К тому же, в
предисловии к первому изданию своей книги автор прямо указал: "Еще до
сих пор среди нас есть человек, жизнь которого послужила канвой для
этой книжки".
Умер Александр Селькирк 17 декабря 1723 г. на корабле "Веймут", где
он был первым помошником капитана. К 100-летию со дня смерти моряка
ему был сооружен памятник в Ларго, а в 1868 г. на одной из скал остро-
ва Мас-а-Тьерра, где по преданию находился наблюдательный пункт Сель-
кирка, установили мемориальную доску.

Интересны не только приключения Селькирка-Робинзона, но и сама история
его острова. Оказывается, отнюдь не Селькирк был первым робинзоном на
Мас-а-Тьерра, а сам его первооткрыватель - Хуан Фернандес. Он прожил
здесь несколько лет, после чего вернулся на материк. Оставленные им
козы со временем расплодились, одичали и вдоволь обеспечивали мясом,
молоком и одеждой всех последующих робинзонов. Да и сейчас на них охо-
тится местное население.
В 20-х годах ХVII ст. на острове длительное время жили голландские мо-
ряки. После них с января 1680 г. на протяжении трех лет здесь нашел
убежище негр-моряк, который один спасся с затонувшего возле острова
торгового судна.
В период с 1680 до 1683 гг. на острове робинзонил индеец Вильям из
Центральной Америки, по неизвестным причинам оставленный здесь анг-
лийскими пиратами. Возможно, этот предшественник Селькирка и был про-
образом Пятницы в романе Дефо. 22 марта 1683 г. его нашел английский
пиратский корабль.
Пятая робинзонада была более веселой. В 1687 г. капитан Девис высадил
на остров за азартную игру в кости девять матросов. Обеспеченные всем
необходимым, верные себе, они почти все свое время проводили за игрой.
А так как деньги на необитаемом острове были ни к чему, партнеры раз-
делили остров на отдельные участки и... проигрывали их один другому.
Иногда их игру прерывали испанцы, которые во время своих наскоков
тщетно пытались поймать азартных игроков. Через три года все девять
робинзонов оставили остров. А еще через 14 лет на нем появился Алек-
сандр Селькирк.
Чехарда робинзонов не окончилась и после Селькирка. Длительное время
остров был излюбленным пристанищем пиратов. В 1715 г. испанцы образо-
вали здесь небольшую колонию, вскоре погибшую от землетрясения.
В 1719 г. на острове несколько месяцев пребывали дезертиры с английс-
кого фрегата, а в 1720 г. - экипаж затонувшего английского судна "Спи-
дуел". Часть моряков со временем отплыла отсюда на построенной ими
лодке, а остальные вскоре погибли, защищая колонию от испанцев.
В 1750 г. испанцы построили здесь крепость, которая затем служила
тюрьмой для чилийских борцов за независимость. Позже, когда крепость
была уничтожена землетрясением, остров опять надолго опустел.
В 1855 г. на острове снова возникло селение колонистов из соседнего
Чили. Они занимались земледелием, скотоводством и рыболовством, пост-
роили даже небольшую консервную фабрику. В конце прошлого столетия чи-
лийское правительство на продолжительное время сдало остров Мас-а-Ть-
ерра в аренду швейцарскому бизнесмену и любителю экзотики барону де
Родту, который организовал здесь ловлю лангустов, ставшую с тех времен
главным занятием местного населения.
Мировые войны, охватывавшие нашу планету в бурном ХХ веке, не обошли и
этого, затерянного в океане, кусочка земли. Так, во время первой миро-
вой войны в 1915 г., у его берегов был потоплен английским флотом не-
мецкий крейсер "Дрезден", а во время второй - в водах острова
Мас-а-Тьерра иногда прятались немецкие и японские подводные лодки и
легкие крейсеры.
В погоне за прибылями американская фирма, используя славу этой земли
как острова Робинзона, построила здесь большую гостиницу для туристов
и ежегодно выпускает много открыток с видами острова. Особое внимание
многочисленных туристов привлекают пещера, в которой по преданиям жил
Робинзон-Селькирк, расположенная на склоне горы, и холм, с которого
Робинзон в подзорную трубу осматривал океанические дали.
Сейчас на острове Робинзона Крузо в единственном поселке Сан-Хуан-Ба-
тиста проживает около 500 человек. Интересно, что многие из них носят
имена Даниеля, Робинзона и Пятницы.
Затерянный в океане остров робинзонов имеет телефонную и телеграфную
связь с материком. В каждом доме есть телевизор, не говоря уже о ра-
дио. И в то же время он остается изолированным. Только раз в году сюда
прибывает судно с необходимыми товарами, хотя воздушное сообщение на-
лажено хорошо.
Вместе с тем, в зимние месяцы остров Робинзона полностью оторван непо-
годой от всего мира: ни самолеты, ни корабли сюда не приходят. Да и в
другие времена года туристов здесь немного, а сами жители нечасто вы-
езжают со своего острова: слишком дорога пассажирская связь.

