Раньше, собственно, и не б
ыло никакого интереса, хотя каких только историй, связанных с любовью, ем
у не приходилось слышать в тюрьме… Он даже не умел предаваться самоудовл
етворению, хотя знал, что другие этим занимались: он не умел создавать в во
ображении моменты любви, способные вызвать извержение, потому что не зна
л их. Этот же человеческий акт в тесной жаркой комнате, когда рядом сопели
малолетние дети, не дал ему в сущности ничего, кроме самоутверждения Ц у
него уже была женщина.
Он помнил девушек, с которыми воры жили на кладбище, когда его, бывало, про
сили покинуть шалаш, когда воры, особенно Тарзан-здоровяк, часто таскали
их туда. Скит помнил, как доброжелательно они все над ним насмехались, вып
ытывая, знает ли он уже, что это такое, не хочется ли ему попробовать с Машк
ой или с Райкой, а от предлагаемых дам несло водочным духом, если не сказат
ь хуже. Ему никогда не представлялось, какое это ощущение, когда от одного
взгляда на девушку захватывает дыхание, как, якобы, бывает, Ц о том он в кн
ижках читал, рассказывали и другие; у него лично дух никогда не захватыва
ло. Не захватило и теперь, когда эта девушка появилась в коридоре, дыхание
оставалось нормальным, но смотрел он на нее, действительно, не отрываясь (
в книжках пишут: как завороженный) .
Конечно же, и она его заметила, улыбнулась, и красива она была невероятно,
на его взгляд, Ц в темно-коричневом, легком, почти воздушном платье, с каш
тановыми пушистыми длинными локонами, обрамлявшими ее овальное нежное
личико с большими голубыми глазами; она улыбнулась ему, он же застеснялс
я, но отвернуться не мог, и тут она к нему подошла, чтобы спросить:
Ц Откуда, друг?
Никогда ему не было так неловко, он растерялся: неужели она сама с ним заго
ворила?! Заметив его смущение, она просто сказала:
Ц Я Ц Варя, твоя школьная подруга.
Даже не верилось: она Ц Варя?! Эта красавица и та замухрышка… Одно и то же л
ицо? Кто бы подумал!.. Удивился Скиталец и обрадовался. Он скомкано объясни
л, откуда и зачем здесь.
Ц Тебе в канцелярию, Ц объяснила Варя; она взяла его за рукав и повела за
собой. Оказывается, она здесь работала в качестве секретаря.
Естественно, дальнейшее делопроизводство в суде сильно облегчилось дл
я Скитальца, и он через пару дней получил разрешение на жительство в Моск
ве, но оно оказалось недостаточным для так называемых «органов», осущест
вляющих режим всеобщего повиновения в городе, и сколько они все ни билис
ь, органы не шли навстречу Скитальцу. В результате ему ничего не оставало
сь другого, как петь для друзей на кладбище о том, что «и вот, друзья, как тру
дно исправляться, когда правительство навстречу не идет; не приходилось
им по лагерям скитаться, вот когда побудут, тогда они поймут»…
Это были годы его цветущей юности. Ему исполнилось девятнадцать.

