.. А если она разгадает наш план, разоблачит могучего иолкца... Хватит ли у меня духу применить всю магическую силу сапог, чтобы защитить стеллиандров?И погубить гаттерийцев?К которым мы незваными гостями пришли за тем, что те по праву считают своим, а мы – своим?..Но иначе нас ожидает смерть, жестокости которой не может быть оправдания...Но, может, если с ними поговорить, чтобы они поняли свою неправоту, что нельзя так поступать с людьми, которые им, в общем-то, не сделали ничего плохого...Не успели, по крайней мере...Как поступил бы на моем месте королевич Елисей?.. А Сергий?.. Сергий... Сколько времени я тут потерял, вместо того, чтобы искать тебя, Волк...Ой, не нравится мне все это... Чем бы ни кончилось – все не слава Богу... И что я тут делаю?..Душевные метания Ивана были в самом разгаре. Делегация подходила к концу.– ... А ты, кажется, ванадец... Да. Это так... Ты импульсивен, легкомысленен и влюблен. Имя ее... Адриана. А твое... Бутан... Иран... Нет, Ирак.Трисей зарычал, огромная его ручища ухватила ошарашенного пунцового сына архитектора за шкирку, да там и была перехвачена тонкими сильными пальцами ясновидящей.– А ты – герой... – уже не говорила, а шептала женщина в черном, но даже шепот ее разносился гулким эхом по притихшему залу. – Тебе проще выдернуть дерево с корнем... чем обойти его... Ты честен, отважен... но слишком прямолинеен и прост... Ты вполне мог бы быть предводителем... этого славного отряда... Но тебя... зовут... Трисей...– Нет!..Но его никто не слушал.Шок.Акефал прав.Мы покойники.На запястье правой руки царевич почувствовал холодные пальцы гаттерийки.– Ты... У тебя из всех, собравшихся здесь... самая сильная... заинтересованность... в успехе... вашего предприятия... – синеватые веки на осунувшемся лице вздрогнули, глаза чуть не приоткрылись, но усилием воли колдунья сумела удержаться в ускользающем трансе. – Розовый мрамор... дым... Смрад!.. Ты был у оракула!.. Тебе был... обещан... успех... добрый... отзывчивый... мальчик...Теперь всем стало видно, что силы покидали ее.– Твое... имя... имя... короткое... из четырех букв... Гласная... Согласная... Гласная... Согласная... имя... Язон!!!Если бы Иванушка не подхватил провидицу, она бы упала на пол.Если бы она упала, он не сумел бы ее рассмотреть так близко.Если бы он не сумел ее рассмотреть так близко, до него еще не скоро бы дошло, что колдуньи могут одновременно быть и первыми красавицами королевства.Если бы до него дошло это не скоро, возможно, руки его бы не дрогнули, и он не уронил бы ее на пол.Неизбежность, однако...Последовавшая за сим конфузом суматоха скомкала вторую часть приема – оглашение задания на завтра, но и из пары злобно брошенных Ксенофобом фраз Иван понял, что его ждет.Бешеные медные быки, пышущие огнем, которых надо запрячь в плуг и вспахать на них поле."Это катастрофа. Я погиб," – захолодело все внутри у Иванушки. – "Я же не умею пахать!.."Если бы Иванушка не уронил бы Монстеру на пол, она бы назначила ему свидание и рассказала, как справиться с первым испытанием.Или подарила бы книжку "Триста вопросов про фермерство, которые вы хотели задать, но не решались."Ивану не спалось.Атмосфера, царившая в среде космонавтов после аудиенции и до самого отхода ко сну, напоминала Иванушке, скорее, о сне вечном, и к простому просмотру цветных широкоформатных грез не располагала.Провертевшись часа полтора на жестком ложе, он тихонько встал, натянул сапоги из кожи заменителя и прошептал заклинание невидимости – у него было нехорошее предчувствие, что за их залом могут следить.