Российские полярные робинзоны
Летом 1749 г. небольшое судно с русскими поморами возвращалось домой
от берегов Груманта, как тогда русские называли архипелаг Шпицберген.
Кормчий вел судно "на веру", только изредка сверяясь с самодельным
компасом. Вскоре он понял, что судно отклонилось от курса. Впереди по-
явилась земля. По очертаниям берегов бывалый моряк узнал юго-восточный
остров архипелага Шпицберген - Малый Бурун (теперь Эдж). Внезапно на
юго-западном мысу появился большой столб дыма. Приблизившись, экипаж
разглядел около костра три человеческих фигуры.
Когда спущенный на воду баркас подходил к берегу, навстречу ему ра-
достно бросились небритые люди, одетые в звериные шкуры. Пришлось за-
держаться, так как вместе с людьми нужно было взять на борт немалый
груз: свыше 50 пудов оленьего жира, 210 оленьих и медвежьих шкур и
свыше 200 шкурок белых и голубых песцов. По дороге случайные пассажиры
рассказали свою историю.
В 1743 г. мезенский купец Еремей Окладников отправил судно во главе с
кормщиком Иваном Инковым на моржовый промысел к Большому Буруну (так
называли поморы западную часть Шпицбергена). Однако встречный ветер и
лед отнесли корабль к Малому Буруну, где оно окончательно попало в ле-
дяной плен.
Положение впаянного в лед судна все время ухудшалось. Поэтому Инков
решил на всякий случай переждать неблагоприятную погоду на Малом Буру-
не. Вспомнив, что где-то на берегу должна находиться хижина, построен-
ная мезенцами несколько лет назад, он вместе с охотниками Степаном Ша-
раповым, Федором Веригиным и пятнадцатилетним племянником Иваном, под-
вязав к ногам ламбы (загнутые с боков дощечки, похожие на современные
лыжи) и, оставив судно с остальной командой, по хрупкому льду двину-
лись на разведку к далекому берегу. С собой они захватили ружье с за-
пасом пороха и пуль на 12 выстрелов, топор, нож, казан, огниво и 20
фунтов муки.
Только к вечеру моряки достигли берега, разыскали там хижину и пере-
ночевали. Когда же утром они вышли на берег, то на месте сплошного ле-
дяного поля и торосов увидели чистую воду. Корабля нигде не было. Жес-
токий шторм, разыгравшийся ночью, отогнал от берега льды. Как выясни-
лось потом, им повезло: судно, раздавленное льдами, погибло вместе с
людьми. Но тогда Инков и его товарищи этого еще не знали.
Лето шло к концу, надеяться на скорое освобождение не приходилось.
Поэтому люди стали готовиться к зиме. Починили хижину, запаслись топ-
ливом и олениной. Когда окончился порох, из гвоздей, вытянутых из до-
сок, прибитых к берегу, сделали наконечники и при помощи ремешков из
оленьей шкуры прикрепили их к длинным жердям. С таким оружием не
страшно было охотиться на медведя. Кроме того, Инков с товарищами из-
готовили луки из гибких елочных ветвей, найденных на берегу. Стрелами
они убивали оленей, большие стада которых паслись на острове. Расстав-
ленные во многих местах ловушки поставляли зимовщикам песцов. Летом на
острове собирались стаи птиц. Во время линьки они настолько ослабева-
ли, что их можно было убивать палками.
Рыбу же робинзоны ловили, опуская в воду самодельные мешки из оленьих
шкур. Чтобы поддерживать постоянный огонь, поморы изготовили из глины
посуду, обожгли ее и наполнили жиром. Фитиль скрутили из выброшенной
на берег пакли и кусков своего белья.
Прошел год, другой, третий. Напрасно всматривались люди в морскую
даль. Ни одного паруса. Тем временем одежда и обувь износились. Приш-
лось шить их из оленьих шкур. Шили нитками из оленьих жил, пользуясь
вместо иголок большими рыбьими костями.
Соль испаряли из морской воды. Труднее всего было поморам в конце по-
лярных ночей, когда усиливались морозы.
Они постоянно ели сырое и мороженое мясо, разрезанное на мелкие ку-
сочки, траву, пили теплую оленью кровь, много двигались. Траву, кото-
рую называли "салата", они запасали летом и сохраняли зимой квашеной.
Такой образ жизни спасал их от цинги. Только зимой 1748 г. ею заболел
и вскоре умер Федор Веригин. А через несколько месяцев заполярных ро-
бинзонов подобрало русское судно.

