Милостив Аллах и велик. Не тол
ько карает, но и награждает порой!
Ц Скорее, Сабих, скорее! Ц покрикивал Хасан на ходу. Ц Отчего медленно т
ак? Где шлялся?
Ц Виноват! Ц Звуки вырывались из горла Сабиха, словно собачий лай. Ц Ви
на раздобыть не могли. И ладья шахматная запропастилась. Искали.
Ц Ох, на кол бы вас всех! Ну, двинули.
Дальше всё сложилось великолепно. Верный Сабих провел владыку потайным
ходом за пределы дворца. А там уж все честь-честью: и винишко, и бастурмаци
я с перцем, и шахматы. Курений Ц никаких. Женщин Ц тоже. Однажды Хасан при
гласил танцовщиц, но бабы-то дуры… Всё разболтают-растрезвонят. Тайный п
риют перестал быть тайным. После скандала, что случился во дворце, Хасан т
ак и сказал танцовщицам: «Скрывайте то, что с нами было, и пусть собрания о
храняются скромностью». А потом прогнал их из города. Потому что скромно
сти у танцовщиц, что у гепарда под хвостом.
Но сейчас все должно было пойти иначе, Хасан повязал своих собутыльников
круговой порукой. На посиделках в тайном доме решались многие дела. Возв
ышения и назначения, налоги и откупные, долги и взятки. Попасть на пирушку
значило стать в Манбидже влиятельным лицом. Неудивительно, что Сабих ибн
Васим старался вовсю, ограждая своего хозяина от шпионов.
Навстречу уж спешил хозяин дома с распростертыми объятиями:
Ц О, славна ночь эта и час! Идем же, о повелитель.
Ц Весь внимание и предвкушение.
Зашуршали, откинулись занавеси. В глаза ударили золотые огни ламп. Теплы
е летучие тени побежали по стенам. Хасан полной грудью вдохнул запах сво
боды Ц с горчинкой лампового масла, ароматами жареного мяса и вина.
В комнатке, отделанной бирюзовыми тканями, среди ковров и подушек сидели
гости Хасана. Кадий Бурхан с бородой вкось и легкой сутяжинкой в глазах. К
азначей Керим Ц колобок масляный. Глянешь на него, праздник вспоминаетс
я, сытный Курбан-байрам. А вот и начальник стражи Сабих ибн Васим. Брыласт
ый, крепкий, кривоногий. Рожа красная, нос пуговкой, брови выгоревшие Ц не
один лиходей во сне криком заходится, Сабиха вспоминая.
Все это Хасан отметил походя, краем глаза, потому что взгляд его сразу уст
ремился к великану, что играл в шахматы с кадием. Великану в заплатанном х
алате и тюбетейке. Посох свой Рошан бросил за спиной, так чтобы в любой мом
ент легко дотянуться.
Позиция на доске сложилась аховая. Великан потерял ферзя и коня, но и кади
ю приходилось несладко. Вся мощь его фигур была бесполезна: ладьи, кони и с
лоны лишь мешали друг другу. Немногочисленные фигуры Рошана сдерживали
их, грозя нанести смертельный удар королю, едва те двинутся.
Хасан не глядя протянул кубок. Керим плеснул хмельного. Дожидаясь господ
ина, гости не прикасались ни к пище, ни к вину. Теперь же, повинуясь едва зам
етному кивку Хасана, Керим бросился разливать вино.
Ц Сдавайся, Бурхан, Ц поморщился правитель. Ц Аллах свидетель Ц если
бы ты судил так, как играешь с этим человеком, в Манбидже воцарилось бы без
законие.
Ц И как это я могу сдаться, Ц сварливо отозвался судья, Ц когда у меня в
ойск больше? Я так скажу: этот пройдоха или колдун, или жулик. Дай-ка, Хасан,
скажу я, выведу его на чистую воду.
Ц О да! Рошан играет фальшивыми шахматами, Ц хихикнул Керим, пластая ба
стурму огромным кинжалом. Ц А в рукаве у него два ферзя лишних. И с десято
к полей доски.
Судья засопел угрюмо и смешал фигуры. Взгляд его, обращенный к гебру, впол
не мог прожечь дырку в халате.
