— Во всяком случае, никаких новшеств и фокусов. Мы сосредотачиваем усилия на самовосстановлении организма. Все кто поступает к нам, уже наполовину выздоровевшие люди, поскольку они твердо решили сами для себя отделаться от того, что беспокоит их и мешает им жить.
— Один из ваших пациентов вчера приходил сюда. Ему было интересно, что именно я принимаю: кокаин или героин. Отсюда я сделала вывод, что он сам наркоман. Однако мне не показалось, что он уже наполовину выздоровел.
— Как он выглядел?
— Высокий, худощавый, с длинными рыжими волосами.
Доктор остался доволен таким описанием:
— Это Мэтью Корнелл. Ну что ж, значит, у него дела пошли лучше. Раньше он вообще не замечал окружающего.
— Значит, поэтому он и заявился ко мне без всякого приглашения? Так вот каким образом вы поощряете своих пациентов замечать окружающий мир.
— Я полностью полагаюсь на естественность человеческих отношений, — без капли коварства в голосе заявил доктор. — Если учитывать этот факт, то, согласитесь, любознательность имеет свои положительные стороны. Вы — наша новая пациентка, значит, вы вызываете вполне здоровый интерес со стороны остальных. И я даже доволен, что Мэтью осмелился проигнорировать существующие у нас ограничения.
— Какие же?
— На вашей двери висит огромная табличка с надписью: «Не входить».
— Я не знала.
— Надо было посмотреть.
— Но если она там, почему же Саймон Харрис вошел сюда и не обратил на нее внимания?
Доктор пожал плечами:
— Вы уверены?
— Но он же вошел.
— Без приглашения?
— Нет, сначала он поинтересовался, не лучше ли ему будет извиниться и уйти. Я не успела объяснить ему, что мне сейчас трудно принимать посетителей, как он уже очутился здесь.
— А почему же вы не успели отказать ему?
Да потому что никто не учил меня, как надо быстро и эффективно отшивать людей.
— Я не собираюсь подвергаться никакому психоанализу, доктор Протероу. Я не буду посещать группу психотерапии и участвовать в семинарах. Я не собираюсь играть в ваши игры.
— А кто сказал, что вы должны это делать?
— Я знаю, на что все это рассчитано.
— Я в этом не уверен.
— Так вот, вы спрашивали меня про того гипнотизера-шарлатана, — продолжала Джинкс, проигнорировав последнее замечание Протероу. — Он начал лечить меня от фобии, которой у меня не было. Все, от чего я страдала, так это от чувства вины перед Расселом. Ведь я так и не сумела ему помочь. Кругом было столько крови, а у него все лицо, как кровавая маска. — Она прижала пальцы к поврежденному глазу, который неожиданно дал о себе знать резкой болью. — Он хотел, чтобы я его поцеловала, — ровным как у робота голосом произнесла Джинкс. — Но я не смогла этого сделать. Потом я потеряла ребенка, и тоже было много крови… Все, что мне требовалось, это немного времени…
Она замолчала, и доктор выждал несколько минут, наблюдая, как она беспрестанно поглаживает подлокотник кресла и судорожно затягивается сигаретой.
— Так что же сделал этот врач? — наконец, подтолкнул ее Протероу.
Она удивленно взглянула на него, словно поражаясь тому, как он сам еще не догадался:
— Когда я находилась в трансе, он положил мне на лицо сырой антрекот, а потом пробудил меня. Я сразу почувствовала запах крови и мертвого мяса, и мне показалось, что это Рассел восстал из могилы и пришел ко мне, чтобы получить тот самый поцелуй. Так вот, потом прошло много времени, прежде чем я смогла что-либо есть, не ощущая при этом приступа тошноты.
— Боже всемогущий! — Доктор был потрясен. — Как же зовут этого специалиста?
Несколько секунд женщина тупо смотрела на него, а потом спохватилась:
— Что? Я, к сожалению, уже не помню.
— А где находится его приемная?
Но и этого она не смогла вспомнить:
— Где-то в Лондоне.
— Ну, ладно, это не имеет значения, — наконец, отмахнулся Протероу.
— Вы мне не поверили, да?
— У меня нет причин не доверять вам.
— Как же я могу помнить такой ужас, если ничего подобного в жизни не происходило?
Доктор промолчал.
— Вы считаете, что это я сама напридумывала, — тут же обиделась Джинкс. — Ну, почему я должна рассказывать то, чего не было?
«Потому что убийцу Рассела так и не нашли, — подумал Алан, — а чувство вины этой женщины имеет куда более глубокие корни, чем естественный отказ поцеловать изуродованное и окровавленное лицо умирающего мужа».

В лесах Ардингли обнаружены трупы
Вчера в графстве Гемпшир, в Арлингских лесах были найдены тела мужчины и женщины. Причины смерти пока не установлены, но полиция не исключает возможности убийства. «Мы обращаемся за помощью с целью установить личности погибших, — заявил один из полицейских чинов. Предположительно, смерть наступила 10 — 12 дней назад, но за это время никто не обращался с заявлением об исчезновении людей, подходящих по описанию».
