За каждый ваш волосок они возьмут жизнь одного из врагов! Дунка
н горячо пожал руку следопыту, еще раз поручил ему своего престарелого д
руга и сделал знак Давиду идти вперед.
Соколиный Глаз в продолжение нескольких минут с явным восхищением смот
рел вслед энергичному молодому человеку, потом в раздумье покачал голов
ой, повернулся и повел свою часть отряда в лес.
Дорога, избранная Дунканом и Давидом, шла через место, расчищенное бобра
ми, и вдоль края их пруда. Когда Хейворд остался наедине с этим простаком,
так малопригодным, чтобы оказать поддержку в отчаянном предприятии, он в
первые ясно представил себе все трудности принятой на себя задачи. В сгу
стившихся сумерках еще страшнее казалась пустынная, дикая местность, пр
остиравшаяся далеко по обе стороны от него; было что-то страшное даже в ти
шине этих маленьких хижин, которые, как известно, были чрезвычайно засел
ены. Дункана поразили великолепные постройки бобров и удивительные пре
досторожности, которые соблюдали их мудрые обитатели при возведении св
оих жилищ. Даже животные этой дикой местности обладали инстинктом, близк
им к его собственному разуму. Дункан с волнением подумал о неравной борь
бе, в которую он так опрометчиво вступил. Затем он вспомнил Алису, ее горе,
опасности, которым она подвергалась, и весь риск его собственного положе
ния был забыт. Подбодрив Давида, он двинулся вперед легким и сильным шаго
м человека молодого и решительного.
Обойдя пруд, Дункан с Давидом начали подниматься на небольшое возвышени
е в лощине, по которой они двигались.
Через полчаса они дошли до просторной поляны, также покрытой постройкам
и бобров, но брошенной животными. Весьма естественное чувство заставило
Дункана на минуту приостановиться, прежде чем покинуть прикрытую куста
рником дорожку, так как человек останавливается, чтобы собрать силы, пре
жде чем решиться на отважное предприятие.
На противоположной стороне просеки, вблизи того места, где ручей низверг
ался с гор, виднелись пятьдесят Ц шестьдесят хижин, грубо выстроенных и
з бревен и хвороста, смешанного с глиной. Они стояли в беспорядке, и при по
стройке их, очевидно, никто не обращал внимания ни на чистоту, ни на красот
у; в этом отношении они так сильно отличались от поселения бобров, что Дун
кан стал ожидать какого-нибудь другого, не менее удивительного сюрприза
. Это ожидание нисколько не уменьшилось, когда при неверном свете сумере
к он увидел двадцать или тридцать фигур, поднимавшихся поочередно из выс
окой травы перед хижинами и исчезавших, словно они проваливались сквозь
землю. Они появлялись и исчезали так внезапно, что казались Дункану скор
ее какими-то темными призраками, чем существами, созданными из плоти и кр
ови. Вот на мгновение появилась худая обнаженная фигура; она дико взмахн
ула руками и исчезла, а в другом месте сейчас же появилась еще одна такая ж
е таинственная фигура.
Давид, заметив, что его товарищ остановился, посмотрел по направлению ег
о взгляда и заговорил, заставив Хейворда прийти в себя.
Ц Здесь много благодатной почвы, еще не обработанной, Ц сказал он, и мог
у прибавить, не греша хвастовством, что за время моего краткого пребыван
ия в этих языческих местах много добрых семян было рассеяно по дороге.
Ц Эти племена больше любят охоту, чем какой-либо другой вид занятий, Ц з
аметил ничего не понявший Дункан, продолжая смотреть на удивительные фи
гуры.
Ц Я провел здесь три ночи, и три раза я собирал мальчишек, чтобы они приня
ли участие в священных песнопениях. И они отвечали на мои старания крика
ми и завываниями, леденившими мне душу.
Ц О ком вы говорите?
Ц О детях дьявола, которые проводят драгоценные минуты вон там в пустых
кривляниях. Ах! В этой стране берез нигде не видно розги, и поэтому для мен
я нисколько не удивительно, что высшие блага провидения расточаются на т
акие крики!
Давид зажал уши, чтобы не слышать ужасных пронзительных криков, раздавав
шихся в лесу. На губах Дункана появилась презрительная усмешка.
Ц Идем вперед! Ц твердо проговорил он.

