Лицо охранника за толстым пуленепробиваемым стеклом окошка выглядело бесстрастным и спокойным; его овевала прохладная струя воздуха из кондиционера, вмонтированного в крышу сторожки. Человек из Лас-Вегаса знал, что в этот самый момент Арболино собирает свой инвентарь, по давней привычке напоследок проверяя его. Гилман был, конечно, прав. В тот момент, когда он, поставив машину на стоянке, вышел и захлопнул дверцу, в тринадцати милях от «Фан парлор» каскадер завершил контрольную проверку оружия и инструментов и застегнул второй чемодан.
В номере 407 отеля «Джефферсон» Уиллистон, не отрывая взгляда от циферблата часов, ждал телефонного звонка. Звонок раздался в девять десять, и звонивший поблагодарил «мистера Уоррена» за отсылку «данных» точно в срок. Если кто-то и подслушивал их разговор, то могло показаться, что это звонит сотрудник Южной корпорации по изучению общественного мнения. На самом же деле голос в трубке принадлежал П. Т. Карстер-су, который докладывал о своем возвращении и готовности взять, как и было договорено, машину через девяносто минут.
В девять двадцать пять Карстерс вошел в вестибюль «Парадайз-хауса» и объявил, что вернулся из Дайтоны. Он взял у портье ключи от номера и отправился в бар пропустить стаканчик перно. Когда бармен по имени Гарри поздравил его с возвращением, охотник-миллионер, поблагодарив его, рассказал, что повидался со сво-
им приятелем-гонщиком в Дайтоне и обсудил планы его участия в предстоящих гонках «Гран-при», после чего заявил, что смертельно устал и мечтает залечь в постель.
— В одиночестве,— добавил он скорбно.
— Ну, не можете же вы поиметь их всех, мистер Карстерс,— посочувствовал ему Гарри Бут.
— Конечно, могу, молодой человек,— возразил второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов с притворным гневом,— да только у меня сейчас сил нет играть в эти игры. Доброй ночи, сэр.
В девять тридцать три Паркер Теренс Карстерс вошел в апартаменты «Брекенридж», а в десять тридцать девять бесшумно покинул номер, выскользнув через служебный выход. Четыре минуты спустя в номере 218— небольшом однокомнатном номере в дальнем конце коридора на втором этаже — зазвонил телефон. Там личный шофер Пикелиса лежал в трусах на кровати и смотрел
телевизор.
— Мистер Пикелис просит немедленно подать машину к «Фан парлор»,— сказал кто-то.
— Сию минуту,— повиновался шофер и, не задавая лишних вопросов, положил трубку. Мистер Пикелис не поощрял любопытства, но ценил верность и преданность, так что шофер быстро оделся и поспешил в подземный гараж, где стоял сверкающий «кадиллак». Огромный лимузин выехал из гаража приблизительно через шестьдесят пять минут после того, как мистер Артур Уоррен
въехал в ворота придорожного кинотеатра «Старлайт» на шоссе номер 121.
— Я еще успею к началу сеанса? — спросил водитель голубого «дарта».Толстушка кассирша кивнула и, не переставая жевать резинку, улыбнулась.
— Наш последний сеанс начнется через две минуты. Первый фильм называется «Изнасилованные зомби», а затем гвоздь программы: «Буллит», со Стивом Мак-Куином в главной роли,— равнодушно продекламировала она.
— Я слышал, что «Буллит» очень даже ничего! — бросил лазутчик, дожидаясь сдачи со своей пятерки.
— Высший класс, говорят,.. Три, четыре, пять. Спасибо.
Он въехал на территорию кинотеатра и поставил машину в заднем секторе. На огромной стоянке перед киноэкраном скопилось восемьдесят, если не
сто, автомобилей, отметил он про себя с удовлетворением. В основном зрителями были подростки, что тоже его устраивало. Они будут весь вечер, не глазея по сторонам, пыхтеть над своими проблемами, и его присутствие в «Старлайт», возможно, запомнит жующая жвачку кассирша. В десять ноль-ноль прожекторы погасли и начались «Изнасилованные зомби» — сразу же после трех слайдов, рекламирующих местные придорожные мотели и магазины. Он в оторопении смотрел на экран: этот фильм был если не худшей кинолентой всех времен и народов, то, во всяком случае, главным претендентом на это звание. Только благодаря тому, что Уиллистон в 1943 году прошел полный курс искусства выживания на тренировочной базе УСО, а недавно стал свидетелем студенческих бесчинств в Колумбийском университете, он сумел безропотно досмотреть до конца «Изнасилованных зомби». Даже два эпизода с демонстрацией грудей двух полуголых «туземок» не спасли положения. Когда он догадался выключить звук, ему стало лучше, хотя и не намного.
