует тебя, даже когда ты не понимаешь, что находишься под контролем.
— А так, видимо, жить лучше? В клетке, как животное?
— В твоей власти освободить себя, Флора.
— Меня зовут не Флорой. И я устала слышать, что во власти Флоры освободить себя. Что в ее власти остановить убийства невинных женщин. Какая власть? Я хочу одного — вернуться домой. Кто-нибудь собирается отпустить меня домой?
Том пристально посмотрел на нее и сказал:
— Мне ты никогда не нравилась, Бет.
Она зажмурилась, потрясенная тем, как он буквально выплюнул ее настоящее имя.
— Что?
— Я знал, что ты никогда не сделаешь того, что нужно, чтобы войти во внутренний круг.
Чем больше Том злился, тем, казалось, становился разговорчивее. Это было рискованно, но Бет набралась храбрости и решила подразнить его:
— Да откуда такому придурку знать, что нужно, чтобы войти во внутренний круг.
— Я вошел во внутренний круг.
— О? И что ты сделал для этого? Пообещал всю жизнь мыть машину Стива?
Том побагровел. Мгновение Бет казалось, что он бросится на нее, но тот просто стиснул зубы и процедил:
— Я убивал для него. Вот что нужно, чтобы войти во внутренний круг.
Бет отшатнулась. Она видела фотографии убитых женщин. Он сказал:
— Стив и я сделали это вместе. Мы перерезали нить между моей старой и новой семьей. Я убил мое старое «я».
— Так ты на самом деле никого не убивал, — сказала Бет, отчаянно надеясь, что фотографии были фальшивками. — Это все символы?
— Процесс символичен. Убийства реальны.
— Ты… ты действительно кого-то убил?
— И самый смак в том, что копы никогда не поймут этого. У меня нет явного мотива. Даже никогда не встречался с жертвой.
Единственная связь — случайное сходство. Ему было пятьдесят один, как и мне. Он был разведен и жил один — я тоже. Он олицетворяет мое старое «я». Ту часть, которая должна умереть, прежде чем человек сможет достичь более высокого уровня излучения.
— Так ты просто выбрал какого-то бедолагу и убил его?
— Выбирает Стив. Он выбрал обе жертвы. — Обе?
— Конечно. Стив никогда бы не попросил своих самых преданных последователей сделать что-то, чего он уже не сделал сам. Он убивает первого — и показывает путь. Надо только повторить его.
— Отголоски, — сказала Бет, вспоминая ссылки на рукопись Блечмана на собраниях.
— Теперь ты поняла.
От ужаса Бет потеряла дар речи.
— Так вот почему он убил тех женщин — на фотографиях, которые он мне показывал? Он показывал путь?
— Ага. Только ему уже надоело пытаться вести тебя примером. Он дал тебе три шанса. Каждый раз он говорил тебе, что остановить убийства — в твоей власти. Надо было только последовать его примеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47