Но сопротивления они почти не оказали. Двоих мы взяли живыми, но эти свиньи предпочли умереть и ничего нам не сказали. Нас же даже не зацепило. Ден, так звали нашего провожатого, теперь стал нашим другом и во всем был готов нам помогать.
– Вот она, твоя награда, – добил его Холодок, показывая скорчившиеся на лестнице тела.
Хотя это и не требовалось. Понял, щенок, чем ему грозит отказ от сотрудничества с нами.
– Я не поведу вас по этой лестнице, есть другой путь, – проговорил Ден, разглядывая тела.
Он никого не узнал, все были не местные, после того как сюда перевезли короля, охрана поменялась.
– Слушай, Ден, а правда, что тут у вас король? – спросил, я когда мы петляли по коридорам.
– Правда, – гордо улыбнувшись, ответил он. – А что?
– Да так, ничего, очень хочется взглянуть на человека, за которого кровь проливаем, – ответил я, на этом разговоры окончились.
В большинстве помещений замка царило запустение. Здесь никто не бывал и болота чувствовали себя полноправными хозяевами. Мы не претендовали на первенство, если уж хозяину замка плевать на то, что тут творится, то нам и подавно. Мы тут проездом. Только лягух погоняем маненько и уйдем.
А жутковато тут. Тина везде, даже с потолка свисает, а на стенах и на полу так ее поболе, чем в любом болоте. Лужи под ногами мерзко хлюпают, лягухи им вторят, ишь, гвалт какой подняли. Дверей полно по обеим сторонам, и за каждой из них комната, в которой без труда разместится весь отряд вербовщиков, да еще и обоз баб прихватит. Ден говорит, они пустые, я не верю, в них должен кто-то жить, ну хотя б водяные или болотные. Для чего строили-то?
Никогда не пойму я этих дворян. Настроят себе хором, а не живут в них и никого пожить не пускают, беднота же ютится два десятка на одной лавке.
– За этой дверью столовая, – воровато оглядываясь по сторонам, прошипел Ден.
Ничего парнишка, молод и наивен, но ничего. Молодость его временна, а наивность после сегодняшнего сама сойдет.
– Ты нас здесь подожди, – так же шепотом ответил Холодок и подмигнул ему.
Просторная столовая. Черт меня дери, да за таким столом сразу не одну сотню можно накормить! И это солдатская, чего ж творится в хозяйской? Хотя вряд ли там кого травят, а тут запросто. Потом тела за ноги да в болото, и никто ничего не узнает.
Мы опоздали. Здорово опоздали, тела уже холодные, как и то, что они ели. Мертвецы лежат на столе и под ним, от входа и не увидишь, Холодок медленно двинулся вперед, на ходу вытаскивая из-за пояса нож. Я не дернулся за оружием, от дверей далеко, войдут – достану.
Кроме наших тут лежат кухонные. Для верности их потыкали мечами, грязищу развели. Все в крови: и стол, и стены. Не стану проверять кубки на столе, может, там тоже кровь. Чую, тот парень, на лестнице, уже встретился со своей рыженькой.
Я обошел стол и двинулся вслед за Холодком. Лейтенант ступал аккуратно, ежеминутно оглядываясь и проверяя каждого. Надеется, что хоть кто-то жив. Зря. Тех, кто не умер от яда, добили ножами.
– Ну что? – Холодок остановился и посмотрел на меня.
Его и без того бледные глаза полны горя и ненависти и чего-то еще. Она вот-вот разревется. Натура-то у нее женская.
– Все здесь?
– Нет, – ответил я, еще раз оглядев стол, – Валета нет.
– Тут я, – раздался откуда-то сверху голос.
Мы задрали головы. Валет восседал на балке под самым потолком.
– Ты чего туда залез? И как ты жив остался?
– Я-то? – Валет спрыгнул на стол и воровато огляделся. – Живот меня спас. Я пока до ветру бегал… вернулся, а тут… – Он сжал зубы, желваки вспухли. – Я тогда залез туда, думал, до ночи отсижусь, а там выберусь как-нибудь.
