— Или умри на коленях, как трус.
Мардек медленно встал на ноги.
— Вы сошли с ума, — прошептал он. — Вы совершенно безумны.
Это обвинение заставило Гэйла лишиться последних остатков рассудка. С воплем бессильной злобы он налег на меч и вогнал клинок в горло Мардека. Майор захрипел, захлебнулся кровью и упал на колени. Одной рукой он попытался поймать Гэйла. Гэйл высвободил клинок и ногой отпихнул майора.
— Ну! — сказал он, обращаясь к своим войскам. — Я отдал вам приказ, негодяи!
Принц Редберн увидел, что кавалерия готовится к атаке.
— Ну, час настал, — сказал он сестре. — Я веду наших. Брина сжала рукоять меча.
— Я готова.
— Нет, — возразил Редберн. — Ты останешься здесь. Если я погибну... — У него сорвался голос. — Брина, если я погибну, ты будешь им нужна.
— Редберн, позволь идти моим людям! — попросила Вандра Грэйфин. — Мы готовы!
— И мы тоже, — ответил Редберн. Он проглотил волну страха. — Вандра, вы с Келленом... Вы — все, что останется. Я поведу моих людей вперед, постараюсь сломать Гэйлу хребет. — Он взглянул на Бьяджио, который явно рвался в бой. — Император, вы тоже остаетесь.
— Что? — возмутился Бьяджио. — Я не останусь. Я готов! Редберн бросил быстрый взгляд на Брину. Бьяджио моментально понял его намек. И Брина тоже поняла.
— Мне опекун не нужен! — запротестовала она.
— Оставайтесь! — приказал принц.
Он проскакал по рядом своих бойцов, размахивая мечом и призывая их на битву. Латапи захрапели, пешие бойцы ударили в щиты. Редберн звал их на бой со всем магическим жаром его крови. На другом берегу Серебрянки вперед скакали талистанские кони. Редберн развернул к ним своего лося и рванулся вперед. Позади себя он услышал рев своих воинов, топот копыт и звяканье тяжелой брони. Пригнувшись в седле, он направил рога своего латапи на несущихся к нему всадников. Рукоять меча проскользнула в его ладони, и он понял, что сильно вспотел. Он не хотел этой войны, но Тэссис Гэйл навязал ее. Редберн выбрал себе цель — заносчивого короля на другом берегу реки. Если бы ему удалось до него добраться...
Войска сшиблись. Лось Редберна начал крушить коней: взмах рогов распорол бока сразу двум скакунам, отбросив их назад. Спустя мгновение Редберна поглотила волна, секущей стали. Он поднял щит, отразил удары — и замахнулся мечом на противника слева. Клинок ударил по шлему солдата. Тот ответил серией ударов. Редберн с яростным криком протолкнул своего лося прямо сквозь них. Вокруг него под бешеные вопли рванулись вперед его люди и беспощадные рога латапи. Мир размазался — и внезапно Редберн оказался в окружении. Враги и союзники плотно сдавили его. Холодная вода реки плеснула вверх, ослепив его в момент взмаха мечом. Надо было высвободиться, вырваться из несущегося стада, но стена людей и животных напирала. В голове звенело от яростных криков и мучительных воплей. Он видел блеск металла и кровь, бьющую из обрубков, и знал, что погиб. Панический страх овладел им — и, заметив брешь, Редберн бросился к ней, вырвавшись из свалки прямо на двух конных солдат. Гонец опустил свои смертоносные рога и ударил по ним, отбросив назад. Взрыв горячей крови заставил Редберна ахнуть. Ударом обоих солдат сбило с коней, и теперь они неловко копошились в быстрой реке. Не успев опомниться, Редберн уже замахнулся мечом и опустил его двумя кровавыми дугами. Солдаты рухнули, как скошенный бурьян. Редберн снова поднял меч и резко натянул поводья, подняв лося на дыбы.
— Отмщение! — крикнул он. — За наше Высокогорье!
