Отец снова застонал, и я посмотрел на него. На лбу у него выступили капельки пота, доктор наклонился и вытер ему лоб.
— Унесите его отсюда, — сказал я.
— Нет, — возразил доктор, — его опасно тревожить.
— Мне плевать на это! — закричал я. — Унесите отсюда отца! Я не хочу, чтобы он умер в комнате этой шлюхи!
Священник положил мне руку на плечо.
— Сын мой...
Я сбросил его руку.
— Я хочу, чтобы его унесли отсюда! Мужчина не должен умирать в постели шлюхи!
Доктор начал было что-то говорить, но остановился, услышав раздавшийся позади голос. Это был президент. Он стоял в дверях с забинтованной грудью.
— Это его отец, — сказал он. — Выполняйте то, что требует Дакс.
— Но... — попытался протестовать доктор.
— Его перенесут вместе с кроватью ко мне в резиденцию.
Голос президента звучал повелительно. Он сделал знак солдатам, стоящим в вестибюле позади него. Отца накрыли одеялами, понадобилось десять солдат, чтобы поднять тяжелую кровать и отнести в резиденцию. Мы с Котярой молча шли рядом, и только когда кровать внесли в личные покои президента, я повернулся к священнику, сопровождавшему нас.
— А теперь, падре, я буду молиться.
Когда спустя час в комнату вошел президент, уже начинало светать. Он посмотрел на меня, потом подошел к кровати. Я смотрел, как он с безучастным лицом стоит возле отца. Потом он обернулся.
— Пошли, мой воин. Пора завтракать. Я покачал головой.
— Ты можешь оставить его. Он будет жить. Я внимательно посмотрел ему в глаза.
— Я тебя не обманываю, — спокойно сказал президент. — Он будет жить.
Я поверил ему. Президент обнял меня за плечи, и мы вышли из комнаты. В дверях я обернулся. Мне показалось, что отец спит, я видел, как вздымалась и опускалась его грудь под белым покрывалом.
Мы спустились в столовую. Запах горячей пищи защекотал ноздри, и я почувствовал, что голоден. Я уселся за стол, слуга поставил передо мной яичницу с ветчиной, и я начал жадно есть.
Президент сидел в кресле во главе стола. Другой слуга поставил перед ним чашку с дымящимся кофе. На президенте была рубашка свободного покроя, и я не мог видеть, перевязана ли у него до сих пор грудь, но, когда он поднимал чашку, рука действовала неуверенно.
— Ну как, теперь лучше? — спросил он, когда я отодвинул от себя пустую тарелку.
Я кивнул. Слуга поставил передо мной кофе со сливками, я поднес чашку к губам. Кофе был горячий и вкусный, я сделал несколько глотков и поставил чашку на стол.
— А что с Ла Корой? — спросил я. Глаза президента гневно сверкнули.
— Эта шлюха сбежала!
— Каким образом?
— Когда на стол поставили торт, она сказала, что ей надо привести себя в порядок, и вышла из комнаты. Потом быстро спустилась вниз и села в поджидавший ее черный автомобиль. Она и еще какой-то мужчина с бородой сидели на заднем сидении, а за рулем был ее мажордом. — Президент отхлебнул кофе. — Но мы найдем ее, и тогда...
— И охрана не задержала машину?
— Нет, но они уже поплатились за свою беспечность!
— Бомба была в торте из мороженого?
На лице президента появилось удивленное выражение.
— Откуда ты знаешь?
Я рассказал ему о разговоре под окном гостиной Ла Коры, свидетелем которого оказался. Президент молча выслушал меня. Когда я закончил, раздался стук в дверь. Президент кивнул слуге, чтобы тот открыл дверь.
Вошел армейский капитан и отдал честь. Президент небрежно ответил на приветствие.
— Мы нашли Ла Кору и ее мажордома, ваша честь.
— Отлично, — сказал президент поднимаясь. — Я лично займусь ими.
— Но они уже мертвы, ваша честь.
— Я же говорил, что они нужны мне живыми! — сердито воскликнул президент.
— Когда мы нашли их, они были уже мертвые, ваша честь. Они находились в черной машине, в которой сбежали. Их застрелили, и еще у каждого из них было перерезано горло.
— Где нашли машину?
— На Кале-дель-Паредос, господин президент. Я знал эту улицу, она вела от порта в горы.
— В каком именно месте?
— Недалеко от залива.
— А мужчина с бородой?
— Никаких следов. Мы обшарили всю местность и даже порт. Он исчез.
Помолчав некоторое время, президент кивнул.
— Спасибо, капитан. Президент повернулся ко мне.
— А теперь тебе надо отдохнуть. Я приказал приготовить тебе комнату для гостей, ты будешь жить вместе с нами, пока отец окончательно не поправится.
Спал я беспокойно, мне снились плохие сны. В одном из них я очутился во дворе дедушкиного дома. Я чувствовал, как раскаленное солнце жжет мне голову, и в тот момент я услышал удивительно знакомый голос:
— В револьвере осталась одна пуля. Ты убьешь его!
