В неярком красном свете габаритных огней он осмотрел траву за машиной, в страхе увидеть скорчившуюся фигуру, но там никого не оказалось. — Я знаю, что вы меня слышите, — продолжал доктор, вглядываясь в темноту впереди. Затем он осторожно обошел машину и встал у дверцы со стороны пассажирского сиденья. Рано или поздно ей придется выйти из укрытия. — Мне кажется, что вы меня обманываете, Джинкс. Ваша амнезия ненастоящая, и я ни на секунду не верил, что вы пытались покончить с собой. Все было подстроено, это же очевидно. Вы просто хотели вернуть отца на свою сторону. Черт возьми, у вас это здорово получилось, даже если вам пришлось для этого перенести больше, чем вы предполагали. Может быть, теперь вы мне все расскажете? — Он выждал несколько секунд. — Должен предупредить вас, сейчас я чертовски зол, и настроение мое ничуть не улучшается, если я вынужден теперь торчать здесь, потому что моя пациентка задумала сыграть со мной в какую-то дурацкую игру. Только не думайте, что я смирился и собираюсь оставить вас здесь. Стоит вам шелохнуться, как я вас тут же поймаю. Ну, вы выйдете ко мне, или мы тут так и будем стоять до рассвета? Выбор за вами.
Внезапно совсем рядом с собой он заметил какое-то движение. Все произошло так быстро и неожиданно, что доктор оторопел. Он рванулся было в сторону, но тут же оглушающая боль обожгла его плечо. В этот момент тяжелая кувалда обрушилась на него. Он едва успел увернуться от второго такого же страшного удара и, обежав капот машины, моментально юркнул внутрь автомобиля. Инстинкт самосохранения заставил его в ту же секунду захлопнуть дверцу. Но как только он включил заднюю передачу, кувалда обрушилась на ветровое стекло, разбив его вдребезги.
* * *
Эми Стонтон посмотрела на часы.
— И к чему доктор Протероу придумал все эти получасовые проверки? — ворчала сестра. — Девушка прекрасно спит уже с десяти вечера.
— Наше дело — не спрашивать, а выполнять, — резонно заметила Вероника Гордон. — И побыстрее заканчивай пить свой чай. Пять минут ничего не решают.
* * *
Доктор не мог определить, обливается его лицо потом или кровью. Он испытывал внезапный взрыв эмоций и плохо соображал, подав машину задним ходом в траву. Перед ним возникла какая-то нереальная фигура. Это был силуэт мужчины, который тут же растворился в темноте как раз в тот момент, когда «уолсли» врезался в ствол старого дуба. Что за чертовщина тут происходит?
* * *
Дверная ручка в палату номер двенадцать дернулась, и в комнату заглянула чернокожая сестра. Она принялась вглядываться в темноту. Ей показалось, что она услышала какой-то подозрительный звук. Испугавшись, Эми хотела сразу же включить верхний свет.
— С вами все в порядке, дорогая моя? — Не дождавшись ответа, она повернула выключатель, и в залившем палату свете увидела Джинкс, лежавшую на смятых простынях. Одно из окон оказалось открытым, и занавески затрепетали на сквозняке. Быстро подбежав к окну, она плотно закрыла его, затем вернулась к кровати и заботливо пощупала лоб Джинкс.
Как будто получив электрический разряд, мисс Кингсли резко села на кровати, судорожно открывая и закрывая рот, словно ей не хватало воздуха. Она не может дышать… Господи всемогущий, она не может дышать… В отчаянии Джинкс схватила себя за горло, пытаясь убрать невидимую заслонку, не пропускающую к ней воздух. Это земля, кислая грязь… и она убивает Джинкс… Не-е-ет! Женщина соскочила с кровати и, кинувшись в ванную, вывернула до отказа кран холодной воды и сунула голову под ледяную струю. Еще некоторое время она жадно хватала ртом воздух, а вода — такая холодная и такая родная — уносила прочь привкус смерти.
— Девочка моя, Господи! — хрипло вскрикнула сестра. — Что с вами? Вам плохо? Что вы принимали? Почему вы одеты? Вы же крепко спали, когда я сюда приходила в прошлый раз.
Джинкс осела на пол и взглянула на Эми покрасневшими глазами.
— Мне приснился сон, Эми, — прошептала она. — Это был только дурной сон.
— Ох, и напугали же вы меня! Так нельзя! Ну, подождите, я все про вас расскажу доктору Протероу. Я-то думала, что вы давно спите. — Она ударила себя в грудь. — Я думала, что у меня сейчас сердце остановится. И зачем вы открыли окно? После девяти вечера у нас разрешено оставлять только форточки. Таковы правила. Что вы задумали?
Джинкс поджала колени к груди, сворачиваясь в комочек на кафельном полу.
— Ничего, — тихо ответила она.