В одиннадцать ноль пять безумный изобретатель был разрублен на куски собственными зомби, фильм кончился, а те из подростков, которые уже успели натянуть штаны, вышли из машин купить кока-колы, пиццу и техасские хот-доги. В одиннадцать двадцать пять прожекторы опять погасли, и на гигантском белом полотнище вспыхнули первые кадры «Буллита». В одиннадцать тридцать одну профессор Эндрю Уиллистон опасливо огляделся по сторонам и заключил, что никто в ближайщих к нему автомобилях им не интересуется. Он припал к полу у заднего сиденья, нащупал там манекен, который они накануне стащили из универмага, и осторожно водрузил его на переднее сиденье. После чего он тихонько приоткрыл хорошо смазанную заднюю левую дверцу, выскользнул наружу и переместил манекен за руль. Стараясь не шуметь, он закрыл дверцу и снова осмотрелся по сторонам. Никто его не заметил. Низко пригибаясь, Уиллистон шмыгнул в тень и проскочил между деревьями к задам автостоянки. Через две минуты он уже сидел рядом с Арболино в кабине фургона.
Первые пятьдесят ярдов они проехали малым ходом, а потом каскадер увеличил скорость до тридцати миль и включил фары. Через мгновение фургон выскочил на перекресток Оушен-роуд — теперь от «Фан парлор» их отделяли четыре мили. Они точно определили расстояние
ко время «генеральной репетиции» вчера вечером, когда изучали маршрут, движение транспорта на шоссе и замеряли время, необходимое для ухода.
— Мне бы надо рассказать тебе в двух словах про фильм: вдруг кто-то будет спрашивать,— сказал Уиллистон.
— Я видел «Буллит» в Калифорнии пару месяцев назад, Энди.
— Я говорю о первом — «Изнасилованные зомби». Барахло, полная или, точнее сказать, пустая чушь. Ну слушай, в чем там дело.
Арболино слушал и похохатывал.
— Похоже на те дешевые поделки, что у нас снимаются за десять дней,— сделал он вывод, дослушав рассказ Уиллистона до конца.
— Очень дешевая поделка. Я даже думаю, что и зомби-то были бэ-у. Представляешь: сиськи у туземок болтались, как у старух,— жаловался профессор.— Ну, вот мы и приехали. Здесь нам надо съехать на обочину и подождать. Вряд ли это займет у нас много времени, если только он не опоздает.
— Он не опоздает.
В миле от них огромный «кадиллак» мягко катил по асфальту, и водитель наслаждался лившейся из стереоко-лонок мелодией, тихо напевая вместе с Бобби Джентри ритмично-жалобную «Оду Билли-Джо». Перед последним куплетом этого хита он вдруг резко перестал наслаждаться музыкой.
А все из-за холодного ствола пистолета, приставленного к его шее.
— Держи руки — обе руки, Том,— на руле и не оглядывайся,— прошептал голос.
Он инстинктивно бросил взгляд в зеркало заднего вида и увидел, что сидящий позади него человек не имеет лица. В маске, догадался он.
Пистолет больно вонзился в кожу.
— Не делай этого, Том, или я тебя прикончу. Следи за дорогой.
— Ты офигел, парень,— предупредил шофер незнакомца.— Это же личный лимузин Джона Пикелиса. Ты, видать, совсем сбрендил, коли решил угнать эту машину.
— Я-то сбрендил, а ты все еще жив — пока... Здесь прямо... вон туда, между тех двух деревьев... съезжай на обочину, остановись и три раза мигни фарами. Потом выруби свет. Ты меня понял, Том?
— Ага.
Сага о Билли-Джо кончилась, и теперь веселый диктор расхваливал достоинства пива «Миллер». В горле у Тома Во все пересохло, язык одеревенел — от страха, смущения, недоумения и гнева. Он был очень разъярен, но не слепо, поэтому в точности выполнил все указания Карстерса.
— Хороший мальчик. А теперь смотри — без шуток, или я расплескаю твои мозги по ветровому стеклу... Медленно повернись направо... Нет, только голову! Так.
Позади водителя хлопнула дверца, и Во услышал, как из замка зажигания вынули ключ. Второй! Пистолет все еще был плотно прижат к нижней части его черепа. Несколько секунд спустя водитель услышал звук шагов и лязг открывшегося багажника. Второй человек — или их больше? — что-то загрузил в багажник, закрыл его и вернулся, чтобы снова вставить ключ в замок зажигания. Потом дверца за спиной водителя захлопнулась, открылась одна из задних дверей и тоже захлопнулась. Машина чуть просела под увеличившимся весом, что указывало на появление еще одного или, может быть, двух новых пассажиров.
— Ну, поехали, Том,— прошептал голос.
— Куда, сэр?
Слово «сэр» он произнес с понятным раздражением.
— В «Фан парлор».
— Это еще зачем? — недовольно удивился водитель.
— Чтобы немного повеселиться, идиот! Ну, заводи! Лимузин выехал на шоссе.
— Зажги фары, Том. И чтоб без глупостей. Нам сейчас недосуг разбираться с полицейскими, понял?
Водитель повиновался, и лимузин помчался по Оушен-роуд, делая добрые сорок миль в час.
