— воскликнул вдруг Дункан. — Даже сам король обязан признать за своей дочерью право выбора жениха. Дегерр ничего не сможет поделать — ему придется смириться.— Да, Доминик и вправду заслуживает того, чтобы его называли Волком Глендруидов, — восхищенно произнесла Эмбер. — Его мудрый план поможет нам избежать войны.— Но этот план придумал Саймон, а не Доминик, — возразила Ариана. — Мысли Саймона проворнее, чем его меч.Саймон остолбенел от изумления — меньше всего он ожидал от своей невесты комплиментов. А может быть, она просто поддразнивает его, продолжая свою игру?— И ты думаешь, Саймон, Дегерр поверит тебе? — с сомнением в голосе спросила Эмбер.— Поверит чему? Что я женюсь на его дочери?— Нет, тому, что… — Эмбер запнулась, подыскивая подходящие слова.— «…что два сердца соединяются вопреки воле короля Англии и норманнского барона, — процитировала Ариана, — и любовь освятит этот союз».Ариана довольно точно передразнила насмешливый тон Саймона, каким он предлагал ей выйти за него замуж во избежание опасных последствий расторгнутой помолвки.Саймон холодно пожал плечами.— У Дегерра нет выбора: либо он верит этой сказке, либо идет просить милостыню в Иерусалим. В любом случае, как только колокол позовет к полночной мессе, леди Ариана станет моей женой.Во дворе замка раздались негодующие крики, которые привлекли внимание Саймона. Он подошел к узкому окну, прислушался и искоса взглянул на Дункана.— Ты слишком долго медлил, и теперь тебе не удастся избежать встречи со своими подданными, о могущественный хозяин Стоунринга, — почтительно произнес Саймон, склонившись перед Дунканом так низко, как сарацин перед султаном. — Там какой-то мужик бегает за свиньей… запамятовал, как зовут…— Кого, свинью? — недоверчиво переспросил Дункан.— Да нет, твоего раба, — невозмутимо поправил его Саймон.— Этелрод.— Ну конечно, Этелрод! Как же я мог забыть? — воскликнул Саймон. — Так вот, его свинья вкушает сейчас спелые яблоки. Их там целая корзина, и они ей, похоже, понравились.— Ну да, после уборки урожая я разрешил пасти свиней в саду — пускай жрут падалицу. А то ею одни только черви и лакомятся, — заметил Дункан с гордостью рачительного хозяина.— Да, это воистину мудрое решение, о достойнейший, — продолжал издеваться Саймон, — но эта свинья предпочитает яблоки из твоего погреба.— Тысяча чертей! — сквозь зубы бросил Дункан, стремительно выходя из комнаты. — Я же велел Этелроду построить прочный загон для этой хитрой бестии!— Прошу прощения, — сказала Эмбер, еле сдерживая смех. — Я вас покину — такое зрелище нельзя пропустить. Весь замок потешается над проделками этой свиньи.— Если за ней не следить, — наставительно изрек Саймон, — какой-нибудь крестьянин потеряет последнее терпение и положит конец подвигам этой шельмы — из нее получится отличное конченое сало.Эмбер расхохоталась и поспешила вслед за мужем.Быстрый взгляд Саймона успел поймать легкую тень улыбки на губах Арианы, и он вдруг вспомнил свою первую встречу с девушкой. Улыбка эта была так прекрасна, что у Саймона перехватило дыхание — будто стальная рука с силой ударила его в грудь.Даже сейчас Саймону все еще не верилось, что Ариана почти принадлежит ему — не верилось, что благородная юная леди вскоре станет женой внебрачного сына норманнского барона, все наследство которого — меч и твердая рука.Саймон приблизился к девушке, погруженной в глубокую задумчивость.— Ариана, — тихо шепнул он.