Глава 23

Но даже зверь, что был к охоте п
риготовлен,
Спускается с цепи на несколько минут.
Немного отбежать всегда ему дают,
И вновь свободен он… покуда не изловлен.
Но кто и где видал, чтоб ставили заранее
Ну, например, лису, зажатую в капкане.
Вальтер Скотт. «Дева Озера»

Индейцы не имеют обыкновения, подобно белым, выставлять часовых для охра
ны своих поселений. Их разведчики сообщают об опасности, когда она еще да
леко, и поэтому индейцы обычно отдыхают спокойно, так как хорошо знают вс
е лесные звуки и знают, что длинные, труднопроходимые тропинки отделяют
их от тех, кого им следует бояться.
Враг же, который по счастливому стечению обстоятельств обманул бдитель
ность разведчиков, редко встретит часовых около дома.
Поэтому, когда Дункан и Давид очутились среди группы детей, забавлявшихс
я играми, появление их было вполне неожиданным. Как только детвора замет
ила их, она разразилась дружным пронзительным предостерегающим криком
и затем, точно по волшебству, скрылась из глаз пришельцев. Обнаженные сму
глые тела припавших к земле мальчишек так хорошо гармонировали по окрас
ке с увядающей травой, что сперва казалось, будто земля действительно по
глотила их. Но, когда Дункан пригляделся внимательно, он увидел, что на нег
о отовсюду устремлены черные быстрые глаза.
Пытливые недружелюбные взгляды поколебали на мгновение решимость моло
дого человека, но отступать было поздно.
На крик детей из ближайшей хижины вышли десять воинов, которые столпилис
ь у порога мрачной, воинственной группой, с невозмутимым спокойствием вы
жидая приближения чужих людей.
Давид, до известной степени привыкший к этому зрелищу, направился прямо
к ним с твердостью, которую, по-видимому, нелегко было поколебать. Это был
а главная хижина селения Ц грубый шалаш из коры и ветвей. В ней происходи
ли советы и сходки племени. Дункану трудно было придать своему лицу стол
ь необходимое выражение равнодушия в момент, когда он пробирался между т
емными могучими фигурами индейцев. Но, сознавая, что жизнь его зависит от
самообладания, он положился на благоразумие своего товарища, следом за к
оторым шел, стараясь привести в порядок свои мысли. Кровь "стыла у него в ж
илах от сознания непосредственной близости свирепых и беспощадных вра
гов, но он настолько владел собой, что ничем не выдал своей слабости. Следу
я примеру мудрого Гамута, он вытащил связку душистого хвороста из кучи, з
анимавшей угол хижины, и молча сел на нее.
Как только их гость прошел в хижину, воины, стоявшие у порога, стали также
возвращаться туда и, разместившись вокруг него, терпеливо ждали, когда ч
ужестранец заговорит. Многие индейцы в ленивой, беспечной позе стояли, п
рислонившись к столбам, которые поддерживали ветхое строение. Трое или ч
етверо самых старых и знаменитых вождей поместились на полу немного впе
реди.
Зажгли факел, вспыхнувший ярким пламенем, и в его колеблющемся красноват
ом свете из мрака выплывали то одни, то другие лица и фигуры. Дункан старал
ся прочесть на лицах своих хозяев, какого приема он может ожидать от них. Н
о индейцы, сидевшие впереди, почти не смотрели на него; глаза их были опуще
ны вниз, а на лице было такое выражение, которое можно было истолковать и к
ак почтение, и как недоверие к гостю. Люди, стоявшие в тени, были менее сдер
жанны. Дункан скоро заметил их испытующие и в то же время уклончивые взгл
яды; они изучали его лицо и одежду; ни один его жест, ни один штрих в раскрас
ке, ни одна подробность в покрое его одежды не ускользали от их внимания.

Наконец один индеец, мускулистый и крепкий, с проседью в волосах, выступи
л из темного угла хижины и заговорил. Он говорил на языке вейандотов, или г
уронов, слова его были непонятны Дункану. Судя по жестам, которыми сопров
ождались эти слова, можно было думать, что они имели скорее дружелюбный, ч
ем враждебный, смысл. Хейворд покачал головой и жестом дал понять, что не м
ожет ответить.
Ц Разве никто из моих братьев не говорит ни по-французски, ни по-английс
ки? Ц сказал он по-французски, оглядывая поочередно всех присутствующи
х в надежде, что кто-нибудь утвердительно кивнет головой.
Хотя многие повернули голову, как бы желая уловить смысл его слов, но отве
та не последовало.
Ц Мне было бы грустно убедишься, Ц проговорил Дункан по-французски, вы
бирая наиболее простые слова, Ц что ни один представитель этого мудрог
о и храброго народа не понимает языка, на котором Великий Отец говорит со
своими детьми. Его огорчило, если бы он узнал, что краснокожие воины так ма
ло уважают его.
Последовала продолжительная, тяжелая пауза, в течение которой ни одно дв
ижение, ни один взгляд индейцев не выдали впечатления, произведенного эт
им замечанием.
Дункан, который знал, что молчание считалось достойной чертой среди его
хозяев, с радостью воспользовался этим, чтобы собраться с мыслями. Након
ец тот же самый воин, который обращался к нему раньше, сухо ответил ему на
канадском наречии:
Ц Когда наш Великий Отец говорит со своим народом, то разве он разговари
вает на языке гуронов?
Ц Он не делает разницы между своими детьми, какой бы ни был у них цвет кож
и Ц красный, черный или белый, Ц ответил Дункан уклончиво, Ц хотя больш
е всего он доволен храбрыми гуронами.
Ц А что он скажет, Ц спросил осторожный вождь, Ц когда гонцы сосчитают
перед ним скальпы, которые пять ночей назад находились на голове ингизов
?
Ц Они были его врагами, Ц сказал, невольно содрогнувшись, Дункан, Ц и не
т сомнения, что он скажет: «Это хорошо, мои гуроны Ц очень храбрый народ».

