— раздраженно спросил Джон. — Ведь бунт и так карается смертью.— Верно, — ответил Слит, — но за два преступления казнь будет уже другая.По спине у меня пробежал невольный холодок. Что имел в виду Слит? Неужели он придумал для бедного Клима казнь более жестокую, чем повешение? Матросы явно поняли, к чему клонит ирландец, так как возмущенно зашумели. Стоявший около меня Джейке яростно ругался.— Сколько нарушений дисциплины у вашего матроса, считая эти два? — допытывался Слит, не сводя с меня глаз.— Четыре, — ответил Гард, так как Джон продолжал молчать.— Четыре, — в голосе Слита слышалось явное торжество. — Что же, Уорд? Дело по моему ясное. Преступник заслужил смерть в корзине!Смерть в корзине? Я вспомнил, что в то памятное утро в Гулетте капитан Пули упомянул об этой казни. Я не знал, что это означает, но был уверен в чудовищной жестокости этой казни. Я взглянул на кока и увидел, что лицо у него побледнело еще сильнее. Было ясно, что Джон не ожидал такого поворота событий, так как вид у него был такой же обескураженный как у всех остальных. На Клима я даже взглянуть не осмеливался.— Итак, дело ясное и очевидное, — сказал Слит. — А сейчас я возвращаюсь на борт «Грейс О'Мэлли», так как предпочитаю повесить этих бунтовщиков на собственном судне.С самого начала я знал, что в моем распоряжении есть одно средство, к которому, однако, я могу прибегнуть лишь в самом крайнем случае, ибо этот шаг может иметь для меня самые серьезные последствия. Даже сейчас я колебался. Если я расскажу все, что мне известно, месть Слита рано или поздно настигнет меня. Я молил Бога о ниспослании мне мужества, и что-то внутри меня откликнулось на эту молитву, потому что я услышал собственный голос.— Дело это вовсе не ясное и очевидное. До сих пор мы слышали об этих событиях лишь в изложении капитана Слита.Он впился в меня яростным взглядом.— Вы сомневаетесь в моих словах, мастер Близ?Отступать мне было некуда.— Да, сомневаюсь, — ответил я.Его рука потянулась к рукоятке кинжала, висевшего у пояса, и он сделал движение мне навстречу. Джон встал между нами, знаком приказав Слиту вернуться на место.— Итак, Роджер, ты выразил сомнение в правдивости слов капитана. Это серьезное заявление. А готов ты отвечать за свои слова?— Готов.Кругом воцарилась полная тишина. Глаза всех присутствовавших устремились на меня. Слит вынул кинжал из роговых ножен и начал потихоньку приближаться ко мне.— Я ни от кого не потерплю лжи, — сказал он.— Сначала выслушаем Роджера, — заявил Джон, положив руку на сгиб его локтя. — Выкладывай, Роджер. Что тебе известно?— Что касается сегодняшних событий, то мне о них ничего неизвестно, но вообще о капитане Слите я могу рассказать немало интересного. — Я понимал, что могу поплатиться жизнью за свои слова, но идти на попятный было уже поздно. Страха я больше не испытывал. — Он приказал заковать матросов в оковы. Это и стало поводом для бунта. Имел ли он право так поступить? Нет. Они отказались выполнять соглашение, которое было принято без их одобрения. Более того, это соглашение первым нарушил сам капитан. — Все это время я чувствовал, как Джоралемон дергает меня за рукав, пытаясь остановить. Теперь же к своему изумлению, я услышал его пронзительный голос.— Это меняет дело, капитан Уорд. Мы хотим выслушать обе стороны!— Ты сделал смелое заявление. Но я не вижу, какое отношение это имеет к нашему делу.— Самое прямое, — ответил я. — Разве можно приговорить людей к смерти на основании свидетельских показаний вора?Что тут началось! Матросы дико орали, вопили и улюлюкали. Дэнни О'Доннел снова вытянул свою морщинистую как у черепахи шею. В его маленьких глазках блеснул огонек надежды.— Давай, давай, дружище, — орал кок, — расскажи им все, что знаешь!— Не бойся ничего, говори! — вторил ему Джоралемон, возбужденно подпрыгивая на месте.Матросы окружили меня тесным кольцом, заслоняя от разъяренного Слита. Народу было столько, что я уже не видел обоих капитанов.— У тебя есть возможность доказать правдивость своих слов, — услышал я голос Джона. — После того, как мы покончим с этим делом, ты должен явиться в мою каюту. Капитан Слит тоже должен придти. Мы выслушаем тебя!— Очень хорошо! — крикнул я. — Мне не трудно доказать правдивость моих слов. Только не упускайте из виду и не давайте ему избавиться от мешочка на его поясе. Доказательство, о котором я говорю, находится в нем.При этих словах шум еще больше усилился. Я увидел багровое перекошенное дикой злобой лицо Слита. Он пытался прорваться ко мне сквозь цепь матросов. Двое из них схватили его за руки. И тут к огромному моему удивлению, я увидел, как за спинами у них появилась голова Клима.