Любуюсь панорамой Филадельфии, и мартовский ветер раздувает мои волосы. Все в порядке. Все под контролем.
Доктор Франклин. Сеанс второй
Все под контролем, но этот контроль такой слабый, что я боюсь сорваться. Поэтому встречу с доктором Франклином отменяю. А чтобы извиниться за свое поведение перед сотрудниками, на следующее утро покупаю всем маффины и круассаны.
Леди Лекси и традиции «Кэмп кул»
– Сегодня замечательный день, не правда ли? – приветствует меня Младшенький, когда я выхожу из лифта после делового ленча.
– Ты серьезно?
– Нет.
Я не успеваю спросить почему, так как ответ сам выбегает в холл в толстовке с символом автогонок. Джошуа Голдберг крепко обнимает меня. А Эшли стоит на карауле у двери в мой кабинет.
– Добрый день, мисс Лекси, – говорит девочка.
– Здравствуйте, мисс Эшли. – Я открываю дверь, и дети заходят в кабинет вместе со мной. – Что вы здесь делаете?
– Мы едем в «Кэмп кул», – сообщает мне Эшли.
– Зачем? Ведь сейчас только март.
– Ориентировка на местности, – отвечает Джошуа.
– Что ж, не скучайте там.
– Ты тоже едешь, – говорит Эшли.
– Я? С какой стати?
– Поговорить по поводу рекламы. Разве мама тебе не сказала? – Эшли округляет глаза.
– О, Лекси, вот и ты! – врывается в кабинет Сьюзен. – Я ведь говорила тебе о встрече в «Кэмп кул»?
– Ремни! – командует Сьюзен, когда мы садимся в ее бежевый внедорожник. Мы пристегиваемся. Как только она поворачивает ключ зажигания, Джошуа надевает наушники и достает «Гейм бой». Сьюзен принимается рассказывать мне о безупречной репутации этого лагеря. Эшли вынимает мобильный. Как им удается думать в таком шуме?
Через двадцать минут поездки меня начинает раздражать телефон ЭГБ. Он звонил уже раз пять, и сама девочка столько же раз набирала номера подруг. Все разговоры звучали одинаково.
– Привет. Как жизнь? Что делаешь? Ничего. Даже не знаю. Отлично. Созвонимся.
– Эшли, – говорю я тихо и серьезно, – если ты еще раз позвонишь кому-нибудь, я выброшу телефон в окно.
– Солнышко, Лекси права. Телефон нужен на крайний случай. Выключи его.
– Но, мама, если я его выключу, как узнать, что что-то случилось?
– Он нужен для того, чтобы ты могла позвонить, если возникнут какие-то проблемы.
– Но, мама, вдруг у кого-то проблемы и ему необходимо со мной связаться? – Эшли размахивает мобильным телефоном, словно это ее шестой палец.
– Эшли.
– Мама.
– Эшли.
– Мама. – Так продолжается еще минут пять, пока Сьюзен не понимает, что заблудилась. Тогда она останавливается на заправке и спрашивает дорогу.
– Куда это мы приехали?
– Это очень престижный лагерь, – шепотом отвечает Сьюзен.
– Лагерь? Выглядит как университетский городок.
В самом деле «Кэмп кул» – это три акра каменных построек, дорожек, выложенных кирпичом, и идеального парка.
– А где здесь бегать и играть?
– Лекси, дети приезжают сюда не играть. Это летняя подготовительная школа.
– Тогда что это? Подготовительный лагерь?
– Помолчи немного. Сюда идет мистер Уитмен.
– Миссис Берг? – К нам приближается мужчина с белой козлиной бородкой, в костюме и в галстуке.
– Да, – воркующим тоном отзывается Сьюзен. Я недоуменно смотрю на нее. Обычно она настаивает, чтобы ее называли Голдберг. – Рада видеть вас, мистер Уитмен. А это мисс Джеймс.
Мисс? Как угодно. Протянув руку, я говорю:
– Очень приятно познакомиться с вами, сэр.