Как часто это бывает, предчувствия его не оправдались. За их квартирами не следили. Они просто были заперты снаружи. Единственной связью с внешним миром было окно, в которое смогла пролезть бы разве только кошка. Или кот.В образе усатого-полосатого запрыгнуть на подоконник шириной с лезвие его меча и на высоте двух метров от пола для Ивана было делом одной секунды. Еще мгновение – и он уже снаружи.Он уже собирался снова превратиться в человека и произнести заклинание невидимости, как в его ушастую кошачью голову вместе с тяжелым запахом дыма и раскаленного металла пришла одна мысль и осталась там.Найти быков, не рыская человеком-невидимкой по городу, а в образе кота – по запаху! Ксенофоб сказал, что быки медные и раскаленные. Значит, запах должен быть как раз такой, какой принесло сейчас откуда-то ветром! Откуда?.. Сейчас посмотрим... Ага, оттуда! Вперед!Первая попытка привела его к пожарищу в мастерской медника. Вторая – к кузнице. Третья – еще к одной. Равно как и четвертая, и пятая, и шестая, и седьмая...Иван уже собирался начать сомневаться в гениальности своей идеи, как у источника очередного смрада – похоже, где-то уже почти за городом – оказался нос к носу с закрытыми воротами.Обитым железом.Защищающими проход в каменной – не в глинобитной! – стене.У которых, опершись на копье, в угрожающей позе всех охранников мира, работающих в ночную смену и стерегущих что-то, на что не позарится ни один здравомыслящий человек, спал стражник.А из-за ограды доносилось пыхтение и вздохи, как будто работали мехами в кузнице десяток кузнецов.Снова прыжок – и с верхушки забора в каменном стойле с новыми прожженными воротцами царевич увидел быков.Быки были как быки. Полностью соответствовали ожиданиям. Медные, огнедышащие, бешеные.Быки увидели Ивана.При известной доле фантазии и снисходительности рев, который они издали, можно было сравнить с мычанием. Потому, что теплоходные гудки в то время еще не были изобретены.Заклинание невидимости сорвалось с губ Иванушки без тени раздумья.Минут через двадцать, когда злонравная скотина успокоилась, царевич осмелился спуститься во двор и осмотреться.На противоположном конце двора располагался склад с дровами. "Корм их, наверное," – догадался Иванушка. Рядом – колодец. Ближе к коровнику – или быковнику? – еще один. На деревянном щите, обитом железом – красное ведро, топор, багор и лом. Под щитом – ящик с песком. У стены стойла, недалеко от входа – небольшая поленница."На завтрашнее утро приготовили..." – обреченно подумал Иван. "Покормят спозаранку – и вперед. Глаза горят, из ноздрей дым валит, медные бока раскалились докрасна, копытами землю роют – раздавят, и не заметят, как эти... как их..." – нужное сравнение Иванушка подобрать так и не смог, потому, что паровозов тоже еще не придумали.Смутное подозрение подсказывало ему, что использование магии популярности ни ему, ни его товарищам на гористой гаттерийской земле не прибавит, да и в присутствии Монстеры, совершенно справедливо опасался он, вряд ли у него получится это сделать. Больше одного, очень короткого, раза, во всяком случае.Что не оставляло ему никакого выбора.Как поступил бы королевич Елисей?А отрок Сергий?Уж они-то что-нибудь сходу придумали, это факт... Вот так вот, просто: раз-раз – и пешка в дамках. А король в дураках.Но так ведь это они!А что делать ему, Ивану?..Царевич вздохнул, превратился в человека, почесал невидимой рукой в невидимом затылке и снял с ржавого крюка красное ведро.Через минуту в душной темноте заскрипел разбуженный колодезный журавль.