Валери удовлетворенно улыбнулась.
– Так, значит, ты – волшебница синего уровня? – спросил Арси, доставая трубку из складок просторного балахона. Натуанка ответила не сразу:
– Магия Подземного мира устроена иначе, чем мелкое волшебство наземных жителей… Тебе достаточно знать, что я имею право на этот цвет.
– Только, пожалуйста, постарайся не устраивать неприятностей, Валери, – с безнадежностью в голосе попросил Сэм.
– Это ты мне? – Она очаровательно улыбнулась, обнажив острые зубы.
Сэм покачал головой:
– До чего же нелепо выглядит, когда натуанка пытается изобразить невинность.

У Миззамира хватало забот и без горстки мелких злодеев. Ежегодный праздник, Ассамблея Магов, на которую съезжались волшебники, мудрецы, прорицатели и чародеи не только Шестиземья, но и всего Кьяроскуро, в этом году проходила в замке Алмазной Магии. Три дня в замке будут идти состязания, банкеты, речи, семинары, совещания, приветствия, презентации и дискуссии. Новопосвященные будут щеголять своими умениями в надежде произвести благоприятное впечатление на могущественных магов и стать их подмастерьями. Специалисты в различных областях магии Света, начиная с геогностов и кончая хрономантами, представят результаты своих последних изысканий, чтобы завоевать престиж и послужить дальнейшему росту всеобщего блага. Кое-кто из соотечественников Миззамира поначалу относился к Ассамблеям с некоторым недоверием, но после личных бесед с Первым магом изменил свое мнение. Предстояло продумать и организовать тысячу разных вещей, и Миззамиру некогда было охотиться на негодяев. Сэр Фенвик прибыл в Натодик и, видимо, намеревался продолжить преследование. Это обстоятельство немного тревожило волшебника, но он знал, что Фенвик – человек слова и стойкий сторонник добра. Миззамир дал ему недвусмысленное указание ни в коем случае не убивать злодеев, а лишь наблюдать за ними, и не сомневался, что принц не посмеет ослушаться. У себя в Трое Фенвик волен поступать так, как сочтет нужным, но на золотистых полях Натодика ему придется учитывать пожелания Миззамира.
«Надеюсь, сложностей не предвидится, – размышлял Миззамир, отмечая в списке гостей тех, которые уже успели прибыть: кто пешком, кто верхом, кто просто материализовался в замке, а некоторые по старинке предпочитали ковры-самолеты, крылатые драги и огненных скакунов. – Пусть Фенвик пока присмотрит за этими вырожденцами, чтобы они не наделали бед, а мне сейчас просто не до них. Ведь даже возможности Героя не беспредельны…»
Миззамир удовлетворенно вздохнул и, изящным жестом промокнув написанное, поднял взгляд к своему любимому витражу. Под высокой аркой в ореоле яркого света был изображен он сам, молодой, с золотыми волосами, еще не поседевшими от тягот Войны и колоссальных затрат магической энергии. В солнечных лучах витраж играл яркими красками, и только темная тень Тар-Уэйджо, злобного демона, охранявшего подземелья Путак-Эйзума (его Миззамир победил очень давно), слегка омрачала это великолепие. До сих пор Миззамир с содроганием вспоминал об этом чудовище и испытывал угрызения совести при мысли о том, как использовал его потом, создавая свое Испытание. Впрочем, его доброе сердце утешалось тем, что никому не придется проходить это Испытание. Если боги спрятали его так надежно, что ему самому не удалось определить его местонахождение, значит, другие и подавно этого не сумеют. Миззамир в витраже благосклонно улыбался, и настоящий Миззамир тоже улыбнулся своему двойнику.

Зеленый отряд продолжал преследование. Его численность была резко уменьшена – для нежных полей Натодика даже небольшая армия представляла угрозу, – и теперь он состоял из самого Фенвика и десяти его старших офицеров. Опытный следопыт, Фенвик легко вел отряд по следам злодеев. Когда они подъехали к небольшой рощице, их глазам предстало удивительное зрелище: крупный розово-золотой дракон со сложенными крыльями, а рядом – белый единорог с серебристой гривой и хвостом. Единорога Фенвик видел впервые, а вот дракон был ему знаком. Сделав знак своим офицерам остановиться, он выехал вперед:
– Люматикс, благородный дракон! Мои приветствия! Повернув голову, дракон в радостном изумлении распахнул золотистые глаза:
– Привет и вам, юный сэр Фенвик! – Единорог тревожно всхрапнул, и дракон успокаивающе поднял огромную лапу: – Не волнуйтесь, это мой друг.
Единорог презрительно фыркнул. После недавнего приключения он начал с подозрением относиться к людям. Кроме того, у него болел рог, который он с большим трудом извлек из лимонного дерева.
– Что привело вас сюда, Люматикс? – вежливо осведомился сэр Фенвик, подъезжая ближе. Дракон опечалился.
