» По Смоллету, приоритетными задачами были:
а. Бороться с антисоветскими настроениями в Великобритании, которые могут воспрепятствовать осуществлению политики, обозначенной премьер-министром 22 июня. Противодействовать любым попыткам противника расколоть национальное единство в отношении англо-советского альянса.
б. Предпринимать попытки к сдерживанию чрезмерной просоветской пропаганды слева, которая может поставить Его Величество в неловкое положение. Предупреждать инспирированную коммунистами критику и не дать компартии возможности перехватить инициативу.
Смоллет считал, что «сдержать чрезмерную просоветскую пропаганду» можно, лишь «украв идею у радикальной левой пропаганды, превзойти ее в распространении прорусских тезисов, в то же время держа это распространение в определенных рамках.» «Кража идеи» привела к необходимости отмечать успехи Красной Армии, причем таким образом, что советский режим олицетворял весь русский народ.
Свои новые обязанности Смоллет характеризовал как «руководство отделом в целом», связь с Министерством иностранных дел, с советским посольством и со службой политических методов борьбы. Советский посол Иван Майский в ноябре 1941 года в своем письме Брендану Брекену уверял его, что «мистеру Смоллету будет оказано все необходимое содействие в поддержании тесного контакта с посольством.» Наиболее важным контактом Смоллета в посольстве был его оператор из НКВД Анатолий Горский, который считал, что для него гораздо проще организовывать встречи со Смоллетом, чем с «великолепной пятеркой». Хотя в Министерстве иностранных дел никто не подозревал, что Смоллет советский агент, некоторая обеспокоенность его тесным сотрудничеством с советским посольством проявлялась. В 1942 году было решено «указать Смоллету на важность чрезвычайно осторожного обращения с доступной ему информацией.»
Смоллету удалось убедить Р.Х. Паркера, директора Управления внутренней информации, что министерство должно избегать упоминания «белых русских и красных англичан» в своих высказываниях относительно Советского Союза. Столь откровенно беспристрастное предложение как нельзя лучше устраивало НКВД. Конечно, на белых русских (белогвардейцах) лежало проклятие. Но в то же время НКВД предпочитало, чтобы о Советском Союзе рассказывали непредвзятые англичане, а не люди, известные как коммунисты. Желание советского посольства отстраниться от открыто прокоммунистических групп Смоллет представил следующим образом:
«Руководитель Отдела (печати посольства) попросил меня честно ответить, считаю ли я, что какие-то из прорусских организаций в Англии могут поставить Его Величество в неловкое положение. Я ему честно ответил, что будучи государственным учреждением, мы предпочли бы иметь дело исключительно с официальными русскими (советскими) организациями, и мой собеседник тут же заявил, причем с разрешением ссылаться на него, что посольство готово полностью (!) отстраниться от таких организаций, как Общество „Россия сегодня“, „Друзья Советского Союза“ и газеты „Россия сегодня“.
Смоллет завоевал доверие Паркера своим предложением обратиться в советское посольство с просьбой о помощи в «присылке из России специально подготовленных комментаторов, которые строго придерживались бы направления, согласованного Его Величеством и советским посольством.»
Организованная Смоллетом под девизом «Кражи идей у левых радикалов» советская пропагандистская кампания достигла огромных масштабов. 23 февраля 1943 года на торжественную встречу в Альберт-холле, посвященную 25-й годовщине Красной Армии, собрались ведущие деятели всех основных политических партий. Церковный хор исполнил славицы, выступили Джон Гилгуд и Лоуренс Оливье. Официальные плакаты прославляли советский народ и его армию. По Англии провезли несколько советских выставок. Фильм «СССР в войне» демонстрировали на предприятиях, и его посмотрели свыше миллиона человек. Министерство информации провело множество тематических встреч о Советском Союзе. Только в сентябре 1943 года прошло 34 такие встречи с общественностью, 35 – на предприятиях, 100 – в добровольных обществах, 25 – в группах гражданской обороны, 9 – в школах и в тюрьме. Би-Би-Си в сентябре выпустила в эфир тридцать передач, посвященных Советскому Союзу.
Один из консервативных партийных деятелей в Палате общин жаловался: «Демонстрируемые Министерством информации фильмы дают привлекательную картину жизни в Советском Союзе и способствуют тому, что многие меняют свое мнение о коммунизме.» Смоллет преуспел также в подавлении многих неблагоприятных комментариев о сталинских репрессиях. Министерству удалось даже уговорить издателей Джорджа Оруэлла не выпускать его сатирическое произведение «Скотный двор».
