Кэрол всегда добавляла, что эти долги остались из-за чрезмерной доверчивости и доброты.
— Отец был невероятно щедр к тем, кто просил помощи.
Кэрол говорила очень убедительно, живо рисуя преданность негров, поля белого хлопка, запах вкусной пищи, которую готовила старая нянечка-негритянка, и себя, маленькую, играющую в красиво обставленной комнате. Конечно, слуги обожали ее и называли «маленькая мисси».
Большинство деталей Кэрол почерпнула из «Хижины дяди Тома», но слушатели вряд ли догадывались об этом. У Кэрол наворачивались слезы, особенно в конце истории, когда она говорила о больной маме и о том, как она старалась найти работу, дабы оплатить долги отца. В ее голосе слышались рыдания, когда она рассуждала о молоденькой девушке, столкнувшейся с жестоким холодным миром, куда она попала не по своей воле.
— Откуда ты родом? — поинтересовался Хуго.
— Из Вирджинии.
— Вирджиния — большой штат.
— Вряд ли название места что-нибудь скажет тебе, — сказала Кэрол. — Мы жили в изоляции. В детстве мне было скучно без других детей, но тогда я этого не понимала.
— А что случилось с твоей матерью?
— Она умерла. Не могу простить себе, что не облегчила ее уход. Я так мало для нее сделала.
— Ты уже была замужем?
— Нет... нет... Я еще не знала Дэйва.
— Бедняжка Кэрол! — по-доброму посочувствовал Хуго.
— Я стараюсь не думать об этом, — храбро заявила Кэрол. — Но и забыть никогда не смогу.
— Несчастная моя! — воскликнул Хуго и поменял тему разговора. — А вот и Сильвапланер Си. Правда, красиво?
Кэрол посмотрела на замерзшее озеро.
— Очаровательно, — равнодушно произнесла она.
— Посмотри, люди наблюдают за катающимися, — показал Хуго.
— Может, проходит деревенский чемпионат? — заметила Кэрол. — Посмотрим?
Она подспудно почувствовала, что ее откровения больше не занимают Хуго. Наверное, она говорила слишком долго, поддавшись силе воображения. Иногда, рассказывая историю своей жизни, Кэрол подумывала, не пропал ли в ней дар писательницы?
Они подъехали к озеру. Вокруг катка сновало множество людей. Приблизившись, Хуго заметил, что все наблюдают за одной фигуристкой.На девушке был простой голубой костюм, который он когда-то видел с балкона. Она побежала по льду и подпрыгнула в воздухе. 3 движениях Уты чувствовалась легкость балерины. Она вытянула руки и подъехала к краю катка, как летящая чайка.
— Должно быть, чемпионка деревни, — съязвила Кэрол.
— Думаю, она добилась большего, — сухо ответил Хуго.
Он попросил извозчика остановить санки. Они притормозили чуть поодаль, и ничто не мешало им наблюдать.
— Она хороша, очень хороша, — сказал Хуго, словно разговаривал сам с собой.
— Ты ее знаешь? — с любопытством спросила Кэрол.
Он кивнул головой:
— Ученица Эрнеста Зипперта.
— Неужели? Эрнест учил меня кататься на коньках в прошлом году. Он здесь?
— Да. Вон там.
— Давай поговорим с ним.
Хуго позвал мальчика, стоявшего неподалеку, и показал ему, где находится Эрнест.Мальчик побежал исполнять поручение. Эрнест увидел санки и помахал. Через несколько мгновений он позвал Уту. Пока она снимала коньки, Эрнест подошел к ним.
— Добрый день, Эрнест, — сказал Хуго. — Здесь ваша давнишняя ученица. Она хочет поздравить вас.
Кэрол протянула руку.
— Как дела, Эрнест? Лорд Роксбертон прав, я хочу поздравить вас. Эта девочка — отличная фигуристка.
— Спасибо, миссис Мантон. Я тоже так думаю,— ответил Эрнест.
