— Пракстин-Тар ненавидит Ричиуса Вэнтрана. Он ненавидит всех нарцев. Он ни за что не разрешит вам проехать в цитадель. Если вы отправитесь в Фалиндар, он вас убьет.
Джал кивнул, внезапно поняв, в чем дело.
— Так вот почему ты не хочешь нас приютить на ночь! Чтобы мы не навлекли опасность на вашу деревню.
— Иногда Пракстин-Тар присылает сюда воинов за едой и припасами. Если вас здесь обнаружат, военачальник может решить нам отомстить. Я не боюсь Пракстин-Тара, но другие боятся. И вам тоже следовало бы его бояться. Если вас обнаружат, то вы умрете.
— Великолепно! — воскликнул Джал. — Слышал, Алазариан? Мы заехали в такую даль — и совершенно зря. Алазариан отказался этому верить.
— Нет, должен быть какой-то выход, Джал. Мы не можем допустить, чтобы наша поездка оказалась напрасной.
— Мальчик, ты слышал, что сказал жрец? Фалиндар окружен войском.
— Мне все равно. — Алазариан адресовал Нагре умоляющий взгляд. — Пожалуйста, Награ, ты должен нам помочь! Неужели нет способа связаться с Кэлаком? Может, можно как-то послать ему весточку?
— Что у вас за дело к Кэлаку? Что может быть таким важным?
Алазариан собрался было ответить, но Джал рявкнул:
— Не отвечай ему, Алазариан! Послушай, ты, кудесник или как там тебя: я не собираюсь излагать тебе наши биографии. Нравится тебе это или нет, но мы поедем в Фалиндар. Нам твоя помощь не нужна. Так что...
— Искусник, — поправил его Награ. — Я — искусник. Но как тебе это понять? Ты же не триец.
— Чертовски верно — я не триец.
— А вот он понимает. — Награ улыбнулся Алазариану. — Ты знаешь наши слова, мальчик, да?
Джал Роб и Алазариан замерли. Искусник встал, подошел к Алазариану и опустился рядом с ним на колени. А потом он медленно поднял руки и провел пальцами по лицу Алазариана. Алазариан застыл на месте, не сводя глаз с Нагры.
— Ты нарец? — спросил Награ. — Или ты триец? Увидев, как расширились глаза юноши, искусник кивнул.
— Да, я знаю. Твоя трийская кровь себя показывает, юноша. В твоих волосах, в твоих глазах. Когда я прикасаюсь к тебе, я ее ощущаю.
Алазариан ахнул:
— Ты это. чувствуешь?
— Хватит! — приказал Джал. — Отпусти его. Награ послушно отодвинулся.
— Как только я смог ясно разглядеть юношу, я понял, что в нем есть трийская кровь. — Он посмотрел на Алазариана. — Фалиндар для нашего народа — место особое. Ты потому туда стремишься?
Алазариан неуверенно посмотрел на Джала.
— Ладно, — проворчал священник, — можешь ему рассказать.
— Ты угадал, — признался Алазариан. — Мой отец был трийцем. Его звали Джакирас, но я никогда с ним не встречался.
— Я не знаю в Фалиндаре человека, которого бы звали Джакирасом, — сказал Награ.
— Нет, я приехал не за этим. Я хочу больше узнать о себе самом. И Ричиус Вэнтран может мне помочь. Он знал Тарна, как и ты. — Алазариан разволновался. — Я хочу узнать о магии.
Брови Нагры взлетели вверх.
— О магии? Что ты знаешь о магий?
— Тарн был чародеем, — сказал Алазариан. — И мне кажется, что во мне тоже есть волшебство.
— У Тарна был «дар небес», юноша. Он не был фокусником.
— Знаю, — согласился Алазариан. — Но я тоже могу делать разные вещи, как умел он. Я могу читать мысли человека, когда до него дотрагиваюсь. Вот, давайте я вам покажу...
Награ отскочил.
— Не надо мне ничего показывать! — Его взгляд стал острым. — Этого не может быть! Тарн был избранный. Его избрали Лоррис и Прис. Ты не можешь быть таким, как он!