Смоллет очень тесно сотрудничал с Би-Би-Си, «утверждая… сценарии для внутреннего вещания, в которых речь шла о России.» В лице Гая Берджесса, влиятельного режиссера передач «Беседа в студии» с 1940 по 1944 год, НКВД имела мощную поддержку на Би-Би-Си. В июле 1941 года, месяц спустя после немецкого вторжения, Берджесс распространил «Проект списка „Бесед о России“, охватывающий литературу, науку, культуру, планирование экономики („Советский Союз был первым“), систему государственного устройства („В которой Советский Союз провел ряд интересных экспериментов“), внешнюю политику („При правильном подходе на эту тему можно интересно поговорить“). В предложениях Берджесса относительно бесед о советской культуре был один интересный момент, который руководство Би-Би-Си не заметило:
«Доктор Клюгендер и доктор Блант могут выступить в передаче об искусстве. Оба не коммунисты. Кристофер Хилл (член „Ол саулс“) – коммунист, но один из лучших специалистов по русской истории».
Самой примечательной акцией Берджесса на Би-Би-Си в пользу НКВД была, пожалуй, организация беседы о Восточном фронте в январе 1942 года, которую вел советский нелегал Эрнст Генри, который впервые проявил заинтересованность в «великолепной пятерке» еще в 1933 году. Он все еще работал в Лондоне под прикрытием занятий журналистикой. Генри рассказал своим слушателям, что Красная Армия победит, потому что «борется за народ, за Родину и за власть народа.» Затем Генри передал специальное послание советским разведчикам. У Советского Союза, сказал он, выступая по радио, «одна из лучших разведок в мире.» Гестапо (а по аналогии и МИ5) бессильно перед ней. У советских агентов, которые слышали Генри, сердца, наверное, зашлись от сознания того, что НКВД имеет возможность рекламировать свои успехи даже на Би-Би-Си.
Главный редактор отдела студийных передач внутреннего вещания (теперь это называется Радио–4) Джордж Барнес, позже получивший рыцарство, друг Берджесса с тех пор, как тот жил в его доме в Кембридже, стойко защищал своих сотрудников от «спекуляций, что передачи ориентированы влево», хотя и признавал, что редакторы отдела преимущественно «молодые люди, а молодые, как известно, часто сочувствуют прогрессивным силам». НКВД со своей стороны несколько расстроилось, что всегда такой объективный отдел новостей Би-Би-Си не последовал за отделом студийных передач. Весной 1943 года советское посольство направило Брендану Брекену резкий протест в связи с освещением новостной службой Би-Би-Си событий в Советском Союзе. Брекен переадресовал протест генеральному директору Би-Би-Си и ответил посольству, что хотя Би-Би-Си категорически отвергает обвинения, но понесло соответствующее наказание.
Помогая проведению советских «активных действий» в Лондоне в 1982–85 годах (и подробно информируя о них английскую разведку), Гордиевский порой обращался к прецеденту, созданному Смоллетом и Берджессом во время войны. Сколь бы хитроумными ни были «активные действия» Смоллета и Берджесса, они оказали меньше влияния, чем предполагал НКВД. Для большинства британской общественности победы Красной Армии говорили сами за себя. Советский Союз потерял под Сталинградом больше солдат, чем Англия или Соединенные Штаты за всю войну. Отдел внутренней разведки Министерства информации докладывал в начале 1943 года:
«Сколь бы успешными или даже сенсационными ни были действия на других фронтах, глаза и сердца большинства (слушателей – Пер.) обращены к нашему „великому союзнику.“ Победа под Сталинградом вызвала „большее восхищение, чем любой другой подвиг русских“. Похоже, что восхищение и признательность большинства (населения – Пер.) никогда не были столь глубокими».
После Сталинграда даже Министерство иностранных дел предпочло не обращать внимания на явные свидетельства совершенной НКВД массовой казни польских офицеров в Катынских лесах. Кампания «активных действий», проводимая в Министерстве информации по замыслу и под руководством Смоллета, стушевала различие между героизмом советского народа и сталинским режимом, но ее воздействие на британцев по сравнению с воздействием побед и жертв Красной Армии было сравнительно незначительным.
