В поварском колпаке и белой форме Конор выглядел чудесно; Стеф специально купила ему шелковый шейный платок, темно-зеленый под цвет формы остального персонала.
Шон тихонько шнырял по залу, прислушиваясь к разговорам. Наконец остановился рядом с Джо, Энни и Лиз.
– Как вам вечеринка?
– Грандиозно, – просияв, ответила Лиз. – Все в восторге от угощения.
– Что-то я не вижу этого Годфри, – заметил Джо.
– Не сомневаюсь, он придет, – заверила Энни. – Просто заставляет себя ждать. Ну как же – особый гость!
– В таком случае он рискует остаться без угощения, – заметил Джо.
Стеф подслушала обрывок их разговора:
– Не волнуйся, Конор приготовил пару сюрпризов.
Шон толкнул ее в бок и кивнул в сторону двери:
– А вот и наш особый гость. Стеф подошла к Годфри:
– Мистер Джонс? Рада, что вы нашли время. Подлетел Брайан с подносом шампанского, и она благодарно ему улыбнулась.
– Мисс Уэст, не так ли? – спросил Годфри Джонс.
– Вы правы, но, пожалуйста, зовите меня Стефани.
– Годфри, – ответил он, отвесив легкий поклон.
– Позвольте представить вам моего компаньона. – Она подвела его к Эдварду. – Эдвард Макдермотт – Годфри Джонс.
Мужчины обменялись рукопожатиями. Поискав глазами Конора, Стеф увидела, что шеф выскользнул из зала. Улыбнувшись про себя, она повернулась к Эдварду, который рассказывал Годфри историю ресторана. Лавиния Рейнольдс подозвала фотографа. Стеф, Эдвард и Джонс покорно улыбнулись в камеру.
– Я вижу, эта кошмарная женщина тоже здесь, – поморщился Годфри. – Она ни черта не смыслит в хорошей кухне.
– Вы слишком суровы, – укорила Стефани.
– Но справедливы, – вмешался Эдвард, и все трое расхохотались. Эдвард сделал крошечный глоток. – Может, хотите чего-нибудь покрепче? Терпеть не могу шампанское.
– Не отказался бы от джин-тоника, – признался Годфри.
Эдвард расплылся в улыбке:
– И я.
– Предоставь это мне, – угрюмо проговорила Стеф и побежала на кухню. – Конор? Ты готов подавать? Годфри Джонс только что заказал джин-тоник.
– Матерь божья! Он перебьет вкус кебабов! Дай мне еще пару минут.
Стеф оставила его, попросила Джейн принести коктейли и вернулась к Годфри и Эдварду. Они непринужденно болтали. Лавиния то и дело пыталась встрять в разговор, но Годфри намеренно поворачивался к ней спиной.
Появился официант с подносом кебабов из морского ангела и гребешков. Сразу же после этого Джейн поднесла коктейли.
– Давайте я подержу ваши бокалы, – предложила Стеф.
Эдвард и Годфри набросились на угощение. Как она и ожидала, Годфри предпочел запивать рыбу и дары моря шампанским. Стефани с удовольствием наблюдала, как на лице этого гурмана проступает наслаждение изысканным сочетанием вкусов и ароматов. Да, Джонс понимает толк в хорошей кухне. Она подмигнула Конору, который направлялся к ним.
– Годфри, познакомьтесь с нашим шеф-поваром, Конором О'Брайеном.
Конор застенчиво улыбнулся:
– Очень приятно.
– Я бы с удовольствием пожал вам руку, молодой человек, но, увы, руки заняты вашей чудесной едой!
Взяв еще один кебаб, он сразу же сделал глоток шампанского.
– Восхитительно! – проговорил он с набитым ртом. – Просто сказка.
Конор приосанился и глядел именинником, а Эдвард молча отсалютовал ему бокалом. Стеф вздохнула с облегчением. Похоже, все ее мечты наконец сбылись.
В двенадцать часов ночи, выбившись из сил, она сидела и слушала, как ее друзья перемывают гостям косточки.
