Он вдруг почувствовал себя неожиданно старым и усталым. – Эрик, я должен быть уверен, что все это навеки останется между нами. До сих пор мы с тобой говорили только о Равинете. Но ведь ты говорил, что встретил женщину, которая оказалась твоей настоящей матерью. – Он искоса взглянул на сына и заметил, как глаза Эрика затуманила боль. – И ты еще сказал, что Равинет убил ее. Мне очень больно слышать это, сынок. Но если тебе захочется поговорить о ней, мы с матерью всегда готовы выслушать тебя. Мы тоже часто думали о ней и сейчас скорбим вместе с тобой.
В горле Эрика закипели слезы. Он попытался проглотить комок и отвернулся, чтобы отец ничего не заметил.
Ему не часто приходилось плакать, особенно когда закончилось детство, но за последние дни, похоже, он превратился в вечно хлюпающую носом, не в меру чувствительную девицу. И именно поэтому Эрик решил: будь что будет. Лучше он сам предупредит отца, даст ему возможность привыкнуть к мысли, что его великовозрастный сын может рыдать как ребенок.
– Я могу заплакать, – с трудом выговорил он.
На лице отца появилась добрая улыбка.
– Ну что ж, я тоже могу.
Эрик изумленно вытаращил глаза:
– Ты?..
– Да, представь себе! – заявил сэр Гэрин, обнимая сына за плечи. Мужчины рука об руку направились к двери. – Ты скоро сам узнаешь: есть на свете такое, из-за чего может плакать любой мужчина, даже самый свирепый. У каждого есть те, кого он любит больше собственной жизни, – жена, дети, родители, друзья. Ты плачешь, потому что умерла женщина, давшая тебе жизнь. А я плачу, потому что ты, мой сын, горюешь, а я не могу тебе помочь. Боюсь только, что твоя мать будет плакать больше, чем мы оба. – Он криво усмехнулся и распахнул дверь. – Так что не надо смущаться, договорились?
Глава 26
– Никогда в жизни, – удивленно присвистнул Жофре, – не догадывался, что у нас столько ранних пташек! Если так пойдет и дальше, то я скоро останусь в полном одиночестве, – недовольно пробурчал он.
Джейс, сидевший рядом с ним на скамье, проводил невозмутимым взглядом парочки, бродившие по дорожкам сада. Казалось, они существовали в каком-то другом, недоступном для остальных мире.
– Сдается мне, сегодня вечером на мои любовные баллады будет большой спрос. Пойду-ка я лучше проверю, как там моя лютня. Надо ее настроить.
Сидевший по другую сторону Томас почему-то смутился.
– Они что, заболели? – озабоченно спросил он.
Жофре и Джейс переглянулись и разразились хохотом.
– Еще как, парень! Этот недуг настигает всех, и тебе в свое время тоже не избежать его. Так что не стоит слишком строго судить этих бедняг. Да и что они могут поделать?
Томас яростно затряс головой.
– Да если меня когда-нибудь угораздит подхватить эту заразу, я перережу себе горло! Лучше умереть, чем выглядеть дураком при всем честном народе!
Жофре с Джейсом снова захохотали, но никто из любителей ранних прогулок не обратил на них ни малейшего внимания. Дальше всех забрела Марго. Она бродила в одиночестве, но по выражению ее лица без слов было ясно, что она на седьмом небе от счастья. Переходя от куста к кусту, она срезала одну за другой розы и укладывала их в корзинку. Жофре вдруг подумал, что давно не видел ее такой нарядной. Свежая, как само утро, в своем белом с золотой вышивкой платье, Марго была ослепительно красива. Пышные волосы покрывала тончайшая белоснежная вуаль, которую придерживал золотой обруч, украшенный сапфирами. Она вся светилась от радости, и Жофре только вздохнул. Он не сомневался в том, что первая брачная ночь молодоженов прошла как нельзя лучше, и не мог дождаться, когда проснется его лежебока братец, чтобы вдоволь позабавиться над новобрачным.
Кроме Марго по дорожкам сада бродили три пары. Окинув их взглядом, Жофре про себя решил, что каждая как бы олицетворяет собой три разных момента любовных ухаживаний.
Сэр Аллин бродил рука об руку с Лилиор. Оба они были поглощены разговором, но избегали даже краем одежды касаться друг друга. В основном говорил сэр Аллин, не умолкая ни на минуту, и Жофре предположил, что собеседник скорее всего развлекает девушку рассказами о своих бесчисленных воинских подвигах. Лилиор смеялась, то и дело вспыхивая румянцем. Жофре догадывался, что эти двое находятся на пороге чего-то очень серьезного. Странно было только, что отец вообще разрешил Лилиор отправиться на прогулку с сэром Аллином. Это произошло лишь потому, что сэр Гэрин вместе с сэром Уолтером куда-то уехали еще до восхода солнца… Жофре вдруг покачал головой.