Опьяневший от ярости и вымокший в крови Редберн снова повернул Гонца в гущу схватки. Его люди были в численном меньшинстве, но постепенно выравнивали положение, оттесняя противников лосями. Прямо перед ним один горец отражал нападение сразу двух талистанцев. Редберн взревел, дал Гонцу шенкеля и бросился к ним. Лось вошел в воду, но почти сразу же оступился, взбрыкнул под своим седоком — и вышиб его из седла. Гонец издал ужасающий вопль. Редберн забарахтался, поднял голову над водой и с трудом встал на ноги. На него надвигался громадный копейщик.
— Могучий принц! — воскликнул солдат, целясь копьем в живот Редберну. — Ты что-то потерял?
Все случилось молниеносно. Копье зависло перед Редберном и, не успел он увернуться, как оно понеслось вперед, прямо ему в сердце. Он еще успел вскинуть руки — но тело его взорвалось ослепительной болью. Опустив взгляд, он увидел, как из его вспоротого живота фонтаном бьет кровь.
— Редберн!
Вопль Брины расколол Бьяджио череп. Не успел он задержать ее, как она уже рванулась вперед, с криком размахивая над головой мечом и спеша на помощь поверженному брату. Но было поздно. Редберн повис на копье, по его телу прошла судорога — а потом он соскользнул с копья в воду. Однако безумный порыв Брины зажег горцев.
— Принц! — крикнул Крэй Келлен. — Принц убит!
Лев зарычал и отдал приказ своим воинам. Люди Вандры Грэйфин готовились пойти в атаку. Оба предводителя клана посмотрели на Бьяджио, и тот с изумлением понял, что они ждут его слова. Они потеряли вождя, и Бьяджио стиснул поводья коня, отдавая приказ:
— Перебить всех! — крикнул он. — Пусть ни один талистанец не переживет этого дня!
Он пришпорил коня и поскакал вслед за Бриной туда, где кипел бой. На том берегу Серебрянки к наступлению готовилась пехота Гэйла. Брина как раз добралась до реки. Она с криком бросилась на копейщика, шипя, словно пантера, и размахивая мечом. Солдат споткнулся и упал в воду. Безжалостные удары Брины прорубали ему доспехи. Когда Бьяджио подскакал к ней, она была покрыта кровью, а по ее искаженному лицу текли слезы.
— Брина, прекратите! — приказал он. — Уходите отсюда! В схватке Брина потеряла своего лося, а теперь уронила и меч. Она заковыляла по воде к Редберну. Принц неподвижно лежал в реке.
— Редберн, нет! — зарыдала Брина.
Схватив брата за плечи, она встряхнула его, словно надеялась вернуть к жизни, но его голова бессильно запрокинулась, а безжизненные глаза, не моргая, уставились в небо. Бьяджио поспешил к ней, свесился с седла и схватил за воротник. Рывком подняв Брину с трупа, он вытащил ее на берег.
— Мой брат! — кричала она, пытаясь вырваться. — Они убили его!
— Уходите отсюда! — приказал Бьяджио. — Ему уже не помочь.
Он швырнул ее на землю, и она упала на колени.
— Это ты виноват! — рыдала она. — Ты и твоя проклятая война!
Бьяджио не стал ей отвечать. Вокруг него к битве с криками присоединились кланы Грэйфин и Келлен. Отбросив кавалерию, они форсировали реку, надвигаясь на начавшую наступление пехоту. Для разговоров момент был неподходящий, а Редберна спасти было уже невозможно. Брина тоже это понимала. Она не поползла к сражающимся, она даже не попыталась поднять голову. Вымокнув в крови и взбаламученной воде, она стояла на коленях, на берегу реки и тупо смотрела на Бьяджио.
— Уходите! — снова приказал он. Совершенно оцепенев, Брина не шевелилась.
— Я отомщу за него, Брина, даю вам слово, — сказал Бьяджио. — А теперь уходите, прошу вас!