Я сел в кровати, широко раскрыв глаза. Внезапно я понял, где я слышал этот голос. Управляющий Ла Коры сеньор Гуардас, человек с бородой, был полковником Гутьерресом.
Я вскочил и стал быстро одеваться. Я еще не знал как, но в этот раз я отыщу его, в этот раз он не ускользнет от меня. Потому что я должен убить его.
23
Когда я вышел из комнаты, за спиной у меня возник Котяра. Спустившись в холл, я заглянул в комнату отца.
— Как он?
— Все еще спит, — ответил доктор.
Повернувшись, я двинулся по коридору к лестнице. Навстречу мне поднималась Ампаро. Она остановилась, в этот раз она не изображала из себя принцессу.
— С твоим отцом все в порядке?
— Да, он спит.
— Ты тоже спал, — сказала Ампаро. — Я хотела пообедать вместе с тобой.
— Потом, — ответил я, продолжая спускаться по лестнице. — Сейчас у меня есть дела.
Выйдя на улицу, я сделал знак шоферу.
— Куда мы едем? — спросил Котяра.
— В порт.
Я не стал дожидаться, пока передо мной распахнут дверцу автомобиля, и перелез через нее на переднее сидение, Котяра втиснулся в машину уже на ходу.
— А зачем?
— Чтобы найти мужчину с бородой, того самого, который сбежал.
— Как ты собираешься это сделать? Полиция и солдаты обшарили весь город, но не смогли найти и следа.
Подав плечами, я велел шоферу подъехать к пирсу, на котором был вчера. Выйдя из машины, я подошел к небольшому мостику и увидел вчерашних мальчишек, ловивших рыбу.
— Эй, крестьяне!
Они угрюмо взглянули на меня, потом переглянулись и снова вернулись к своему занятию.
— Эй, крестьяне, — снова позвал я. — Вчера вы клянчили у меня несколько сентаво, а сегодня я принес вам сто песо!
Они недоверчиво уставились на меня.
— Идите сюда, я вас не трону.
Некоторое время они колебались, потом отложили удочки и подошли к мостику. Старший снял шляпу.
— Что вам нужно от нас, ваша честь.
— Разыскать одного человека. — Я описал им управляющего Ла Коры, упомянув о вандеиковской бородке. — Прошлой ночью он был в этих местах, я хочу выяснить, где он теперь.
Мальчишки переглянулись.
— Это трудно.
— Трудно даже за сто песо?
— Полиция уже искала этого человека и не смогла найти, — сказал старший.
— Но им не обещали за это сто песо, — сказал я в направился назад к машине.
— Мы не хотим иметь неприятностей с властями, ваша честь.
Я обернулся.
— Никаких неприятностей не будет. Мальчишки снова переглянулись.
— Мы попробуем что-нибудь сделать.
— Отлично. Я приеду сюда через два часа. Если сообщите мне что-нибудь дельное, станете богаче на сто песо.
Я вернулся к машине, в глазах Котяры светилось неподдельное уважение.
— Ты думаешь, они раскопают след?
— Если они так голодают, как ты говоришь, то раскопают. А теперь поехали домой, надо достать денег.
Вернувшись, я прошел в кабинет отца. Я знал, что в нижнем ящике стола он хранит небольшую железную шкатулку, ключ от которой лежал там же в ящике. Открыв шкатулку, я достал оттуда сто песо. Почувствовав внезапный голод, я спустился в кухню и попросил приготовить мне что-нибудь поесть.
В половине пятого мы с Котярой уже снова были в порту.
— Я же говорил тебе, что они ничего не найдут, — самодовольно заметил Котяра. — Они даже не пришли.
— Придут.
Мы вернулись к машине и стали ждать. Мальчишки появились минут через двадцать. Показавшись в начале аллеи на противоположной стороне улицы, они свистнули нам, помахали руками и спрятались. В сопровождении Котяры я перешел через улицу и зашел в аллею, где нас не было видно.
— Принесли песо? — спросил старший из мальчишек. Я достал из кармана деньги.
— А вы что-нибудь узнали?
— Узнали да не уверены, заплатите ли вы нам?
— Я тоже не уверен, что вы скажете мне правду после того, как получите деньги.
Мальчишки переглянулись и пожали плечами.
— Придется доверять друг другу, — сказал я. Старший мальчишка согласно кивнул и сообщил:
— В три часа ночи мужчина, подходящий под ваше описание, сел на корабль, что у седьмого причала. Это корабль под панамским флагом.
— Если вы лжете, то поплатитесь за это!
— Мы не лжем, ваша честь.
Я отдал мальчишкам деньги и побежал к машине. Выскочив на седьмом причале, я отыскал корабль и бросился по трапу, но вахтенный остановил меня.
— Мы через час отваливаем, — коротко бросил он. — Никаких посетителей.
— Пошли, — сказал я Котяре и побежал вниз по трапу.
Я выпрыгнул из машины на ходу и промчался мимо охранников прямо в кабинет президента. Сидевший за столом президент удивленно посмотрел на меня. Возле него находились несколько человек. Не успели они и рта раскрыть, как я выпалил:
— Я знаю, где находится полковник Гутьеррес!
— Какое отношение к твоему вторжению имеет полковник Гутьеррес?