При звуке своего имени Ариана вздрогнула и быстро взмахнула длинными ресницами: на мгновение она забыла, что не одна в комнате.Но, когда рука Саймона коснулась ее волос, она в испуге отшатнулась.Саймон медленно опустил руку, усилием воли стараясь не сжать ее в кулак. Напряжение было так велико, что он даже почувствовал боль. Никогда, никогда больше он не позволит страсти управлять своими поступками — он поклялся в этом самой страшной клятвой. И сдержит слово.— Мы скоро станем мужем и женой, — произнес Саймон с ледяным спокойствием.Ариана содрогнулась.— Вы ведете себя так со всеми мужчинами или только со мной? — резко спросил он.— Я исполню свой супружеский долг, — глухо произнесла Ариана.И тут же поняла, что ее слова были ложью. Раньше она думала, что сможет преодолеть свое отвращение к брачной постели. Теперь же знала, что это невозможно — невозможно еще раз допустить насилие над собой.К несчастью, эта истина открылась ей слишком поздно. Свадьба назначена. Мышеловка захлопнулась.«Все пути назад отрезаны. Кроме одного».Как ни странно, но в этот момент мысль об убийстве не принесла ей успокоения.«Как я смогу убить Саймона? Ведь он согласился на все это ради своего брата.Ну а если я не убью его, то как смогу снова вынести весь этот ужас? Как смогу терпеть насилие и унижение долгие годы нашей супружеской жизни?»— Я буду исполнять свои обязанности, — прошептала она с несчастным видом.— Обязанности, — тихо повторил за ней Саймон. — И это все, что вы можете предложить своему супругу? Неужели вы такая же, как шлюха Мари, и ваша красота — всего лишь пленительная оболочка, скрывающая душу, которой правит ледяной расчет?Ариана подавленно молчала: она боялась, что иначе яростные слова боли и отчаяния сорвутся с ее губ.— Я глубоко тронут вашим столь нетерпеливым ожиданием свадебного обряда, — произнес Саймон с ядовитой усмешкой. — Об одном осмелюсь попросить, — продолжал он, и в голосе его зазвенела сталь, — не вынуждайте меня тащить вас к алтарю с помощью вооруженной стражи. Ибо, клянусь Богом, я так и поступлю, если до этого дойдет дело.Он резко повернулся и быстро вышел из комнаты, не прибавив более ни слова.Да и не нужно было больше ничего говорить — Ариана ни минуты не сомневалась, что Саймон сдержит свое обещание. Как бы то ни было, слов на ветер он никогда не бросал.«Есть только один выход. Только один».Ариана непроизвольно положила руки на струны арфы, и инструмент отозвался аккордом, в котором слышались отчаяние и вызов.Это был ответ Арианы.Свадебное торжество начнется на закате солнца и закончится перед восходом луны. До того как луна зайдет, невеста должна убить жениха.Или погибнуть сама. Глава 3 Печальный голос арфы все так же одиноко звучал в угловой комнате. В замке бурлила жизнь, все были заняты поспешными приготовлениями к предстоящей свадьбе, и никто не тревожил Ариану в ее уединении, пока наконец к ней не явилась Бланш.Ариана окинула служанку беглым взглядом — было ясно, что состояние Бланш ничуть не улучшилось. Девушка по-прежнему была бледна и печальна, ее золотисто-каштановые волосы и голубые глаза потускнели. Словом, она выглядела так же, как и во время их путешествия из Нормандии в Англию.— Доброе утро, Бланш. Или, может быть, уже день? — равнодушно произнесла Ариана.— А разве вы не слыхали, как дозорный прокричал время?— Нет, не слыхала, — покачала головой Ариана.— Ну, это понятно. Ведь вы только о том и думаете, что ваш жених не тот, о ком вы мечтаете, — не по годам рассудительно сказала пятнадцатилетняя служанка.Ариана пожала плечами.