Наиболее примечательным из «активных действий», направленных на оказание воздействия на западное мнение, был, пожалуй, неожиданный роспуск Коминтерна в мае 1943 года. Основной целью этой непредвиденной и серьезной акции было укрепление на Западе образа Советского Союза как державы, которую более не волнует экспорт революции через руководство зарубежными коммунистическим партиями, но которая намерена упрочить союзнические отношения времен войны и перенести их в послевоенный мир. В интервью главе корпункта Рейтер в Москве Сталин указал на две причины роспуска Коминтерна:
а. Эта акция обнажает гитлеровские измышления о намерениях Москвы вмешиваться в жизнь других народов и «большевизировать» их. Теперь этой лжи положен конец.
б. Эта акция разоблачает клевету врагов коммунизма в рабочем движении, которые утверждают, что коммунистические партии разных стран действуют не в интересах их народов, а в по указке извне. Теперь этой клевете также положен конец.
Главная цель советской политики, сказал Сталин, это единство «всех прогрессивных сил, независимо от их партийной или религиозной принадлежности», и «будущее товарищеское объединение всех наций на основе их равенства.»
Смоллет проталкивал на Би-Би-Си и в остальные средства массовой информации мысль о том, что «при Сталине в советской политике происходит значительное изменение курса».
В то время, как политика Троцкого подразумевала обеспечение безопасности слабого Советского Союза за счет подрывных движений в других странах, руководимых Коминтерном, основой политики Сталина было и остается сохранение мощной России, поддерживающей дружественные дипломатические отношения с другими правительствами. Одновременно с этими событиями к руководству в Советском Союзе пришли люди иного типа. Идеологизированных и распропагандированных революционеров стали во все больших масштабах заменять как гражданские, так и военные специалисты в области управления и техники, которые были заинтересованы в получении практических результатов.
На самом же деле, хотя коммунистов других стран призывали обращать больше внимания на национальные проблемы с тем, чтобы после войны они могли занять лидирующее положение, Сталин вовсе не собирался освобождать их от постоянного обязательства следовать московскому курсу. Именно в то время, когда Сталин гневно отвергал все обвинения в тайном вмешательстве во внутренние дела других стран, внедрение НКВД как в Лондоне, так и в Вашингтоне достигло рекордных масштабов. Тем не менее, расформирование Коминтерна имело большой пропагандистский эффект. Сенатор Том Коннели, председатель сенатского комитета по международным отношениям, расценил это событие как гарантию того, что русский коммунизм больше не станет вмешиваться в дела других стран. «Нью-Йорк Геральд Трибюн» уверяла, что расформирование Коминтерна свидетельствует о превращении СССР из центра мирового коммунизма просто в государство, в котором правят коммунисты.


Беспокойство Сталина в 1943 году о том, какое впечатление сложится о СССР на Западе, частично объясняется его желанием перед переговорами о разделе послевоенного мира развеять опасения союзников относительно намерения СССР распространить свое влияние на Восточную и Центральную Европу. НКВД/НКГБ обеспечило ему значительное преимущество перед союзниками. И американские, и английские разведывательные службы работали значительно лучше против общего врага. Успехи советских органов в работе с Германией были скромнее достижений Ультра. Но советские разведорганы приложили значительно больше сил к проникновению в союзные страны, чем союзники – для проникновения в СССР, что, кстати, противоречит порожденному КГБ послевоенному мифу о том, что западные спецслужбы начали «холодную войну» против СССР задолго до победы над Германией. На первой встрече «Большой тройки» в Тегеране в ноябре 1943 года Сталин получал значительно больше разведывательной информации, чем Черчилль и Рузвельт. НКГБ имело достаточное количество агентов в Лондоне и Вашингтоне. Ни у СИС, ни у ОСС не было в Москве ни одного агента.
Успешно оборудовав самыми современными подслушивающими устройствами американское посольство в Москве, НКГБ разработало простой, но столь же эффективный способ подслушивания Рузвельта и его сотрудников в Тегеране. Молотов уверял, что имеет информацию о готовящемся немецком заговоре, и заявил, что американская резиденция, расположенная в миле от соседствующих советской и английской, недостаточно безопасна. Черчилль предложил Рузвельту жить в английском посольстве. Президент, не желая давать русским повода для подозрений в англо-американском заговоре, отказался и легкомысленно принял настойчивое предложение Сталина остановиться на территории советского посольства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123