Джеймсу и раньше встречались красивые женщины, с несколькими он даже умудрился переспать, но эта, он знал, была вне его досягаемости.
– Еще раз простите, что потревожил вас. – Джеймс поднялся, но она прикоснулась к его руке. Прикосновение было легким, но неодолимым. Он скользнул назад в кресло.
– Сначала мужлан, потом джентльмен. Кто же ты? На этот вопрос он тщетно искал ответ всю свою сознательную жизнь, поэтому для ответа он выбрал ее первый вопрос.
– Меня зовут Джеймс. Джеймс Майлс Стиплтон. – И зачем он ей это сказал? Он ненавидел свое второе имя.
– Да. Ты и похож на Джеймса. Тебе уже лучше?
– Полагаю, да. Говорят, красота благотворна и исцеляет, – сказал он, наконец-то собравшись с мыслями.
Она засмеялась.
– Уже льстим, Джеймс Майлс Стиплтон? Можешь пока звать меня Лили.
– Пока?
– Может, я представлюсь и полным именем, когда мы получше друг друга узнаем.
– Ты актриса? – Дурацкий вопрос. Конечно да. Иначе зачем бы она была здесь?
– Порой меня уличали в подобном. – Лили улыбнулась, и Джеймс снова разглядел безупречные зубы. Он глаз не мог отвести от ее рта.
– Ну, в нашей профессии это комплимент.
– Да, полагаю, что это так. – Она отхлебнула красное вино из своего бокала, и Джеймс попытался не пялиться на нее слишком откровенно.
– Ты работаешь сейчас? – спросил Джеймс.
– О, у меня всегда есть что-нибудь под рукой. А ты? Он не смог заставить себя соврать ей. Только не этой девушке.
– Нет, я как раз без гроша в кармане.
– Это плохо. Мне кажется, ты тот еще... оригинал. Ты знаешь Энтони? Энтони Кингстона? Он как раз сейчас набирает актеров. Я видела сценарий.
– Нет, мы не знакомы. – Джеймс попытался сохранить невозмутимость; ни к чему сейчас выглядеть отчаявшимся.
– Прекрасно. Давай я тебя представлю.
Лили вывела его из ниши. Она была ростом ему по плечо, и ее ручка тонула в его руке, маленькая и хрупкая, но ее самообладанию можно было позавидовать. На ней было простое черное платье, перехваченное в талии витым серебристым ремешком. Подол платья развевался, пока она вела его через танцпол к Кингстону с его прихлебателями. Ошарашенный Джеймс шел за ней, стараясь не сутулиться.
Что в этой женщине было столь притягательным? Она, конечно, была красива и элегантна, но этого было мало, чтобы так его впечатлить. Что бы это ни было, он никогда и никого так не хотел и никогда не чувствовал себя таким неспособным противостоять этому желанию.
– Энтони, дорогой.
– О, привет, Лили. Я не видел, как ты пришла. Как ты, моя дорогая?
Кингстон поцеловал ее в обе щеки, по-европейски. Это был невысокий, изнеженный на вид человек с жидкими, расчесанными вдоль лба назад волосами, как на изображениях Цезаря. Джеймсу опять стало нехорошо. Гомосексуальным мужчинам он всегда был не по душе.
– Прекрасно, спасибо, – ответила Лили. – Я хотела представить тебе своего спутника. Его зовут Джеймс Майлс Стиплтон.
Джеймс вздрогнул при упоминании своего второго имени, скрыл это, слегка улыбнувшись, и подавил в себе желание поклониться.
– Джеймсу нужен ангажемент, – сказала Лили. – А ты ведь сейчас подбираешь актеров?
– Искал, – ответил Кингстон, – но все отменяется, потому что мы не получили той дотации, на которую рассчитывали. Мне жаль.
– Ну и ладно. – Улыбка осветила лицо Лили. – Я слышала, что Тейлор продюссирует новый фильм в Манчестере. Может, нам отправить Джеймса на пробы? Как ты думаешь?
Кингстон удивленно на нее глянул:
– Ну, полагаю, да. Если ты считаешь, что стоит.
– Считаю, – сказала Лили. – Мне пора идти, но спасибо тебе, ты так мил. Поручаю Джеймса твоим заботам.
Она тоже расцеловала Кингстона в обе щеки и повернулась к Джеймсу. У того внутри что-то оборвалось от ее улыбки, и он понял, что обречен.
– Была рада знакомству, – сказала она, пожимая ему руку. – И удачных проб. Энтони даст тебе адрес. Пока.
Он смотрел, как она легко выпорхнула из комнаты, не в силах постичь внезапные перемены в своей судьбе.
– Изумительная девушка, – сказал Кингстон, бросая на него проницательный взгляд. – Если бы мне нравились женщины... ну, я уверен, вы понимаете. Почему бы нам не присесть, чтобы вы рассказали мне о себе?
Кингстон взял его под локоть и повел к свободной нише. Джеймс изо всех сил старался не спугнуть удачу.