– Не так давно я попал в пренеприятнейшую переделку, и мои раны никак не хотели заживать… Вот я и обратился к этому доброму единорогу за врачеванием. – Единорог вскинул голову в подтверждение. – А он, в свою очередь, рассказал мне об отвратительных злодеях, которые совсем недавно дурно с ним обошлись…
– Вот именно! – всхрапнул единорог. – Ужасные злодеи, порочные до глубины души, в одеждах черных…
– Вот как? – воскликнул Фенвик. – Их было шестеро? Кентавр, черный рыцарь и молодая женщина, рыжеволосая…
– Рыжеволосая… А, да… Девица, – припомнил единорог, и его глаза слегка затуманились.
– Да! И подлый маленький бариганец, и натуанка, и убийца! – завопил Люматикс. – Это они! Вы их знаете?
– Именно из-за них собран Зеленый отряд, – сказал сэр Фенвик.
– Нет, с ними определенно надо что-то делать! – возмутился Люматикс. – Мерзкие людишки! Разбудили меня, всего порезали…
– То, что необходимо сделать, будет сделано, – успокоил его Фенвик. Внезапно глаза принца загорелись. – Кстати у меня есть одна идея… Послушайте, Люматикс…
Тяжелый розово-золотой дракон выгнул длинную шею, единорог наклонил голову – и оба стали внимательно слушать план, который придумал Фенвик.

– Нам понадобится какой-то план, – говорила Кайлана, пока они поднимались к высоким стенам Таулары, поблескивающим в сумерках, словно сокровище дракона. Уходящий в небо замок Алмазной Магии напоминал сверкающую золотую корону, украшенную драгоценными камнями: эту иллюзию создавали разноцветные витражи, освещенные изнутри.
– Если мы ищем «алмазный шпиль, который пронзает высь», то это, надо полагать, самая высокая башня того вон замка, – заметил Арси.
– Значит, надо взобраться на нее, влезть в окно, найти Испытание – а там уж все зависит от Валери, – пробормотал Сэм. При виде жилища жертвы в его крови вновь запылал огонь.
– Почему от меня? – возмутилась колдунья. – Мало того, что мне приходится за всех вас думать, вы еще и хотите сделать из меня пушечное мясо!
– Единственно потому, что из нас только ты владеешь искусством традиционной магии, – холодно отозвалась Кайлана. – Сомневаюсь, чтобы мои «провинциальные заговоры», как ты любишь их величать, пригодятся при Испытании, которое придумал маг.
– А как вы влезете по стене? – спросил Робин.
За распахнутыми бронзовыми воротами их встретил порыв теплого ветра: здания отдавали ночному воздуху накопленное за день тепло. Ветер принес с собой вкусные запахи и веселые звуки. Под крышами трепетали разноцветные флажки. Раздался хлопок, и злодеи как по команде задрали головы: в темном небе закружилось колесо волшебного фейерверка.
– Похоже, у них сегодня какой-то праздник, – заметил Арси.
Черная Метка кивнул, соглашаясь.
– Слишком много будет света, – с неудовольствием проворчал Сэм. – Когда мы полезем по стене, нас сразу заметят.
– Я вообще не могу лазить, – напомнил Робин, надеясь, что его оставят внизу и он успеет предупредить Миззамира. Сэм кивнул:
– Знаю… И Черной Метке тоже вряд ли захочется карабкаться по шелковой веревке… – добавил он, поглядев на темную фигуру, закованную в доспехи. Рыцарь покачал головой. – В таком случае предлагаю разойтись прямо сейчас. Робин и Черная Метка останутся в городе. Только постарайтесь не привлекать к себе лишнего внимания. Если Миззамир за нами следил, он знает, как вы выглядите. Мы с Валери пойдем к башне. Арси и Кайлана – вы можете проскользнуть внутрь? Отвлечете внимание, если возникнут осложнения.
– Запросто! – ухмыльнулся вор. – На любом празднике всегда уйма слуг, которых никто не знает в лицо.
– А ты ждешь осложнений? – спросила Кайлана, искоса поглядев на Сэма.
– Я жду их всегда. И поэтому они редко бывают для меня сюрпризом, – пояснил он, не став добавлять, что, когда убьет Миззамира, осложнений будет в избытке. Остальных волшебников это вряд ли обрадует.
Отряд разделился. Сэм и Валери двинулись по направлению к башне, но не самым прямым путем, а Арси и Кайлана присоединились к группе горожан, которые везли по извилистым улочкам бочки с вином, явно предназначенные для праздника.