Тела, обнаруженные в лесу, опознаны
Вчера вечером полиция Гемпшира подтвердила, что два тела, обнаруженные в четверг в лесах Ардингли близ Винчестера, были наконец-то опознаны. Ими оказались Лео Уолладер, 35 лет, и Мег Харрис, 34 года. Полиция считает, что эти люди были убиты.
Тело Лео Уолладера было опознано отцом убитого, сэром Энтони Уолладером, 69 лет, который в настоящий момент возмущен «бездействием полиции».
«Я опознал тело моего сына в субботу утром, — заявил сэр Энтони, — но с тех пор полиция Гемпшира ни разу не связалась со мной. Они объяснили мне, что мой сын и его подруга были убиты примерно две недели назад. Тем не менее, они не торопятся расследовать это преступление. Мать Мег, которая живет в Уилтшире, также расстроена летаргией, в которой пребывают стражи порядка. Мы полагаем, что это происходит оттого, что обе семьи проживают за пределами графства, где было совершено убийство. Если бы дело поручили полиции Суррея, я был бы больше уверен в успехе».
Уже не секрет, что Лео Уолладер был помолвлен с Джейн Кингсли, дочерью Адама Кингсли из Хеллингдон-Холла, председателя компании «Франчайз Холдингз». Однако свадьба была отменена из-за того, что Лео передумал, и собирался жениться на подруге Джейн, Мег Харрис.
Позднее мисс Кингсли попала в таинственную автомобильную аварию на заброшенном летном поле в Гемпшире. Полиция полагает, что это была неудачная попытка самоубийства. Тем не менее, хотя анализы показали наличие алкоголя в крови жертвы, полиция Гемпшира до сих пор не выдвинула против Джейн Кингсли никаких обвинений.
Первый муж Джейн Кингсли, Рассел Лэнди, был до смерти забит кувалдой 10 лет назад, однако убийцу так и не нашли. Хотя полиция Гемпшира отказывается сообщить, как именно были убиты Лео Уолладер и Мег Харрис, сэр Энтони уверяет, что его сын и его подруга были также забиты кувалдой.
«Это было жуткое зрелище, — прокомментировал он свое посещение морга. — Я боюсь даже подумать о том, что сейчас испытывает миссис Харрис».
«Сейчас у нас слишком мало сведений, чтобы успешно развивать расследование, — сказал старший детектив гемпширской полиции Чивер. — Однако мы проверяем каждую версию. Мне очень жаль, что сэр Энтони так о нас отзывается, и могу его заверить, что мы не оставим камня на камне до тех пор, пока не разыщем убийцу его сына».
Старший детектив Чивер также заметил, что не может утверждать, что орудием убийства была именно кувалда.
«Тела пролежали в лесу десять дней, прежде чем были обнаружены, — поясняет он. — При таких условиях сложно быть абсолютно уверенным в том, как и когда было совершено преступление».
«Таймс», 28 июня.
Глава четырнадцатая
20 июня, вторник.
Клиника Найтингейл, Солсбери.
1 час ночи.
Двое полицейских с неподдельным отвращением изучали разбитое стекло «уолсли» и искореженный багажник. Машина одиноко стояла у ворот, куда ее переставил Алан сразу после того, как понял, что если не предпримет срочных действий, то его плечо придется вправлять уже под общим наркозом в ближайшем травмопункте. Он так отчаянно сигналил, словно уже прозвучала труба архангела, зовущая на страшный суд, и на этот рев выбежал ночной охранник. Протероу тихо расплакался, а уже потом Вероника Гордон, женщина с мощными руками и крепкими нервами, вправила сустав. Алан прекрасно понимал, что находился буквально на волосок от гибели.
— Дело уголовное, — наконец, заключил один из полицейских, освещая поврежденный автомобиль фонарем. — Сколько раз он по нему ударил?
— Один, — сразу же ответил Алан, поддерживая локоть левой руки ладонью и не надеясь на бинт, который выполнял роль перевязи. — Багажник я разбил, когда дал задний ход, пытаясь отделаться от преступника. Но меня больше интересует не машина, а тот факт, что он два раза бил по мне.
— И все же, сэр, — уныло произнес полицейский, — похоже, что ваша машина пострадала куда больше, чем вы сами.
— Вы мне напомните попозже, и я вам покажу снимки вывихнутых суставов, сделанные через полчаса после нападения, — сухо предложил доктор, — и попробуйте потом заявить, что машина пострадала больше. — Он провел их внутрь клиники, и они направились к нему в кабинет. Доктор проковылял к столу и осторожно опустился на краешек стула. — Я думаю, вам пришло в голову, что он до сих пор может находиться на территории клиники.
— Эта вероятность ничтожно мала, сэр. Особенно если учесть, какая тщательная проверка была уже проведена.
Наряд полиции, получив экстренный вызов, подъехал через десять минут. После того как доктор Протероу описал все случившееся, начался обыск. Алан пояснил, что он увидел в темноте лицо и, остановившись, вышел проверить, кто же это был. Полиция тут же выдвинула теорию, что человек, попавший на территорию больницы, явно замышлял кражу и собирался проникнуть внутрь, а доктор его спугнул. Тем не менее, тщательная проверка всех окон и дверей не принесла успеха. Нигде не было найдено и малейших следов предполагаемого взлома.