— Вы заставляете ее много работать, — заметил Хуго.
— Осталось только два дня, милорд, — сказал Эрнест. — Вы же знаете, как нам тяжело даются тренировки. Николас сегодня уехал в Понтрезину, и Ута оказалась свободна. Мы не могли пойти во Дворец спорта, а поэтому занимались здесь. Пришли только жители деревни, чужих нет, хотя собралось довольно много народу.
— Вас это удивляет? — спросил Хуго. — У них редко бывают бесплатные развлечения.
Хуго заметил, что Ута приближается к ним. Она набросила пальто и обула сапоги, а коньки несла под мышкой.Девушка не знала, с кем разговаривает Эрнест. Она видела, что подъехали санки и что он отправился туда после тренировки. Было уже поздно, пора возвращаться домой.
Эрнест привез Уту на машине, и она хотела сказать, что будет дожидаться его там, пока он не закончит разговор с друзьями. Но подойдя ближе, та рассмотрела сидевших. Щеки вспыхнули.Она так много думала о лорде Роксбертоне, а теперь опять эта встреча. Он разговаривает с Эрнестом. Потом Ута заметила Кэрол и ощутила неприятное чувство, которого раньше не знала.
Эрнест повернулся к девушке с улыбкой.
— Милорд поздравил меня, — сказал он. — И миссис Мантон тоже.
— Здравствуйте, — сказала Кэрол и протянула руку. — Я только что сказала Эрнесту, что вы обязательно победите в чемпионате. Мы с лордом Роксбертоном сегодня наблюдали за спортсменками, они значительно хуже вас.
Кэрол пустила в ход свое обаяние. Она могла открывать и закрывать его, как кран. Но Уте эта дама показалась удивительно красивой. Меха и сверкающие серьги заставили Уту смотреть на нее, не сводя глаз, и почувствовать себя Золушкой.
— Спасибо, — чуть помедлив, пробормотала она. Щеки девушки то краснели, то бледнели, и она стала еще больше похожа на ребенка.
— Позавтракаете со мной завтра утром? — спросил Хуго.
Приглашение вырвалось непроизвольно. Он и не намеревался его делать.
— Не знаю, милорд, — ответил Эрнест. — Нам нужно время для тренировки.
— Я приду пораньше, — сказала Ута. — И если мы поторопимся, то потом...
Девушка даже не притворялась и тут же приняла предложение Хуго, который, в свою очередь, остался очень доволен.
— Жду вас после семи, — сказал он.
— Большое спасибо, — ответила Ута и посмотрела на него огромными синими глазами, которые оттеняли удивительную белизну кожи.
— Мы заморозим ребенка, — резко вмешалась Кэрол.
— Да, конечно. До завтра, Эрнест, — сказал Хуго. — До свидания, Ута...
Извозчик тронул лошадь, Хуго помахал рукой, и через несколько мгновений они скрылись из виду.
— Ты не говорил мне, что знаешь эту девушку,— обиделась Кэрол.
— Разве я обязан это делать?
— Она очень хорошенькая.
— Ты так думаешь? — А ты?
— Да, очень хорошенькая и великолепная фигуристка. Надеюсь, она выиграет чемпионат, хотя бы во имя Эрнеста.
Хуго намеренно говорил холодно и ненавидел себя за то, что приходится притворяться перед Кэрол. Его действительно интересовала Ута, а это, несомненно, вызовет ревность его спутницы.
ГЛАВА &
Кэрол была в ужасном настроении. Она нервно шагала по гостиной, то брала книгу, то швыряла ее, жевала мундштук, а потом бросала его в пепельницу.День с самого утра не удался. Хуго ушел из ее номера перед утром. Она же лежала без сна и страдала. Он так и не сделал предложения.Опять возникал один и тот же вопрос. Не сглупила ли она? Не сдалась ли слишком легко? Он ведь получил то, чего хотел, а об обручальном кольце нет и речи.