Ц Я так скажу вам: мое поражение проистекло из того, что конь ходит букво
й «лям». Только из-за этого.
Ц Ну-ка, ну-ка, Ц заинтересовался Хасан, подсаживаясь. Ц Объясни.
Кадий взял кубок. Отхлебнул:
Ц Клянусь всеми тяжбами и указами Манбиджа, Ц начал он, Ц я так скажу. Х
оди конь буквой «нун», порядки и построения этого человека сделались бы
для меня безопасны. И отчего Аллах запретил менять правила во время игры?
Будь иначе, я дал бы черному слону взятку. А племянника его устроил бы писц
ом в управу. И скажу вам так: победа стала бы мне дозволена.
Ц Я хочу сыграть с тобой, Ц сказал Хасан, глядя на Рошана. Ц Бурхан Ц на
ш лучший игрок. Никто лучше его не знает правил и уложений игры. Как он мог
проиграть?
Ц Садись, уважаемый. Я тоже хочу сыграть. Чтобы узнать человека, надо вып
ить с ним вина, засесть за шахматишки или сразиться в поединке. Вина выпит
ь успеется. Шахматы Ц вот они, а что до поединка… Пусть Всевышний оградит
нас от этого. Сыграем.
Уже по одному тому, как великан расставлял фигуры, Хасан, сам опытный шахм
атист, понял, что перед ним мастер. Что ж… Тем достойней состязание.
Играть ему выпало белыми. Посмеиваясь над самим собой, он двинул вперед к
оролевскую пешку. Зубодробительно стандартное начало. Но пусть Фаррох з
нает, что властитель Манбиджа стоит на страже традиций.
Великан поразмыслил немного и зеркально повторил ход противника. Хм? «Пр
изнает мой жизненный опыт и взгляды на мир, Ц понял Хасан. Ц Деликатнос
ть ему не чужда».
Партнеры выдвинули коней, развили слонов. Затем Хасан отправил коня под
удар, сбив вражескую пешку. Простенькая ловушка, позволяющая разменять ф
игуры и вывести в центр доски сильнейшую фигуру в игре Ц ферзя.
«Пусть знает, что ради своих планов я не остановлюсь перед жертвами».
Тут Рошан заговорил Ц впервые за всю партию:
Ц Не валяй дурака, Хасан. Это игра, а не прием послов.
И сделал ход, пустивший партию вверх тормашками. Бойко застучали фигуры.
Вскоре Хасан обнаружил, что две его пешки в центре доски мешают друг друг
у, ферзь задыхается, не в силах выбраться из-за частокола фигур, а король г
ол.
Ц Я слышал о тебе много легенд, Рошан. Это тебя называют Защитником Город
ов?
Ц Люди так говорят. Им всё равно, о чем болтать, а мне приятно.
Ц Сколько городов ты оборонял? Пять?
Ц Шесть.
Ц И все осады заканчивались ничем… Ц Фигуры вновь пришли в движение. В у
голках губ Рошана затаилась улыбка. Он ждал, что произойдет дальше.
Ц Шесть городов… Ц задумчиво продолжал Хасан. Ц Во время осады одного
из них случайно сломались боевые машины.
Ц Нет, Хасан, Ц Сабих отряхнул крошки с бороды. Ц Другое люди говорят. Г
ашиш, мол, помутился рассудок мастера. Одурманенный зловредным дымом, он
в одну ночь разобрал все машины. Приплясывая и хихикая.
Ц Очень даже может быть. Ц Рошан снял с поля ладью и задержал в руке. Ц М
астер в самом деле покуривал.
Ц Хм. А вот еще: батиниты осаждали селение и передрались между собой. Как
такое может быть?
Ц Два человека всегда найдут повод разбить друг другу носы. Ц Черная ла
дья опустилась на доску. Ц Шах тебе, Хасан.
Ц А главное, Ц не унимался Хасан, Ц враги всегда идут следом. Подходят к
городу через несколько дней после твоего появления. Это правда?
Ц Вранье. На самом деле это я их опережаю.
Ц Что ты хочешь этим сказать?
Ц Слушай, уважаемый, давай начистоту. Балак Гора движется к Манбиджу. Все
думают, что он набирает туркменов. Все думают, что он вряд ли вернется к Ха
лебу в ближайший месяц. Но нет ничего более шаткого, чем это «все уверены».

