Ц Настанет день, когда я с
могу к ней прикоснуться!
Ц Почему это тебя так беспокоит, Тим? Бетси Росс мечтает переспать со все
м миром. Это как будто не подразумевает сильной разборчивости.
Ц Я же работаю на правительство, дубина! На этой службе не сколотишь сост
ояние. У меня нет сверхдоходных акций интернет-компаний, я не миллионер, н
е связан с коммерцией. Что я могу предложить такой горячей штучке, как Бет
си?
Ц Власть.
Ц Действительно! Ц обрадовался Тим. Ц Как я сам не додумался? Отлично. Н
у, пока! Ц И связь прервалась.
Престарелые киприоты, доживавшие свой век в деревне, не слишком удивилис
ь появлению Виктора и Старлица. Еще меньшим оказалось их удивление, когд
а Старлиц изложил свое намерение. Местные жители были рады помочь, но воп
росов не задавали. Дед в жилетке завел дряхлый ковшовый экскаватор и мол
ча указал на ближайшую лимонную рощу.
Пока бабушка в платке поила Зету лимонадом, Виктор и Старлиц заехали на д
ребезжащем агрегате в сад. Там их взору предстал длинный ряд заросших хо
лмиков разной давности и размеров.
Это были без вести пропавшие. Люди, легшие в эти могилы, слишком далеко ушл
и от турецкого повествовательного консенсуса, как его представлял себе
Озбей: кто в коммунистическую партию, кто в курдский национализм, которо
му не полагалось существовать, кто в жертвенный шиитский культ. Этим они
подписали себе негласный смертный приговор. Им не полагалось некролого
в, могильных камней, слез безутешных близких. Вообще ничего.
Ц Ты когда-нибудь работал на экскаваторе? Ц спросил Старлиц Виктора.
Ц Нет.
Ц Хочешь научиться?
Ц Я что, похож на крестьянина?
Ц Ладно, хвастунишка, будешь подтаскивать трупы.
Виктор и Старлиц трудились почти до темноты. Старлиц оказался мастером м
огильного дела: он выкопал в саду второй ровный ряд могил.
С наступлением вечера картина бойни, устроенной Озбеем, изменилась. Труп
ы солдат не ожили, ибо это было бы слишком. Наоборот, они коченели и на глаз
ах теряли недавние лихие позы, все больше приобретая вид нормальных жерт
в кровавого боя. Вместо аккуратных круглых дырочек в местах расположени
я жизненно важных органов появились раны, оставленные пулями, рвущими че
ловеческую плоть. Оказалось, что на вылете пули выдирали клочья мяса, а пе
ред этим гуляли внутри тел, дырявя внутренности и дробя кости. Картину за
вершали чудовищные гидростатические кровоподтеки. Ободрить это зрелищ
е не могло, но оно означало, что труд Старлица и Виктора не напрасен: анома
лия исчезала, вместо нее утверждалась банальность. Система снова стала ф
ункциональной.
На закате беззубая бабка догадалась принести им баранины, молока и лепеш
ек. В деревне жили сердобольные люди, им нельзя было отказать в гостеприи
мстве.
Ц Как вы можете есть? Ц спросил Виктор. Его испачканные землей руки мел
ко дрожали.
Ц Проголодался от тяжелой работы.
Физический труд преобразил не только убитых, но и Виктора. Теперь его мож
но было принять за юного, но уже успевшего опуститься наркомана: модная р
убашка превратилась в измызганную робу, изящные ботинки лопнули по швам
, на коже краснели комариные укусы и прыщи. Он сам не заметил, как потерял о
дин зуб.
Ц Я не должен этим заниматься, Старлиц. Я не для этого создан. У меня в жизн
и другая роль.
Старлиц присел на корточки. Счастья он не испытывал, но настроение стало
гораздо лучше.
Ц Братская могила, привыкай. В двадцатом веке они появлялись без счета.