— Но он такой! — заявил Джал. — Хотите, верьте, хотите нет, но вы заполучили еще одного такого, жрец. Вот почему Алазариан сюда приехал. Он хочет понять себя.
— И это все?
— Нет, — ответил Джал. — Еще у нас есть дело. Нам надо увидеть Вэнтрана. Награ нахмурился.
— Вы это уже говорили. Но, Алазариан, ты напрасно ехал так далеко. Тарн для меня по-прежнему тайна. Он был моим учителем, но я никогда его не понимал. Если ты думаешь, что Кэлак поможет тебе его понять, то ты ошибаешься.
— Я должен попробовать! — не сдавался Алазариан. — Если Вэнтран сможет помочь мне узнать о Тарне — прекрасно. Но даже если нет, он все равно нам нужен. — Юноша потянулся к Нагре, но тот по-прежнему отказывался дать ему руку. — Ну пожалуйста! Объяснять пришлось бы слишком долго, но ты должен нам поверить. Нам необходимо найти Вэнтрана. Ты нам поможешь?
— Ты сказал, что не боишься Пракстин-Тара, — настаивал Джал. — Почему?
— Военачальник — глупец. Как и ты, Алазариан, он хочет понять загадку Тарна. Именно поэтому он осадил Фалиндар. Оттуда Тарн правил Люсел-Лором. Теперь править хочет военачальник. Но этого никогда не будет, потому что у него нет «дара небес».
— Он порочный? — спросил Алазариан.
— Не порочный, только невежественный. Но из-за этого он творит много жестокостей. Поверьте мне, Пракстин-Тар ненавидит нарцев, и он не будет с вами разговаривать. Только если... — Награ нахмурил брови. — Юноша, если ты говоришь правду и у тебя есть дар небес, то Пракстин-Тар может к тебе прислушаться. Похоже, он ищет того же, что и ты. Может быть, он тебя примет.
— Ты отведешь нас к нему? — спросил Алазариан. — Пожалуйста — если бы я смог просто с ним поговорить, я убедил бы его в моем даре.
Награ ухмыльнулся.
— В даре? Ты это так называешь? Тарн часто называл свою силу проклятием.
По лицу юноши скользнула печальная тень.
— Я толком не знаю, как называть мою силу. Именно поэтому я согласился сюда ехать. Джал поспешно вмешался.
— Целительство — это не проклятие, Алазариан. Наш Господь исцелял болящих, а Он был без греха.
— Целительство? — вскрикнул Награ. — Ты — целитель, Алазариан?
Паренек пожал плечами.
— Похоже, да. Если я прикасаюсь к кому-то, кто болен, я могу его вылечить. Я не знаю, как это получается, но это получается.
— Поразительно! — прошептал Награ. — Может быть, я ошибся насчет Пракстин-Тара, и он будет рад вас принять.
— О чем это ты? — с подозрением спросил Джал.
— Хватит разговоров, — решительно объявил Награ. — Отдыхайте. Утром мы отправимся в лагерь военачальника. Тогда я вам все объясню.
На следующее утро, когда они втроем выезжали из деревни, искусник рассказал о Кринионе, сыне Пракстин-Тара. Награ даже не был уверен в том, что молодой воин еще жив. Но если он жив и если Алазариан сможет его излечить, то это может убедить военачальника сохранить юноше жизнь и дать ему увидеться с Вэнтраном.
Джалу Робу этот план не понравился, но другого выхода он не видел. Они проехали огромное расстояние, чтобы найти Вэнтрана и передать ему послание Бьяджио, и обоим не хотелось возвращаться в Арамур с пустыми руками. Так что Джал согласился сделать такую попытку, и на рассвете они выехали из деревни, бодрые после ночного отдыха в трийском доме. Кавалькада рысила по очередному каньону Таттерака, и Джал тревожно осматривался. Алазариан ехал впереди: ему не терпелось встретиться с Пракстин-Таром.