Ну а рыцарь с кентавром стали бродить по улицам. Город сверкал и переливался огнями словно люстра в бальном зале. Шары магического света – простейшее заклинание – танцевали на карнизах и фонарных столбах, речные камешки под ногами, из которых была сложены мостовая, загадочно мерцали в их золотистых лучах. Даже ночью Талуара ослепляла великолепием, а представив, как она выглядит днем, Робин невольно зажмурился. Миззамир сделал все, чтобы его резиденция был? столь же прекрасной и процветающей, как древние города эльфов. На переполненных улицах кипело веселье, и восхищенный Робин то и дело спотыкался, потому что забывал следить за тем, куда ставит копыта. Тут были танцовщики и коробейники, жонглеры и актеры, поэты и, конечно же, музыканты. Музыка лилась отовсюду. Робин без устали вертел головой, не желая пропустить ни одной мелодии. Пели скрипки, дребезжали мандолины, мягко звенели лютни, посвистывали флейты, и барабаны стучали, словно сотни сердец, а арфы – одни такие же маленькие, как его собственная, другие – настолько большие, что их приходилось поднимать сразу двум мужчинам, – роняли малиновые ноты в общую песню ночи. Робин был заворожен. В отличие от Черной Метки: на того праздник произвел скорее удручающее действие. Рыцарь мрачно шагал вперед, закованный в свою черную броню, совершенно неуместную среди мягких тонов одежд жителей Таулары. Горожане, пораженные странным видом этого человека, пытались его развеселить, разносчики предлагали ему купить что-нибудь, но Черная Метка ни на кого не обращал внимания. Только на главной площади, где стояли фонтаны, изображающие единорогов, Героев, дельфинов, солнечных орлов и других людей и существ, он внезапно остановился, и Робин от неожиданности налетел на него сзади. Восстановив равновесие, кентавр с любопытством огляделся, пытаясь понять, что именно так заинтересовало темного рыцаря.
Самый большой фонтан был посвящен – что неудивительно – самому Миззамиру. Бронзовые изображения, которые благодаря магии никогда не тускнели, кратко обрисовывали историю жизни великого мага, последнего из эльфов, начиная с его первых битв с силами Зла и кончая триумфальным восстановлением Таулары. На барельефах, относящихся к первой части, Миззамир выглядел немного моложе, и Война еще не наложила свою печать на его лицо, излучающее одновременно мягкость и уверенность в себе. Но постепенно, от изображения к изображению, черты его все больше окрашивались печалью, свидетельствующей о пережитых невзгодах и утратах. Робин вновь поймал себя на том, что в выражении этого лица ему чудится что-то знакомое и в то же время пугающее…
Что касается Черной Метки, то он, судя по всему, заинтересовался всего одной сценой – очень маленькой и незаметной: на ней спокойный Миззамир беседовал с хмурым паладином, Героем сэром Прайзом. После Победы этим двоим так и не удалось достичь согласия насчет того, в каком виде следует восстанавливать феодальный Кварт. Миззамир стоял за парламентское руководство, как в других землях, а паладин, будучи твердым сторонником традиций, высказывался за со. хранение прежней системы и возмущался благими попытками волшебника вмешаться, куда его не просят. Потом сэр Прайз отправился в свой знаменитый последний поход, откуда уже не вернулся, а Кварт, в знак уважения к Герою, принял решение сохранить старое государственное устройство. Робин знал все это из бесконечных баллад о Победе, которые он выучил, – впрочем, сэру Прайзу посвящалась лишь ничтожная их часть. Наверное, Черная Метка чувствовал себя близким по духу с давно умершим героем, тоже носившим доспехи. А может быть, после Испытания в тайном святилище Кварта он стал по-новому понимать этого самого таинственного из всех Героев? Робин мысленно решил непременно спросить об этом рыцаря, если тот когда-нибудь заговорит. Наконец Черная Метка насмотрелся на барельефы, покачал головой и, сделав знак Робину, пошел дальше, к границе территории замка, на тот случай, если Сэму и Валери потребуется помощь.
Тем временем Арси и Кайлана искали способ выбраться из многочисленных кухонь, расположенных в бесконечных подвалах под огромными залами замка. Туда они попали без всяких сложностей, в своей крестьянской одежде легко смешавшись с прислугой. Среди поваров оказалось несколько бариганцев, так что Арси не слишком выделялся. Наконец какая-то толстуха вручила Кайлане огромное блюдо жареных голубей со словами «доставь это наверх, милочка». Кайлана с отвращением поморщилась и, как только толстуха отвернулась, собралась сунуть блюдо в темный угол, но Арси успел ее остановить.
– Погоди-ка, подружка, я вот-вот умру с голоду! – воскликнул он, хватая с подноса одного голубя. – Клянусь утробой, идти нам еще далеко, а кто остановит людей, несущих настоящую еду, которую они должны подать?
Подмигнув, он протянул ей хрустящее золотистое крылышко. Кайлана с презрением отвернулась, но сунула посох под мышку и надежнее взяла блюдо.
– Ты убрала бы куда-нибудь свою, Кайлана, дубинку, – заметил бариганец, наблюдая за ней. – Служанки обычно ходят без них.
– Нет, – твердо ответила Кайлана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67