– Лекси, ты пообщайся с мистером Уитменом, а я побуду с детьми.
Побуду с детьми? Судя по всему, Сьюзен решила сегодня изобразить «хозяйку дорогого особняка». Она считает, что это производит впечатление. Важно кивнув, миссис Берг произносит:
– За мной, – и направляется к веранде, где уже собралась группа детей.
А я остаюсь с мистером Уитменом.
– Сюда, пожалуйста, мисс Джеймс.
Стены в офисе мистера Уитмена обиты дубовыми панелями, пол застелен восточными коврами. Привычным жестом он указывает мне на красно-коричневое кожаное кресло напротив стола красного дерева. Я сажусь и скрещиваю ноги. Бабушка учила меня, что именно так должна сидеть настоящая леди. Я, как хамелеон, умею подстраиваться под окружающую обстановку. Гламурная дама, девчонка из Джерси, крутая телка и леди Лекси – вот мой актерский репертуар. Клиенты чувствуют себя комфортнее, если я похожа на них. А на самом деле во мне все перемешано. По крайней мере мне так кажется.
– Мисс Джеймс, – громко произносит мистер Уитмен.
– Пожалуйста, зовите меня Лекси.
– Лекси? Необычное имя. Производное от какого-то другого?
– Да, от Александры.
– Угу. – Мистер Уитмен одобрительно кивает. – Вас крестили этим именем?
– Не знаю, крестили ли. Мне кажется, это греческое имя. – Я улыбаюсь, но мистер Уитмен по-прежнему серьезен. – Как бы там ни было я предпочитаю, чтобы меня называли Лекси.
– Но Александра – величественное имя, с такой историей. Мы здесь, в «Кэмп Кольридж», верим в историю и традиции.
– Ваше учебное заведение носит имя Кольриджа? А мне казалось, оно называется «Кэмп кул».
Мистер Уитмен хмурится:
– Очень неудачное прозвище, и мы стараемся его избегать.
Вот черт! Что за глупая затея! На сей раз я действительно убью Сьюзен. Сьюзен Берг.
Он складывает ладони домиком и откидывается на спинку кресла.
– Александра, я могу быть с вами откровенен?
– Конечно.
– Я понимаю, что вы приехали обсудить стратегию рекламной кампании нашего лагеря. Вынужден огорчить вас – мы в ней не нуждаемся. Понимаете, – он наклоняется вперед, опираясь локтями о стол, – попасть сюда совсем непросто. Есть семьи, члены которых обучаются у нас из поколения в поколение. Мы принимаем новых учеников, но не больше десяти каждое лето. Чтобы поступить к нам, ребенок должен великолепно успевать по всем предметам. Кроме того, будущие учащиеся и их семьи должны предоставить рекомендации от двух преподавателей и двух выпускников. Так что, Александра, сами понимаете, мы не заинтересованы в публичности.
Мое членство в «Лиге плюща» приходится сейчас очень кстати, думала я.
– Мистер Уитмен, я вас прекрасно понимаю. Мне нужно было пройти такую же процедуру, чтобы поступить в Пенсильванский университет, несмотря на то что это альма-матер семьи Джеймс.
Конечно, сказанное далеко от реальности. Мой отец даже не закончил колледж. Если честно, его выгнали за то, что он распространял марихуану среди студентов. Лео Джеймс считал, что курить – неотъемлемое право каждого американца. Это было в шестидесятые. Вот так вот.
Упоминание университета, как я и предполагала, оказывает нужный эффект на мистера Уитмена.
– Александра, не хотите чего-нибудь выпить? Чай? Минеральная вода?
– Нет, спасибо. – Я широко улыбаюсь ему. – Боюсь, миссис Берг что-то неправильно поняла. Она сказала мне, что «Кэмп Кольридж» заинтересован в рекламе.
– Миссис Берг ошибается. И есть еще кое-что… – Он кусает губы. – Понимаете, у ее детей нет необходимых рекомендаций. Пытаясь обойти наши требования, миссис Берг предложила мне сделку.