— Это еще далеко? — спросил Джал у Нагры. Молодой священнослужитель ехал рядом с ним медленной рысью, покачиваясь на спине ослика.
— Уже очень близко, — ответил Награ. Он указал на цепь каменистых холмов на севере. — Видишь? За теми горами — Фалиндар. И оттуда ты увидишь лагерь военачальника.
Ехать оставалось совсем немного, и Джал Роб начал нервничать.
— Надеюсь, что ты не ошибся, священнослужитель. Я должен беречь мальчика от опасностей, а не вести его на бойню.
— Ты его опекун?
— Ну, не совсем.
— Тогда почему ты здесь? Это дело к Кэлаку — оно и тебя касается?
— Можно сказать и так. Шакал — мой король. Я уже очень давно его не видел.
— Ты на него зол, — заметил Награ. — И у тебя не получается это скрыть.
— Ты почти так же отвратительно чуток, как и паренек. Все трийцы такие? Награ рассмеялся.
— Скорее дролы. И если у мальчика «дар небес», то он тоже дрол.
— Дрол! — презрительно бросил Джал. — Какая чушь!
— Ты не веришь в небеса?
— Конечно, верю! Я же священник! Настоящий священник.
— Ты? — Похоже, Harpy это поразило. — Вот как выглядит нарский священник? Меня это не впечатляет.
— Ха! Я бы мог кое-чему тебя поучить. Существует только один Бог, Награ, а не собрание языческих мифов.
— Лоррис и Прис — не миф! — резко заявил Награ. — Они существуют.
— Глупости.
— Да неужели? Тогда как ты можешь объяснить Тарна? Или юного Алазариана? Ты говоришь, что у него дарование, что у него магия. Откуда ты знаешь, что его способности получены не от Лорриса и Прис?
Джал ненадолго задумался, а потом решил, что ответа у него нет.
— Я этого объяснить не сумею, — признался он. — Это тайна. Но Бог действует удивительным образом. Откуда ты знаешь, что его сила не дарована моим Богом?
Награ видимо смутился.
— Он же наполовину триец! — возразил искусник.
— И наполовину нарец.
— Играешь словами, — презрительно бросил Награ. — Как это похоже на нарца: все запутывать.
— Но ты ведь не можешь мне ответить, правильно? И это тебя смущает. Кто знает: может быть, я прав?
С лица Нагры сбежала обида, и он рассмеялся.
— Признаюсь, что не могу ответить уверенно. Тут ты меня поймал, священник.
Довольный своей победой, Джал еще несколько минут рысил рядом со своим спутником. Вскоре показалась гряда холмов, преграждавших подступы к Фалиндару. Награ поехал первым по уходившей вверх дороге, ведущей в глубину каменистых холмов. Высокие стены из камня обступили путников, закрыв горизонт. Но не успели люди еще встревожиться в зловещем проходе, как показалась вершина холма. Награ вывел своего ослика на гребень и остановился, глядя вдаль.
— Ну вот и он! — объявил триец. — Фалиндар.
— Боже всемогущий! — прошептал Джал. — Вот это да! Запыхавшийся Алазариан подъехал — и задохнулся при виде цитадели.
— Пресвятая Матерь Божья...
Зрелище было поистине прекрасным. Как и разрушенный Собор Мучеников, Фалиндар был чудесен. Замок из серебра и бронзы сиял на вершине скалы, гордо бросая вызов океану, мятущемуся далеко внизу. Джал осенил себя крестным знамением, и путников охватило мечтательное забытье — хотя и всего на считанные мгновения. Однако Фалиндар был не единственным удивительным зрелищем. Вокруг скалы с цитаделью кипела масса людей и машин. Трепетали флаги, к небу вздымались клубы дыма. Награ указал на военный лагерь.
— Пракстин-Тар, — объявил он. — Ты готов, юноша?
— Я долго ехал и много пережил, — ответил Алазариан. — Думаю, теперь я готов ко всему.
