Сама она за это время тоже научилась вполне сносно говорить по-русски и с каждым днем у неё получалось всё лучше и лучше, изучила математику на уровне арифметических действий и вполне могла считать сложные числа, хотя и без дробей, немного научилась писать. Еще Володя научил девочку использовать во время еды вилку и нож, это ей очень понравилось, поскольку теперь не пачкалось платье, за что, похоже, раньше ей частенько попадало. Она новым для себя прибором даже суп пыталась есть, пока Володя не прекратил хулиганство. Судя по всему, вилку здесь тоже не знали и использовали только ложки и ножи. Еще Аливия пробовала париться в бане…
Володя чуть улыбнулся, вспоминая, как долго девочка выпытывала у него зачем он каждую неделю ходит в этот непонятный домик. Володя тогда прочитал целую лекцию о гигиене, чистоте и микробах, многозначительно косясь при этом на чумазую девочку — заставить её умываться было сродни приговору к пытке. И только его пример заставлял Аливию каждое утро обливаться водой, закаляясь. Девочка прониклась и попросила тоже отвести её в баню. Володя хмыкнул и сшил себе и ей что-то типа плавок… Аливия выскочила из бани секунд через тридцать, отчаянно вереща и в одних плавках скача по снегу, потом скрылась в доме. Вышла оттуда одетая и нахохлившаяся, почему-то решив, что над ней подшутили. Однако постепенно привыкла и парилка ей даже стала доставлять удовольствие — и куда былая застенчивость девалась — хотя на банные веники косилась немного подозрительно.
— Это у вас все так делают? — спросила она, глядя на нахлестывающего себя и кряхтящего от удовольствия Володю.
— Ага. Очень полезно для здоровья. Мне понравилось после того, как неделю жил в лесу — испытание такое проходил. Когда вернулся и меня отправили в баню, я понял, что рай на земле есть.
— А что такое рай?
— Ах да, совсем забыл, что у вас тут нет такого понятия. Гм… даже не знаю, как объяснить… в общем рай — это баня после недели жизни в лесу.
Девочка задумалась, очевидно, пытаясь представить себе это, потом захихикала, но дальше разговор поддерживать не стала и поспешно выскочила из парилки — больше пяти минут выдерживать у неё никак не получалось, даже с её упрямством.
Володя снова глянул на девочку, которая вся в поту, продолжала отрабатывать падение на спину чуть кривясь при этом, видно неправильно упала и теперь спина немного болела, что при каждом новом падении причиняло ей боль. Мальчик нахмурился, но остановить не пытался — бесполезно. Однажды он так же заставил её отрабатывать одно движение, а потом заметил, как она кривится от боли в потянутой руке. Он попытался остановить Аливию, пока рука не заживет, но та даже ухом не повела, продолжая тренироваться, и так до тех пор, пока не истекло положенное время. Володя не сомневался, что так будет и на этот раз — положено два часа, значит, будет тренироваться два часа, с надеждой поглядывая на часы-ходики, мысленно торопя время, но отработает столько, сколько назначено, несмотря ни на что. Мальчик покачал головой и вернулся к работе.
Наконец два часа истекло, и Аливия растянулась прямо на полу, тяжело дыша, не в силах даже пошевелиться. Володя отложил почти готовые «мокасины» и сел рядом с девочкой, помог ей сесть.
— Выносливости тебе не хватает.
— Пожалуйста… я буду тренироваться… я буду выносливей, только пожалуйста… продолжим…
Мальчик покачал головой.
— И в кого ты такая упрямая, интересно? Наверное, отец ворчит на тебя?
Аливия отчаянно покраснела, а Володя едва не расхохотался, глядя на смущенную девочку. Да уж, с её характером конфликт поколений неизбежен. И если сейчас отец еще мог перебороть упрямство дочери, то со временем всё обязательно будет выливаться в крупные скандалы. Отец, судя по всему, тоже довольно упрямый человек, с твёрдыми взглядами на жизнь, раз обучал дочь только тому, что положено знать девушке, чтобы правильно выйти замуж.
— У нас дрова заканчиваются, — вздохнул мальчик, не дождавшись ответа. — Завтра поеду на берег, заодно мяса свежего постараюсь добыть, честно говоря, консервы уже порядком надоели.
— Ты надолго?
— Постараюсь вернуться на следующий день к обеду — как повезет с охотой.
За дровами Володя предпочитал ездить на берег с тех пор, как здесь поселилась Аливия — махать топором у него никакого желания не было, а включать при ней бензопилу не хотелось. Да и мал этот остров, чтобы тут деревья валить — собрать хворост ещё куда ни шло, за ним и девочка иногда ходила, но валить деревья рука не поднималась. В первое время мальчик, конечно, добывал их поближе к дому, но сейчас такой необходимости нет. Пристав к берегу, он выгрузил трое больших саней, сцепил их друг с другом и отправился подальше в лес, где с острова не будет слышна работа бензопилы. Конечно, маскировка так себе, ведь по следам ясно, что деревья валили не топором и даже не пилой, но девочка еще ни разу не выказала интереса к дровам и Володя предпочитал, чтобы так оставалось и дальше.
