https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/Ideal_Standard/
— Но только пока сам не испытаешь этого, не поймешь, какими неуместными и жалкими кажутся все слова.
— Мы можем только посочувствовать вам, сэр, — кивнул Фрэнк, ободряюще похлопав молодого человека по плечу. — В нашей работе с такими ситуациями приходится сталкиваться сплошь и рядом. Очень много грусти и печали, поэтому слова действительно подыскать очень трудно.
Как ни странно, эти избитые выражения немного успокоили Саймона. Возможно, его утешило хотя бы то, что в такие трудные минуты не он один вынужден произносить всевозможные банальности. Он положил руки на стол и начал вертеть очки.
— Отец не хотел, чтобы мама слушала меня, — объяснил он, — потому что она, в общем-то, практически и не знала Мег. — Она была в курсе того, что у Мег имелась целая армия мужчин-поклонников, но утешала себя тем, что это редкие и случайные связи. — Он тут же решил поправиться. — Ну, конечно, они были случайными, но не в том понимании. Наверное, Мег вам показалась уж слишком неразборчивой в связях, но это ложное впечатление. Кстати, слово «неразборчивая» мы применяем только в отношении женщин. — Он неуверенно улыбнулся. — Я не знаю, как это вам объяснить. У нас у всех в голове уже давно живут предрассудки. Мег надо было знать лично. Она была по-своему невинной особой. Моя сестра представляла собой самое жизнерадостное существо, какое мне только приходилось видеть. Она вовсю наслаждалась жизнью и старалась взять от нее все.
Фрейзер заинтересованно поднял голову:
— Мне кажется, вы хотите убедить нас в том, что Мег любила заниматься сексом, но при этом и думать не хотела о серьезных отношениях и, в частности, о браке? Вы считаете, что в наши дни это такое уж редкое явление?
— Нет, — с облегчением вздохнул Саймон. — Но вы поймете меня, если только представите себе, как бы к этим словам отнеслась моя мать. Она настоящая пуританка. — Он замолчал.
Фрейзер выжидающе посмотрел на Саймона, а потом, уловив одобрительный кивок Чивера, заговорил сам:
— Дело в том, сэр, что у нас сложилось несколько другое впечатление: это ваш отец придерживается чересчур строгой морали. Он постоянно говорит о том, что надоедал Мег своими проповедями. Кроме того, это именно из-за него Мег в раннем возрасте ушла из дома. Он не отрицает чтение им нотаций своей дочери, даже когда они разговаривали по телефону. Ваша мать знала об аборте, который сделала Мег, а отец все это время пребывал в полном неведении. Вы уверены, что она так уж ничего и не знала о своей дочери?
Саймон упрямо кивнул:
— Да, и мне кажется, что вам все же придется поверить мне на слово. Мама предпочитает думать, будто знала, какую жизнь вела Мег, но это не так. Дело в том, что моя сестра постоянно обманывала ее, потому что не хотела расстраивать.
— Получается, что и аборт — это тоже ложь?
— Нет, аборт был. Но она не рассказывала о нем до тех пор, пока они не поругались из-за Лео. Это одна из причин, почему я рассердился на нее. Если бы она спокойно поговорила с ними с глазу на глаз, а не кричала по телефону, что это только ее жизнь и она одна принимает решения, что ей делать, может быть, они не приняли бы известие о Лео настолько трагически и не ругались бы. — Он взял очки со стола и принялся раскачивать их взад-вперед, завороженно следя за движением этого своеобразного маятника. — Они наговорили друг другу всяких гадостей, о чем потом, я уверен, сожалели.
Фрейзер вопросительно взглянул на старшего детектива, а потом обратился к Саймону:
— Вы говорили, что известие о ее романе с Лео вызвало трения между родителями?
Молодой священник снова принялся тереть переносицу.
— Это напоминало какой-то кошмар, — кивнул он. — Вся беда в том, что Мег сознавала подлость своих поступков, поэтому она оборонялась, как могла. Отец, разумеется, сразу же обвинил ее в предательстве Джинкс, а мама тут же выдвинула предположение о том, что Мег уже вовсю спит с Лео. Моей сестре надо было просто извиниться и оставить все, как было. — Он уныло поглядел на сержанта. — Но мы же никогда так не поступаем, верно? Мы всячески пытаемся оправдать себя, даже когда совершаем гадости.
— И что же она сказала?
