Ладно, удачи тебе.
Виктор махнул рукой и умчался куда-то по коридору.
На входе в спортзал мальчик столкнулся с инструктором, который обучал его довольно специфическому предмету. Мальчик насторожился, когда тот дружески похлопал его по плечу.
— Слышал-слышал. Скоро уйдешь? — инструктор задумчиво поглядел на него. — Жаль, что так получилось…
— Я уже смирился с этим, Константин Павлович.
— Не обманывай. Тебе тоже не очень хорошо. — Инструктор задумчиво покачал головой. — Мир несправедлив…
— Он такой, каков есть.
— В твоем возрасте такой взгляд необычен… Ладно, извини, Володя, мне сейчас некогда. Надо написать отчет по расходованию средств за этот месяц. Сегодня вечером обязательно увидимся.
Наставник сделал два шага, но вдруг обернулся.
— Да, кстати, будь так добр, верни мое удостоверение. Без него у нас тут не очень походишь.
Мальчик разочарованно вздохнул, достал из кармана брюк пластиковую карточку и кинул ее учителю. Тот поймал на лету и убрал обратно во внутренний карман пиджака.
— Растешь, — похвалил он. — Честно говоря, я не заметил, как ты его достал, но после разговора решил на всякий случай проверить все карманы. За это держи награду. — Константин Павлович достал потертую записную книжку и протянул её мальчику. Володя удивленно распахнул глаза и лихорадочно зашарил по карманам.
— Я ведь следил за вами, — с некоторой обидой заметил он, забирая книжечку.
— Мы уже говорили на этот счет. Помнишь? Ладно, до вечера. Извини, действительно спешу.
Володя сердито посопел, но понимал, что обижаться глупо и потому отправился дальше, на ходу анализируя произошедшую встречу, пытаясь сообразить, в какой миг наставник вытащил у него блокнот и как это проделал.
Спортзалом на Базе называли не один большой зал, как в школе, а целый комплекс помещений, предназначенных для разных занятий. Спортзалом тут была и беговая дорожка, и зал для фехтования, и даже тир, расположенный на два яруса ниже, куда вел большой лифт. Мальчик миновал тренажеры, кивая знакомым, встречающимся по пути. Лязгало железо, слышалось чье-то хриплое дыхание.
Вообще с этими людьми мальчик мало общался. Это были охранники базы — профессионалы, прошедшие ни одну войну. Как знал Володя, некоторым приходилось не раз выезжать за рубеж в весьма специфические командировки. В некотором роде они тоже были его учителями. Правда, все их преподавание заключалось в том, что они рассказывали ему о своих операциях. Весьма подробно, даже несмотря на то, что на некоторых из них все еще лежал гриф секретности. Даже его куратор Александр Петрович частенько не имел права присутствовать при таких разговорах.
Однако, несмотря на это Володя ни с кем из охраны так и не сблизился. А может быть, именно из-за этого и не сблизился. Они ведь получили приказ ничего не скрывать, а многие операции проводились… в общем, не каждому понравится быть настолько откровенным с каким-то мальчишкой.
Пройдя зал, Володя попал в широкий коридор, миновал несколько дверей и вошел в одну из них, внешне ничем не примечательную. На этот раз зал был совершенно пуст, если не считать развешанного по стенам холодного оружия и простеньких скамеек вдоль стен. Мальчик пересек помещение и вошел в раздевалку, прислушался к шуму воды в душе — похоже, кто-то только что закончил заниматься. Интересно, кто бы это мог быть? Володя быстро переоделся в спортивный костюм и снова нацепил пояс с мечами и закрепил пистолеты. Конечно, без всего этого тренироваться удобнее, но надо привыкать.
Мальчик вышел в центр зала, достал из кожаных петель мечи в ножнах и положил рядом с собой, легко согнувшись в поясе. Прикрыл глаза и начал разминку. После нее сделал сальто вперед, пересек зал колесом, закончив его двойным переворотом в прыжке, и пошел крутить колесо в обратную сторону. Перекатившись рядом с лежащими мечами, он встал уже с ними и тут же развернулся, резко взмахнув руками. Сорвавшиеся ножны со свистом пересекли зал и пронзили фанерный щит-мишень, застряв в нем.
— На твоем месте, я бы не очень злоупотреблял таким приемом.
Володя обернулся. Из раздевалки вышел небольшой щуплый мужчина, на ходу вытирающий голову полотенцем. В старом мешковатом спортивном костюме, лысоватый. Володе он напоминал Сан Саныча из недавно просмотренного фильма «Не бойся, я с тобой». Такой же небольшого росточка мужичок, неприметный, одетый кое-как и… смертоносный. Инструктор спецподразделений по рукопашному бою. И учил он не тем восточным единоборствам с руконогомашеством, а реально тому, что поможет победить и уцелеть. Когда он еще только начинал тренировать Володю три с половиной года назад, мальчик ожидал что-то типа занятий в стиле Шаолине, как это показывали в фильмах. Ага. Первые занятия вообще оказались скучны до ужаса. Надо было просто замереть и стоять. Сначала так, потом вот этак. Потом бег, пока не начнешь падать от усталости, а после снова занятия на тренажерах.