Свалив несколько уже практически погибших деревьев, мальчик распилил их на части, убрал ветки, а потом начал старательно увязывать и складывать в сани. Путь к плоту, перегрузка и обратно за дровами. И так несколько раз, закончив тут, он отправился расставлять силки и капканы, а потом утроился на ночевку — с восходом предстояло идти на охоту.
Охота оказалась не очень удачной, но и без свежего мяса не остались. Когда Володя подогнал плот к причалу, Аливия первым делом схватила кроликов и, пока мальчик перекидывал дрова на причал, потащила в дом. Мда, не ближний путь, да еще и в горочку, но ладно, потихонечку все перевезти можно — торопиться некуда. Володя заканчивал увязывать дрова, когда Аливия вернулась, ухватила пару поленьев, помогая. По дороге весело трещала о том, что решила те задачи, которые оставил ей Володя, что она хорошо тренировалась и даже прочитала тот абзац в книге, который её просили перевести, но некоторые слова не поняла…
Володя доброжелательно слушал, но не отвечал — тяжело тащить трое груженых санок в гору и еще что-то говорить, но когда он доехал и сбросил дрова, отозвался:
— Это всё хорошо, но нам пора готовиться к путешествию. По моим прикидкам, в путь мы сможем отправиться через полтора-два месяца, значит надо понять, что нам пригодится в дороге и приготовить это.
— А… — Аливия растерянно замолчала, пытаясь сообразить, что имел в виду мальчик. — Что нам готовить?
— Например, хорошую одежду тебе для путешествия. И лучше бы иметь запасную. Надо будет подобрать кое-что из моей и перешить. С моим опытом это займет недели три, так что лучше начать пораньше.
— Я помогу. Я училась шить!
— Конечно. — Володя улыбнулся и взъерошил девочке волосы. — Куда ж я без твоей помощи? Но сегодня у нас по плану отдых! Сейчас все дрова перевезем, и будем кушать крольчатину. Я покажу, как её можно в глине запечь. Вкуснотище!
— Ура-а! — Аливия радостно запрыгала — она любила, когда Володя готовил какое-нибудь новое блюдо, которое, несмотря на все заверения мальчика в отсутствии таланта повара, как правило, всегда поражало необычностью и отличным вкусом. Только один раз ей не понравилась еда — олененка было жалко до ужаса, и к жаркому она даже не притронулась.
После небольшого отдыха, когда еще не нарубленные поленья оказались сваленными в кучу, а рубить сегодня просто лень, Володя достал все свои костюмы и теперь по очереди примерял… примерял и грустил. Аливия сидела на кровати напротив и с интересом наблюдала за ним.
— Вот уж воистину шкет, — бормотал Володя, прикладывая к себе очередные штаны. — Как был малявкой, так и остался.
Тут он, конечно, не прав, все-таки за прошедшее время немного подрос… совсем немного. Володя вздохнул и отложил три самых маленьких походных костюма. Ему все равно надо новые доставать — на вырост
— Чего хихикаешь? — хмуро поинтересовался мальчик. Аливия поняла, что Володя на неё вовсе не сердится, и совсем этого хмурого взгляда не испугалась. Только плечами пожала. — Вот это и будем на тебя шить. Извини, что платья не предлагаю, в них путешествовать по лесу можно, но вредно для здоровья. Потому твоё мы аккуратно сложим и припрячем до лучших времен, когда к людям выйдем.
— А мне так удобнее, — заявила в ответ девочка.
— Я, конечно, не против, но как посмотрят люди на тебя в мальчишеском наряде?
— Да у нас в деревнях многие девочки так ходят, донашивают за братьями, — пожала плечами Аливия. — И работать сподручней. А мне как тренироваться в нем? Я ж в платье сальто постесняюсь сделать, — заявила эта пигалица и невинно улыбнулась.
Мальчик в ответ на последнее замечание только хмыкнул.
— Ладно, там видно будет. В любом случае платье тебе может понадобиться. Тогда какие у нас планы на ближайшие дни?
— Какие?
— Дрова рубить, — вздохнул мальчик. — Не дело, когда так поленья разбросаны. А вот когда с этим управимся, посмотрим, что у нас есть и что из того, что есть можно взять с собой, составим список необходимых вещей и повесим его на самое видное место.
— А это зачем? — удивилась Аливия.
— А затем. Как только он на глаза попался, просмотрел его по новой, что-то новое дописал, что-то вычеркнул. Когда собираться начнем, посмотрим, к чему пришли. Кстати, ты говорила, что перевод сделала и даже написала… Давай-ка, показывай.
