Госпожа Уитчи будет ждать вас.Я следовал за носильщиками на довольно приличном расстоянии. Они лениво брели по улицам, останавливались на каждом перекрестке, где жгли чучела и, наконец, сделали весьма продолжительный привал в небольшой грязноватой таверне под вывеской «Великий Кан». Так как на вывеске был изображен смуглолицый восточный владыка, восседавший на довольно хилом слоне, я догадался, что странное слово «кан», по всей видимости, должно было означать «хан». Улицы были еще полны народа, и я с тем большим удовольствием окунулся в царившую везде атмосферу веселья, что ощущал свою прямую причастность к событиям, вызвавшим это торжество. Я, однако, ощущал, как настроение людей постепенно меняется. Огромное количество выпитого спиртного уже начинало сказываться. В глазах многих уже сверкала злоба, и я был уверен, что до наступления утра многие лавки, принадлежавшие католикам будут разгромлены и прольется кровь. Разумеется такие настроения царили далеко не везде и не среди всех. Когда я проходил мимо какого-то скромного вида здания, дверь его отворилась, и я услыхал хор голосов, поющих прекрасный гимн «В этот день зажжем мы свечи». Я понял, что поют пуритане или даже браунисты, и они тоже возносят свои смиренные благодарения Господу за одержанную над неприятелем победу.Я не остановился у «Кабаньей Головы» как посоветовал мне сэр Сигизмунд, но продолжал осторожно следовать за носильщиками дальше. Я решил дойти с ними до самого Денмарк Хауза и взглянуть на дворец, в котором теперь жила Кэти. За столь долгий срок я впервые находился так близко от нее. 30 Денмарк Хауз заставил меня вспомнить о Париже, так как вид у дворца был совсем не английский. Высокие округлые каминные трубы на крыше напоминали дамские пальчики, да и все украшения кирпичного фасада носили следы иноземного происхождения.У ворот стояли два бездельничающих стража, но войти внутрь было делом вовсе не трудным. Туда и обратно сновало множество народу, и я решил, что коль скоро я уж пришел сюда, мне тоже следует войти и осмотреть дворец. С деловым видом я быстрой походкой миновал прямоугольный портал и очутился в переполненном людьми зале. Как я подозревал, значительная часть посетителей имела права находиться здесь не больше, чем я. Некоторые зашли сюда лишь для того, чтобы воспользоваться уборными. В одном углу какой-то пожилой мужчина с котомкой на спине чистил рукав весьма подозрительного вида нечесанному молодцу; двое каких-то субъектов внимательно разглядывали образцы отличного бархата стоимостью по крайней мере три фута за ярд и при этом оживленно торговались; группа слуг в дворцовых ливреях окружили лекаря, который собирался выдрать зуб одному из их компании.Никто не обращал на меня внимания, и я прошел к выходу из помещения, откуда были видны главные строения дворцового ансамбля, расположенные по другую сторону четырехугольного двора. Где-то там в этих красивых палатах находилась Кэти. Возможно она в числе других фрейлин присутствовала на каком-нибудь приеме королевы, или, быть может, королева уже отпустила ее, и она удалилась в свою комнату. Я нашел взглядом освещенное свечой окно и представил себе, что это ее окошко. Вот она сидит за своим рабочим столиком и пишет письмо (но не мне). Ее волосы были высоко приподняты и причесаны на новый лад, как ей это теперь нравилось. Мне казалось, я вижу, как она хмурит свой лоб, сочиняя послание (я уже упоминал, что Кэти отнюдь не отличалась ученостью); как крепко сжимает гусиное перо и даже слегка высунула язычок от усердия, а глаза ее сияют от счастья, при мысли о том, кому она пишет это письмо. А может быть она готовится лечь спать и уже наклонилась, чтобы задуть свечу. Потом, однако, я решил, что еще слишком рано, и она вряд ли собирается спать, тем более что и огонек в облюбованном мною окошке продолжал гореть.Я увидел, как какой-то джентльмен с брюзгливым выражением лица принял товары, которые принесли носильщики. Очевидно он был важной персоной, так как на нем висела цепь с орденом Святого Георгия. Он, однако, не очень следил за своей внешностью, ибо символ его высокого звания свисал на засаленный камзол черного бархата. Дама с напудренными волосами, похожая на куклу в своих широких фижмах, заговорила с ним о подарках, и они шептались с минуту. Похоже, они были чем-то озабочены, но мне и в голову не приходило, что их заинтересовала моя скромная персона, до тех пор, пока джентльмен не ткнул в мою сторону пальцем.— Молодой человек, вы сопровождаете подарки для Ее Величества?— Нет, милорд, — судя по ордену Святого Георгия, он явно принадлежал к сословию пэров.