Мужчина: рост 6 футов 1 дюйм, среднего телосложения, возраст 30 — 40 лет, волосы прямые, светлые. Одет в желто-коричневые хлопчатобумажные брюки, клетчатую рубашку и темно-зеленый, в «рубчик», джемпер.
Женщина: рост 5 футов 4 дюйма, худощавого телосложения, возраст 30 — 40 лет, волосы короткие, темные. Одета в синие джинсы и темно-синюю рубашку с коротким рукавом.
Полиция пребывает в недоумении, как тела могли оказаться в данном месте. Тот же самый полицейский заявил, что им не удалось обнаружить никаких оставленных без присмотра машин. К тому же место, где были найдены тела, находится далеко в стороне от автобусных маршрутов. Полиция предполагает, что кто-то мог подвозить пару, подходящую под описание, и просит водителя или свидетелей откликнуться. Возможно, мужчину и женщину видели голосующими на дороге.
Полиция не отвергает также и версию самоубийства, хотя настораживает тот факт, что на месте происшествия не обнаружено никаких документов.
«Это несколько необычно, — прокомментировал один из следователей. — Мы рассчитывали найти что-нибудь вроде сумочки или бумажника».
Леса продолжают обыскивать на предмет нахождения улик или вещественных доказательств.
Миссис Мэри Хьюз 73 лет, которая обнаружила тела, прогуливаясь со своим джек-рассел терьером по кличке Пепита, приходит в себя после легкого сердечного приступа. Ей пришлось пробежать больше мили до ближайшего телефона, чтобы сообщить в полицию. Она считает, что причиной приступа явилось сильное переутомление.
«Мне не следовало так торопиться, учитывая, что я уже пожилая женщина, — заявила миссис Хьюз. — Только потом я сообразила, что тела все равно никуда не убегут. Я просто старая дура».
«Уэссекс Пост», 24 июня.
Глава шестая
24 июня, пятница.
Дом священника, Литтлтон-Мэри, Уилтшир.
11 часов утра.
Из окон своего кабинета преподобный Чарльз Харрис наблюдал, как белый «роллс-ройс» — регистрационный номер KIN6 — медленно въезжает в ворота и останавливается прямо у входной двери его дома. Номер машины говорил сам за себя, так как золотистый правый винт, крепящий его, превращал цифру "6" в букву "G", и все получившееся слово KING, то есть «король», как бы подчеркивало исключительное положение хозяина авто.
Чарльз всегда удивлялся, как это Джинкс умудрилась не попасть под влияние такого претенциозного до вульгарности семейства. Его отвращение еще больше возросло, когда шофер, предупредительно распахнув заднюю дверцу, помог выйти Бетти Кингсли. С Адамом Чарльз еще мог как-то общаться, но Бетти — совсем другое дело. Особенно сейчас, когда по ней было видно, что она всю дорогу усердно прикладывалась к бутылке. Вздохнув, преподобный Чарльз Харрис открыл дверь своего кабинета и позвал жену:
— Кэролайн, у нас гостья. Только что приехала Бетти Кингсли.
Миссис Харрис появилась в дверях кухни. Ее худое лицо выражало самые мрачные предчувствия:
— Я не хочу с ней встречаться, — сходу заявила супруга Чарльза. — Я этого не выдержу. С ней и по телефону невозможно нормально разговаривать. Вот увидишь, она сразу же начнет орать на меня еще с порога.
— Похоже, у нас нет никакого выбора.
— Есть! — огрызнулась миссис Харрис, не в силах больше сдерживать себя. — Не существует пока такого закона, который предписывал бы нам открывать дверь всем подряд. Вряд ли мы виноваты в том, что Лео предпочел именно нашу дочь. — В прихожей прозвенел звонок. — Не обращай внимания, — зашипела миссис Харрис на мужа. — Я не собираюсь выслушивать разглагольствования этой визгливой вульгарной женщины в своем собственном доме.
Но Чарльз был старомодным мужчиной с такими же старомодными манерами. Он только покачал головой, как бы порицая свою не на шутку разошедшуюся супругу, и поплелся через холл открывать дверь.
— Здравствуйте, Бетти, — поприветствовал он гостью. От миссис Кингсли сильно пахло джином, и помада на ее губах была с одной стороны смазана почти до подбородка. «Все же есть что-то грустное в постаревшем лице, покрытом толстым слоем косметики, — размышлял священник, — как и в расползшейся фигуре, втиснутой в молодежный наряд. Для нее процесс старения становится ужасным, поскольку алкоголь лишил эту женщину остатков мудрости, и теперь в ней не осталось ничего, что можно было бы назвать привлекательным».
Бетти воинственно оттолкнула Чарльза в сторону, намереваясь сразу же наброситься на Кэролайн. При этом она умудрилась боком удариться о журнальный столик орехового дерева, стоявший у входа, и расплескать воду из вазы с цветами.