Позже, те, кто видел эту сцену с самого начала, рассказали мне, как было дело. Клим стоял сбоку. Руки его были в оковах, цепь соединяла его с двумя другими пленниками. Клим был намного выше их ростом, и ему приходилось все время наклоняться. В противном случае его приятели вынуждены были бы постоянно держать поднятыми руки в тяжелых кандалах. Когда Слит прыгнул ко мне, Клим внезапно выпрямился и потащил своих товарищей за собой по палубе. Почуяв опасность, Слит вырвался из рук державших его матросов и повернулся, чтобы бежать.То, что произошло дальше, я видел уже сам.Разъяренный Клим вскинул скованные руки над головой.— Я сам расправлюсь с ним, дружище! — крикнул он и с силой опустил свою цепь на голову капитана.Раздался резкий хруст, и Слит исчез. Когда через несколько мгновений я увидел его тело распростертым на палубе, у меня не было никаких сомнений в том, что он мертв. Ноги его были подогнуты, пробитая голова как-то странно повернута вбок.— Всем по местам! — громко скомандовал Джон. Его приказ был выполнен мгновенно и беспрекословно. Тело убитого капитана лежало на палубе, и глаза всего экипажа были прикованы к нему. Джон медленно приблизился к трупу, нагнулся и снял кожаный мешочек с его пояса.— Что я в нем найду?— Алмазы, — ответил я хриплым голосом, которого и сам не узнал. — Там должно быть двадцать камней. Джон знаком подозвал Гарда, и они вместе тщательно проверили содержимое мешочка.— Точно, двадцать, — произнес Джон. Я видел, что он испытывает явное облегчение. — Судя по всему, ты прав. Подробности сообщишь мне позже. Гард, подайте сигнал всем капитанам. Я хочу, чтобы они прибыли сюда и приняли участие в обсуждении всего случившегося. Отберите людей, которые в качестве свидетелей выступят перед ними и сообщат подробности событий, происшедших здесь и на борту «Грейс О'Мэлли». — После некоторого колебания, он мрачно добавил. — Что же касается Клима, то здесь выбора у нас нет. Прикажите плотнику изготовить корзину.Пока плотник сколачивал корзину, с Клима сняли цепи и разрешили ему сесть на палубу. По его щекам струились слезы, но я знал, что это слезы ярости после бешеной вспышки, унесшей жизнь Бэзила Слита, а вовсе не свидетельство слабости. Он смахнул слезы рукавом и стал прощаться с О'Доннелом и Флинном, которых должны были спустить в шлюпку, чтобы доставить на борт «Грейс О'Мэлли». Я уселся рядом с Климом. Он запивал вином изрядный ломоть вяленой говядины, который принес ему кок. Несмотря на все обрушившееся на него несчастье, аппетита он не потерял.— Я буду говорить с капитаном, — с трудом произнес я. Ком в горле мешал мне говорить. — Попытаюсь переубедить его. Неразумно терять такого бойца как ты, Клим.Он покачал головой.— Моя песенка спета. Теперь уже ничего нельзя поделать. После того, как я разделался со Слитом. Но я ничуть не жалею об этом, дружище. Напротив, я доволен.Я с трудом сдерживал слезы.— Ты сделал это, чтобы спасти меня, Клим. Дважды ты спасал мне жизнь. А теперь они собираются расправиться с тобой за это.Прямо перед нами плотник сколачивал деревянную клетку. Длина ее и ширина были приблизительно по четыре фута, днище довольно массивное. Он орудовал топором с явной неохотой, будто ему мешали враждебные взгляды, которые бросали на него моряки. Один раз он посмотрел на нас и покачал головой.— Не держите против меня зла, — попросил он, — я только исполняю приказ.— Все в порядке, Шейнс, — ответил Клим. — Только постарайся сделать эту конуру поудобнее. И попрочнее тоже. Я не желаю утонуть.Джон удалился в свою каюту, но Гард оставался на палубе, наблюдая за тем, как плотник заканчивает работу. Потом к нам присоединился Джоралемон. Он уселся рядом и принялся рассказывать Климу о вечной жизни, в которую тот скоро должен вступить.— Господь простит тебе все прегрешения, если ты предстанешь перед ним с сердцем, полным раскаяния, — говорил он, переворачивая страницы Библии дрожащими пальцами.На глаза бедного Клима навернулись искренние слезы.— Я много грешил. Зачем Господу такие грешники? Помолитесь за меня получше, пастор Сноуд. Без ваших молитв мне не обойтись.Затем он как-то неожиданно повеселел и одним глотком допил вино.— Недолго же я был женатым человеком, верно, дружище? — обратился он ко мне. — А не найдешь ли ты мою шляпу с красными перьями? Это все, что осталось от моего свадебного наряда. Мне хотелось бы надеть ее.Я отыскал шляпу в рундучке, куда он положил ее, перед тем, как нас перевели на «Грейс О'Мэлли». Я передал шляпу Климу. Он с огорчением оглядел ее. Одного пера не хватало.— Кто-то стащил самое большое перо, — сказал он, — без него у шляпы уже совсем не тот вид.Плотник закончил работу, и Гард привязал двадцатифутовую веревку к одному из верхних брусьев.