МОРГАН
Морган пропустила свою библиотечную карточку через сканер, и двойные двери Дома Сената, в котором находится библиотека Лондонского университета, открылись. Лифт привез ее на четвертый этаж, после чего она поднялась еще на два пролета по лестнице.
Секция психологии была в северном конце здания. Морган привычно преодолевала узкие проходы между книжными полками. Несколько человек шли в противоположном направлении, но большинство остановились и уступили дорогу, чувствуя ее целеустремленность. В этой библиотеке одна из лучших в стране коллекций литературы по психологии. Она знала, что ключ к ее докторской диссертации прячется где-то здесь.
В секции содержались материалы по свойствам личности и интеллекту. Она нашла учебник Стернберга и Руцгиса, из которого уже черпала полезные сведения, и сняла его с полки. Две статьи представляли особенный интерес: «Корреляция между личностными характеристиками и различными свойствами интеллекта » и «Соотношение социального интеллекта и личности ».
Морган побрела к своему любимому рабочему месту, уже на ходу перелистывая страницы. Книжные полки окружали небольшое свободное пространство, вмещавшее всего два стола, так что там ее редко тревожили. Какое-то время она читала, иногда выписывая кое-что в тетрадь или грызя карандаш.
– С этим учебником вы только зря теряете время, – произнес мужской голос.
Она повернулась к нарушителю спокойствия. Тот, кто заговорил с ней, мужчина, одетый в черный пиджак и водолазку, сидел за ближайшим столом – позади нее. Кожа у него была бледная и гладкая, без единого признака щетины. Электрический свет мерцал на его блестящих черных волосах, нефритово-зеленые глаза внимательно ее изучали. Морган решила про себя, что он привлекательный, только чересчур уж лощеный; она предпочитала мужчин, менее озабоченных своим внешним видом.
– Простите, я не хотел вас напугать. – Его речь была правильной и четкой, с легким акцентом, принадлежность которого ей было не определить.
– Вы меня не испугали, – сказала она, возвращаясь к Стернбергу и Руцгису.
– Нам надо бы поговорить, Морган. Она отложила книгу – и вскинулась:
– Откуда вам известно мое имя?
Кем этот парень себя воображает? Она в библиотеке, а не в каком-то там баре.
– Можете звать меня Тэг.
– Я не об этом вас спрашивала. Откуда вы знаете, как меня зовут?
– Вы хотели знать, кто я такой, вот я и сказал вам.
– Я этого не произносила.
– Я знаю, что не произносили, но вы об этом подумали. – Он помолчал, смерив ее зелеными глазами. – Я знаю довольно много о вас, Морган Биллинг. Возможно, больше, чем вы сами.
– Кто вы такой? – Нотка беспокойства вкралась в ее раздраженный тон.
– Я сказал, что меня зовут Тэг. Это не такое уж экзотическое имя. И больше не заставляйте меня повторяться. Понятно?
Морган сглотнула и оценила расстояние между ним и лестницей.
– Я быстрый. Вам мимо меня не проскочить. – Он улыбнулся ей, словно хороший знакомый, но от его абсолютной уверенности веяло холодом.
– Что вам нужно? – Она не любила быть напуганной. Это приводило ее в ярость, вызывало агрессию.
– Вопрос не в том, чего хочу я, Морган, а в том, чего хотите вы. – Тэг подался вперед. – Вам был дан дар. Дар, память о котором стерли, чтобы скрыть его существование. Но я могу помочь вам вспомнить. И не только это, я могу показать вам, как использовать свой дар. И вам придется сделать для меня только одно.
– О чем это вы бредите, прах вас побери? – Она поднялась, надеясь, что ее блеф удастся. – Все, что вы можете для меня сделать, – это отвязаться. – Она схватила свою сумку, но тут острая боль пронзила ее переносицу, как игла.
«Сядь. Я еще не закончил».
– Господи.
Морган рухнула как подкошенная возле своего стола, держась за голову. Боль тут же прекратилась.
Она взглянула на Тэга сквозь завесу волос. Его губы не шевелились, тем не менее она ясно его слышала. Внутри головы, прямо в мозгу. А такое невозможно. Все это не имело ни малейшего смысла. Очень хотелось счесть его порождением бреда, но он знал, как ее зовут и где ее найти.
И он говорил непосредственно с ее сознанием.
Она пыталась сообразить, что это значит, но его нетерпеливое постукивание пальцами по столу распугало все здравые мысли.
– Уже лучше, – утомленно молвил Тэг. – Теперь послушай, что я тебе скажу. Все эти книги вокруг тебя, – он обвел жестом книжные полки, – ничего не стоят. Эти милые общепринятые психологические теорийки, с которыми так бережно носитесь вы с коллегами, являются чистейшим невежеством в сравнении со знанием, которое предлагаю я. – Тэг улыбнулся, но взгляд остался сосредоточенным. – Я могу показать тебе все секреты сознания. Я могу открыть тебе таинства. Все, о чем я прошу, – это чтобы ты позволила показать тебе путь к ним.
– Довольно!
Второй мужчина, появившийся в главном проходе, был облачен в черную мантию, закрывающую тело от шеи до пят. Он был среднего роста, но коренастый, с бритой головой и серыми глазами. Его мантия мерцала в искусственном свете. Это мерцание напомнило Морган искажение света в жарком мареве.