— Это ваша дочь-проститутка довела Джинкс до самоубийства, а не я и не ее папочка! — зарычала Бетти, тыча пальцем в сторону миссис Харрис. — Ей и в голову бы не пришло лишать себя жизни из-за нас. Я просто возмущена, миссис Чистенькая-и-Всемогущая! Вы можете говорить, что угодно, если речь идет обо мне, и ругать меня, но правда заключается в том, что винить во всем следует вашу драгоценнейшую Мег!
Кэролайн бросила беспомощный взгляд в сторону мужа. «Это ты виноват, — говорили ее глаза, — поэтому сделай же что-нибудь». Но он только неопределенно пожал плечами и удалился, оставив женщин сражаться наедине друг с другом.
— Я не понимаю, почему должна все это обсуждать с вами! — взвизгнула миссис Харрис. — На нас и без того уже вылили достаточно грязи!
— Да, Мег всегда говорила, что ее мать — порядочная сучка, которая предпочитает заметать весь мусор под ковер, но только не выносить свои грязные тайны на суд общественности. — Бетти положила на столик свой мясистый кулак и заговорила тоненьким голоском, изображая Кэролайн: — «Почему я должна все это обсуждать с вами». — Она перевела дыхание и продолжала, кипя от возмущения и злобы. — Когда это вас устраивало, вы прекрасно обсуждали со мной любую тему. «Что вы, Бетти, не надо обвинять Мег, может быть, вы тоже где-то промахнулись. Джинкс нужна настоящая мать, с которой она могла бы поговорить по душам». — При этом она так шарахнула по столику кулаком, что ваза с цветами угрожающе закачалась. — У нее есть мать, черт возьми! И эта мать — я!
— Возможно, она мечтала совсем не о такой, — ледяным тоном заметила Кэролайн. — Вы вели себя возмутительно, беседуя со мной по телефону, Бетти. Вы назвали нас убийцами, еще не зная, жива Джинкс или нет. И чего вы сейчас от меня добиваетесь? Чтобы я согласилась с вами? Мы с Чарльзом еще не оправились после новостей о том, что Лео бросил Джинкс и увлекся Мег, как тут вы начинаете названивать и сыпать оскорблениями. Для нас это было настоящим потрясением.
— Так где же ваши извинения? Извинения, вот что мне нужно от вас! Или вы настолько возвысились, что до этого никак не можете уже снизойти? — На ее сильно подведенных глазах заблестели слезы. — Вы знаете, какие сплетни сейчас ходят? Свадьбу отменили из-за того, что сэр Энтони Уолладер не позволил своему сыну жениться на дочери Кингсли. А почему? Потому что мы, видите ли, простолюдины! — Она сглотнула, чтобы слезы не давили ей горло. — Но во всей бочке меда есть только одна поганая ложка дегтя, и я собираюсь сделать это достоянием общественности. Это ваша Мег, которая снимает трусики каждый раз, как только ей за это заплатят!
Кэролайн сжала губы, которые теперь стали напоминать уродливую лошадиную подкову, но прежде чем она смогла подыскать достойный ответ, в прихожей возник преподобный Харрис. Он ухватился рукой за плечо Бетти и развернул женщину лицом к себе.
— Неужели это правда, Бетти? — Он извиняюще улыбался. — Мы почти ничего не знаем. Только то, что смогла сказать нам Мег по телефону, да и этого, по правде, очень мало. Получилось, что Лео предпочел ее, и они уезжают во Францию.
Миссис Кингсли нервно задергала толстыми губами:
— Только почему я и мои мальчики должны страдать из-за того, что ваша дочь трахается с кем не попадя? — пьяным голосом пробурчала она. — Адам без конца твердит, что это мы своим поведением испортили будущее Джинкс, но я не понимаю, при чем тут мы. Лео — настоящий подлец, как, впрочем, и его папочка, но мы-то сами ничего плохого не сделали. — Она глубоко вздохнула. — Нашей вины нет, — повторила она через несколько секунд. — Мег просто обзавидовалась. Она всегда была такой. Она ведь затаскивает в кровать всех, кто нравится Джинкс. По-моему, это знает уже каждый. Кстати, с Расселом она тоже спала, если вдруг для вас это будет откровением.
Сраженный таким известием, Чарльз повернулся к супруге, но миссис Харрис не стала встречаться с ним взглядом, и ему оставалось только тихо пробормотать:
— Простите, я действительно не знал этого…
24 июня, пятница.
Лаборатория судебной медицины
Министерства внутренних дел, Гемпшир.
11 часов 30 минут утра.
Доктор Роберт Кларк, патологоанатом Министерства внутренних дел, с искренним сочувствием посмотрел на троих полицейских и, на ходу снимая маску и перчатки, вывел их из лаборатории в свой кабинет.
— Да, зрелище не слишком приятное, — согласился он, открывая окно и впуская в комнату такой приятный уличный воздух, — но поймите сами: чтобы уничтожить личинок и привести останки в надлежащий вид для дальнейшего их исследования, единственное, что можно сделать — это упаковать все хозяйство в мешки для трупов и обработать их специальным аэрозолем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61