— Мы не можем обвинять в случившемся вашу охрану, сэр, — заявил пожилой полицейский, недовольно хмурясь. — А отсюда следует, что он не слишком близко подходил к больнице и мало о ней знает. Если он решился на кражу со взломом, он не мог предположить, насколько будет трудно проникнуть внутрь. Так вы уверены, что не узнали то лицо? Иначе нам непонятно, почему он решил напасть на вас. Если бы этого не произошло, то и преступления бы не было. Его бы поймали сразу же, как только он попытался бы проникнуть в больницу. Но его там не было, это подтверждает ваш охранник, который дежурил внизу у стола администратора с десяти часов вечера.
— Да, уверен. Понимаете, я вообще потом подумал, что это лицо мне просто померещилось, пока не получил удар кувалдой. Я и предположить не мог, что он успел подобраться так близко ко мне. Я ровным счетом ничего не слышал. Правда, я оставил двигатель включенным, так что практически не мог услышать его шаги.
— Вы не можете предположить, какова была вероятная причина нападения на вас?
Но Алан только отрицательно покачал головой:
— Разве что он знал, что я доктор, и подумал, будто у меня в машине могут быть наркотики. Я об этом все время размышляю, но ничего более путного пока что в голову не приходит. «Завтра у меня будет полно времени, — прикидывал доктор, — чтобы припомнить, было ли то лицо Джинкс, которое он увидел в свете фар, или же это мое воображение заставило увидеть образ Джинкс, который не выходил у меня из головы весь вечер».
— Может быть, это кто-то из ваших бывших пациентов, который мог узнать вашу машину?
— Я об этом как-то не подумал. Но эта версия не годится, потому что о наркотиках я говорю с пациентами сразу же, как только они поступают в клинику. Я ясно даю им понять, что наркотических средств я получаю минимальное количество, и все они находятся вон в том сейфе. — Он кивком указал на металлический шкаф в углу кабинета. — Все они прекрасно знают, что я никогда не вожу с собой в машине такие лекарства.
Один из полицейских присел в кресло и вынул из кармана блокнот:
— Ну, что ж, мне необходимо записать кое-какие подробности. Вы говорите, что он убежал после того, как разбил вам стекло. Значит, у вас было достаточно времени, чтобы запомнить его внешность.
Алан вынул салфетку из коробки, стоящей на столе, и промокнул лицо, на котором до сих пор кровоточили ранки от попавших в кожу осколков стекла:
— Вообще-то, я не слишком хорошо успел его рассмотреть. Я пытался поскорее переключиться на задний ход и уехать, и все это мне приходилось делать одной рукой, поэтому я и сконцентрировался на этом маневре.
— Опишите его, как вы помните, — попросил полицейский.
— Он немного пониже меня, примерно пять футов и десять или одиннадцать дюймов. Скорее всего, среднего телосложения. Во всяком случае, не грузный, это точно. Одет во все черное.
Полицейский ждал, что доктор продолжит свой рассказ, и держал ручку наготове. Но тот молчал, и детективу пришлось поднять голову:
— Понимаете, более подробное описание нам бы очень помогло, сэр. Например, какого цвета, допустим, у него шевелюра?
— Не знаю. Как мне помнится, у него на голове была лыжная шапочка, знаете, такая, с прорезями для глаз и носа. Все, что я увидел, это человека, полностью облаченного во все черное с головы до пят. А в руках у него — здоровенная кувалда.
— Да, все это правильно… Ну, тогда, может быть, вы все же вспомните подробнее, во что именно он был одет? Например, какого покроя была на нем куртка или свитер, или что-то другое?
Алан снова покачал головой:
— Не знаю. — Он заметил, как в глазах полицейского засветилось легкое раздражение и нетерпение.
— Послушайте, — теперь доктор сам начинал злиться. — Было очень темно. Я выхожу из машины, а в следующий момент осознаю, что рядом стоит какой-то ублюдок, который явно хочет пустить меня на фарш. Честно говоря, я как-то не подумал о том, что стоит обратить внимание на его вечерний туалет.
Полицейский подождал еще немного.
— Ну, хорошо. Но когда вы уже сели в машину, а он побежал прятаться, тут-то вы имели возможность разглядеть его?
— Все произошло достаточно быстро. Все, что я могу вам сказать, так это то, что он был одет во все черное.
— Этого не слишком много, чтобы начать расследование, сэр.
— Я знаю! — вспылил доктор.
Наступила неловкая пауза.
— Тем не менее, вы убеждены, что на вас напал мужчина. Почему? Он вам что-нибудь сказал?
— Нет.
— А не мог ли нападавший оказаться женщиной?
— Теоретически мог, но я в это не верю. Все в нем: форма тела, сила, агрессия, — говорило о том, что передо мной мужчина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61