— Все мужчины одинаковы.Бланш метнула на Ариану недоверчивый взгляд.— Вот уж не скажите, леди. Одинаковы, да не все.Словно не соглашаясь с ее словами, мелодичные аккорды вдруг сменились резкими.— Я вас, конечно, не упрекаю, леди, Боже сохрани. Но я-то вижу — последнее время вы сама не своя, — поспешила добавить Бланш. — И то правда, чудной здесь народ — поневоле начнешь собственной тени пугаться.— Чудной? — рассеянно переспросила Ариана, и струны арфы повторили ее вопрос, издав восходящую трель.— Тише, тише, миледи. Вы вот тут сидите все время одна да разговариваете только со своей арфой и ничегошеньки не замечаете, а ведь Посвященные — разве они вам странными не кажутся?Ариана задумчиво прищурилась, и арфа тоже замолчала на несколько мгновений.— Что же в них такого странного? — наконец сказала она. — Взять хотя бы леди Эмбер — она и мила, и умна. А лорд Эрик? Да я не знаю ни одного рыцаря, который был бы так образован и красив.— А его огромные псы, а этот дьявольский сокол на плече? Не часто такое встретишь!— Вот уж не вижу в этом ничего необычного. Да все рыцари просто без ума от псовой и соколиной охоты.— Но, леди… — упрямо не соглашалась Бланш.— Хватит болтать глупости, — резко оборвала ее Ариана. — С непривычки и замок, и его обитатели кажутся странными. Вот поживешь здесь подольше и забудешь свои страхи.Бланш примолкла и стала перебирать туалетные принадлежности своей госпожи. Взгляд Арианы случайно упал на длинный эбеновый гребень, и она вспомнила свой недавний разговор с хозяйкой Стоунринга.— Бланш, ты не видела гребня с красным янтарем? — спросила она служанку. — Леди Эмбер его где-то обронила.Бланш испуганно уставилась на свою хозяйку и принялась сосредоточенно обкусывать ноготь.— Бланш! Тебя что, опять тошнит?Девушка рассеянно покачала головой, и светлые каштановые прядки выбились из-под ее платка.— Если ты нашла гребень, то должна сказать мне об этом, — строго произнесла Ариана.— Да уж скорее вы его отыщете, миледи, — сэр Джеффри часто про вашу тетушку рассказывал.Ариана, сделав над собой усилие, промолчала.— А он правду говорил? — спросила Бланш.— О чем? — Голос Арианы звучал напряженно.— Да о том, что ваша тетушка могла отыскать серебряную иголку в стоге сена.— Да, это правда.Бланш ухмыльнулась. Во рту у нее не хватало одного зуба — его выдрали щипцы кузнеца, когда она была двенадцатилетней девчонкой.— Вот было бы здорово тоже такому научиться! — мечтательно вздохнула она. — А то леди Элеонора уж так больно меня колотила, когда я теряла ее серебряные вышивальные иглы.— Я помню — тебе нередко от нее доставалось.— Да не убивайтесь вы так, миледи, — уверенно произнесла девушка. — Если леди Эмбер потеряла гребень, то вы скоро его найдете, вот увидите!— Нет. Теперь уже нет.Бланш недоверчиво захлопала ресницами.— Но сэр Джеффри рассказывал, что вы нашли и серебряный кубок, и кувшин, а до вас никто…— Так ты приготовила мне ванну? — оборвала ее Ариана.— Да, миледи, — обиженно ответила служанка.У девушки был такой болезненный и глубоко несчастный вид, что Ариане захотелось быть с ней поласковее, но она не собиралась объяснять служанке, что утратила свой чудесный дар вместе с невинностью.Да и, кроме того, при одном имени Джеффри к ее горлу подступала тошнота.— Приготовь мою лучшую рубашку и алое платье, — негромко приказала Ариана.Свадьба это будет или поминки, но невеста должна быть одета со вкусом.— Осмелюсь вас не послушаться, леди! — выпалила служанка.