Ц Наш отец в Канаде так не думает. Вместо того чтобы, заботясь о будущем, н
аграждать индейцев, он обращает свои взоры в прошлое. Он видит, мертвых ин
гизов, но не гуронов.
Что может это значить?
Ц У такого великого вождя, как он, больше мыслей, чем слов. Он заботится о т
ом, чтобы на его пути не было врагов.
Ц Пирога мертвого воина не поплывет по Хорикэну, Ц угрюмо возразил инд
еец. Ц Его уши открыты делаварам, которые враждебны нам, и они наполняют
их ложью.
Ц Этого не может быть. Слушай, он приказал мне, человеку, сведущему в иску
сстве лечения, пойти к его детям Ц краснокожим, живущим по берегам Велик
их озер, Ц и спросить, нет ли у них больных.
После этих слов Дункана снова наступило молчание.
Глаза всех одновременно устремились на него, как бы желая допытаться, пр
авда или ложь скрывается в его заявлении, и такой ум и проницательность с
ветились в этих глазах, что Хейворд содрогнулся. Но из этого неприятного
положения его вывел только что говоривший с ним индеец.
Ц Разве ученые люди из Канады раскрашивают свою кожу? Ц холодно продол
жал гурон. Ц Мы слышали, как они хвастаются, что их лица белы.
Ц Когда индейский вождь приходит к своим братьям белым, Ц возразил Дун
кан с большой уверенностью, Ц он снимает свою одежду из шкуры бизона, что
бы надеть, предложенную ему рубашку. Мои братья раскрасили меня, и потому
я хожу раскрашенным.
Сдержанный шепот одобрения показал, что этот комплимент племени произв
ел благоприятное впечатление. Пожилой вождь сделал одобрительный жест,
который повторили большинство его товарищей. Дункан начал дышать свобо
днее, чувствуя, что самая тяжелая часть его испытания прошла; а так как он
уже приготовил простой рассказ, который должен был придать правдоподоб
ие его выдумке, то его надежды на успех окрепли.
После молчания, длившегося несколько минут, которое индейцы хранили как
бы для того, чтобы привести в порядок свои мысли и дать приличный ответ на
заявление их гостя, другой воин поднялся со своего места, приняв позу, кот
орая свидетельствовала о его желании говорить. Но едва он раскрыл рот, ка
к из лесу донесся тихий, но ужасный звук, за которым немедленно последова
л высокий, пронзительный крик, похожий на жалобное завывание волка. Эта н
еожиданная страшная помеха заставила Дункана вскочить со своего места
и забыть обо всем, кроме впечатления, произведенного на него ужасным кри
ком. В тот же самый момент воины толпой хлынули из хижины, и воздух огласил
ся громкими криками, почти заглушившими ужасные звуки, еще звеневшие под
сводами деревьев. Дункан, будучи не в состоянии владеть собой, сорвался с
места и стал в самой середине нестройной толпы. Мужчины, женщины и дети, ст
арики, немощные и сильные-все вышли из хижины; одни громко кричали, другие
с бешеной радостью хлопали руками Ц словом, все выражали дикую радость
по поводу какого-то неожиданного события. Дункан, оглушенный сперва кри
ками, вскоре понял причину этого радостного возбуждения.
Было еще достаточно светло, для того чтобы увидеть яркие просветы между
вершинами деревьев там, где несколько тропинок вело в глубину чащи. На од
ной из этих тропинок показалась группа воинов, медленно подвигавшаяся к
жилищам.
Один из них, шедший впереди, нес короткий шест, на котором, как оказалось п
отом, висело несколько человеческих скальпов. Странные крики, которые сл
ышал Дункан, были теми, которые белые довольно метко называют «кличем см
ерти», и каждое повторение этих криков имело целью объявить племени об у
части врага. До сих пор сведения, которые имел Хейворд о жизни индейцев, по
могали ему понимать смысл происходившего перед его глазами. Так как он з
нал теперь, что перерыв в его объяснениях с индейцами произошел благодар
я возвращению победоносного воинского отряда, то совершенно успокоилс
я и в душе поздравил себя с неожиданным улучшением своего положения, пот
ому что индейцы, конечно, позабыли о нем.
Пришедшие воины остановились на расстоянии нескольких футов от жилищ.

Их жалобные, страшные крики, возвещавшие одновременно о печальной участ
и убитых и о торжестве победителей, смолкли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49