Усталый невидимый кот вернулся в зал, где спали гости-пленники, только под утро, уже отчаявшись было найти в кромешной тьме и грязи незнакомого города этот проклятый дворец. Тяжело спрыгнув на так и не успевший остыть за ночь после горячего летнего дня каменный пол, Иванушка быстро добрался до своей лежанки, очеловечился и повалился на пыльные мягкие шкуры делать вид, что спит. Он был уверен, что после всех впечатлений и треволнений этой ночи и вчерашнего дня уснуть он не сможет.Проснулся он от того, что знакомые голоса со всех сторон выкликали его имя.– Ион!– Тс-с-с! Дурак! Язон, надо говорить!– Язон!.. Какой Язон? Язон спит! Сам дурак!– Иона мы называем пока Язоном!– Пока не кончатся испытания...– Или пока он жив...– А ты орешь: "Ион"!..– Ты хочешь, чтобы услышала эта змея Монстера?– Думаешь, она стоит под дверью?– Идиот!!! Она же колдунья!– Колдуньям незачем стоять под дверью, чтобы услышать что-либо, Акефал!– Точно-точно! Вот моя двоюродная тетушка Амфибрахия однажды рассказывала, взяв с меня обет молчания, что когда она была маленькой, однажды к ним в дом темной дождливой ночью постучалась незнакомая одноглазая старуха, которую...– Ирак!!!..– Язон!..– ИОН!..Ах, чтоб тебя!!!Идиот!!!Хорошо, хоть сапоги не снял!"Бумс," – торопливо шепнул Иван и натянул на себя побольше успевшее куда-то отползти шкурное одеяло.– Язон!..– Язон!..– Я...– Ну чего раскричались, как на пожаре? – лицемерно потягиваясь, выглянул из-под своего укрытия царевич. – Здесь я, куда денусь?– ЗДЕСЬ?!Все стеллиандры, как один, повернулись к Иванушке и уставились.– ЗДЕСЬ!?– Ну, да...– Но мы посмотрели – твоей обуви нет, и мы решили...– Ну, естественно, ее не было... Я... Я в ней спал.– Спал?!– Спал?..– Ну, да... А что тут такого? Ночью у меня замерзли ноги... и я решил... я решил... Что это вы на меня так смотрите? Ночи в этих местах могут быть очень прохладными, между прочим... Несмотря на высокую дневную температуру... Да что случилось?– Пять минут назад я сам заглядывал под это одеяло – там никого не было! – обвиняюще затряс толстым пальцем Акефал.– Было! – пошел в наступление прижатый к стенке царевич. – Просто, когда сплю, я сворачиваюсь клубочком! И меня становится не так заметно с первого взгляда! Особенно, когда я мерзну!– Чего?! – не сразу дошло до стеллиандра.В нахмуренную голову Трисея, кажется, пришла какая-то мысль, от которой он нахмурился еще больше. Перекинувшись парой быстрых слов с Ираком, он сделал шаг вперед.– Послушай, приятель, – переставил он озадаченного сотоварища за шкирку туники на другое место, подальше от лукоморца. – Если Ион... Язон говорит, что он так спит, то значит не приставай.– А чего?..– Так. Надо. Понял?– Нет.– Вот и хорошо.– Не по...– За нами пришли!– Эй, веселого утра вам, чужестранцы! Завтрак готов!– И быки накормлены!– Ха-ха-ха!!!– А козлы?– Что?– Что ты сказал?– Он говорит, что мы уже идем!– А-а...– Бе-е...– Ион! То есть, Язон!..От громкого шепота за спиной лукоморец вздрогнул, сбился с шага, налетел на Сейсмохтона и обернулся.– Язон! – вытаращив возбужденно глаза, Ирак чуть не тыкался губами ему в самое ухо. – Язон! Я, кажется, знаю! Я догадался! Теперь наверняка!– Что? – не сразу вернулся царевич в реальность из своего частного маленького мирка недобрых предчувствий, тяжелых ожиданий и просто тихого ужаса, где он отрешенно прощался с жизнью на тот случай, если его наивная маленькая хитрость не сработает, и позже он это сделать не успеет.Иванушка был человеком воспитанным.