— Когда подъедем к воротам, помаши охраннику и улыбнись своей широкой добродушной улыбкой. Я скроюсь в тени, но твой затылок будет у меня на прицеле.
Ощущение холодной тяжести на затылке прошло, а потом водитель услышал, как металл лязгнул о металл.
— Это глушитель, Том,— объяснил шепотом его невидимый собеседник.— Я просто привинтил глушитель. Теперь я могу снести тебе башку почти без шума, если ты вдруг вздумаешь учинить какую-нибудь глупость.
— Я не настолько глуп,— отрезал шофер Пикелиеа. Все происходило точно во сне. Другой пассажир или пассажиры не проронили ни звука. Их дисциплинированность только усилила страх водителя и подтвердила его подозрения, что он оказался в лапах хладнокровных профессионалов, которые и впрямь ухлопают его, если он начнет сопротивляться. По радио тем временем передавали одну из лучших записей Чета Аткинса в стиле «кантри», но даже знакомый шлягер не улучшил настроения Тома Во.
На заднем сиденье Уиллистон поглядел на фосфоресцирующий циферблат часов и отметил про себя, что сейчас Гилман возьмет свой обычный «десятиминутный перерыв». Он должен попросить «сменщика» присмотреть за рулеткой и отправится в служебный туалет, чтобы становить термическую мину в виде карандаша в рас-ределительную коробку системы охранной сигнализа-ии, спрятанную позади картины на стене коридора ря-ом с кабинетом Деннисона. «Карандаш» должен произ-ести огромной температуры взрыв, который сожжет онтакты и разомкнет цепь системы охранной сигнализация ровно в одиннадцать пятьдесят одну. А может, и в одиннадцать пятьдесят или в одиннадцать пятьдесят две, если часовой механизм «карандаша» не вполне точно вызерен — нельзя, в самом деле, бездумно полагаться на
это целиком.Вот почему они и решили начать акцию в одиннадцать сорок девять.
— Вон и ворота, Том. Притормози и веди себя хорошо,— прошептал Карстерс.
Как и было запланировано, привратник пропустил лимузин Пикелиса беспрепятственно. Водитель, следуя отдававшимся шепотом инструкциям, направил автомобиль за «Фан парлор» — там была автостоянка персонала. Там-то его и оглушили умелым ударом по шее. Чтобы он оставался в бессознательном состоянии по крайней мере еще час, Уиллистон впрыснул ему небольшую дозу того же наркотика, который оказал столь благотворное воздействие на Лютера Хайетта. Участники операции «Молот» привалили тело шофера к рулевому колесу так, чтобы со стороны можно было принять его за спящего, после чего все три диверсанта отправились каждый но своему маршруту.
Уиллистон проник в заросли кустарника, чтобы подсунуть небольшой металлический цилиндр под кондиционер сторожки привратника, а Арболино отыскал главный телефонный кабель, соединявший казино
с ближайшей магистральной телефонной линией. Ему пришлось изрядно попыхтеть, орудуя металлорежущими ножницами, но с пятой попытки он сумел перекусить кабель. Это произошло в одиннадцать сорок семь. А в двадцати ярдах от него Карстерс заряжал оружие, которое должно было помочь им расчистить себе дорогу при отходе. Руки не слушались. Он уже многие годы не имел дела с этой штукой — ни разу с того самого дня, когда они руководили атакой «маки» на колонну вермахтовских броневиков — за неделю до высадки сил союзников в Нормандии. Или это был их рейд в канун дня рождения фюрера?
Он положил оружие около радиопередатчика на пол, под заднее сиденье лимузина, и увидел возвращающихся Уиллистонаи каскадера. Все трое сверили часы. Было почти одиннадцать сорок девять — время начала операции.
— В нашем распоряжении три минуты. Нам предстоит действовать как настоящим громилам-гангстерам,— предупредил профессор.
— Машина вас будет ждать, сэр. Хотя мне бы надо было пойти туда вместе с вами,— сказал Карстерс.
Уиллистон покачал головой.
— Нам это не впервой. А ты лучший шофер и лучший снайпер на открытой местности,— напомнил он охотнику,— так что тебе самое место прикрывать нас тут, Пи-Ти.
Арболино и Уиллистон взяли инвентарь, который Карстерс достал из чемоданов.
— Лучше бы ты взял девятимиллиметровый «узи», чем «М-3»,— проворчал Карстерс.— У «узи» более высокая скорострельность — шестьсот пятьдесят выстрелов в минуту, а не четыреста, и в магазине у него сорок патронов, а не тридцать.
— Мы же собираемся устроить простой налет, а не кровавую бойню,— заметил Арболино,— и «М-3» с глушителем производит меньше шума.
— Ну, пора,— скомандовал профессор. Они двинулись к зданию.
— Мегйе,— тихо произнес Карстерс традиционное напутствие, которым пользовались секретные агенты сил союзников перед высадкой во Франции.
Мегйе,— отозвался шепотом Уиллистон из темноты
Оба налетчика добрались до служебного входа, и профессор аккуратно вставил добытый Гилманом ключ в за-мочную скважину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40