Ц Может, вас это устраивает, а меня нет! У вас вид могильщика. И замашки мог
ильщика. Вы превратились в какого-то тролля. Только посмотрите на себя! Вы
смахиваете на отродье, прячущееся под мостами и нападающее на невинных
людей. Меня от вас тошнит!
Ц А что, мне нравится на самом дне жизни. Приятно сознавать, что у системы
еще сохранилось каменистое основание. Даже в 1999 году.
Ц Почему мы зарываем людей, которых угробило это чудовище Озбей? Я даже н
е смог похоронить своего любимого дядю! Зачем мне заниматься грязной раб
отой на дурацком турецком острове? Где мой гордый дух? В Югославии герои-с
лавяне выходят на мосты и дружно поют, бросая вызов натовским воякам!
Ц Ты ошибаешься, парень. В Югославии все в точности как у нас с тобой здес
ь, только в еще большей степени.
Ц Нет, Югославия Ц маленькая отважная страна, она отстаивает свою чест
ь в борьбе с наглым агрессором!
Ц Отстаивает честь, сжигая документы и воруя номерные знаки?
Ц Слушайте, Старлиц, вы должны взглянуть правде в лицо. Нас принудили к м
ерзкому, подлому делу. Озбей и Тим действуют заодно, вопреки разуму, тради
циям, всем понятиям. Мы не должны допустить исторического унижения! Надо
объединиться и бороться против жестокой всемирной диктатуры одной сто
роны!
Старлиц безразлично зевнул.
Ц Просто тебе противен честный труд.
Ц Спасем живую душу нового века! Нельзя позволить, чтобы великая правос
лавная система, наследница угасшей Византии, оказалась зажатой между му
сульманами и НАТО и раздавленной ими. Славянский мир Ц единственный нас
тоящий мир во всем мире!
Старлиц выпрямился и оперся о заступ.
Ц Что конкретно ты предлагаешь? Объясни.
Ц Мне опасно оставаться на Кипре. Я должен покинуть этот остров, прежде ч
ем Озбей вернется и убьет меня. Этого не избежать. В Белград, под бомбы, мне
не хочется, но я серьезно подумываю о Будапеште.
Ц Не пропусти вечернее представление, Виктор. Как только мы зароем посл
едний труп, я спалю эту спортшколу Озбея. Уверен, ты никогда не любовался н
астоящим искусством поджога. Полезная наука, ее стоит перенять.
Ц Хватит болтать как грязное животное, Старлиц! Я вижу славное будущее
Ц видение посетило меня внезапно, когда мы складывали украинцев в ямы. П
ять миллионов сербских женщин! Сербки находятся в еще более отчаянном по
ложении, чем женщины России. Они сильнее нуждаются в деньгах, у них меньше
предрассудков. К тому же сербки очень красивы. Это сулит блестящие комме
рческие возможности для первого, кто начнет разрабатывать эту золотую ж
илу.
Ц Ты портишь прекрасный момент, Ц сказал Старлиц. Ц Конечно, мы грязны,
мы смердим, у меня выпадают волосы, а ты теряешь зубы, но в повествовании п
оявляется много свободного места, когда ты подходишь к краю геноцида и х
аоса. Представляешь, стоит проявить немного небрежности с керосином Ц и
мы подожжем половину этой хреновой деревушки. Пусть пакостник Тим увиди
т со своей орбиты языки пламени. Ему это полезно.
Виктор зажмурился, нарочито содрогнулся и снова открыл глаза. Они были п
олны светлой славянской убежденности.
Ц Вот ты и спятил.
Ц Нет, на самом деле это ты свихнулся, Виктор. Говорю это не в осуждение те
бе.
Ц Ты безумец, Старлиц. Ты утратил всякое представление о пропорциях. При
ближается Y2K, и ты достиг конца своей веревки. Тебя покинула последняя выд
ержка и достоинство. Осталось только лопнуть и исчезнуть, как биржевой п
узырь.
Ц Не смей называть меня безумцем, Виктор, понял? У меня ребенок и хорошая
репутация среди коллег. А ты, ты даже под ковровой бомбардировкой не заня
лся бы честным трудом. Ты такой молодой, а уже стопроцентный вымогатель.