2

Объявился у Скитальца в эти дни новый приятель, который даже кличкой при
личной хвастаться не мог, а звали его, представьте, просто Николай. Видно и
з-за того, что и внешностью обладал весьма заурядной, в ней не было решите
льно ничего, что бы послужило основанием для какой-нибудь кликухи. Когда
у него нос не надкусан, зубы не выбиты, шрамов на «циферблате» никаких Ц к
ак его прозвать? Только и остается что Колей, как его, собственно, окрестил
а родная мать. Познакомились на кладбище и в самое время: ни Тарзана, ни др
угих прежних своих друзей Скит не застал, кто сидел, кто просто растворил
ся в безбрежной воровской жизни. Одним словом, Николай Ц был совершенне
йшая обыкновенность, отсюда и получилось, что Скитальцу не оставалось ни
чего другого, как самому дать ему кличку. И он это сделал Ц стал звать при
ятеля Обыкновенный. Кликуха двадцатилетнему бродяге не сразу прижилас
ь, слово Обыкновенный представлялось шпане трудным, она спотыкалась о не
го, стали это упрощать, говоря, вместо Обыкновенный Ц Простак, в результа
те окончательно так и сложилось: Коля Простак.
У Коли Простофили (это уже Скиталец еще более конкретизировал прозвище п
риятеля) была девушка по имени Тося, тоже из себя не ахти, так что, если Коля
Ц Простак, то девушка его Ц Простушка. Два сапога… как говорится. Однажд
ы случилось Скиту провожать приятеля, когда тот шел на свидание к Тосе. Вс
треча была назначена у кинотеатра «Труд». Тося была с Варей.
Варя как-то изменилась с тех пор, когда они встретились в коридоре суда. О
на стояла хрупкая, стройная, слегка напудренная, с подведенными тенью гл
азами, от которых трудно было оторвать взгляд. Одета во все бежевое. Дина Д
урбин! Портрет этой американской актрисы ему доводилось видеть в каком-
то журнале, вернее на вырванной страницы киножурнала.
Ему показалось, что ее глаза за прошедшие дни приобрели какую-то особенн
ую выразительность, а маленький прямой носик мог принадлежать лишь прин
цессе. И эта красавица Ц его школьная подруга! Что сказать? Оробел он окон
чательно, а тут еще собаки Ц бессовестные твари! Ц на виду у всех стали з
аниматься черт знает чем, причем оба кобели…
Простофиля предложил прогуляться Ц за билетами в кино стояла большая о
чередь, в которой никому не было охоты торчать. Затем последовало другое
предложение: идти посидеть в ресторане «Север». Варя категорически отка
залась:
Ц Я не привычна к ресторанам…
Тогда Тося пригласила к себе домой. Она проживала недалеко, на 4-м проезде
Марьиной Рощи. По пути Простак и Скиталец зашли в гастроном и приобрели в
се необходимое к столу.
Тося проживала со своей матерью Ц с тетей Нюрой, так ее звали в Марьиной Р
още. Две небольшие комнаты, маленькая кухонька, старая мебель, в ней главн
ое Ц круглый стол (его-то и накрыли). Тетя Нюра, общительная простая женщи
на, тоже работала в столовой. Все понемногу выпивали, тетя Нюра поставила
пластинку и от патефона неслись романтичные, тоскующие песни Лещенко. Вы
пивала и Варя. Скитальцу нравилось, что она не жеманничала, не отнекивала
сь. Она всячески старалась не уделять Скиту чересчур много внимания, даж
е, можно сказать, буквально окружила его безразличием, как и он совершенн
о не замечал ее: они не замечали друг друга настолько настойчиво, что не за
метили, когда легли спать в эту ночь, а легли они, надо сказать, в кровать те
ти Нюры, где утром и обнаружил себя Скиталец, проснувшись первым.
Он не знал, должен ли радоваться такому повороту дел, что всё так неожидан
но вышло. А что, собственно, вышло? Скиталец не знал, было ли что-нибудь, или
они просто спали, как невинные агнцы, будучи уморенные водкой и невниман
ием друг к другу.

3

Им пришлось обитать по чужим углам. В Роще в те времена практиковалось сд
авать углы. Наконец, более обстоятельно обосновались в старом деревянно
м доме где-то в тупике на Полковой. В крохотной комнатушке на втором этаже
. С сараем во дворе впридачу. Комнатка служила им как зимняя квартира, сара
й же в качестве летней дачи. Они оборудовали сарай внутри: постелили на по
л ковровую дорожку, обставили «мебелью» Ц сундуком, старым шкафом, еще д
еревянный стол, табуретки, добыли деревянную кровать с лоскутным одеяло
м, подушки.
У Скита ранее не было домашнего уюта. В тюрьме ему мечталось о любви. Эта м
ечта само собой была связана с домашним уютом…
Он, она и их жилье. Красивая девушка означала для него одновременно и защи
щенность от одиночества, в котором он себя интуитивно осознавал всегда с
того времени, как себя помнил.
Варя объяснила ему и свое стремление:
Ц Я давно хотела влюбиться, даже сама не знаю, как давно, но встречалось в
се не то Ц то комсомольцы, то блатные, а чтобы нормальный кто-нибудь… Хот
елось встретить настоящего.
Скиталец удивился:
Ц Но ведь и я в некотором смысле как бы из этих… И с чего ты взяла, что я нас
тоящий? Я и сам еще не понимаю, каким мне быть должно.
Но ему льстило, что она считала его настоящим. Еще она требовала слов любв
и… Они бродили по Роще, ходили вдоль железнодорожного полотна, и она упре
кала его:
Ц Почему ты никогда не говоришь мне: «Я тебя люблю»?
Скиталец не понимал, что она от него хочет.
Ц Что ты меня любишь? Ц переспросил он.
Ц Да нет, Ц она вспыхнула, Ц что я тебя люблю, то понятно, но ты не говориш
ь, что ты меня любишь.
Ц Кого ж еще? Ц удивился Скит. Ц Ведь это как дважды два.
Варя приставала:
Ц Тогда так и скажи: «Я тебя люблю».
Скит повторил:
Ц Я тебя люблю.
Ц Прямо выдавил из себя, Ц сморщилась Варя, Ц если бы сама не настаивал
а, то и не сказал бы.
Ц Но я же все равно… Просто зачем говорить? Ц Скиталец недоумевал.
Ц И впрямь все равно, как одолжение сделал, Ц она явно над ним насмехала
сь.
Хотелось ему тогда ей доказать, что нет ничего и никого на свете, кого бы о
н любил, кем бы дорожил более, чем ею, но промолчал: он действительно не уме
л болтать о любви. Он считал, что смешно, пошутив, уточнять: «Я пошутил». А он
а ему бросила, что он просто-напросто не музыкален. Опять непонятно:
Ц Причем здесь это?
Ц А притом, что для меня эти слова Ц музыка. Соображаешь?
В прописке ему отказали, следовательно и работу найти было нелегко; тем н
е менее он каждый день уходил, якобы искать ее, но ходил воровать. Не жить ж
е ему на ее иждивении, в самом деле.
К Вариной матери он не пошел, Варя отсоветовала, считая, что лучше пусть вс
е сложится так, как угодно судьбе, зачем торопить события? Они всегда были
вместе. Скиталец избегал мест сборища воров, промышлял в одиночку. Ему в э
том никто не препятствовал. Он был свободен даже больше, чем ему хотелось.
В жизнь воровскую его никто не тянул, воры его знали и многих из них знал о
н, с ним все были приветливы, над его любовью добродушно пошучивали, некот
орые даже завидовали ему. Что и говорить, как сама воровская жизнь изменч
ива, так и любовь: в ней встречи-расставания. Так что хорошей паре, относив
шейся друг к другу с нежностью и преданно, почему не позавидовать?