— Готово, Клим, — сказал он.Впервые я увидел в глазах моего несчастного друга страх. Он огляделся по сторонам, будто прикидывая, есть ли у него хоть какой-то шанс на спасение. Потом он взял себя в руки и поднялся. Поправил шляпу и положил руку мне на плечо.— Передай госпоже Кристине, что мне стыдно за мой проступок — за то, что я оставил ее. Она была добра ко мне. Ты тоже был добр, дружище.Я последовал за ними на корму. Клим влез в клетку и плотник прибил гвоздями последний брус. Заключенному передали бутылку вина и большой ломоть хлеба. Потом Гард пальцем проверил лезвие ножа, висевшего у него на поясе и передал его Климу. «Корзину» спустили с деревянной укосины, свисавшей с кормы, и она повисла на веревке над водой. Я огляделся вокруг и не увидел никого из членов команды.Я остановил возвращавшегося Гарда и спросил его, зачем он передал Климу нож. Голос Гарда звучал непривычно мягко, когда он ответил мне.— Я вижу ты очень горюешь о своем приятеле, парень. Не нужно, пользы от этого никакой. Теперь уже ничего не изменить. А нож? Ножом он сможет перерезать веревку. Когда не в силах будет больше выносить жару, жажду и голод. 24 Блант был чересчур пьян и не прибыл на борт «Королевы Бесс», поэтому я рассказал все, что знал Джону и двум другим капитанам Хэлси и Глэнвиллу. Когда я закончил, в каюте на несколько мгновений воцарилась тишина. Я чувствовал, что говорил плохо, слишком уж я волновался. Затем Хэлси, угольно-черные на редкость выразительные глаза которого странно смотрелись на его типично английском лице спросил меня, что бы я предпринял, если бы покойный капитан не вынудил меня рассказать все.— Я сообщил бы обо всем капитану Уорду и предоставил ему действовать по собственному усмотрению, — ответил я.Попыхивая своей трубкой с длинным черепком из слоновой кости, Глэнвилл заметил.— Если бы мы не были вовремя предупреждены, большинство из нас были бы захвачены неприятелем врасплох. Я убежден, что наш юный друг сделал все, что было в его силах и действовал он с удивительной решительностью. Все мы чрезвычайно обязаны ему.Хэлси пробасил сердечным тоном.— Совершенно согласен с вами, — а Джон улыбнулся мне через стол и сказал. — Итак, Роджер, можешь считать, что мы одобряем все твои действия.Глэнвилл озадаченно потер свой длинный нос и поинтересовался.— А что мы предпримем в отношении Бланта? Я всегда считал его ненадежным парнем.Было решено заставить Бланта покинуть наш флот после возвращения в Тунис.— А Мачери? — Задал вопрос Глэнвилл. — Он тоже вызывает у меня серьезные подозрения.Джон подчеркнул, что участие сэра Невила в заговоре не доказано и сначала следует все как следует выяснить.Хэлси это заявление не очень удовлетворило, и он предупредил, что если мы не будем внимательно следить за «Мерзавцем», то скоро мы столкнемся с серьезными проблемами.Я встал, чтобы удалиться. Джон оглядел капитанов, а потом заметил, что вопрос о моей награде будет обсужден позднее. Я ожидал этих слов и быстро вернулся к столу.— Я хочу лишь одного. И вы знаете чего именно, капитан Уорд. Помилования для Клима.На лицах всех трех капитанов мгновенно отразилось недовольство. Джон покачал головой.— Как раз этого сделать мы не можем, — заявил он. — Думаю, причины тебе объяснять не нужно.— Вы же сказали, что я спас несколько наших кораблей, а значит и множество человеческих жизней. Я прошу взамен лишь одну.Джон нахмурился.— Ты видел, как вели себя сегодня наши люди. Граница между повиновением и бунтом очень хрупкая. Если мы уступим тебе, удержать их будет невозможно. Дисциплина исчезнет. Что нас тогда ждет?— Но разве можно навязывать повиновение с помощью несправедливости?— Несправедливости? — вступил в спор Хэлси. — Ваш человек убил капитана на глазах всей команды!— Но капитан неправильно вел себя в отношении своих людей.— Его свидетельство не подтверждают этого, — заявил Хэлси.— Вы же знаете, что словам Слита нельзя доверять. Своими действиями он сам спровоцировал матросов на открытое сопротивление.— Это не имеет отношение к делу. Он представлял власть.Сочувственное отношение Грэнвилла внушило было мне надежду на поддержку с его стороны, но тут капитан мрачно заметил.— Дисциплину на море необходимо поддерживать любой ценой. Мне пришлось послать на виселицу немало народу. Сколько бессонных ночей провел я из-за этого. Но из двух зол нужно выбирать меньшее. Вам, я надеюсь, известно о том, что во время своего кругосветного путешествия, сэр Френсис Дрейк вынужден был повесить своего лучшего друга?Я много раз слышал эту историю и считал, кстати, что этот случай темным пятном ложился на репутацию нашего великого мореплавателя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77