— Но ведь он и есть сеньор Гуардас, — сказал я. — Тот с бородкой, который сбежал.
Президент не колебался ни секунды, он снял трубку телефона.
— Передайте капитану Борджиа, чтобы немедленно прибыл к подъезду вместе с отрядом! Президент повернулся ко мне.
— Где он?
— На корабле под панапским флагом, у седьмого причала. Надо торопиться, до отплытия осталось меньше часа.
Президент встал и направился к двери.
— Но мы не можем задержать отплытие корабля, ваша честь, — запротестовал один из советников президента. — Это будет нарушением международных соглашений!
Президент сердито обернулся к нему.
— Плевать на международные соглашения! — На его лице появилась улыбка. — Да и кто посмеет возражать против визита президента на корабль главы государства? Это большая честь. — Президент обнял меня за плечи и подтолкнул в направлении двери.
Капитан корабля был явно встревожен.
— Взываю к вашей милости, ваша честь. Если мы пропустим прилив, то на полдня выбьемся из расписания.
— Но ваше правительство наверняка рассердится еще больше, если вы не позволите мне осмотреть ваш корабль, которым я так восхищаюсь, — парировал президент учтиво. — Я много слышал о чудесном флоте вашей страны.
— Но, ваша честь...
Внезапно в голосе президента появилась твердость.
— Капитан, я вынужден настоять. Или вы позволите мне осмотреть корабль, или вам будет предъявлено обвинение в злоупотреблении нашим гостеприимством и укрывательстве убийцы, врага нашего государства!
— Но у нас нет пассажиров, ваша честь. На борту только члены команды.
— Тогда выстройте команду для проверки! Капитан замялся.
— Выполняйте, — приказал президент. Капитан повернулся к первому помощнику.
— Построить всех на палубе.
Через несколько минут команда была в сборе — тридцать два человека выстроились в центре палубы в две шеренги.
— Смирно!
Шеренги выровнялись и замерли.
— Здесь все? — спросил президент. Капитан кивнул.
— Да, ваша честь.
Президент повернулся к капитану Борджиа.
— Возьмите с собой двух человек и тщательно осмотриге весь корабль. Проверьте, чтобы никто не спрятался на нижних палубах.
Капитан отдал честь, и в сопровождении солдат отправился выполнять приказание. Президент повернулся ко мне.
— А теперь мы посмотрим на их лица, да? Бородатого узнать нетрудно.
Но увы ни у кого из моряков не было бороды. Когда мы второй раз молча двигались вдоль строя, появился капитан Борджиа и доложил, что на корабле больше никого нет.
— Ты узнал его? — с тревогой в голосе спросил президент.
Я покачал головой. Но ведь мои информаторы не могли все выдумать, они явно хорошо соображали.
Капитан корабля подошел к нам, в голосе его звучали нотки триумфа.
— Надеюсь, выше высочество удовлетворены? Президент промолчал, посмотрел на меня.
— Нет! — воскликнул я. — Он здесь, он должен быть здесь! Ясно, что он сбрил бороду.
— Так как же ты узнаешь его?
Я жестом попросил президента нагнуться и зашептал ему в ухо. Улыбнувшись, он кивнул, вернулся к строю и остановился возле первого матроса.
— Как тебя зовут? — спросил президент.
— Диего Карденас, ваша честь, — ответил матрос, продолжая стоять по стойке смирно. Президент подошел к следующему.
— Как тебя зовут?
— Хесу Мария Луна, ваша честь.
Мы в третий раз двинулись вдоль строя. Президент остановился перед худощавым мужчиной в грязной замасленной одежде. Лицо его было испачкано смазкой, даже волосы были грязные.
— Как тебя зовут?
Мужчина взглянул на меня, замялся и ответил хриплым голосом:
— Хуан Росарио.
Президент уже перешел к следующему матросу, но я задержался.
— Хуан Росарио, а дальше?
— Росарио Гуард... — голос матроса внезапно замер, и он вцепился мне в горло. — Негритянское отродье! Дважды мне надо было убить тебя! И на этот раз я это сделаю!
Я пытался оторвать его руки от своего горла, мне не хватало дыхания, глаза начали вылезать из орбит. Внезапно позади матроса возник Котяра, и тиски на моем горле моментально разжались.
С трудом переводя дыхание, я стоял и смотрел на мужчину, лежащего на палубе. Он потряс головой, повернулся и тоже посмотрел на меня. Глаза у него остались прежними — холодными, жестокими и непроницаемыми. Он мог изменить цвет волос, сбрить бороду, даже изменить голос, но он не мог изменить своих глаз. Всего один взгляд, брошенный на меня, выдал его.
Расстегнув куртку, я вытащил из-за пояса нож. Я собрался уже было перерезать ему горло, как цыпленку, но чьи-то руки схватили меня и оттащили в сторону. Подняв голову, я встретился взглядом с президентом. Голос его прозвучал спокойно, почти нежно:
— Тебе нет необходимости убивать его, — сказал он. — Ведь ты больше не в джунглях.
Через три месяца я стоял у леера другого корабля, отходящего от причала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102