— А когда вы будете меня учить драться? — праведно возмутился я. От былого энтузиазма, когда мне сказали, что этот человек будет учить меня рукопашному бою, не осталось и следа.
— Драться? — деланно удивился инструктор. — Я не собираюсь тебя учить драться. Я собираюсь учить тебя выживать. И побеждать.
— Как в фильмах показывают?
— Там показывают цирк. А я в цирке не выступаю, и потому ныть перестал и делай, что говорят. В бою главное не победить врага.
— Да? А что главное? — заинтересовался я.
— Главное победить его максимально быстро! Понял? Там нет времени на оценку его сил и всякие правила. Все, что ведет к победе — хорошо. Но и недооценивать врага не стоит. Понял?
— Нет.
— Ничего, со временем поймешь. Просто запомни, что идеальный бой заканчивается одним ударом. Второй требуется разве что для добивания. Но если ты все сделал правильно, то и второго уже не требуется.
— У меня комплекция не та, — с умным видом повторил я подслушанный разговор Александра Петровича с рукопашником. — Я маленький.
Я действительно всегда был небольшого роста. В школе мне никто не давал семь лет. На уроках физкультуры и в первом, и во втором классе я стоял последним. В третий я пойти не успел… Из подслушанного же разговора я понял, что стать высоким, о чем я мечтал в школе, получив от одноклассников прозвище «Коротышка», мне не грозит.
— Не переживай. — Инструктор даже не улыбнулся. — Комплекция тебе не помешает.
— Ножны, всё-таки, хоть и укреплены и имеют острую стальную заглушку на конце, но всё же не так прочны, чтобы выдержать такое обращение слишком часто. Приём для неожиданности, когда совсем прижмёт.
Володя пожал плечами.
— С собой я возьму новые, а тренироваться надо.
— Логично. А не хочешь размяться? — Михайло Потапыч откинул полотенце на скамейку. Вообще-то настоящее его имя Михаил Иванович, но на базе инструктора-рукопашника все называли Михайлом Потапычем. Не знаю уж, что нашли общего у этого человека с медведем, но прозвище прилипло к нему настолько прочно, что порой даже начальство обращалось к нему таким образом.
Я покосился на клинки.
— Извини, — инструктор развел руками. — Но с мечами я не умею. Могу любой предмет превратить в оружие. Если понадобится, смогу сражаться и с мечами, но против мастера не устою. Господину Шутеру я не соперник.
— Я же не Павел Викторович.
— Ты нет. Но твои тренировки с ним я видел. Пойми, если бы этот бой что-то дал тебе, я бы не отказался, но для тебя он бесполезен. Ты не извлечешь из него ничего нового. С оружием, если, конечно, человек умеет с ним обращаться, любой будет сильнее человека без оружия.
— А как же класс бойцов?
— Я говорил при прочих равных. Ясно же, что если против меня выйдет толпа каких-нибудь отморозков хоть с ножами, хоть с мечами, дело для них закончится больничной койкой.
— Вы считаете, что я с вами в одном классе? — Володя не смог скрыть удивления.
— Как мечник ты меня превосходишь. Я никогда не учился сражаться этими игрушками. Хотя… подожди. — Он вдруг подошел к стене и привычным движением выдернул из ножен большой нож, по форме напоминающий мачете, только много короче. — Давай попробуем так. Прошу.
Володя секунду о чем-то думал, а потом вдруг сорвался с места и молниеносно атаковал. От первого удара меча инструктор уклонился, второй блокировал, но первый меч уже изменил движение и теперь угрожал шее — одним из преимуществ этих коротких мечей была их скорость. Они позволяли молниеносно менять угол атаки. Когда подбирали оружие для Володи, то именно на скорость делалась ставка, потому упор в занятиях был на пару мечей. И сейчас на наставника сыпались удары со всех сторон, не давая ему войти в ближний бой. Володя мастерски держал его на расстоянии, недоступном для ножа. Перед Михайлом Потапычем словно выросла стальная стена. Но вдруг он упал, на миг пропав из поля зрения мальчика… Володя скорее почувствовал угрозу, чем осознал ее и не стал выискивать наставника, а просто мгновенно увеличил дистанцию, отскочив назад… и тут же, буквально в нескольких миллиметрах от его живота мелькнул нож. Мальчик только и успел заметить, что развернут он не острием. Не разрежет, но по животу досталось бы так, что потом еще долго пришлось бы стоя на корячках пытаться вздохнуть. Да, разница в классе на мечах была видна, но так же заметна и разница в опыте. Несмотря на то, что мальчик обращался с мечами много лучше спарринг-партнера, он так и не сумел создать ни одной угрозы. А вот наставник уже несколько раз вынуждал его отступать, разрывая дистанцию. В последний раз его не достали только чудом.