Вряд ли ее уступчивость шокировала Хуго. Американки сплошь и рядом выходят замуж за своих любовников, а англичанки ложатся в постель с первым понравившимся мужчиной.Кроме того, Хуго достаточно повидал. Но он ей нужен не как ловелас, а как законный муж. Холодная рука словно давила горло.
Ближе к рассвету Кэрол заснула и поднялась лишь в полдень.Одного взгляда на кварцевые часы, инкрустированные бриллиантами, которые всегда стояли на тумбочке, было достаточно, чтобы понять: она проспала все на свете. Как бы поздно Хуго ни лег, он всегда завтракает в шесть тридцать. Даже не позвав служанку, Кэрол потянулась к телефонной трубке.
Подошел Смит.
— Милорда нет, мадам.
— А где он?
— Не знаю, мадам.
Кэрол со злостью швырнула трубку. Но потом дрожащими пальцами набрала номер Бейкеров. Их на месте не оказалось. Лежа в постели, она вызвала служанку и секретаршу.Кэрол никогда не путешествовала в одиночку. Она усвоила привычку богатых американок ездить в Европу с целым штатом прислуги, готовой исполнить любое желание хозяйки.
Адвокаты из Нью-Йорка порекомендовали ей секретаршу. Она оказалась аккуратной, деловой, отлично вышколенной и абсолютно не похожей на женщину.
— Где мистер и миссис Бейкер? — спросила Кэрол, как только та появилась в комнате.
Мисс Визаз словно ожидала этого вопроса и сразу же произнесла:
— Они на катке, миссис Мантон. Господа сообщили мне на случай, если понадобятся.
— А лорд Роксбертон с ними?
— Нет.
— Откуда вы знаете?
— Четверть часа назад я относила миссис Бейкер телеграмму, которая только что пришла. Они были одни, лорда Роксбертона там не было.
— Тогда где он?
— Постараюсь узнать, миссис Мантон.
— Нет смысла расспрашивать Смита, он ничего не знает. Узнайте у портье. Выясните, кто был с ним. Я хочу знать, куда он подевался и кто сопровождал его.
— Будет сделано, миссис Мантон.
Мисс Визаз спокойно удалилась из комнаты, словно всю жизнь ей приходилось пускаться вдогонку за неуловимыми лордами.Кэрол наконец-то встала. Она набросила белый шелковый пеньюар, отороченный норкой, который заботливо подала служанка, и принялась ходить взад-вперед по залитой солнцем комнате.
— Куда он мог поехать? — вслух спросила она. — Почему не оставил мне записки?
— Наверное, она у портье, мадам, — успокоила служанка.
Адель проработала у Кэрол пять лет и прекрасно разбиралась в настроениях хозяйки. Она научилась справляться со всем.
— Может, ты и права, Адель.
— Мисс Визаз принесет ее. Садитесь, а я принесу завтрак, — продолжила девушка. — Не надо злиться, а то появятся морщинки на лбу. Беспокойство убивает красоту, так я всегда говорила миссис Вандербилдт.
Адель постоянно напоминала, у кого служила прежде. Иногда это так действовало на Кэрол, что она забывала о хороших манерах и вопила во все горло:
— Заткнись! Мне до смерти осточертели Вандер-билдты и им подобные снобы. Думай обо мне. Ведь я плачу тебе!
Адель была единственным человеком, с которым Кэрол могла расслабиться. Невозможно двадцать четыре часа в сутки грациозно носить маску воспитанной светской львицы родом из дома с белыми колоннами в Вирджинии.
Конечно, она никогда не раскрыла Адель правду о своем рождении, но необходим человек, в присутствии которого можно хоть немножко ослабить вожжи. Служанка подходит как нельзя лучше: ей платят за то, чтобы она не задавала глупых вопросов.
Адель принесла завтрак. Апельсиновый сок, тосты и кофе — никакого масла, никакого меда. Кэрол постоянно заботилась о фигуре.