4

Миновало с полгода. Варя ходила в суд на работу; Скит искал хоть какую-ниб
удь работу, но, конечно же, не находил. Он уверял Варю, что иногда ему удаетс
я найти временную работу, и она делала вид, что верит этому: надо было каки
м-то образом объяснить происхождение денег, продуктов, которые время от
времени он ей приносил. В воровском мире еще царило относительное спокой
ствие. В те же конфликты, которые так или иначе возникали, он не совался Ц
он был не в законе и не его дело знать, чем заняты профессиональные урки.
Если он мечтал когда-то стать вором в законе, после женитьбы (он лично счи
тал, что женился на Варе, как и она считала себя замужем за ним), он об этом у
же не думал. Да и воры не тянули его, им еще не было нужды пополнять ряды, еще
не было резни, даже суки не стоили разговора, не было и других мастей.
Варя и Скит переселились из сарая в комнату, когда однажды их посетила ее
мама. Собственно, в эту историческую минуту они как раз находились во дво
ре, сидели на скамье в ярких теплых свитерах, прижавшись друг к другу, и ст
роили планы: о том, как у них все будет, когда, наконец, он пропишется и устро
ится работать на завод «Борец», где когда-то работал матрос Железняк, и по
лучат свою собственную квартиру, которую, в виде исключения, не обворуют,
учитывая задушевные связи Скита со специалистами воровского дела; мечт
али о том, как у них родится ребенок и как однажды они будут совершать прог
улки втроем. А мама, Мария Евгеньевна, уже стояла позади них и молча наблюд
ала влюбленных.
Мария Евгеньевна не была знакома с матерью Скита, хотя и знала, что та Ц б
уфетчица в кинотеатре. Она даже однажды, после ухода Вари из дома, заходил
а в этот буфет, но не стала знакомиться с этой угрюмой женщиной Ц не верил
а в серьезность увлечения дочери Скитальцем, бродягой, Ц а тогда чего ра
ди? Где-где, а в Марьиной Роще знали цену воровской любви, воровские «жены
» столь нравственно свободны, как и цыганки, хотя у последних преданност
ь мужьям традиционна, даже дело чести. Воровская же жена… За примером дал
еко ходить не было нужды: в соседнем доме от нее проживала воровская жена.
Сама не воровала Ц нет. Говорили, воры пытались ее натаскать, но… не воров
ка. А живет с вором. Если это можно назвать жизнью Ц упаси боже! Конечно, и в
оры, как и вообще люди, всякие встречаются, но надеяться, что Скит хороший
человек…
Мария Евгеньевна не знала, что Скит еще не вор в том смысле, что не «член па
ртии». Она не разбиралась в подробностях воровской жизни, как большинств
о обычных людей, не вникающих в хитросплетения каких бы то ни было полити
ческих коллизий.
Но картина, открывшаяся ее глазам во дворе, где рядышком сидели молодые, з
ащемила ее сердце знакомой болью и мгновенно разбудила воспоминания о в
ремени, ушедшем навсегда.

5

Однажды Скит сел в электричку, чтобы отыскать какое-нибудь место для сво
ей семьи: Варе уже не было смысла скрывать от матери и Тоси свой значитель
но увеличивающийся живот. Но случилось так, что, прежде чем сесть в электр
ичку, он зашел, или, говоря правильно, заканал в гастроном на Чкаловской, г
де почти без труда стал обладателем «пузыря». Этого было достаточно, что
бы разбудить в нем инстинкт охотника. Ему уже представлялось, как выкупа
ет (вытаскивает Ц жарг. ) дутого шмеля (толстый кошелек Ц
жарг. ).
Взяв пузырь, он направился на перрон Курского вокзала, намереваясь сдела
ть посадку на поезд, следующий до Петушков. Войдя в вагон, выпил содержимо
е пузыря, затем решил прошвырнуться по вагону. Майдан (поезд Ц жарг.
) уже был на ходу, оставляя позади пригород столицы. Заканав в очеред
ной вагон, он обратил внимание на маму, сидящую рядом с пацаном лет шести.
Над ней висел баул.
Женщина выглядела подавленной, словно чем-то опечаленной. Толстый, непр
илично упитанный пацан рядом с ней смотрелся отталкивающе, был капризен
, что-то от нее требовал противным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34