– Видела лицо Лавинии, когда Годфри Джонс повернулся к ней спиной? – хихикала Лиз.
– Вид у нее был такой, будто она проглотила осу, – добавила Энни.
– Она напилась как свинья, – заметил Джо, пытаясь сфокусировать взгляд.
– Неудивительно, – ответил Лайам. – Брайан то и дело подливал ей шампанского. По-моему, ты ей приглянулся, Брайан.
– О нет! – с отвращением простонал Брайан, и все покатились со смеху.
– Когда ты предложил Годфри джин-тоник, я чуть тебя не убил, – сказал Конор Эдварду.
– Откуда мне было знать? – оправдывался тот. – Я всего лишь неотесанный адвокат.
Конор усмехнулся:
– Со временем научишься. Мы еще заставим тебя помогать на кухне!
– Тост, – объявил Шон, с трудом поднявшись на ноги. – За дружную команду «Ше ну»! Молодцы, ребята! Потрясающий вечер.
– Ура!!! – Энни восторженно тряхнула бокалом и расплескала вино.
– За вас! – сказала Лиз.
– И за тебя! – улыбнулся Конор.
– Мне пора домой, – сонно пробормотала Стеф.
– Всем пора, – согласилась Энни. – Няня нас прикончит. Давайте вызовем такси.
– Отлично. Пойду позвоню. – Стеф поднялась в офис, вызвала такси и взяла сумку.
День за гранью реальности. Такое ощущение, что разговор с Джоан Мак-Канн состоялся давным-давно. Весь вечер она запрещала себе думать о нем, и правильно. Подумает завтра. Сегодня она слишком устала. У подножия лестницы Стефани столкнулась с Конором.
– Конор, завтра я беру выходной.
– Хорошо, босс. Мы справимся.
– Ты прелесть, Конор. И сегодня был великолепен. – Она поцеловала шефа, а тот неуклюже обнял ее и закружил над полом.
– Спасибо, Стеф! Спасибо, что дала мне шанс. Ты не пожалеешь.
– Я знаю.
– Эй вы, хватит обниматься в коридоре! Я очень ревнивый мужчина.
Конор похлопал Шона по спине:
– Не переживай, Шон. Она чудесная девушка, но я люблю другую.
– Не повезло тебе, Стеф. Придется со мной остаться.
– Черт! А я уже подумала, что наконец-то нашла кого помоложе.
Шон шлепнул ее по мягкому месту и подтолкнул к дверям обеденного зала:
– Дома я тебе покажу!
– Ты только обещаешь, – захихикала Стеф и подмигнула Лиз: – Поехали с нами, Лиз.
– Эдвард обещал подвезти меня, – беззаботно заявила та.
Стеф обняла компаньона:
– Неужели? Надеюсь, у тебя благородные намерения. – Она погрозила ему пальцем.
– Разумеется, – в его глазах скакали чертики. – Созвонимся завтра, Стеф. И еще раз поздравляю.
– Я тебя тоже, – сказала она, чмокнув его в щеку. – Но меня здесь завтра не будет. Я взяла выходной.
Шон попятился:
– Выходной? Ты что, заболела?
– Жить буду.
Шон, хоть и был навеселе, понял: завтра должно произойти что-то важное. Он взял Стефани под руку и притянул к себе:
– Поехали домой.
На пороге Стеф перецеловала Лайама, Брайана, Пата и Джона. Пообещала позвонить метрдотелю утром: как единственный трезвый человек, он должен был запереть ресторан.
– Проверь пепельницы и мусорные корзины! – предупредила она.
– Обязательно, – заверил Лайам.
Теперь у всех развилась паранойя на почве пожарной безопасности, и бывало, Лайам дважды обходил ресторан, проверяя каждый уголок.
– Спокойной ночи, Лайам, и спасибо за помощь! – Она снова обняла метра и села в такси.