31
Алазариан шел к лагерю Пракстин-Тара, и тень Фалиндара падала ему на лицо. Сотня серых и белых шатров усеивала склоны холма. Тысячи взрослых и детей галдели что-то непонятное. Знамена военачальника змеились на ветру: на них была изображена черная когтистая птица. Кони и вьючные животные толкались в загонах, а над лагерем висела пелена дыма, поднимавшегося от костров, на которых готовили пищу. Внимание Алазариана привлекало осадное орудие, поднимавшееся над толпой, подобно готовой к броску кобре. Юноша опознал механизм как явно нарский. В толпе повсюду сидели воины, острившие свое оружие на точильных камнях. Рабы сгибались под тяжестью валунов и длинных бревен. Усевшись в седла мощных коней, всадники отрабатывали атаку. Алазариан вытянул шею, пытаясь разглядеть происходящее через плечо Нагры. Искусник шел медленно, а его лицо оставалось непроницаемым.
Награ остановился у самого лагеря. Один из трийских всадников с высоты своего коня заметил приближающуюся троицу. Секунду он сидел неподвижно, изумленно взирая на странное зрелище, потом окликнул своих товарищей и вытянул палец. Навстречу пришельцам направились всадники, а за ними — отряд пеших воинов.
— Вы молчите, — приказал Награ. — Меня они знают. Я буду говорить за вас.
— Хорошая мысль, — суховато отозвался Джал.
Нарский священник подошел к своему коню и подвешенному у седлу луку. Трийцы подскакали с обнаженными клинками и зверскими лицами. Награ не сдвинулся с места.
— Нарен! — воскликнул первый всадник. — Нджакк на налин джай!
Подскакав галопом, он спрыгнул с коня и закричал на Нагру. Алазариан ничего не смог уловить из его криков, как и из хладнокровного ответа Нагры. Воины окружили их со всех сторон, словно петля виселицы. Рука Алазариана невольно легла на рукоять кинжала. Джал стремительно вытянул руку и схватил его за запястье.
— Даже не думай! — прошептал он. — Не шевелись.
Пока Награ спорил о чем-то с трийцами, Алазариан позволил себе обвести взглядом окруживших их воинов. Они были одеты в серые куртки, перетянутые угольно-черными кушаками, и при каждом было оружие с двумя клинками — Фалгер называл его жиктаром. Однако больше всего его удивила татуировка на щеке каждого воина. Будто выжженное клеймо: черная птица, такая же, как та, что трепетала на стягах над лагерем. Алазариан решил, что это ворон. Вдруг ему показалось, что зря он сюда приехал — не только в лагерь, но и вообще в Люсел-Лор. Интересно, где сейчас Бьяджио?
А потом из лагеря выскочил еще один человек. Он был неимоверно худ, лицо у него было испуганное, щеки ввалились, волосы сбились в колтуны. Человек поспешно заковылял к ним, и Алазариан вдруг с ужасом понял, что он вовсе не триец.
— Бог мой! — воскликнул Джал. — Кто это?
— Грач, — ответил Награ. — Хорошо. Он нам поможет.
— Грач? — переспросил Алазариан. — Кто он такой?
Воины прекратили свой спор, а странное создание пробилось мимо них и остановилось перед Джалом. Глаза у него расширились, рот изумленно открылся.
— Матерь Божья сладчайшая! — воскликнул он. — Вы — нарцы!
Алазариан с Джалом недоуменно переглянулись.
— Да, — подтвердил Джал. — Мы — нарцы. А ты кто?
Мужчина упал перед Джалом на колени и схватил его за руку. Испытывая глубокую брезгливость, Джал попытался вырваться из его цепких пальцев.
— Молю вас, заберите меня с собой! Помогите мне выбраться отсюда!
— Кто ты, к черту, такой? — вопросил Джал.
Ему удалось отнять руку, но тощий обхватил его за ноги.
— Пожалуйста! — заверещал он. — Возьмите меня от этих дикарей!
— Награ, кто это? — настойчиво спросил Алазариан.
— Это Грач, — повторил искусник. Он несильно лягнул тощего, чтобы тот выпустил ноги Джала. — Встань, пес. У нас дело к твоему хозяину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95