И вдруг наставник метнул нож. Метнул почти без замаха. Володя лихорадочно дернулся… От ножа увернуться удалось, но предотвратить сближение противника не смог и одна его рука оказалась зажата в стальных тисках и тут же онемела. Меч выпал. Володя махнул ногой, это было ожидаемо и легко заблокировано наставником; но удар оказался отвлекающим и в следующее мгновение мальчик развернул второй меч, и теперь уже его наставнику пришлось срочно разрывать дистанцию.
Володя замер, тяжело дыша. Правая кисть не действовала — очевидно, наставник пережал нерв и некоторое время оружие ею держать не удастся. Но сейчас, пока противник остался без оружия, надо атаковать, и Володя двинулся вперед, крутя мечом перед собой, не давая Михайлу Потапычу уйти в сторону и снова сблизиться. Если у того снова получится войти в ближний контакт, то можно сразу сдаваться.
Но тут вдруг наставник расслабился и поднял руки.
— Сдаюсь.
Володя растерянно моргнул, но пока меч опускать не стал.
— Вы же говорили, что в бою…
— В бою? — Михайло Потапыч рассмеялся. — Володя, никакой бой не строится по принципу обязательно кого-то убить. Если, конечно, не брать задачу ликвидации конкретного человека, но там используют совсем другие средства. В бою же я бы просто постарался сбежать сразу, как только у меня не получилось справиться с тобой после того, как кинул нож.
— А как же стоять до конца? — с иронией поинтересовался мальчик.
— Я не в тех войсках служил, — серьезно ответил наставник. — Мои задачи несколько иные и в моем случае «стоять до конца» равносильно провалу задания. Мертвый не сможет вернуться и сделать дело. Поэтому не получилось так — надо отойти, подумать и сделать по-иному. Так и никак иначе. Я и тебе пытался объяснить, что отступление с поля боя не всегда плохо.
Володя задумался.
— Я запомню.
— А сейчас без мечей не хочешь попробовать?
Мальчик вздохнул, потом покосился на правую кисть и чуть-чуть пошевелил пальцами. Левой рукой обхватил правое запястье и быстро нажал на несколько точек. Снова пошевелил и довольно кивнул головой.
— Проиграю ведь, — заметил он.
— Дело не в проигрыше или выигрыше, а в уроке, который ты извлекаешь из каждой схватки. Готов?
Мальчик убрал мечи в ножны, аккуратно положил их на скамейку у стены и кивнул. И в тот же миг Михайло Потапыч напал…
Спустя пять минут Володя, тяжело дыша, лежал на полу, придавленный левой рукой наставника, а правая сжимала его руку, выворачивая до хруста. Мальчик ударил свободной рукой по полу и хватка тотчас ослабла.
— Понял, что сделал неправильно?
Володя кивнул.
— Я меньше вас и легче, а полез в силовой бой. Но я думал, что для вас это будет неожиданным.
— Я и не ждал, но у меня опыта все-таки больше твоего и на такие примитивные ловушки давно не попадаюсь. А ты, прежде чем на что-то рассчитывать, все-таки оцени степень мастерства противника и его опыт. Одно дело хулиган с улицы…
— У которого опыта разных подлых ударов все равно больше.
— А я тебя не для спортивной арены готовил.
— Я к тому, что хулигана с улицы тоже недооценивать не надо.
Наставник изучающе глянул на мальчика.
— Личный опыт?
— Нет. — Володя отвернулся. — Просто видел.
Драка началась совершенно неожиданно. Я вместе с Жоркой и Милкой сидел недалеко от входа в метро, прося милостыню. Милка была еще младше меня, и ей люди подавали всегда больше. Большущие жалостливые глаза, растрепанные волосы, аккуратные лохмотья… я часто глядел на Милку, пытаясь понять, каким образом даже старые тряпки смотрятся на ней шикарной одеждой. Настоящее имя Милки никто не знал. К Гвоздю она попала раньше меня, говорила плохо и все время повторяла имя Милка. Может быть, так звали ей любимую кошку. Кто знает… а как она оказалась на улице и кто ее родители она сказать не могла. Так и повелось с тех пор: Милка и Милка.
— Все-таки, миледи, не может быть, чтобы вас бросили, — частенько повторял Гвоздь, задумчиво изучая девочку. — Откуда же вы? Может, с далекой звезды прилетели к нам?
Милка смеялась.
— Со звезды, — радостно повторяла она. — Конечно, со звезды.
— Ага, оттуда, — насмешливо отвечал Мартынюк Иван по прозвищу Мартын и привычно добавлял нечто непечатное, за что немедленно ловил подзатыльник от Гвоздя.
— Как не стыдно, шевалье? Тут дамы! Чтобы больше я такого не слышал!
— А чего ты обзываешься? — всерьез обиделся Мартын, потирая шею.
— Я обзываюсь?
— Ну, это… ше… шелье какой-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167