– Я понял! Ты – бог теней Дендрогам! Я помню, нам в гимнасии рассказывали – однажды богиня облаков Нефекла повстречала на высокой-превысокой горе молодого пастуха...– Ирак!..– Я понял! Но и Трисей тоже со мной согласился! Ну, вот смотри, как мы догадались...– Ирак... Ну я же тебе говорил... – обреченно вздохнул Иван. – Перестань... – лукоморца так и подмывало продолжить "маяться дурью", но в силу своей непозволительной для героя, и, тем более, для стеллиандрского бога вежливости, он усилием воли вымучил:– ...выдавать желаемое за действительное. И без тебя... плохо...– Плохо?!.. – ошеломленный Ирак тоже сбился с шага и налетел на Сейсмохтона. – Тебе – плохо?!..Казалось, даже сама мысль о том, что его кумиру, анонимному божеству, сошедшему на неустроенную, не достойную касания его ног землю, может быть иначе, кроме как очень хорошо, была святотатством. Но та же самая мысль, высказанная вслух самим божеством, уже подрывала устои его незыблемого еще мгновение назад мироздания. Кит нырнул, бегемоты разбежались, земной блин, кувыркаясь, полетел в крынку с Млечным Путем.– Тебе?.. Плохо?.. – совершенно убитым голосом только и смог вымолвить стеллиандр, чувствуя, как земля уходит у него из-под ног, а на смену ей приходят пальцы ног Пахидерма.– Ой, – сообщил Пахидерм.– Ой... – поддержал его Ирак.– Отвратительно, – мрачно продолжал Иван, в личной вселенной которого творились похожие катаклизмы. – Во-первых, я не представляю, как надо запрягать быков...– И все?! – поспешил прервать его Ирак, пока не произошло что-нибудь еще более непоправимое. – И только поэтому?..– Я же сказал, во-... – попытался договорить царевич, но счастливый Ирак заткнул ему рот.– Естественно! – восторженно воскликнул он. – Знать, как запрягают каких-то быков – ниже достоинства настоящего бога!..– ИРАК!!!– ...Но зато Я знаю, как их запрягать! Я тебе расскажу! Я видел! Ты берешь быка, и тем концом, на котором рога, вставляешь его в эту рамку, которая называется ярмо! А к бокам этого ярма бывают привязаны две длинные палки – дышла вроде оглоблей. А к ним как-то цепляют саму пахалку! Все очень просто!– Чего цепляют? – недопонял царевич.– Пахалку! То, чем пашут! И все!– Что бы я без тебя делал, – только и смог вымолвить на это Иван.– Я тебе помог? – радостный Ирак прослезился. – Помог? Правда?..– Что это вы там перешептываетесь? – подозрительно прищурившись, направил к ним поближе своего коня Ксенофоб.– А о чем это вы только что говорили с принцессой Монстерой? – не растерялся воодушевленный Ирак.Царь презрительно расхохотался, запрокинув лысую голову в рогатом шлеме.– Если хочешь знать, мы поспорили, останется ли хоть одна целая кость у вашего милейшего Язона через пять минут! Ха-ха-ха!!!– Ха-ха-ха-ха! – поддержали его гаттерийцы вокруг.Угрюмое молчание героев было им ответом. С их точки зрения, тут, к сожалению, не о чем было даже и спорить.– А вот и поле! Вы пришли!То, что Иванушка издалека принял за новомодную стеллиандрскую штучку – стадион – экспортированную на гаттерийскую землю, при ближайшем рассмотрении оказалось заросшим бурьяном обширным пустырем, со всех сторон окруженным каменными трибунами для зрителей. Искатели златошерстного счастья наводняли раньше Гаттерию в таких количествах, что после пары инцидентов, когда медные быки потоптали заодно с пришельцам и половину зрителей, правивший тогда царь приказал сколотить трибуны из дерева, а затем, после десятка пожаров и введения платы за посещения любимого народного аттракциона, заменил его на более несгораемый материал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105