Бог знает, о чем думает отец. В конце концов, сэр Аллин – доблестный рыцарь. Его способность всегда добиваться всего, что он хочет, общеизвестна. А уж сейчас достаточно было бросить только беглый взгляд на его лицо, и становилось ясно, что в настоящую минуту он полностью поглощен своей спутницей. Впрочем, не исключено, что отец сможет понять его, как никто другой. В конце концов, разве не он сам много лет назад выкрал мать из родного дома, когда дед Жофре отказался отдать дочку в жены Стэйвлоту!
В тени аллей прогуливались также Алерик с Минной. Судя по всему, эти двое в своих отношениях продвинулись куда дальше, чем сэр Аллин с Лилиор. Они шли, держась за руки, настолько увлеченные разговором, что могли в любую минуту оказаться в самой чаще кустов. Похоже, Алерик, совершенно одурманенный первым в своей жизни серьезным чувством, был готов пожирать глазами предмет своей страсти весь день напролет – это позабавило Жофре. Вздохнув, он припомнил и свою первую любовь. Неужели он тогда бродил день и ночь с таким же дурацким выражением лица, как сейчас Алерик?
А Джеймс с молодой женой, можно сказать, не бродили вообще. Сделав несколько шагов по дорожке, они неизменно оказывались в объятиях друг друга, будто не могли разнять рук ни на минуту, не могли наглядеться друг на друга. Вряд ли это можно было назвать прогулкой, тем более что уже дважды Джеймс останавливался, жадно обнимал жену и принимался целовать ее с такой страстью, что Жофре то и дело приходилось заставлять любопытного Томаса отворачиваться. Влюбленные торчали в саду уже почти час, но, к досаде Жофре, за это время едва ли продвинулись дальше половины дорожки. В конце концов Жофре и Джейс решили, что влюбленные, добравшись до ее конца и пресытившись свежим воздухом, предпочтут вернуться к себе в спальню.
– А вот идет сэр Эрик, – радостно объявил Томас.
– Точно, – подтвердил Жофре, с довольным видом наблюдая, как брат широкими шагами направляется к саду. Ему еще ни разу не приходилось видеть Эрика таким взъерошенным, хотя тот, вне всякого сомнения, успел побриться и привести себя в порядок. По-видимому, он лишь недавно открыл глаза и сразу же бросился на поиски жены. Должно быть, он не сомневался, что Марго отправилась на прогулку в сад. Эрик уверенно направлялся к молодоженам.
– Посмотрите-ка, он заметил Джеймса с Маргарет. Держу пари, сейчас подойдет к ним и примется извиняться, – задумчиво пробурчал Жофре.
– Вы думаете, леди Маргарет простит его? – полюбопытствовал Джейс. – А сэр Джеймс? Ведь сэр Эрик чуть было не убил его!
– Ерунда, чего только не бывает между братьями! – беспечно отозвался Жофре. – К тому же Джеймс обожает Эрика. До вчерашнего дня они никогда не ссорились. Думаю, Джеймс поймет, на что способен влюбленный, если оскорбили даму его сердца, хотя бы и нечаянно. А потом, – с хитрой усмешкой добавил он, – нет на земле такого человека, будь то мужчина или женщина, который бы смог устоять перед Эриком, когда он хочет быть милым. Вот погляди, сам увидишь. И пары минут не пройдет, как леди Маргарет будет от него без ума!
Так оно и вышло. Трое сидевших на скамье с замиранием сердца следили за этой сценой. Судя по всему, Эрик без труда помирился с братом и мгновенно очаровал хорошенькую невестку. Та смущенно хихикала и заливалась краской и наконец позволила Эрику запечатлеть на ее щечке поцелуй.
– Слава Богу, у меня хватило ума не соглашаться биться с тобой об заклад, – пробурчал Джейс. – А сейчас, похоже, он собирается заполучить и леди Марго в придачу.
– Заполучить – весьма подходящее слово! – охотно согласился Жофре.
Благополучно уладив отношения с братом и его супругой, Эрик немедленно кинулся на поиски собственной жены, но та, уже заметив его исполинскую фигуру, одарила мужа сияющей улыбкой. Эрик заулыбался в ответ и едва ли не бегом направился к ней.
Марго кинулась к нему на шею, и Эрик, подхватив жену на руки, страстно ее поцеловал, а потом что-то украдкой шепнул ей на ушко. Марго весело расхохоталась, и Эрик закружил ее, осыпая поцелуями и, по-видимому, даже не заметив, что рассыпавшиеся розы усеяли лужайку благоуханным ковром. В следующий миг он уже нес ее на руках по направлению к замку. Оба весело смеялись, ничуть не догадываясь, сколько любопытных глаз в эту минуту наблюдают за ними.
– Ну вот, теперь, похоже, мы их не увидим до самого вечера, – заключил Жофре.
– Или до ночи, – добавил Джейс.
Томас уныло вздохнул и уткнулся подбородком в колени.
Жофре ласково потрепал мальчика по щеке:
– В чем дело, парень? Скучаешь по своему лорду? Ну что ж, привыкай к мысли, что какое-то время тебе волей-неволей придется обходиться лишь моим обществом. По крайней мере до тех пор, пока у Эрика не появится время и для тебя.
– Да я не поэтому, – пробормотал Томас, по-прежнему угрюмо глядя в землю. – Мне бы надо навестить папашу.