– Ясно, – вздохнул я. – Слышь, ты нож-то убери.
Валет все еще сжимал в руке кухонную утварь.
– Да? – оскалился он. – Уберу, а вы меня чик, и все.
– Да ты что?! – взорвался Холодок. – Совсем охренел, паря. Ты что, думаешь, это мы все устроили? – И лейтенант отвесил подзатыльник своему человеку.
– Ну а что мне думать? – Валет перехватил нож по-боевому. – Вас-то с нами не было.
– Лейтенант! – Ден просунул голову в дверь. – Лейтенант, уходить надо. Идут сюда.
– Значит, так, – подытожил Холодок, когда мы уселись на прогнившие лавки за прогнившим столом в одном из забытых хозяином и богами помещений замка. – Хреново наше дело. Не знаю, чем мы провинились. Не знаю! Но нас всех хотят убить. И убьют, если мы не выкинем какой-нибудь номер позлее. Предложения есть?
Предложений не было, а вот предположений… Всем хотелось знать одно: за что нас так не любят? Три глотки наперебой выдвигали самые разные версии, но ни одна из них не приближала к правде ни на йоту.
Я молчал, делая вид, что напряженно думаю. Я и в самом деле думал: а не рассказать ли мне им все? Ведь это произошло не из-за того, что мы что-то знаем, это Грамаль знает. Все из-за него! Что ж я его не отпустил или не убил при попытке к бегству?! Глядишь, и отделались бы только моей шкурой. А так, один хрен подыхать, так пусть хоть знают за что. Я смотрел на окружавших меня людей и, как рыба, выброшенная на песок, беззвучно открывал рот. Не могу. Надо, знаю, что надо, но не могу. Решиться на это оказалось куда сложнее, чем это решить. Холодок изредка смотрел в мою сторону и пытался задавать вопросы, но я упорно молчал. Наконец это ему надоело.
– Медный, титька тараканья, че молчишь?
Ишь ты, титька, себе-то какие отрастила. Любая шлюха обзавидуется, Шепот точно слюной изойдет. Странновато это слышать от нее, про титьки.
Я подавил улыбку и взглянул на нее. Холодок сидела не двигаясь, слегка развернув тело так, чтобы мне были видны бугорки ее грудей. Скрытые мундиром, они сейчас почти не выделялись, но, когда знаешь, что и где искать, – находишь быстро. Она этого и добивалась, ее взгляд скользил от моих глаз как раз к тем самым бугоркам.
– Я вот что думаю, – проронил я и поднялся, – надо этого мудака, тьфу ты, как там его, ну этого, советника, так вот, надо бы его за яйца тяпнуть и держать нож возле горла, пока не уберемся отсель.
– А дальше? – спросил Валет.
Вечно все испортят, не могут сами предложить, вот и лезут с дурацкими вопросами.
– Дальше видно будет, – вздохнул я. – Настоящий-то князь у вас как, не суров?
Ден вздрогнул от прикосновения и проснулся.
– Князь? – переспросил он и со страхом взглянул на меня. – Суров, – мрачно произнес он, – еще как суров. Меня теперь жалеть никто не будет. Вздернут, и вся недолга.
Кто о чем, а вшивый о бане.
– Да успокойся ты. Никто тебя не вздернет. Надо только князю сдать мерзавца, что за его спиной интриги крутит. Тогда, глядишь, и помилует всех нас.
Холодок закрыл лицо руками и опустил голову. Он думал. Думал долго. Наконец поднял взгляд.
– Других предложений нет? – спросил он.
Предложений не было.
– Тогда, – продолжил он, – делаем то, что говорит Медный. Мне оно не нравится, но это все, что мы можем придумать. – Холодок вздохнул. – Хватаем этого гада и ждем князя. Если что, его в расход, а самим хоть продаться подороже. Когда, говоришь, князь будет?
– Завтра, – потухшим голосом ответил Ден.