– Она не твоя, – сказал плотно сбитый незнакомец Тэгу. – Уходи.
Что за чертовщина тут происходит? Морган отодвинулась от них обоих вдоль своего стола.
– Хочешь прыгнуть выше головы? – ответил Тэг. – Убирайся или останешься меченым до конца своих дней.
– Я знаю тебя, Тагирирон, Повелитель Суровости. Повелеваю тебе открыть свою истинную сущность.
Тэг вскочил:
– У тебя нет на то полномочий, адепт.
Сероглазый человек широко расставил ноги, вытянул руки вперед кистями к Тэгу и Морган. Он закрыл глаза и заговорил нараспев:
Передо мной Сандал фон,
За мной Габриэль,
Справа Ханиэль,
Слева Рафаэль,
И надо мной Михаэль,
Передо мной пламя Пентаграммы,
Внутри меня сияет Пятиконечная звезда.
Бледно-голубой огонь показался из его кистей и ступней, и побежал по его телу, соединяя каждую из точек с тремя другими, а после устремился вверх, чтобы соединиться в точке прямо над его головой. Пылающая голубая звезда очертила его тело, неотличимая от знаменитого рисунка человеческого тела да Винчи.
– Именем пяти ангельских чинов – Малаима, Элоима, Элохима, Херувима и Ишима – я приказываю тебе явить себя.
Очертания Тэга дрогнули, как будто он прошел сквозь поток воды, и внешность его исказилась. Он прорычал что-то на неизвестном гортанном наречии, и тени библиотеки слетелись к его сжатой в кулак руке. Они сплелись в шар тьмы, который он метнул в другого человека. Скрытая мантией фигура пошатнулась от удара, а голубое пламя зашипело. Тэг повернулся к Морган вполоборота – и вдруг его не стало. Она пялилась на то место, где он только что стоял, не веря своим глазам.
– Что за чертовщина? – Она попятилась от стола, но наткнулась на неодолимое препятствие в виде шкафа. Книги попадали на пол. Она безумно озиралась, пытаясь понять, куда делся Тэг, но он исчез. Видно, тут какой-то фокус или иллюзия.
Стон заставил ее повернуться к человеку в мантии. Тот схватился за бок и упал на колено, очевидно от боли. Язычки пламени угасли, и он растворился вслед за ними, исчезнув из виду, как последняя картинка слайд-проектора сразу после выключения.
Морган сидела, тратя драгоценные секунды, пытаясь осмыслить, что произошло. У нее была галлюцинация? Или сказался стресс, вызванный психологическим напряжением во время работы над написанием диссертации?
Стул Тэга валялся на полу точно так, как он отшвырнул его. Это было измеримо. Это было реально.
Она схватила свою сумку, тетрадь и побежала по коридору, в спешке роняя книги. Добежав до первого этажа, она уже едва дышала. На нее косились, но она не поддалась стремлению выложить все о происшедшем. Как будто время сжалось между появлением Тэга и ее бегством из читального зала. Все произошло так быстро, что ей оставалось только бездумно реагировать. Теперь время снова расширялось – и ее разум догонял его.
Что ей следует делать? Сказать охране, что на шестом этаже с ней заговорил человек, испарившийся, когда пламенеющий призрак в мантии изгнал его? Ее примут за сумасшедшую. И может быть, будут правы.
Что, если все это ей только привиделось? Или не привиделось, просто так развились и расцветились определенные внешние раздражители. Возможно, человек в мантии был просто монахом, шедшим по библиотеке. А Тэг мог оказаться просто расставлявшим книги библиотекарем, узнавшим в списке посетителей ее имя.
Нет. Ей не под силу рационально объяснить происшедшее. Что ей было нужно, так это поговорить с кем-нибудь. Кто бы наверняка ее выслушал. Морган выскочила из библиотеки, пробежав сквозь так называемые охранные рубежи, проверявшие всех посетителей.
Она не нашла в себе сил спуститься в метро и поймала вместо этого такси, внимательно оглядев водителя, перед тем как забраться внутрь. Водителем был молодой индиец, выглядел он достаточно безобидно. Она задумалась, не паранойя ли у нее, но решила, что доля параноидальной подозрительности нынче не повредит.
– Куда поедем, мисс? – Акцент водителя был очень сильным, но, как ни странно, это ее успокоило.
– Клапам, Бартоломью-стрит, двадцать три.
Ехали минут сорок. Быстро переехать через Темзу не удавалось в любое время суток, на этот раз пробки были меньше обычного. Такси остановилось возле длинного ряда домов – каждый на две семьи. Морган постаралась не дрогнуть, услышав сумму, расплатилась – и побежала вверх по лестнице, включая свет на попадающихся по пути площадках.
Лестницу замыкала массивная неприветливая деревянная дверь. Морган глубоко вздохнула. Ее сердце по-прежнему трепетало, несмотря на долгую поездку в такси. Сейчас ей больше всего были нужны стабильность и прагматизм. И бокал чего-нибудь покрепче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50