Ц Все! Ц Виктор засопел. Ц С меня довольно. Я знал, что рано или поздно ус
лышу от тебя несмываемое оскорбление. Когда-нибудь, когда ты преодолееш
ь свою мерзкую алчность к долларам и дурацкое преклонение перед техноло
гией, ты пожалеешь, что пытался разделаться с вольным духом Виктора Били
бина.
Ц Прекрасно! Ц Старлиц махнул рукой. Ц Ступай, наплюй на недоделанную
работу. Посмотрим, куда это тебя заведет.
Виктор встал, отвернулся и поспешил в кипрскую тьму, в стрекот цикад. Ему т
ак хотелось убраться, что он перешел с шага на бег вприпрыжку.
Старлиц продолжил работу в одиночестве. Это его не слишком огорчило. Дел
о было зловещим и разговоров не требовало.
Около полуночи он поджег тренировочный зал. Из темноты, озаренная пламен
ем, вышла Зета.
Ц Эй, папа!
Ц Что?
Ц Почему ты стал таким уродом?
Ц Я стал уродом?
Ц Да, папа. Ты весь в противной краске, воняешь дымом и кровью. Ц Она удар
ила в землю носком ботинка. Ц А на затылке у тебя теперь проплешина.
Старлиц потрогал затылок и убедился в ее правоте: у него действительно с
тали вылезать волосы.
Ц Не знаю, как тебе об этом сказать, Зенобия, но иногда взрослым приходит
ся заниматься неприятными делами...
Ц Послушай, папа, пока я сидела с этими стариками и смотрела репортажи о
войне и футбол по их спутниковому телевизору, у меня появилось новое чув
ство... Что-то легло на сердце. Кажется, я поняла, кем хочу стать, когда вырас
ту.
Ц Поняла, говоришь?
Ц Да, папа! Я знаю. Я хочу быть похожей на тебя.
Ц Ничего себе... Ц Старлиц вздохнул.
Ц Это правда, папа. Я хочу проводить много времени в машинах и самолетах.
Ездить в заброшенные, грязные места, где происходят ужасные события. О ко
торых большинство людей ничего не знает. Но они все равно важные, пусть до
них никому нет дела. Вот какой будет моя жизнь. Дело моей жизни.
Ц Не скажи, Ц отмахнулся Старлиц. Языки пламени рвались все выше.
Ц Нет, скажу, папа. Теперь я тебя поняла. Я твоя дочь, и я наконец познакоми
лась со своим отцом. Со своим славным старым папой. Хотя, конечно, ты хоть и
старый, но не такой уж славный. Ты плохой, папа.
Старлиц наблюдал, как обрушивается стена, поднимая столб искр.
Ц Плохой, Зета?
Ц Совершенно, папа! То есть не активно злой, но весь такой условный, совсе
м без морали. Ты можешь олицетворять тенденции текущего дня в своей жизн
и, но никогда не опережаешь тенденции. Ты никогда не совершенствуешь мир.
Для этого у тебя нет сил, в тебе это отсутствует. Но дело в том, что я-то не пл
охая. Я хорошая, я это в себе чувствую. Я хочу быть по-настоящему прозорлив
ой, уступчивой, мудрой. Могучей силой на службе добра.
Ц В таком случае тебе лучше будет вернуться к своим мамашам. А старого па
пу оставить на обочине.
Ц А вот и нет! Теперь, когда я побыла с ними врозь, я и их поняла и не хочу на
них походить. Они убогие хиппи, мелкие мошенницы и наркоманки. Они Ц вчер
ашний день, папа. Я уже прошла Y2K. В моем сердце двадцатому веку пришел конец
. Ц Старлиц помалкивал. Ц Двадцатый век никогда не был так важен, как ты в
оображал, папа. Это был грязный век, дешевый и подлый. В ту самую секунду, ко
гда он испустит дух, о нем все позабудут. В двадцать первом веке у нас не бу
дет ваших пакостных проблем. Наши проблемы будут серьезными и сложными.

