23 февраля 1732 года. Генделю в день его сорокасеми­летия преподносят приятный сюрприз: в большом зале ресторана «Корона и якорь» перед приглашенной пуб­ликой исполняют написанную в Кэнонсе «маску» «Хэмэн и Мордекэ», на этот раз под названием «Эсфирь». Бернарду Гейтсу, руководителю детского хора королев­ской капеллы, каким-то образом удалось достать пар­титуру произведения, и он исполнил его в качестве сюр­приза ко дню рождения с английскими певцами и в со­провождении любительского оркестра «Филармоник Сосайти». Имевший большой успех концерт был затем повторен 1 и 3 марта. Эти частного характера концерты вызвали такой интерес, что 20 апреля «Эсфирь» пришлось исполнить публично, в большом зале находяще­гося на Вилларс-стрит «Йорк-Билдингса».
20 апреля «маска» была исполнена без ведома и раз­решения Генделя. Он сразу же ухватился за возмож­ность популяризации произведения: 2 мая оно было сыграно на английском языке в Королевском театре, но не со слабыми английскими певцами, как это было в «Йорк-Билдингсе», а - хотя бы отчасти-- с итальян­скими артистами. Роль Агасфера пел Сенесино, Эсфири - Страда, роль Мордекэ досталась барышне Бертолли, а роль Хэмэн - Монтаньяне. В малых ролях отличи­лись трое английских певцов. Это был первый случай, когда произведение Генделя подобного рода было на­
звано в объявлении ораторией. Публичное исполнение как и раньше - не имело сценического действия, но состоялось на сцене. По этому случаю Гендель немного переработал произведение.
Большой интерес публики нужно было использовать, и Гендель - в построенном между тем «Новом хэймар-кетском театре» - 6 мая исполняет «Ациса и Галатею», согласно напечатанному в «Дэйли пост» объявлению, «с большими хорами, декорациями, механизмами и другими приспособлениями; это первый случай, когда мисс Арн, исполняющая роль Галатеи, выступит на сцене». Висконт Персивэл в этот же день делает запись в своем дневнике: «Сегодня вечером я пошел на ораторию Генде­ля. Присутствовала королевская семья, зал был полон».
17 мая исполнение «Ациса и Галатеи» было повторе­но. Между двумя концертами Гендель купил 700-фунто­вую облигацию. 13-го и 20-го числа вновь была испол­нена «Эсфирь», в присутствии наследника престола и трех принцесс; до конца мая эта оратория была вклю­чена в программу в общей сложности шесть раз и всегда проходила с огромным успехом. 10 июня снова испол­няют «Аписа». В июне Гендель продал облигации Юж­номорской компании и 2 августа поместил в депозит Английского банка 2300 фунтов наличными...
Воодушевленный успехами Генделя и находящийся в трудном положении Бонончини также пробует пред­принять что-либо подобное: в самом конце сезона, 24 июня, за отсутствием короля «по повелению принцессы Каролины» он дает концерт в «новом театре» (в присут­ствии королевы и трех принцесс), который, однако, не имеет успеха.
Летний, «мертвый» с точки зрения оперного дела се­зон - это время реорганизаций, увольнений и заключе­ния новых контрактов. На новый сезон, начинающийся 4 ноября 1732 года, в театре остаются всего пять ита­льянских певцов: Страда, Сенесино, Бертолли, Монтаньяна и новое меццо-сопрано, Челесте Джисмонди, ко­торая стала известна в Лондоне как Челестина.
Конец оперы; первые оратории
(1732-1741)
В то время как театр Генделя открывает свои двери постановкой оперы Леонардо Лео «Катон», в соседнем «новом театре» с успехом проходит премьера оперы «Британия» с музыкой Лэмпа. Затем «английская опе­ра» разделяется: Лэмп остается при «новом театре» «Haymarket», а Арн уходит в театр «Lincoln's Inn Fields», где оперные спектакли проводятся регулярно всю зиму. Гендель пока может ответить на это лишь возобновлением «Александра». Но опера выдерживает всего шесть представлений, в ноябре и декабре. У кон­курирующего «Lincoln's Inn Fields», однако, дела обсто­ят еще хуже: Дж. К. Смит - 20-летний ученик Генделя, сын бывшего его друга, - пишет оперу «Тераминта» на либретто Кэри, которая выдерживает всего три пред­ставления. (Позже Смит стал личным секретарем, дове­ренным лицом и переписчиком Генделя.)
В конце года выходят обозначенные как «Опус 1» сонаты Генделя для скрипки, флейты или гобоя с сопро­вождением клавесина.