– Пиар-услуги за то, что вы примете их.
– Да.
– Мне кажется, вам совсем не по душе такое предложение.
– Конечно, Александра.
– Но почему же тогда мы приехали сюда?
– У миссис Берг есть одна рекомендация от семьи Хант. Судя по всему, мистер Берг и мистер Хант – партнеры в одной юридической компании. Дети семьи Хант обучаются у нас с середины восьмидесятых годов девятнадцатого века.
– Вот как? Семья Хант? Очень достойные люди.
Никогда о таких не слышала.
– Александра, «Кэмп Кольридж» держится на истории и традициях. В этом его сила. Наши дети поступают в лучшие колледжи и университеты, в наших стенах воспитываются будущие лидеры страны. Мы не можем пустить сюда любого желающего. Миссис Берг, – произносит он с пренебрежительной усмешкой, – нарушает наши традиции, которые складывались несколько веков. Она обязательно расскажет своим друзьям, что мы приняли ее детей, и эти друзья не преминут воспользоваться ее рекомендацией, чтобы привести к нам своих отпрысков. Видите ли, это может стать прецедентом.
– Да, сэр, понимаю. Но уверяю вас, Эшли и Джошуа – замечательные дети. Я убеждена, что позиция их матери никак не скажется на вашем отношении к ним.
– Я восхищен вашей привязанностью к этим детям. Конечно, мы хотим, чтобы все наши ученики добились успеха. И раз уж они стали членами нашей большой семьи, мы будем относиться к ним как ко всем остальным. Могу вас в этом уверить.
– Замечательно, мистер Уитмен. Замечательно. – Я грациозно поднимаюсь с кресла и протягиваю ему руку, развернув ладонь вниз. И лишь слегка отвечаю на его рукопожатие – так учила меня бабушка. – Поскольку мы все обсудили, могу я найти детей и миссис Берг? Мне хотелось бы самой взглянуть на «Кэмп Кольридж».
– Конечно, Александра. Сейчас мальчиков и девочек уже разделили. Родители находятся в Лонгстрет-холле. А девочки в Райт-холле. Вам нужно будет повернуть налево. И еще кое-что, мисс Джеймс…
– Слушаю, мистер Уитмен?
– Судя по отсутствию кольца у вас на руке, вы не замужем и не обручены. Но я очень надеюсь, что, когда у вас появится муж и дети, вы вспомните про «Кэмп Кольридж». Уверен, вы знакомы со множеством наших выпускников.
– Мистер Уитмен, но у меня есть дети.
– В самом деле? – он поправляет галстук. – Вы в разводе?
– Нет, сэр, мы с подругой очень счастливы вместе. Да. У нас с Шаникой трое приемных детей: Парасол из Парагвая, Чин из Китая и Лерой с севера Филадельфии. И, планируя их будущее, я обязательно буду иметь в виду «Кэмп Кольридж». Спасибо, мистер Уитмен. Всего доброго.
Маленькие женщины
Тяжелая дубовая дверь Райт-холла скрипит, когда я прикрываю ее за собой. Откуда-то доносится резкий женский голос – по интонациям я угадываю уроженку Бостона.
– Кэролайн, ты уже шесть лет в «Кэмп Кольридж» и прекрасно знаешь наши правила!
Я иду на цыпочках по отполированному дубовому полу в ту сторону, откуда доносится голос. Заглянув в кабинет, вижу книжные шкафы у стен, коричневые кожаные диваны, мягкие кресла с подставками для ног и кресла с подголовниками, обитые гобеленовой тканью. Кабинет похож на уютную библиотеку.
– Кэролайн не любит читать, потому что ей приходится надевать очки, – слышится девичий ответ.
Блондинка с длинными волосами показывает язык девочке, которая это сказала, а та, в свою очередь, посылает ей воздушный поцелуй.
– Вот списки книг, которые мы будем читать этим летом. Патрисия, раздай, пожалуйста.