Целых шесть лет и три месяца провели поморы на суровой земле Груманта.
Эта сенсационная робинзонада нашла широкий отклик не только в России,
но во всем цивилизованном мире. Робинзоны были вызваны в Санкт-Петер-
бург, где ими заинтересовался один из фаворитов императрицы Елизаветы
Петровны князь Шувалов. Воспитатель его сына француз Леруа с их слов
описал необычные приключения российских полярных робинзонов. Однако
при этом сильно исказил их имена, в частности, назвал штурмана Алексе-
ем Химковым. В действительности это был Иван Андреевич Инков.
Да и сам Иван Инков написал книжку "Приключения четырех русских матро-
сов, к острову Ост-Шпицбергену бурею принесенных". О жизни и приключе-
ниях русских полярных робинзонов вы сможете подробно узнать из книги
полярника, капитана и писателя-географа К. Бадыгина "Путь на Грумант".
Английское и голландское правительства давно пытались превратить в ко-
лонии некоторые острова Арктики и таким образом закрепить их за своими
странами. Они обещали большие деньги тем, кто согласится прожить хотя
бы год на островах Шпицбергена, но даже за огромное вознаграждение же-
лающих не находилось. Дело дошло до того, что в начале ХVII ст. англи-
чане послали на Шпицберген уголовных преступников, осужденных на
смертную казнь. Им обещали помилование, если они год перезимуют в Арк-
тике. Однако, увидев суровые берега, они наотрез отказались остаться
здесь, считая, что в таких условиях их все равно ожидает смерть. Не
боялись суровой полярной природы только русские. Они первыми начали
селиться на далеких северных островах.

В истории известна еще одна полярная робинзонада, на сей раз в оди-
ночку совершенная русским охотником Яковом Миньковым, прожившим на
острове Беринга (из группы Командорских островов) в Тихом океане целых
семь лет.
Произошло это в 1805 г., когда штурман Потапов оставил его в юрте на
этом острове для охраны песцовых шкур, добытых во время промыслового
сезона. Шхуна должна была вернуться сюда через несколько дней. Прохо-
дили недели, месяцы, а ее все не было.
Однако, лишенный самых необходимых вещей, Миньков не потерял присутс-
твия духа: спасли его изобретательность и сообразительность. Поблизос-
ти была богатая рыбой река. Чтобы обеспечить себя едой, Миньков сделал
крючок и начал рыбачить. Огонь добывал кремнем. Наступила суровая зи-
ма, юрту замело снегом... Одежда и обувь робинзона износились, приго-
дились шкуры песцов, котиков и каланов, добытых на охоте. Только в
1812 г. Якова Минькова сняла с безлюдного острова проходившая мимо
шхуна, и после долгих лет тяжелых испытаний этот русский робинзон на-
конец вернулся домой.

А эта полярная одиночная робинзонада разыгралась в Баренцевом море
совсем недавно, и хоть она была несравненно короче предыдущей, явилась
не менее драматичной.
Осенью 1987 г. из маленького селения Варандей, расположенного на бе-
регу моря в Ненецком национальном округе Архангельской области, на мо-
торке отправились морем ловить рыбу на речку Черную, находящуюся в ста
километрах, ненцы - 36-летний Петр Тайбарей и его 30-летний приятель
Сергей Лагейский. Порыбачив, они ночью пустились в обратный путь. Од-
нако в темноте сбились с пути. Вскоре на море разыгрался сильный
шторм. На беду закончился бензин, и лодка стала игрушкой стихии. Рыба-
ки промокли до костей. Температура воздуха при сильном ветре снизилась
до нуля градусов. Шли дни, нестерпимо мучали голод и особенно жажда,
т. к. у них не было ни крошки съестного и ни глотка воды, ведь надея-
лись в тот же день вернуться домой. Выловленную же навагу смыло за
борт.
Когда через 5 дней злоключений неуправляемую лодку ночью наконец при-
било к какому-то берегу, Сергей Лагейский уже не мог двигаться и к ут-
ру умер от переохлаждения. Лишь немногим лучше чувствовал себя Петр
Тайбарей. Кое-как завалив тело умершего камнями, чтобы не добрались
песцы, он двинулся к видневшейся впереди избушке. Впрочем, "двинулся"
не то слово: обессилевший Тайбарей добирался до нее почти двое суток.
Он полз, время от времени погружаясь в беспамятство. Избушка оказалась
очень ветхой, скособоченной, продуваемой ветром, с небольшими подсле-
поватыми окошками, затянутыми вместо стекла пленкой. Но и она в таких
условиях стала для Тайбарея пристанищем, спасшим ему жизнь. К тому же
он обнаружил здесь поистине бесценные в его отчаянном положении сокро-
вища. Прежде всего это была почти полная коробочка спичек и большая
бочка с соляркой, что давало ему возможность обеспечить тепло в доми-
ке, а также куча тряпья, позволившая, завернувшись в него, просушить
промокшую одежду.
Несказанно обрадовался потерпевший крушение и множеству окурков, т.
к. ему мучительно хотелось курить. Что же касается съестного, то Тай-
барей обнаружил здесь всего лишь две окаменевшие заплесневшие булки и
половину металлической банки с жиром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57