5 декабря 1732 года. Гендель получает интересное письмо от своего друга и бывшего либреттиста Аарона Хилла, который хочет положить конец господству ита­льянской оперы и желает склонить Генделя на сочине­ние английских опер. «Мне кажется, что Вы достаточно решительны для того, чтобы освободить нас от ита­льянского рабства и доказать, что и английский язык достаточно мягок для оперы, если на нем пишет такой поэт, который может отличить нежность нашего язы­ка от его силы там, где в последней нет большой необхо­димости. Мое мнение таково, что в этом королевстве можно найти как мужские, так и женские голоса, кото­рые будут пригодны для того, в чем есть необходи­мость. Я уверен, что можно придумать такого рода драматическую оперу, которая, соединив в себе смысл и достоинство, хорошую музыку и изящные механизмы, могла бы очаровать слух и в то же время пленить серд­ца».
Это уже результат большого успеха ораторных ис­полнений: Хилл видел, что музыка Генделя достаточно эффектна и с английским текстом. Эту возможность он хочет осуществить и на оперной сцене. И не без причи­ны: английский театр (переселившийся в декабре 1732 года из театра «Lincoln's Inn Fields» в «Covent-Garden») даже с музыкой относительно слабых композиторов, с либретто совсем не выдающихся авторов, но спектак­лями на английском языке делает обычно полные сборы. На Генделя же многие нападают - будто бы и сам лондонский епископ - за то, что он воплощает на сцене священные, библейские сюжеты.
1733
Но у Генделя есть пока обязанности перед владельцами абонементов: ему нужно обеспечивать дальнейшие спектакли. 2 января 1733 года возобновляют «Птоле­мея», который, однако, проходит всего четыре раза; к этому времени поспевает новая опера Генделя, «Ор­ландо». Она имеет довольно большой успех: с 27 января по 5 мая ее исполняют одиннадцать раз. Не случайно, что именно это произведение больше всего интересует публику: в одной из арий, написанной для Сенесино-Орландо, Гендель применяет новый инструмент. Каструччи, концертмейстер оркестра, изготовил инстру­менты наподобие виоль д'амур под названием «виолетте марине», которые Гендель использовал, под акком­панемент пиццикато виолончелей, в арии «Gia l'ebro mio ciglio». Сцену сумасшествия Орландо композитор напи­сал с помощью необычных ритмических средств: метр в ней переменный - 4/4 и 5/8.
1 февраля в соборе св. Павла вновь исполняются с благотворительной целью «Утрехтский Те Deum» и два антема. Сбор составил 95 фунтов, 10 шиллингов и 3 пенни.
Параллельно с «Орландо» в репертуар Оперы снова включается «Флоридант», прошедший семь раз. (Меж­ду 3 марта и 19 мая.)


Однако намного больший интерес, чем оперы, вызвала новая оратория Генделя - законченная 21 февраля «Де­бора», исполненная в театре 17 марта в торжественной обстановке. Для успеха произведения характерно то, что после премьеры оно было повторено еще пять раз. Об исполнении оратории, состоявшемся 27 марта, Висконт Персивэл пишет в своем дневнике следующее: «Вечером я пошел посмотреть ,,Дебору", ораторию, на­писанную Генделем. Представление было очень роскош­ным, участвовало примерно сто исполнителей, среди них двадцать пять певцов». Гендель воспользовался успе­хом: за билеты в ложу партера он назначил цену в одну гинею, а за билеты на ярус - в полгинеи. Высокие цены вызвали бурные сцены. Часть владельцев абонементов не могла примириться с тем, что их годовой абонемент недействителен на эти неабонементные концерты: мно­гие из них просто ворвались в зрительный зал и заняли свои привычные места. И хотя «Дебора» была исполне­на шесть раз, зал - как раз из-за высоких цен на биле­ты - вначале оставался довольно пустым и не был полон даже, позже, когда произведение можно было прослушать за полцены.
Националистически настроенная английская аристок­ратия снова начинает объединяться против Генделя; ненависть к немцам, направленная против королевской семьи, переходит и на Генделя, также немца по проис­хождению. Неприязнь к королевской семье и, таким образом, косвенно и к Генделю, вначале проявилась только в том, что аристократы лишь изредка посещали исполнения ораторий, а затем и оперные спектакли. Однако вскоре противодействие вельмож стало иметь для Генделя более тяжелые последствия. (Групповые интересы направлявшей политическую и художественную жизнь английской аристократии в это время труд­но различимы. Были среди вельмож роялисты и иаковиты, стремившиеся путем возведения на престол по­томков изгнанного короля Иакова произвести католи­ческую реставрацию, но были и такие, которые не при­надлежали ни к роялистскому, ни к иаковитскому на­правлениям; существовали наряду с этим также консер­вативная и либеральная партии, и даже сам королев­ский двор находился в разладе, так как принц Уэльский был в необычайно плохих отношениях с королем и ко­ролевой. Соответственно этой «многослойности» пле­лись закулисные интриги, они проявлялись и публично, в форме памфлетов и брошюр.)