Я перехожу в зал, который чем-то напоминает гостиную, и встаю напротив огромного зеркала, установленного под углом к библиотеке. Теперь я вижу не спинки диванов и кресел, а лица девочек, расположившихся на них. Эшли сидит в кресле в самом конце комнаты и уже протягивает руку, чтобы взять список, но Патрисия вдруг выпускает листок; и он летит на пол. Патрисия резко разворачивается, и я вижу ее лицо. Негодница делает большие глаза. Эшли наклоняется, и все девчонки начинают хихикать.
– Тише, девочки, – говорит учительница. – Для начала мы возьмем простую книгу. Вы ее уже наверняка читали. Это «Маленькие женщины».
Как здорово! Я облегченно вздыхаю. Это одна из любимых книг Эшли. Она получила лучшую оценку за отзыв по ней. Знаю точно, потому что Сьюзен приносила эту работу в офис.
– Мы будем подробно разбирать эту книгу. Вам придется анализировать художественные произведения в средней школе, а потом и всю оставшуюся жизнь. И не просто читать их, а глубоко проникать в основные мысли и идеи. Может кто-нибудь назвать социально-политические темы романа?
– Гражданская война, – говорит одна девочка.
– Правильно. А еще? Какая основная тема книги? Кэролайн?
– Сестры. Матери.
.– Понятное дело! – вставляет Патрисия. – Она и называется «Маленькие женщины».
Кэролайн и другие девочки хихикают.
– А как насчет женщин? Посмотрите на сестер и выбор, который каждая из них сделала в жизни. Одна вышла замуж и родила детей, другая путешествовала по миру и нашла свою любовь, третья была очень независима и основала собственную школу, четвертая умерла. О чем говорит нам название? Каково было место женщины в обществе в те времена? Кто-нибудь знает, кто такие суфражистки?
Рука Кэролайн взмывает в воздух.
– Это те, кто против рабства.
– Нет.
Девочка явно огорчена. Учительница оглядывает кабинет, намереваясь спросить кого-нибудь другого.
– Эшли? Ты знаешь?
Эшли тихо отвечает:
– Суфражистки боролись за избирательные права женщин. Против рабства выступали аболиционисты. Луиза Мэй Олкотт поддерживала и тех и других. Так что ты в чем-то была права, Кэролайн. – Эшли слабо улыбается ей, но девочка смотрит на нее со злостью.
– Молодец, Эшли, очень хорошо. В те времена вопрос о правах женщин стоял очень остро. Что касается четырех сестер, с кем, по вашему мнению, ассоциировала себя автор?
Учительница видит перед собой пустые лица. Эшли опускает голову. Звучит подсказка:
– Она была писательницей.
Я уверена, что Эшли знает ответ. Но она молчит. Устав ждать, учительница сама отвечает на свой вопрос.
– Естественно, с Джо Марч.
Урок длится еще десять минут, и я вижу, как голова Эшли склоняется все ниже. Когда девочек отпускают и просят пройти к родителям в Лонгстрет-холл, она поднимается с кресла, но отходит в сторону, чтобы пропустить остальных к выходу. Проходя мимо, Кэролайн глупо ухмыляется:
– Отличная прическа, Эшли.
Остальные хихикают. У Эшли на глаза наворачиваются слезы, и она стоит неподвижно, пока ученицы с шумом выходят в холл прямо на меня. Быстро выхожу из здания и останавливаюсь в сторонке, словно я и не подслушивала. Девочки вежливо кивают мне, а я им в ответ, хотя мне хочется наброситься на них.
В конце концов появляется Эшли: голова опущена, в глазах стоят слезы.
– Привет, Эш, – тихо говорю я, чтобы не напугать ее.
Она вытирает лицо, чтобы я не поняла, что она расстроена.
– Привет, Лекси! Как прошла твоя встреча?
– Отлично. Мистер Уитмен такой забавный.
Эшли улыбается. Мы идем вслед за остальными по дорожке, вымощенной булыжником.
– Как все прошло, Эш?
– Нормально.
– Ты одна новенькая в классе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39