— Но вы прибыли вместе с носильщиками, — проворчал он, — и я вижу, что вы моряк. Признайтесь, вы только что вернулись с Востока.— Я только что вернулся из морского путешествия, милорд.Дама подошла к нему сзади и сказала.— Я думаю, стоит попробовать, Джеральд. Ее Величество сегодня вечером явно скучает.Это замечание, казалось, вызвало еще большее раздражение лорда.— Всегда одно и то же. Вечно я должен думать о развлечении женщин, у которых в голове ни одной мысли… — он неожиданно замолчал и принялся не особенно любезно разглядывать меня. Наконец он принял какое-то решение и повелительным тоном произнес.— Не понимаю, почему вы отрицаете свою принадлежность к компании. Что же вы в таком случае делаете здесь? Я отведу вас к Ее Величеству, молодой человек. Быть может истории о приключениях на Востоке развлекут ее.Я понял, как глупо поступил, придя сюда.— Милорд, — попробовал я возражать. — Прошу вас проявить снисходительность… Я — простой моряк и…— Вы несомненно благородного происхождения, — он взмахнул рукой, будто отметая мое возражение. Я рискну. Следуйте за мной молодой человек.— Но сэр…— Вы меня не поняли. Это приказ.Разумеется, мне нужно было тут же повернуться и уйти, но что-то остановило меня. Что именно, мне сказать трудно. Разумеется, я надеялся увидеть Кэти, в тоже время я не мог не понимать, что риск был неоправданно велик. Так или иначе, последовал за своим проводником и вскоре мы вошли в просторное, изысканно убранное помещение. По тишине, царившей здесь, я сразу понял, что нахожусь в присутствии королевской особы. Я увидел королеву, восседавшую на кресле с высокой спинкой в окружении общества придворных дам. Пути назад теперь уже не было. Наши каблуки громко цокали о мраморные плиты пола, и этот звук почему-то очень смущал меня. Я смутно видел висевшие на стенах гобелены на библейские сюжеты.— Ваше Величество, — услышал я голос своего спутника, который склонился перед королевой в таком низком поклоне, что орден Святого Георгия описал широкую дугу, прежде чем вновь коснулся его груди, — осмелюсь представить вам молодого моряка, только что вернувшегося из дальних странствий. Быть может, Ваше Величество найдет любопытными истории, которые он может рассказать. Его имя… как ваше имя, сэр?— Роджер Близ, Ваше Величество, — ответил я, с трудом сглотнув слюну.Кресло королевы было расположено неподалеку от огромного камина, в котором полыхал целый ствол дерева. Королева находилась совсем близко, и я мог убедиться в том, что она намного красивее чем об этом говорила молва. Черты лица у нее были правильные, волосы, когда-то цвета льна, были все еще хороши, живые карие глаза ободряюще улыбались мне.— Великолепная идея, милорд, — произнесла она с легким иностранным акцентом, — мы очень скучаем сегодня вечером. Вы служите в Компании Леванта, юный джентльмен?— Нет, Ваше Величество.Я не осмеливался взглянуть на дам, окружавших королеву, но теперь я сумел бросить на них быстрый взгляд. Я заметил Кэти сразу же. Скрестив ноги, она сидела на пуфике возле самого кресла королевы, из чего я сделал вывод о том, что она пользуется ее явным расположением. Она была еще краше, чем я воображал. Я сразу же отвел от нее глаза и скользнул взглядом по другим фрейлинам. Некоторые из них были молоды, многие хороши собой, все богато и изысканно одеты, но ни одна из них, по моему глубокому убеждению, даже сравниться не могли с моим кумиром. С этого мгновения я все время ощущал, что глаза Кэти неотрывно устремлены на меня. Она смотрела на меня с удивлением и тревогой. Смотрела как на cовершенно незнакомого человека.— Но вы несомненно прибыли с Востока на последнем корабле?— Нет, Ваше Величество. Я только что прибыл с юга. Но я плавал в восточных водах.Сановник нахмурился и раздраженным тоном произнес.— Мне, Ваше Величество, он со всей определенностью заявил, что прибыл с Востока.Королева снова улыбнулась мне и сказала.— Это неважно, милорд. Молодой человек несомненно знает какие-нибудь истории, которые помогут развеять нашу скуку.Наступила неловкая пауза. И тут как и прежде, когда я неожиданно сам для себя последовал за придворным кавалером, что-то будто щелкнуло у меня внутри. Голова у меня стала ясной, я больше не испытывал ни страха, ни волнения. Я понял, что мне предоставляется редкая возможность, Все что я скажу здесь, рано или поздно станет известно всей стране.— Если Ваше Величество позволит, я бы хотел отступить от принятых обычно тем. Я мог бы рассказать вам об очень смелом человеке. Но он не был ни капитаном, ни человеком благородного происхождения. Он был простым моряком.Королева оправила свои широкие юбки так, что из под них высунулись кончики ее маленьких башмачков, стоявших на изящной подставке. Впоследствии я узнал, что это был ее характерный жест.