ГЛАВА 50
На следующее утро Стеф еще спала, когда Шон ушел на работу. Как ни хотелось ему поговорить о поездке к Джоан Мак-Канн, он не решился разбудить Стефани. Вчера ему не удалось вытянуть из нее ни слова. После того как они завезли домой Джо и Энни, Стеф уснула в такси, пришлось на руках нести ее в кровать. Может, в обеденный перерыв вырваться домой и отвести ее перекусить? При мысли о еде он поморщился, но, выпив кофе, почувствовал себя человеком.
Услышав стук захлопнувшейся входной двери, Стеф вскочила с кровати. Быстро приняла душ, высушила волосы, натянула джинсы, рубашку из плотного хлопка и кожаные ботинки. Впопыхах накрасилась и сбежала вниз по лестнице. Бросила мобильник в большую коричневую кожаную сумку, перекинула ремень через плечо, схватила замшевую куртку и выбежала на улицу.
Дом Джоан Мак-Канн был всего в пяти минутах езды, но Стеф поехала в противоположном направлении. Она сделала две остановки. Возле булочной, где купила лепешек сконов и свежего, еще теплого хлеба на соде, и возле цветочной лавки, где выбрала букет розовых роз. Часы показывали десять, но Джоан наверняка уже встала. Через пятнадцать минут Стефани стояла у ее порога и звонила в звонок.
– Стефани!
– Извините, миссис Мак-Канн. Я не слишком рано?
– Что ты, дорогая. Я давно встала. Теперь и незачем вроде, но привычка есть привычка. Заходи.
С улыбкой Стеф вошла на кухню. Эту маленькую комнатку она знала получше. Сколько раз сидела здесь, пила кофе с молоком, жаловалась на учителей и трудные домашние задания, гадала, что надеть на танцы в субботу вечером.
– Я кое-что вам принесла. – Стефани положила на стол выпечку и протянула старушке цветы.
– О, спасибо, милая! Обожаю розы. – Она заглянула в пакет. – Лепешки! Чудесно! Сама я уже давно ничего не пеку. Наверное, потому, что все эти годы слишком много готовила. Сейчас я заварю чаю, и мы попробуем твои гостинцы.
Через несколько минут Стеф жадно впилась зубами в толстый ломоть хлеба, щедро намазанный маслом, и, подняв глаза, увидела, что Джоан Мак-Канн улыбается.
– Сразу вспоминаю прошлое. В этой одежде ты вылитая школьница.
Стеф закатила глаза:
– Только вот я не чувствую себя школьницей! Но эта кухня вызывает столько приятных воспоминаний.
– Она была счастлива?
Стеф удивил этот вопрос:
– Конечно. Рут строила большие планы на будущее, точно знала, чем займется. У нее были просто грандиозные планы.
– Она все время норовила улизнуть из дома, – пожаловалась Джоан.
– Лишь потому, что ей требовалось тихое место для занятий, а малыши мешали, – заверила Стеф. – Вы тут ни при чем. Она любила вас. Она любила свою семью.
– Она была хорошей девушкой. Знаю, я не уделяла ей достаточно времени, но нам приходилось несладко.
– Она это понимала. – Стеф сжала руку Джоан. – Рут была так благодарна, что вы готовили ее к поступлению в университет. Знала, как тяжело приходится вам с мистером Мак-Канном, и очень ценила вашу помощь. Постоянно твердила, что купит вам с первой же зарплаты. – Она на минутку задумалась. – По-моему, вам она собиралась подарить шубу, а отцу – цветной телевизор с пультом.
– На одну зарплату?! – рассмеялась Джоан Мак-Канн, но в глазах ее стояли слезы.
– Рут надеялась поступить в очень престижную компанию, – возразила Стеф. – И поступила бы, без сомнений, – тихо добавила она.
– Я тоже не сомневаюсь. Как долго она встречалась с Дезом?
Стеф задумалась. Они с Шоном познакомились в то же самое время.
– Около восьми месяцев.
Джоан покачала головой. Даже спустя столько лет ей было трудно смириться с мыслью, что ее дочь спала со своим бойфрендом. Они же были едва знакомы. Восемь месяцев! Рут никогда не признавалась, что поддерживает с кем-то серьезные отношения. О Дезе Хили они узнали лишь после ее смерти.