– А, – протянул Жофре, – скажи-ка, а я и забыл о нем! Конечно, он просто грубая скотина… но все равно, думаю, будет лучше, если ты хотя бы дашь ему знать, что жив-здоров и отлично устроился в Белхэйвене. Послушай, а раз уж твоему хозяину сейчас не до тебя, не составить ли мне тебе компанию? Давай-ка я пойду с тобой… Уж при мне тебя и пальцем никто не тронет, даю слово!
Серьезные глаза мальчика пытливо смотрели на Жофре, словно пытаясь понять, насколько это серьезно. Жофре невольно поежился: Томас разглядывал его так, будто видел первый раз в жизни. Или по крайней мере снимал с него мерку.
– Он, чуть что, лезет в драку, мой папаша, особенно если успел нализаться. А силищи у него невпроворот.
Жофре с величайшим трудом удалось сохранить серьезность.
– Весьма признателен, что ты тревожишься обо мне, Томас, но, уверяю тебя, я ничуть не боюсь твоего отца. Конечно, по сравнению с твоим хозяином я кажусь тебе хлюпиком и коротышкой, но, поверь, мне не раз случалось драться! А бывало, и выходить победителем!
Томас немного подумал и наконец с задумчивым видом кивнул:
– Ладно. В конце концов, я всегда успею огреть его по голове сковородкой, если уж он чересчур разойдется!
Оглушительный хохот Жофре эхом прокатился по саду. Он вскочил со скамейки и, все еще смеясь, последовал за Томасом. Джейс послушал, как отголоски его смеха замирают вдали, потом зевнул, облокотился на скамейку и принялся вновь украдкой наблюдать за влюбленными парами.
Отставив в сторону бокал, Терент Равинет вздохнул и задумчиво уставился на пламя пылавшего на стене факела.
Эта была его последняя ночь в Англии. Мысль об этом жгла сильнее, чем огонь. Едва взойдет солнце, как ему придется надолго покинуть родину, может быть, навсегда. Даже думать об этом было нестерпимо больно. Но судьба не оставила ему выбора; и он понял это еще в тот день, когда бежал из Беронхерста. Тогда ему повезло, он спасся, но понял, что все кончено. Все его мечты, грандиозные планы, все, чего он хотел и на что надеялся, – всему этому пришел конец. Конец! Сын его остался жив, девчонку вырвали из его рук, а значит, и ее он тоже потерял. К тому же он не сомневался, что король Генрих не остановится ни перед чем, чтобы раздобыть любые улики, которые помогли бы ему вытащить на суд его, Терента, и положить его голову на плаху. Равинет догадывался, что в эту самую минуту вооруженные отряды уже направляются к его замку, чтобы по приказу короля арестовать мятежника. Скорее всего утром они уже будут здесь, самое позднее – завтра к вечеру, поэтому у него оставался единственный выход – бежать. К тому времени как они появятся, он уже будет во Франции или в Италии. Он исчезнет и будет вынужден скитаться вдали от любимой Англии, пока этот мерзавец Генрих сидит на троне. А сколько это продлится, Бог весть… может быть, до конца его дней!
При этой мысли хриплый стон вырвался из груди Равинета, и он проклял тот день, когда оставил в живых Эрика Стэйвлота Белхэйвена, сын он там ему или не сын, какая разница?!
– Равинет!
Это был голос, который он слышал последний раз много лет назад. Тот самый голос, при одном звуке которого бешеная ненависть с новой силой всколыхнулась в его груди. Он узнал его сразу. И медленно обернулся.
– Рад видеть тебя, Стэйвлот. Какой приятный сюрприз! – Глаза их встретились. – Вот уж никак не ожидал. Забавно, правда?
Равинет, знавший этого человека с ранней юности, был поражен, увидев, что за прошедшие годы Гэрин стал еще выше. Теперь он раздался в плечах и груди, руки и ноги его налились несокрушимой силой – перед Терентом стоял уже не юноша, а зрелый, могучий воин.
Скорее всего, догадался Терент, Гэрин попал в замок, взобравшись по стене, а потом незаметно пролез через окно. И вот теперь он возник перед ним, стряхивая капли дождя с тяжелого от воды плаща, длинные белокурые волосы прилипли к высокому лбу, в руке – огромный меч.
Суровое выражение его лица говорило само за себя.
– Да, забавно, – отозвался Гэрин, крепче сжимая рукоять тяжелого боевого меча.
– Как тебе удалось обмануть стражу? – с наигранным добродушием полюбопытствовал Равинет.
– Это было не трудно. Большинство твоих людей тут же бросились наутек, едва завидев меня, а остальными… теми, кто хотел помешать мне взобраться по стене… ну что же, ими занялся сэр Уолтер. Думаю, тебе не стоит о них тревожиться. Скорее всего с твоими людьми уже покончено или будет покончено через несколько минут.
– Ты, разумеется, явился ко мне от лица моего сына. Я угадал? – мрачно поинтересовался Равинет.
Пламя бешенства, которое так долго сдерживал в себе Гэрин, вырвалось наружу, наполняя тело исполинской силой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49