— Мы слушаем вас, сэр. Думаю это будет интересно. Мы никогда еще не слышали историй о простых моряках.— Его звали Клим-Балбес, — сказал я. Свой рассказ я начал с того дня, когда мы захватили «Санта Катерину». Не называя имен, чтобы не выдать себя, я самым подробным образом рассказал о его роли в битве. Я видел, как все слушают меня. Украдкой взглянул на Кэти. Она сидела выпрямившись и смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Ее Величество слушала меня столь же внимательно, как и ее дамы, время от времени делая небольшой глоток из украшенного драгоценными камнями кубка. Я искоса наблюдал за странными манипуляциями лакея около пылающего камина. Перед ним в ряд стояло пять бутылок вина, и через равные промежутки времени одну убирали, а на другой конец ряда ставили другую бутылку. Сначала я не понял смысла этой таинственной операции, но потом понял — это делалось для того, чтобы вино, которое королева отпивала, всегда было бы подогрето по ее вкусу.Я продолжал рассказывать одиссею своего несчастного друга, коснувшись истории его свадьбы, участия в бунте Дэнни О'Доннела и, наконец, мучительной смерти в «Корзине». Когда я дошел до того места в истории, когда веревка была перерезана и клетка рухнула в море, в глазах большинства дам и самой королевы я увидел слезы.— Бедняга! — произнесла королева, — до самого конца вашего повествования мы надеялись, что что-нибудь произойдет, и он будет спасен. Он был мужественным человеком. Как вы сказали было его имя?— Клим-Балбес, Ваше Величество.Она улыбнулась, приложив платочек, края которого были украшены жемчугом, к губам.— Клим-Балбес, — повторила она, как будто была не совсем уверена в значении этого слова. — Его следовало бы звать Клим-Мужественное Сердце. Ну, а теперь я надеюсь, у вас в запасе найдутся более веселые истории. На сегодня трагедий уже достаточно.— Слушаюсь, Ваше Величество. Я мог бы рассказать Вам о морском сражении, в котором моя роль была весьма незначительна, но которое было выиграно благодаря отваге и мужеству наших моряков.Королева кивнула в знак согласия, и я повел рассказ о нашей замечательной победе при мысе Пассер. Я рассказывал со всеми подробностями, часто кровавыми и страшными. Я описывал битву так, как видел ее сначала через орудийный люк, а потом с палубы корабля. Я рассказал обо всем: о смерти Генри Оджа и о том, как я увидел его оторванную, покрытую пороховой копотью голову; о гибели корабля, взорванного по приказу Слита со всеми людьми, находившимися на его борту; о той ужасной картине, которую я застал на нижней палубе, где лежали раненые, и, наконец, о том великолепном утре, когда мы, проснувшись, не увидели на горизонте ни одного вражеского паруса. И в ходе всего моего повествования на переднем плане неизменно присутствовал Джон Уорд, хотя я и не называл его по имени. Думается, мне удалось показать им его таким, каким я его видел в тот день сам — выдающимся флотоводцем и отважным джентльменом. Я был уверен, что преуспел в этом. И тут королева сказала.— Вы чересчур скромны сами и не все рассказываете о смельчаках, которые бились вместе с вами. Вы не назвали нам ни одного имени. Кто был тот отважный воин, который командовал вашими кораблями?— Его имя Джон Уорд, Ваше Величество,Я почувствовал, как между моими слушательницами будто пробежала искра. Королева так резко выпрямилась в своем кресле, что скамеечка для ног опрокинулась. Несколько слуг бросились на помощь. Когда она вновь была водружена на свое место, возбуждение вызванное моим сообщением, несколько улеглось.— Да, сэр, — произнесла королева, — вы очень нас удивили. Неужели вы хотите нам сказать, что входите в эту банду, которая пренебрегает приказами короля?— Я прослужил год под командой Джона Уорда, Ваше Величество.— В это трудно поверить, — королева повернулась к пожилой даме, сидевшей справа от нее. — Сьюзен, как на ваш взгляд, этот молодой человек похож на пирата?— Я плохой судья в этих вопросах, Ваше Величество, но мне кажется, у этого юноши вовсе не злодейская внешность, какая должна быть у пирата.В разговор вступила другая дама.— Не могу представить себе пирата без бороды, Ваше Величество.Королева пригубила свой кубок, пока ее дамы продолжали обмениваться мнениями по этому вопросу. Они обсуждали меня так, будто я был неодушевленным предметом, однако все были достаточно добры ко мне и выразили мнение, что я слишком молод и судя по моей внешности, вряд ли способен совершать деяния, которые можно назвать пиратскими. Кэти не принимала участия в этой дискуссии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77