То, как боролись противостоящие королю аристокра­ты против Генделя, мы проиллюстрируем лишь на од­ном примере. Во время поста оперные представления не проводились, и именно этот период Гендель использо­вал для исполнения ораторий. Однако борющиеся про­тив ганноверского двора аристократы придумали - в отступление от всех предшествующих обычаев - устраивать приемы, послеобеденные чаепития как раз во время поста; эти чаепития всегда «случайно» приходи­лись как раз на те дни, когда объявлялось об исполне­нии ораторий Генделя...
Эта часть аристократии любой ценой хотела разо­рить любимца короля - Генделя. Поэтому она объеди­нилась в большом предприятии: создала конкурирую­щую Оперу. Очень кстати пришлось, что Гендель рассо­рился с Сенесино, который тотчас же подписал конт­ракт с новой Оперой. Сенесино, как видно, обладал хорошим коммерческим чутьем: он почувствовал, что звезда Генделя закатывается, и вовремя хотел покинуть тонущее судно. Он почувствовал и то, что жанр оратории - который, несмотря на все попытки воспрепят­ствовать ему, все более торжествовал, - возник не ради солистов, ведь главную роль в ораториях играет хор.
Вначале все считали, что театр «Lincoln's Inn Fields» снял сам мстительный Сенесино: в газетах обе Оперы упоминаются как «театр Генделя» и «театр Сенесино».
Находящиеся в дружеских отношениях с Генделем аристократы сперва попробовали уговорить его вер­нуть Сенесино, однако Гендель наотрез отказался от этого. Его строптивость и гордыня привели к тому, что часть покровителей оставила его: многие держатели абонементов не возобновили подписку на следующий сезон, а приобрели абонементы в театр Сенесино. Но­вый, так называемый «дворянский» оперный театр смог ангажировать Куццони и переманить от Генделя всех его певцов, за исключением до конца преданной Страды. Театр, действительной направляющей силой и покровителем которого был принц Уэльский, ангажи­ровал в качестве композиторов Порпору и Арригони.
В то время как идут работы по созданию «дворян­ской» Оперы, Гендель - на первый взгляд, не обращая внимания на эти события, - в июле 1733 года, после окончания оперного сезона, уезжает со своим ансамб­лем в Оксфорд по приглашению вице-канцлера окс­фордского университета д-ра Холмса. Д-р Херн, препо­даватель института св. Эдмонда, бывший упрямым иаковитом и, следовательно, противником Генделя, так пишет об этом в своем дневнике: «Некий Гендель, ино­странец (говорят, он родился в Ганновере), получил при­глашение в Оксфорд для исполнения на университетских празднествах своей музыки, в которой он очень искусен; сейчас он прибыл сюда по приглашению и с одобрения вице-канцлера, ему было разрешено музицировать в театре перед празднеством и после него. Соответственно этому он продавал билеты на концерты по пять шиллин­гов. Концерты начинались немногим после пяти... [5 ию­ля]. Вице-канцлер запретил, и очень правильно, чтобы в Оксфорд приехали актеры, которые также могли бы быть здесь, как сам Гендель и его вшивая команда со множеством скрипачей-иностранцев... [6 июля]. Вчера, в половине шестого пополудни, вновь состоялся в театре концерт в пользу м-ра Генделя, с ценами на билеты по пять шиллингов, который продолжался приблизительно до восьми часов. Либретто (которое не стоит и пенни) он продавал за шиллинг» [8 июля].
Под недоброжелательными и пристрастными днев­никовыми записями скрываются следующие факты: вначале Гендель исполнил в Оксфорде «Эсфирь», кон­церт этот пришлось повторить несколько раз, затем, 8 июля, в церкви св. Марии были исполнены «Утрехт­ский Те Deum» и два коронационных антема. 10 июля впервые была исполнена новая оратория Генделя - «Аталия», которая также исполнялась еще несколько раз; 11 июля в зале «Christ Church» исполнили «Ациса и Галатею», 12 июля - «Дебору» в оксфордском теат­ре. Гендель и его ансамбль выступили в Оксфорде в об­щей сложности 12 раз. Материальный доход от этого, согласно номеру «Норвич газетт» от 21 июля, был следу­ющим: «Согласно оценкам, знаменитый м-р Гендель за­работал в Оксфорде своей музыкой 2000 фунтов».
В Оксфорде Генделю предложили звание доктора му­зыки, однако, как пишет в своем дневнике Херн, «госпо­дин Гендель не принял докторского звания, потому что, говорят, этот барин уже отказался от такой награды в Кембридже».
По возвращении в Лондон композитор лихорадочно принимается за подготовку нового оперного сезона. Двери театра открываются уже 30 октября, в день рож­дения короля, на два месяца раньше, чем у конкурента, «дворянской» Оперы. Театр вновь заключил контракт с бывшей примадонной, Дурастанти. Оперный сезон начинается постановкой «пастиччо» «Семирамида», за­тем, 13 ноября, возобновляют «Оттона». Главную роль исполняет новый кастрат, Карестини, которого Гендель уже давно хотел ангажировать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29