Брина поднялась, с трудом удержавшись на ногах. Она посмотрела на реку, на своих соплеменников, рвущихся вперед, а потом на труп брата, затоптанного копытами боевых животных. Не обращая внимания на кипящий вокруг бой, она пошла к реке и попыталась выудить из воды тело Редберна. К ней присоединился еще кто-то — и вскоре труп уже выволокли на берег. Брина растерянно осмотрелась.
— Увезите его обратно в замок, — посоветовал ей Бьяджио. — Не оставляйте его гнить здесь.
— Да, — согласилась Брина. — Да, конечно... — Она замолчала и посмотрела на Бьяджио. — Отомстите за него, — сказала она. — Не забудьте свое обещание.
— Не забуду, — ответил Бьяджио.
Он повернул коня обратно к реке. Горцы перешли ее и теперь подминали под себя пехоту. В отдалении на своем боевом коне сидел Тэссис Гэйл. Похоже, он был совершенно потрясен таким поворотом событий.
Бьяджио обнажил меч и поскакал через реку.
48
У конца дороги Сакцен, там, где вечнозеленые леса Арамура отступали перед Железными горами, Ричиус Вэнтран свесился со скалистого карниза, пересчитывая конный отряд, вставший биваком. Наступило утро рокового дня — того дня, когда он, наконец, получит обратно Арамур. Армия Пракстин-Тара растянулась на последнем участке дороги. В авангарде шли Праведники Джала Роба — пешие и конные, они были готовы вторгнуться в крошечное королевство. Однако неожиданно путь им преградил отряд талистанских солдат. Не подозревая о крупной армии, скопившийся совсем близко, всадники отдыхали в своем лагере: кто болтал у костра, кто лениво чистил коня. Не поднимаясь, Ричиус прополз еще немного и вытянул шею, чтобы лучше разглядеть противника. Талистанцы расположились далеко внизу и вне пределов слышимости, однако Ричиус предпочел обратиться к своим спутникам шепотом.
— Похоже, их человек тридцать пять — сорок. — Он немного попятился и сел. — Что они, к черту, тут делают?
— Они нас ждали, — решил Алазариан. Юноша настоял, чтобы его взяли в разведку с Ричиусом и Джалом, и великолепно проявил себя, карабкаясь по скалам. Скривившись, он добавил: — Наверное, отец решил обезопасить себя. Готов биться об заклад, что Бьяджио начал свою войну с Талистаном.
Повернувшись к Пракстин-Тару, он быстро передал ему свои выводы, воспользовавшись таинственным контактом, который устанавливался между ними при соприкосновении рук. Когда слова юноши вошли в сознание военачальника, тот хмыкнул.
Алазариан улыбнулся.
— Пракстин-Тар говорит, что пятьдесят талистанских собак его не беспокоят. Он говорит, что мы затопим их, как река.
Посмотрев на Ричиуса, Пракстин-Тар сказал:
— Кэлак, фо ноа конак валла. — Тут он гордо ткнул себя пальцем в грудь. — Эо урис ратак ти.
— Что он сказал? — спросил Джал.
— Пракстин-Тар не хочет, чтобы Ричиус тратил свои силы на этих слабаков, — ответил Алазариан. — Это его слова, а не мои. Короче, Ричиус, он считает, что тебе надо поберечь силы для боя за замок.
Ричиус снова посмотрел вниз, на всадников, гадая, со сколькими еще им предстоит столкнуться. Целью похода был стремительный бросок к замку, который следовало захватить раньше, чем Талистан успеет прислать подкрепления. Это означало, что действовать надо быстро. К несчастью, военный лагерь, разбитый у конца дороги, лишал Вэнтрана преимущества внезапности.
— Ричиус, — прошептал Джал, — Пракстин-Тар прав. Мы можем захватить их и перебить, чтобы они не могли предупредить Лета.
— Ты хочешь сказать, что мы должны устроить им бойню, Джал? — переспросил Ричиус. — Ты хоть слышишь, что говоришь? Бог мой, ты же священник!