Аливия накуксилась, но послушно поплелась за тетрадью. Мальчик, глядя на нее, улыбался: точь-в-точь Ленка, когда родители просила показать дневник. Володя просмотрел написанное, исправил ошибки и вписал слова, перевод которых девочка не знала. Аливия тут же старательно их переписала в отдельную тетрадь — наверняка под вечер будет учить, и пока не выучит, не успокоится. Володя через плечо заглянул ей в тетрадь — девочка оказалась действительно талантливой и гораздой на выдумки: не зная локхерского алфавита и не умея писать, она придумала записывать слова на родном языке русскими буквами, которые уже давно освоила. Поскольку букв в русском алфавите, судя по всему, оказалось больше, чем звуков в локхерском, их вполне хватало. Конечно, решение вроде бы очевидное, но мальчик сомневался, что сам бы в её возрасте додумался до такого. Почерк, правда, немного корявый, но ведь и девочка тренируется в письме всего лишь два с половиной месяца.
Дни шли за днями, постепенно уточнялись вещи, которые нужно будет обязательно взять в дорогу. Периодически вылезала и Аливия со своими предложениями.
— А швейную машинку можно взять? — часть работы по перешиву одежды девочка взяла на себя, а ручная швейная машинка произвела на нее неизгладимое впечатление как легкостью работы с ней, так и ровным швом.
— Можно, — великодушно разрешал Володя.
— Правда? — девочка не поверила такой легкой победе.
— Да. Но при одном условии — ты ее понесешь сама.
— Ну, Володичка…
— Никаких «нуволодичек». Аливия, ты знаешь, сколько нам идти до ближайшего селения? Мне обязательно нести оружие, еду, палатку, запасную одежду. Тебе тоже придется нести свои вещи. Тащить еще и швейную машинку… нет уж. Если что надо — шей сейчас, время есть.
Девочка вздыхала, с грустью посматривая на чудо-машину, и временно смирялась, а потом предлагала взять еще одну «очень нужную вещь».
Сейчас Володя выверял очередной список и искоса поглядывал на девочку, замершую на одной ноге. Стоять на узком деревянном столбике не очень удобно и изредка она взмахивала руками, чтобы сохранить равновесие.
— Можешь поменять ноги.
Аливия облегченно вздохнула и прыжком сменила опорную ногу.
— Равновесие — основа всего, что в спорте, что в боевых искусствах, — заметил мальчик. — Потерять равновесие в бою равносильно проигрышу, потому его надо тренировать, чтобы уметь сохранять, где бы ты ни находилась.
Это Володя уже не раз говорил, но считал, что повторение лишним не будет.
В последние дни стало заметно теплей, снег уже не выпадал почти каждый день, а на островке его вообще практически не осталось. Планируя отправиться в путь через два месяца, он совершенно не учел местного климата — привык к Сибири, где и в мае еще прохладно. Тут же к началу марта снега практически не осталось, вот высохнут дороги, и можно отправляться. Однако Володя решил не менять планов и уехать в середине апреля… ну или в начале, если успеют завершить сборы и позволит погода. К этому времени мальчик надеялся определиться и с дорогой. Расспросы Аливии ничем не могли помочь — она знала только название города, куда направлялся их караван. С грустью рассматривая карты, сделанные с помощью воздушных шаров, Володя тщетно пытался добиться от девочки хоть каких-нибудь примет местности вокруг города, чтобы сделать привязку и определить маршрут — названия на карте, по понятной причине, отсутствовали. Увы, но в том городе девочка ни разу не была, знала только, что это крупный порт и живет он за счет торговли. Володя изучил побережье на карте и насчитал с десяток городов, из них шесть можно назвать крупными по местным меркам. Решение этой проблемы Володя решил отложить до того момента, как они выйдут к людям, а язык, как известно, до Киева доведет.
— Шестью пять?
— Тридцать, — отозвалась Аливия, чуть дрогнув на столбике, от чего едва не упала. Хорошо — когда она начинала тренироваться падала постоянно, а уж отвечать на вопросы, даже простые…
— Молодец. Семью восемь?
Этот вопрос оказался посложнее и девочка задумалась.
— Пятьдесят пять… нет…пятьдесят шесть.
— Внимательней. Правописание гласных после шипящих?
Вот с правилами русского языка сложнее — до сих пор девочка предпочитала писать по принципу, как слышу, так и есть, но Володя решил, раз уж учит, так надо позаботиться и о грамотности.
— «Ча», «ща» — пиши с «а»; «жи», «ши» — пиши с «и».
— А когда пишется «о» и «ё»?
— Надо подобрать похожее слово или поиграть с глаголом…
— Другая форма глагола…
— Ну да, поиграть с ним, если такое получается, пишется «е», если нет — «о».
— Примеры?
— Жёлтый — желтизна. Шорох.
— Гм… мои примеры ты запомнила, а свои можешь подобрать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167