— В чем дело? — недовольно произнесла Ариана.— Леди Эмбер мне сказала, что сама принесет вам свадебный наряд.Сердце Арианы пронзила смутная тревога.— Когда это было? — спросила она.— Да вот тут как раз еще одна Посвященная ведьма… то есть женщина, приходила в замок, — торопливо произнесла Бланш.— Когда?— На рассвете. Слышали, как эти дьяволы-то во дворе разлаялись?— Я думала, это во сне.— Да нет, тогда как раз она и пришла — Посвященная, — важно изрекла Бланш. — Принесла вам свадебное платье в подарок.Ариана, нахмурившись, отложила арфу.— Эмбер ничего мне об этом не говорила.— Может, не посмела? Уж больно свирепый вид был у той старухи: волосы белее снега, а глаза-то — ровно твой лед! — Бланш торопливо перекрестилась. — Они называли ее Кассандрой. Поговаривают, она и будущее может предсказать. Видит Бог, не обошлось тут без колдовства, миледи.Ариана нетерпеливо передернула плечами.— Ну, тебя послушать, так и в нашей семье все поголовно ведьмы. Во всяком случае, моя тетушка. Да и я. Что, забыла?Бланш смущенно потупилась.— Что же до Кассандры — я ее видела и могу тебя заверить, что она не более ведьма, чем мы с тобой.Служанка слабо улыбнулась и вздохнула.— Священник говорит, что здесь место хорошее, хотя много чего болтают, — задумчиво произнесла она. — И слава Богу. А то я уже начала бояться за моего…Голос Бланш пресекся. Прижав руку к губам, она испуганно посмотрела на свою хозяйку.— Не тревожься, милая, — мягко успокоила ее Ариана. — Я знаю, что ты ждешь ребенка. Уверяю, тебе нечего бояться — здесь никто не причинит вреда ни тебе, ни твоему малышу. Саймон мне обещал.Бланш метнула на Ариану исподлобья недоверчивый взгляд.— Хочешь, сэр Саймон подыщет тебе жениха? — предложила Ариана.Тревога на лице Бланш сменилась тоской. Она печально покачала головой.— Нет, благодарю вас, миледи.Черные брови Арианы удивленно взметнулись.— Ты хоть знаешь, кто отец твоего ребенка?Бланш немного помедлила, потом кивнула.— Он остался в Нормандии?— Нет.— А, вероятно, это один из моих людей. Он оруженосец или, может быть, стражник?Бланш покачала головой.— Значит, он дворянин, — тихо продолжала допрашивать служанку Ариана. — Он умер от той страшной болезни, что и другие мои рыцари по дороге из Нормандии?Бланш смущенно откашлялась.— Жив он или умер — невелика разница, — печально произнесла она. — Ни один благородный рыцарь не женится на бедной служанке, у которой нет ни родни, ни богатого приданого, да которая к тому же и красотой не вышла.Ясные голубые глаза девушки наполнились слезами.— Тебе незачем печалиться, — ласково сказала Ариана. — В конце концов никто из мужчин не посягает на твою свободу. Да и ребенка у тебя никто не отнимет ни силой, ни хитростью — малыш твой, и только твой.Бланш странно посмотрела на свою хозяйку, но промолчала.— Оставь свои страхи, — решительно произнесла Ариана. — Мы позаботимся о тебе и о твоем ребенке. А что до мужа… Если ты не хочешь делить с кем-нибудь свою постель, никто не станет тебя принуждать.— А, вы об этом. — Бланш ухмыльнулась. — Ну, не такая уж это беда. Зимой с муженьком и согреешься скорее, и воняет от него не так сильно, как от свиньи в хлеву.Память, эта непрошеная гостья, вновь заставила Ариану почувствовать дыхание Саймона на своих волосах.«— Может быть, мне следует попросить у Мэг душистого мыла, чтобы польстить вашему изысканному обонянию?— В этом нет нужды — мне и так приятен ваш запах».Странное чувство охватило Ариану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47