– Плохо! – Холодок почесал затылок. – Тяжеловато нам будет. Трое голодных и уставших солдат, и один щенок, не умеющий и меча держать. Не обижайся, Ден.
Он не обиделся, а скромно улыбнулся и пожал плечами.
– Ну что, – я хлопнул рукой по столу, – двинули?
Личные покои советника князя поражали дорогим убранством, особенно выделяясь на фоне окружающих болот. Серости тут не было и в помине, сплошь золото да серебро и прочие драгоценности. Везде горели факелы, светло как днем, аж пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть после темных коридоров. Толстенные и мягкие как пух ковры скрывали серые стены и покрывали пол. Посредине скромной по размерам комнатенки (не у каждого крестьянина такое поле) стояла кровать, украшенная резьбой и вензелями. Массивные ножки давно продавили ковры, добрались до пола и стояли, словно их вырубили из камня.
На кровати развалился советник, виденный нами утром. Он был не один и нежно нашептывал лежащей с ним бабенке сладкие речи. Жаль прерывать его, но он сам виноват, не надо так с нами.
– Вставай, сука! – рявкнул Холодок и отбросил воздушный, почти невесомый полог.
Советник выпучил глаза, побледнел и залепетал. Девка нырнула под одеяло.
– Вставай, сука! – повторил Холодок и сдернул одеяло.
Размалеванный под шлюху паренек лет четырнадцати метнулся в угол, вызвав замешательство среди нас. Мы уставились на забившегося в угол любовника советника и совершенно выпустили из виду его хозяина. Советник вскочил, вытащил из-под подушки меч и заорал. Крик застрял в его глотке, а сам он кувыркнулся с кровати Ден довольно потирал кулак.
– Мечтал об этом с утра, – пояснил он.
Холодок быстренько взял Рувака в оборот и вскоре мы смогли расслабиться и слегка попинать связанного советника. Парнишка так и сидел в углу, тихонько всхлипывая и опасливо поглядывая на нас.
– Как вы сюда пробрались? – прорычал советник, сплевывая кровь прямо на великолепный ковер.
– Сквозь стены, – не глядя на него, сообщил Холодок. – А ты хорошо знаешь замок, – сказал он Дену.
– Я тут вырос, – скромно ответил тот, покраснев от удовольствия.
– А-а, – зарычал советник, – это все ты! Я пригрел тебя, приблизил к князю, и чем ты мне за это отплатил? Тварь поганая! – Он рванулся к Дену, но веревки не дали сделать и шага. Со всего размаху советник врезался носом в пол.
– Кто бы говорил, – спокойно ответил Ден и двинулся на него, в руке блестел нож, – это не я хотел тебя убить. Я служил тебе и делал все, что ты приказывал.
– Все? – Валет кивнул в угол на хлюпавшего носом парня.
– Ну не все, – покраснев, ответил Ден. – Я у него мальчик на побегушках. Только теперь понимаю, что это были за намеки. Падаль! – Он плюнул советнику в лицо.
Советник сморщился, он бы утерся, вот только руки крепко стянуты за спиной. Ден присел подле него и приставил нож к горлу. Я тоже кое-что понял, я понял, что это был за взгляд, обращенный на меня, и что это была за улыбка. Чертов гомик! Давай, Ден, перережь ему горло! Я разрешаю! Ден словно прочитал мои мысли, он смеясь водил ножом по шее советника и готов был в любую минуту пустить тому кровь.
– Ну хватит! – остановил его Холодок. – Теперь-то что делать будем? – обратился он ко мне. – Решай, Медный, ты у нас голова!
Вот незадача, а дальше-то я ничего и не придумал. Поймали мы Рувака, а что с ним делать – ума не приложу. Почему всегда я должен всех ловить и думать, что делать потом. Надоело. Не хочу больше. Пускай теперь другие думают. Валет, например. Хотя этот так надумает, потом не разгребешь.
– Посидим пока тут. – Это лучшее, что я смог надумать за пару вдохов.