Ц Откуда знаешь?
Ц Это неважно, Хасан. Я шел из Мосула в Антиохию, когда услышал об этом. Ест
ь у меня знакомец при дворе атабека Мосульского. Ак-Сонкор Бурзуки тоже в
доле.
Так, так… Спину Хасана обдало жаром-холодом. Что же делать?!
Начальник стражи первым из всех обрел присутствие духа:
Ц Так, говоришь, эмир Балак в походе, да? Против нас?
…чтобы тут же его потерять:
Ц И атабек Мосула тоже? О Аллах! Ц Фаррох кивнул:
Ц К Манбиджу идут сильные войска. Кроме Балака Горы и атабека Бурзуки, ко
нечно же, подтянется Тимурташ Ц племянник Балака.
Ц Его я не боюсь, Ц отмахнулся Хасан. Ц Он молод и кичлив. Но вот Балак и Б
урзуки…
Ц О Аллах! О Аллах! Ц причитали евнух с начальником стражи.
Ц Цыц! Ц Хасан с подозрением вгляделся в лицо Рошана: Ц А ты-то что хоче
шь со всего этого? Зачем пришел сюда?
Фаррох усмехнулся:
Ц Узнаю семейную недоверчивость… Я родился в этом городе, Хасан. И когда
-то знал твоего отца. Старый Мансур должен был рассказать тебе.
Ц Рассказать, рассказать… Ц Хасан прищурился. Ц Отец говорил, будто в
молодости водил дружбу с одним гебром. Не ты ли это?
Ц Я. Не будь ты сыном Мансура Крушителя Стен, давно бы гулял по Антиохии. А
может, и в франкские земли подался бы: побродяжить, посмотреть.
Хасан покосился на доску. Позиция стала угрожающей. Гебр опять пожертвов
ал ферзем, чтобы получить решающий перевес. А, была не была!
Ц Чем докажешь, что дружил с отцом?
Ц Я могу рассказать одну историю. Позорную, но ты ее должен знать.
Ц Рассказывай.
Ц У Манбиджа плохие стены, и я знаю, что стало тому причиной. Жители Манби
джа издавна бунтовали против халебских эмиров. Правление Мансура также
не избегло этой судьбы. Когда халебский эмир подавил мятеж, он приказал р
азрушить стену. Горожане возмутились. «Эти стены Ц наша гордость. Наше д
остояние и памятник старины, Ц сказали они. Ц Только неотесанный варва
р может отдать столь безнравственный приказ». Это правда: стены Манбиджа
древностью своей восходят к румийским временам. Эмир был мудрым и поним
ающим человеком. Он согласился с горожанами. Согласился, но приказал уво
лить сторожей и рабочих, ремонтировавших стену…
Ц Так вот отчего так выросла казна! Ц не выдержал Керим. Ц При Мансуре М
анбидж расплатился со всеми своими долгами…
На него зашикали.
Ц Когда за стеной перестали ухаживать, Ц продолжал Рошан, Ц она быстр
о разрушилась. Сторожей не было, и горожане растащили по огородам большо
й ее кусок.
Ц Это правда, Ц развел руками Хасан. Ц Стены города в ужасном состояни
и. Я пытался отремонтировать их, но время, время! Мы не выдержим осады.
Ц Выдержим. Примешь ли мою помощь?
Ц Гебра? Ц Бурхан подскочил. Ц Того, кто поклоняется огню? Ну, я так вам с
кажу: кафиры и огнепоклонники Манбиджу без надобности!
Ц Остынь! Ц рявкнул Сабих. Ц Верти своими законами, червяк. А в дела вое
нные не лезь.
Рошан поморщился:
Ц Я знаю, как вы, мусульмане, относитесь к кафирам. А еще я знаю, как Балак б
ерет города. Говорят, перед иными его штурмами бледнеет даже взятие Иеру
салима. А ведь франки не оставили в городе никого в живых.
Ц Но огонь! Огню поклоняться! Говорю вам: мерзь это! Ц забормотал кадий.