Зета проследила за медленным сползанием крыши в бушующее море огня.
Ц Я рада, что увидела это, потому что это мое посвящение. Значительная ча
сть моей жизни пройдет в подобных ситуациях. Твоя жизнь проходит так же. Р
азница между нами в том, что, когда появляюсь я, люди рады меня видеть. Когд
а появляется Зета Старлиц, люди принимают ванну, устраивают чистый туале
т, начинают нормально питаться, перестают чесаться. Дети прекращают крик
. Приходит конец панике и ужасу.
Ц Ты сказала «Зета Старлиц»? Ц спросил Старлиц, удивленно приподнимая
брови. Ц Ты станешь Зетой Старлиц?
Ц Да, папа, я возьму эту фамилию. Так мне хочется. Нельзя же заставлять люд
ей произносить: «Зенобия Б. Г. Макмиллен прилетела со спасательными верт
олетами»! «Зета Старлиц» Ц это то, что надо. Стиль Си-эн-эн, оживляющий и б
одрящий. Да еще начинается и кончается с буквы «Z». Разве не здорово?
Старлиц потер жирный, грязный подбородок.
Ц Как я погляжу, ты видишь себя бюрократкой из гуманитарной организаци
и вроде «Врачей без границ»?
Ц Правильно, папа. Только очень высокого уровня. Владение девятью или де
сятью языками, костюмчик от модного дома, медицинская научная степень, п
очетные ленты и медали от шведских благотворительных комитетов...
Ц Твой старый папа лопнет от гордости.
Зета вздохнула.
Ц На самом деле, папа, цель как раз в том, чтобы держаться подальше от тебя.
Ц Она подняла глаза. Ц Не физически, а в самой удаленной части повество
вания.
Ц Понимаю. Рад, что ты мне это сказала, Зета. Очень продуманно и осуществи
мо. Думаю, все так и будет.
Ц Как же мне этого добиться, папа? Есть же какой-то приличный способ? До эт
ого я еще не додумалась.
Старлиц покорно кивнул.
Ц Школа благородных девиц в Швейцарии.
Ц Что это такое?
Ц Элитарное европейское учебно-воспитательное учреждение для детей д
ипломатов и богатых мафиози. Я отдам тебя в дорогой швейцарский интернат
. Там тебя научат ужимкам аристократических леди Ц гордой осанке, игре н
а скрипке. Дальше Ц элитное медицинское училище и всякие... как их там... гум
анитарные курсы.
Ц Звучит отлично, папа! Давай начнем немедленно. Переправим наши денежк
и прямиком в швейцарский банк, без всякой «отмывки» на Кипре.
Ц Нет, милая. В Швейцарию отправишься ты. Без меня. После этого мы будем ви
деться уже нечасто. Возможно, мы будем встречаться на Рождество, и то не вс
егда. По крайней мере, не на Рождество Y2K. Скорее, годом позже. Если я окажусь
поблизости. Ну, и иногда на рождественские праздники в следующем столети
и. Если я смогу. Во всяком случае, я попытаюсь. И подарю тебе что-нибудь поле
зное. Идет?
Щеки Зеты алели от пожара. По ним текли слезы.
Из дальнего угла закусочной за ним наблюдали. Турок шестидесяти с лишним
лет, очки, утомленный вид. Не то отставной адвокат, не то учитель на краю мо
гилы. Старлиц решил не обращать на него внимания и продолжил есть. Горячи
е лепешки. Тушеный ягненок. Кебаб. Котлетки. Потроха с пряностями. Бутылка
за бутылкой «Эфес Пилснер». Теперь, оставшись один, Старлиц никак не мог н
аесться. Он вознамерился проглотить все до последней крошки.
Человек оставил на столике рюмку с ракией, встал и приложил к груди фетро
вую шляпу с узкими полями.
Ц Вы ведь мистер Старлиц?
Старлиц приподнял голову, рыгнул, убрал жирные волосы с воротника.
Ц Вам-то что?
Ц Меня зовут Джелал Кашмас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37