– Сидите, сидите, – довольно заворчал советник, – меня хватятся и будут искать. Стража все перевернет, и я лично выпущу вам кишки и буду смотреть, как вы корчитесь в муках… – Он бы и дальше разорялся, но Холодок отвесил ему свой знаменитый взгляд и обронил:
– Валет, усмири его.
Валет поднялся с полу, глаза его довольно засверкали. Советник сжался и обмяк, но Валет тюкнул его по голове рукоятью меча для верности.
– Я вот что думаю, – подал голос Ден, – стража и впрямь его искать будет. Сюда заглянут обязательно. Надо уходить.
– И куда? – Холодок зевнул.
– В зал приемов. Туда, где вы были утром. Там народу много и никто не посмеет напасть на нас, когда мы все расскажем.
– Или порвут на части. С толпой мы не справимся. Мало нас.
– Не порвут, – уверенно заявил Ден, – не любят его у нас. Всяк рад будет его подсидеть. Такие обвинения будут им только в радость.
– Так че ж ты молчал, трясся как лист на ветру. – Я похлопал его по спине. – Осталось дело за малым. Дойти туда надо. Далеко он?
– Да, – упавшим голосом ответил Ден, – не дойти нам. Разве что… – Он умолк и почесал бровь.
– Ну! – Под сводами замка три голоса в унисон казались ревом богов.
Эхо повторило наш вопль несколько раз. Я осмотрел комнату, внимательно осмотрел, но так и не понял, откуда оно взялось – кругом одни ковры.
– Переодеться стражей, – закончил фразу Ден. – Вот только этого куда?
– Да завернем в ковер, скажем – выбивать понесли. И в дурную голову приходят светлые мысли. Молодец, Валет, ай да молодец!
– Осталось только сменить форму, – подвел итог лейтенант.
Сразу захотелось упасть на пол и разреветься как младенец, что не получил сахару. Форму нам взять негде.
– Ты тут все знаешь, – обратился Холодок к Дену, – скажи, где взять четыре мундира.
– Три, меня-то все тут знают, вот только я не знаю, где их взять.
– Я знаю, – сказал Валет и вышел за дверь.
Холодок проводил его взглядом и сморщился. Покачав головой, он повернулся к Дену и о чем-то с ним пошептался. Ден улыбнулся и так же шепотом ответил. Холодок хлопнул его по плечу и подошел ко мне.
– Я по нужде, Медный, присматривай тут за всем.
Я усмехнулся. Прижми кого из нас, мы бы и не подумали стесняться, повернулись бы в угол, и все, но природа Холодка – дело тонкое, легкоранимое. Ей уединение просто необходимо, иначе не выйдет ничего.
Валет вернулся скоро, мы с Денном еще и скучать не начали. В руках его были три мундира. Как наши, только черные, мы-то при параде, в синем, на прием к князю в рабочем не пойдешь. Мундиры почти новые, если не считать нескольких дырочек да капель крови. Не стал Валет церемониться. Может, и правильно, а может, это нас погубит. Посмотрим.
– А где лейтенант? – заметив, что кого-то не хватает, спросил наш удачливый охотник.
– Вышел, – пожал я плечами.
– Ты чего, охренел? – вдруг взорвался Валет и швырнул в меня курткой. – Как ты мог отпустить единственного офицера одного в незнакомом месте, когда вокруг одни враги. А если его схватят, что тогда?
– Да остынь ты, – я взвесил куртку на руке, – щас вернется твой лейтенант, только дела свои сделает и вернется.
– Я пойду за ним. – Валет достал меч. – Я обязан ему жизнью и пойду всюду, куда бы он ни шел. Я не ты, я не оставлю его одного.
– Кого? – спросил Холодок, на ходу завязывая штаны.
– Тебя, – опустив глаза в пол, пробормотал Валет.
– Заботишься о начальстве, молодец! – усмехнулся лейтенант. – Но всюду со мной ходить не надо, по крайней мере не сразу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52