Ц Мы не поклоняемся огню. Говорить такое, всё равно что утверждать, будто
христиане молятся доскам. Или что вы преклоняете колена перед черным бу
лыжником. Огонь заставляет нас вспомнить бога, не более. Ц Рошан помолча
л и добавил: Ц Тебе первому, кадий, следует молиться, чтобы Балак не вошел
в город.
Ц Это почему же?
Ц Да потому, уважаемый, что у Балака есть родственники и друзья. И первое,
с чего он начнет, Ц это прогонит с должностей людей Хасана и назначит сво
их.
Ц Даже франки полезнее и безопаснее для тебя, чем Гора, Ц подтвердил Ха
сан. Ц Потому что они, захватывая города, не меняют катибов и раисов. Кто у
правлял городом, тот и управляет. Только налоги идут христианскому корол
ю.
Судья умолк. Хасан смешал фигуры на доске:
Ц Отныне, Рошан Фаррох, пусть не будет промеж нами ни в чем вражды. Даже зд
есь, на шахматной доске. Я не попрекну тебя твоей верой, хоть видит Аллах
Ц тяжело это. Спаси город! Я предлагаю тебе свою дружбу.
Ц Принимаю ее, Хасан ибн Мансур. Я, Рошан Фаррох, клянусь Ц сделаю всё воз
можное, чтобы разбить Балака и…
Ц Эй, эй! Ц встрепенулся Керим. Ц Не один ты по шахматам разгадываешь! Я
всё вижу! Ты за доской подарки делаешь: то ферзя подаришь, то коня. Ай, Аллах
, добрый Рошан какой! А потом? Кто партию выиграет? Не надо нам твоих даров. С
колько ты хочешь за помощь?
Хасан возмутился. Казначей! Евнух без зебба!
А туда же Ц голосок свой писклявый возвышает. Но тайный дом тем и хорош, ч
то Хасан здесь лишь один из равных. Кончится ночь, разойдутся собутыльни
ки Ц всё станет по-прежнему. За не вовремя брошенное слово можно будет от
править человека на кол.
Но пока Ц все вольны говорить, когда им вздумается. От Рашида аль-Гаруна
пошло, любителя переодеваний.
Ц Что скажешь, гебр? Ц спросил Хасан.
Ц Что скажу… Попрошу я немногого. Трех вещей.
Ц Назови их. Клянусь Аллахом…
Ц Не клянись, Хасан. Выслушай. Первое Ц для безопасности города пусть мн
е выплатят пустяковую сумму. Двадцать тысяч динаров.
Все, кроме Хасана, присвистнули. Двадцать тысяч! Да что, джинны в него всел
ились, в гебра этого?!
Ц Деньги-то всё равно пропащие, Ц Фаррох проникновенно заглянул в глаз
а правителя. Ц Ведь правда же? Добром не нажиты, придут, уйдут Ц одна моро
ка с ними.
«Знает, проклятый гебр! Ц облился холодным потом Хасан. Ц Откуда? Деньг
и-то и в самом деле пропащие… От графа франкского Ц Рошану. А то и самому Б
алаку, если не справимся».
Дело в том, что не далее как две недели назад Хасан написал отчаянное пись
мо франкам. Между нами, паскудное письмишко получилось. Не похвастаешь т
аким. Старик Мансур вон тоже поломанной стеной не очень-то хвалился.
В письме том Хасан предлагал графу Жослену, правителю Эдесского графств
а, отдать город в вассалитет. Причем именно за двадцать тысяч. Ну и за всяк
ую мелочовку… Хасан не зря ведь твердил, что если франки захватят город, т
о все царедворцы останутся на своих местах.
Предатель, говорите?
Как пожелаете. Город всё равно придется кому-то сдать Ц франкам ли, Балак
у. Разница лишь в том, что Балак Хасана ненавидит, а франки относятся равно
душно.
Ц Хорошо. Двадцать тысяч. Дальше что?
Ц Дальше… Ц Рошан вздохнул. Ц Балак выгнал изХалеба проповедников-ба
тинитов. Конечно же, они станут искать пристанища везде, где можно. Станут
ведь? Точно. А у меня со Старцем Горы давние разногласия. Обижаю я его, стар
ичка. Второе мое условие: шпионы и стража города поступают под мое команд
ование.
Сабих крякнул. Чего захотел чужак! Пояс его с бляхами! Халат парчовый!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43