– Жаль, что я его не знала, – произнесла она с горечью.
– Вам жаль? – Стеф была удивлена. После смерти Рут она видела Деза всего раз и не смогла заставить себя взглянуть ему в лицо.
– Да. Хотелось бы знать, чем он так приворожил Рут. Но я не одобряю действий Питера. Потратить столько времени на поиски этого парня. Зачем?
– Думаю, он хотел знать ответы.
– Почему мне ничего не рассказал?
– Уверена, он просто пытался защитить вас.
– Но не защитил. Долгими бессонными ночами я лежала и думала, что сделала не так, – горестно проговорила Джоан. – И почему моя умная красивая дочь не захотела жить. Почему она не обратилась за помощью к матери.
– Пожалуйста, миссис Мак-Канн, не надо! – Стеф смотрела на убитую горем женщину, и глаза ее заволоклись слезами. – Если кто и должен чувствовать себя виноватой, так это я. Это я подвела ее.
Джоан вытерла глаза и с любопытством взглянула на Стефани:
– О чем ты говоришь?
Стеф сделала глубокий вдох. Вот и настал момент истины. Теперь нет пути назад. Она посмотрела Джоан прямо в глаза:
– Рут звонила мне в тот день. В день самоубийства. И просила приехать к ней.
– И ты не приехала?
Стеф потупилась, сгорая со стыда:
– У меня было свидание. Я пообещала встретиться с ней на следующий день. – Ее голос оборвался.
– О боже, бедняжка! И все прошедшие годы это не давало тебе покоя? – Глаза Джоан были полны сочувствия.
Стеф проглотила комок в горле:
– Я подвела ее. Знала же, как ей плохо. Если бы я тогда приехала, Рут была бы жива!
– Прекрати молоть чепуху! – отрезала Джоан. – Может, в ту ночь ты бы ее и остановила, но рано или поздно она все равно бы покончила с собой.
Стеф застыла как громом пораженная.
– Моя мама сказала то же самое, – еле слышно пробормотала она.
– Твоя мама – мудрая женщина. Я говорила со специалистами, Стеф. Из больницы прислали психотерапевта, очень добрую женщину. И она объяснила, что Рут тщательно планировала самоубийство. Люди редко совершают удачное самоубийство, повинуясь импульсу. И Мэри рассказывала, что в субботу Рут вела себя очень спокойно, сдержанно. Очевидно, как все люди, которые уже решились…
– Но в тот вечер голос у нее был такой подавленный. И вместо того чтобы поехать и приободрить ее, я пошла на вечеринку с Шоном! – Стефани понимала, что поступает неправильно. Старается облегчить нечистую совесть, когда должна утешать несчастную Джоан Мак-Канн.
– Послушай меня, Стефани, – терпеливо продолжала Джоан. – Возможно, именно в тот вечер она и не собиралась покончить с собой, но думала об этом давно.
– Все равно мне следовало быть рядом, – упрямо повторяла Стеф.
– Это естественно, что ты чувствуешь себя виноватой, дорогая. Вы дружили. Но представь, каково было мне, ее матери? Рут не пришла ко мне, не поделилась, не рассказала, что происходит. Значит, не посчитала близким человеком. Прошлого не изменишь, Стефани. Мне надо заботиться о других детях и внуках, а у тебя впереди целая жизнь. Рут не понравилось бы, что мы тут терзаем себя.
– Как я могла быть такой дурой? – сказала Стеф, осознав свое заблуждение. – Рут сказала, что собирается сделать аборт. Сказала совершенно спокойно. Как я могла проглотить эту ложь? Рут была против абортов.
– Рада слышать, – Джоан рассеянно вытирала слезы, стекающие по щекам.
– Почему я ничего не заподозрила? Она вовсе не собиралась избавиться от ребенка. Поэтому и была так спокойна. Она сразу решила, как поступит. О боже! – Стеф ужаснулась собственной глупости. Миссис Мак-Канн права: Рут все продумала заранее, просто не решила, когда именно совершит задуманное.
Не в силах совладать с собой, Стеф залилась слезами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44