— Это же война! — возмутился Джал. — И потом, разве у нас есть выбор? Мы не можем допустить, чтобы они добрались до замка.
— Нет, — заявил Ричиус, качая головой, — я не допущу бойни. Не забывай: мы хотим, чтобы Лет сдался. Когда он увидит, какие у нас силы, выбора у него не будет. — Он посмотрел на Алазариана. — Ты согласен?
Алазариан пожал плечами.
— Не знаю. Мой отец... я имею в виду — Лет... ему нет дела до того, сколько солдат погибнет. Если он будет считать, что мой дед пришлет ему подкрепления, он ни за что не сдастся.
— И тогда он запрется в замке, где нам до него не добраться, — добавил Джал. — Говорю тебе, Ричиус: нам надо убрать этих всадников. Всех.
Ричиус задумался над проблемой, взвешивая все шансы. Воины Пракстин-Тара без труда нанесут поражением этим всадникам. Но Ричиус иначе представлял себе свое возвращение домой.
— Если понадобится, мы дадим бой у замка, — сказал он. — А если эти всадники захотят драки, они ее получат. Но в противном случае мы заставим их сдаться.
Он видел, что Джал разочарован, однако священник все-таки не стал спорить.
— Ладно, — согласился Джал. — Тогда надо, чтобы воины вышли на позиции: пусть эти солдаты увидят, что их дело безнадежно.
Ричиус ухмыльнулся.
— Безусловно.
Он повернулся к Пракстин-Тару и заговорил по трийски:
— Пракстин-Тар, вот что я прошу сделать...
Ричиус ехал во главе колонны, выводя Джала и его Праведников с дороги Сакцен на землю своей родины. Потрепанный флаг Арамура развевался над их головами: его высоко поднимал Рикен. В семидесяти шагах впереди талистанцы бесцельно бродили по лагерю — и тут увидели Праведников, появившихся с гор.
— Матерь пресвятая! — крикнул кто-то из них.
И в лагере воцарился хаос. Всадники бросились к лошадям, на бегу обнажая сабли. Ричиус вел отряд неспешной рысью. Он не побеспокоился обнажить меч, не стал предупреждать своих людей об опасности. На лице Джала сияла широкая улыбка, лук был, вызывающе закинут за спину. Держась рядом с Ричиусом, он весело подмигнул своему королю.
— А вот и они...
— Не зевай! — сказал Ричиус.
Впервые за много месяцев он ощущал себя по-настоящему живым. Под его ногами снова лежала земля Арамура, наполнявшая его душу силой и сознанием своего права рождения. В эту минуту он смело встретил бы целую конную армию.
— Жаль, что Алазариан не с нами, — сказал Джал. — Он ведь тоже возвращается домой.
— Ему недолго ждать, — отозвался Ричиус. Ему тоже хотелось, чтобы мальчик вошел в их отряд, но этот сюрприз они решили приберечь для Лета. Глядя, как всадники выстраиваются напротив, он бросил через плечо: — Подними наш флаг повыше, Рикен. Пусть эти подонки хорошо его рассмотрят!
В ответ Рикен заулюлюкал и принялся размахивать флагом, что вызвало явное раздражение у кавалеристов. Они уже сидели в седлах и быстро ехали вперед, намереваясь перекрыть арамурцам дорогу. Ричиус выпрямил спину и озорно улыбнулся им.
— Эй, вы там! — позвал он. — Вы нас искали?
Какое— то мгновение талистанцы не понимали, кто пожелал стать их противником. Они перешли с галопа на рысь, а потом, в нескольких шагах от Праведников, предусмотрительно остановились. Их предводитель, судя по мундиру -капитан, замахнулся саблей на Ричиуса.
— Стойте! — крикнул он. — Ни с места!
Ричиус остановил коня, приказав остальным сделать то же.
— Ты находишься на моей земле, талистанец, — заявил он. Солдаты переглянулись. Капитан склонил голову набок, разглядывая Ричиуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95