— Он мог поехать в клуб «Корвелиа», — предположила Кэрол, потягивая сок.
— Он точно оставил записку, не беспокойтесь, мадам, — ответила Адель.
Она прибрала в комнате и выскользнула из номера, унося платье, которое Кэрол вчера надевала. В коридоре Адель наткнулась на мисс Визаз.
— Он оставил записку? — с любопытством спросила она.
Мисс Визаз удрученно покачала головой.
— Боюсь, что нет.
— Помоги нам Бог! — воскликнула Адель. — Не завидую тебе.
И она двинулась по коридору, тихо напевая. Чувства Кэрол не слишком беспокоили Адель. Ей все больше и больше нравился Санкт-Мориц. Молодой неженатый портье уже пригласил ее на танцы, да и один официант все время заигрывал.
— Извините, но лорд Роксбертон не оставил записки, — невозмутимо объявила мисс Визаз.
Кэрол с грохотом поставила пустой стакан на столик.
— Тогда где он?
— Он уехал на машине, как сказал один из носильщиков. Кто-то приходил к нему, они столкнулись, когда лорд шел на каток. Они поговорили пару минут в вестибюле, и оба уехали на машине.
— Значит, приходил мужчина? — быстро сообразила Кэрол.
— Да, миссис Мантон.
Кэрол почувствовала себя значительно спокойнее. Она сама не понимала такой нервозности, но где-то в глубине памяти опять всплывало хорошенькое маленькое личико с синими глазами, которые внимательно смотрели на сидевших в санках.
Настроение было испорчено на весь день.
Она была груба с Бейкерами за обедом и отказалась пойти с ними на лыжную прогулку.
— Болит голова, — отмахнулась она от сочувственных расспросов Мери. Кэрол несколько раз сорвалась за столом, так что они с облегчением оставили ее и отправились наслаждаться солнцем.
«Он не имеет права так вести себя со мной», — бушевала она, и даже сообщение, продиктованное по телефону в два часа, не успокоило Кэрол:
«Лорд Роксбертон приносит свои извинения. Он задерживается и не будет к обеду, но приглашает миссис Мантон на ужин».
— Вы должны были принести это до обеда, — возмутилась Кэрол.
— Здесь нет вины отеля, — вступилась Визаз. — Думаю, что лорд Роксбертон поздно послал сообщение.
— Мне плевать, чья это вина, — сердилась Кэрол. — Вы свободны, мисс Визаз.
Кэрол несколько раз перечитала послание, а потом выбросила его. Нужно дождаться Хуго, ничего другого не остается, кроме как беспокоиться, хотя он-то оставил ее на целый день одну без всяких сожалений.
Время тянулось медленно, Кэрол курила, бесцельно бродила по комнате и не могла заставить себя заняться чем-то другим.С катка доносилась музыка и смех. Горные спуски вокруг отеля, предназначенные для начинающих, заполнили дети и те, кто не умел ходить на лыжах. Люди радовались солнцу и хорошей погоде.
Кэрол же сидела в душной комнате и ненавидела всех, включая себя. Стремление заполучить Хуго действовало, как яд. Она хотела его... Мечтала заграбастать так же, как и то, что уже получила в жизни. Многое сбылось после того, как она впервые пожала руку Дэйва с аккуратно подстриженными ногтями.
Она вспоминала ненависть его семьи, но и ее удалось победить. Кэрол пролезла в высшее нью-йоркское общество, где ее приняли за свою. Потом в Англии добилась, чтобы ее ввели в лучшие аристократические дома. Она заставила Хуго влюбиться, хотя все наперебой предупреждали, что его заполучить невозможно.
Он стал ее любовником. Она вспомнила его поцелуи... объятия... мгновения дикой страсти, когда они становились примитивными существами и даже иногда напоминали дикарей.Кэрол закрыла глаза. Она не сомневалась, что приковала Хуго стальной цепью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25