— Мне она пересказывала эту ссору уже потом. Она позвонила в обед, но мама успела связаться со мной раньше, поэтому я уже был разъярен на Мег. — Он промокнул глаза платком. — Мы все наговорили лишнего в тот день, но теперь уже поздно что-либо менять. — Он сделал несколько вдохов через нос. — Насколько я понял, она обозвала отца лицемером, который втайне мечтает о каждой юбке, включая саму Мег и Джинкс, но ему при этом не хватает смелости признаться в этом. А маму она сравнила с ханжой, которая ненавидит всех и каждого, кто получает удовольствие от занятий сексом. Мег рассказала ей об аборте, чтобы убедить мать в том, что на свете существуют женщины, которые имеют половые сношения не только для того, чтобы обзавестись потомством. — Только сейчас он заметил, что в глазах Фрейзера вспыхнул неподдельный интерес.
— Я всего лишь рассказываю вам то, что говорила сама Мег, — пробурчал он уставшим голосом, обращаясь к сержанту. — Я не говорю, что все это соответствует действительности. Она защищалась, и поэтому была вынуждена надавливать на их слабые места. Да, моя мать придерживается строгой морали и порицает отношение современной молодежи к сексу, но при этом она сама вовсе не фригидна. Отец очень уважает и любит Джинкс, у них общий интерес к классической литературе, но он никогда не домогался ее, как женщины. У него и мыслей таких не возникало. Если бы Мег позвонила из Франции или Джинкс не врезалась в столб, то буря разразилась бы через пару дней. Но события пошли своим чередом, и родители сразу же принялись обвинять друг друга в том, что, по их мнению, явилось их ошибкой, а именно то, что Мег своровала жениха у своей подруги, а та, в свою очередь, решила покончить жизнь самоубийством. Вы должны понять, в какой невероятной ситуации они оказались. Ну, а семье Джинкс нужны были козлы отпущения. А кого же еще можно было обругать в данных обстоятельствах, как не моих несчастных родителей? Вот им и пришлось выслушивать всевозможные оскорбления.
Фрейзер кивал, задумчиво перелистывая страницы своего блокнота:
— А вы были в курсе аборта вашей сестры еще до того, как об этом узнала мать?
— Да.
— И когда же это произошло?
— Очень давно. Она только-только вернулась из Оксфорда. После того случая она стала весьма осторожной.
— Вам известно, кто был отцом ее ребенка?
— Нет. Но, мне кажется, она и сама не могла бы с уверенностью назвать его имя.
— И она сразу же вам рассказала о своих проблемах?
Он кивнул.
— Да. Я сам отвез ее в больницу.
— И вы одобрили ее поступок?
Впервые за все время беседы Саймон улыбнулся:
— Какое это имеет значение?
— Но у вас все же было свое мнение на этот счет, сэр?
— Как это ни смешно, не было. Когда дело касалось Мег, у меня не могло быть собственного мнения. Она просто не стала бы выслушивать его.
Наконец, Фрейзер отыскал нужную страницу:
— Вы сказали: «Давайте, я расскажу вам то, о чем просил меня отец. Он беспокоится о том, что вы можете подозревать Джинкс Кингсли в убийстве». Вы не могли бы подробнее расшифровать свои слова?
Саймон кивнул:
— Видите ли, сейчас моя мать обвиняет Джинкс в убийстве Мег и Лео, и отец боится, что вы поверите ей. — Он вопросительно посмотрел на полицейских, но никакой реакции на эти слова не последовало. — Но Джинкс никогда бы не стала так поступать. Они с Мег были даже не подруги, а самые настоящие сестры.
— Тогда у Джинкс было еще больше поводов сердиться на Мег за кражу ее жениха, — предположил Фрейзер. — Или вы считаете, этот поступок никак не расстроил мисс Кингсли?
— Она так говорит. Я был у нее в больнице в среду, и она с уверенностью заявила мне, что совсем не обижается на Мег. Больше всего ей хотелось, чтобы о ней перестали беспокоиться.
— Не забывайте, что мисс Кингсли страдает амнезией, сэр. Как она может быть уверена в своих чувствах? Особенно в тот момент, когда все это выяснилось?
— Не знаю, сержант, но я склонен ей верить. Так же, как и мой отец. — Он подался вперед, чтобы его слова прозвучали еще выразительнее и доходчивее. — Мы знаем ее уже много лет, и даже не можем предположить, чтобы она была способна на убийство. Разумеется, это не она разделалась с Расселом. Тот день они с Мег провели вместе. Сестра и явилась для нее чем-то вроде алиби.
Старший детектив в задумчивости кивнул.
— Вы сказали, что ваш отец обвинил Мег в предательстве Джинкс. Если я вас правильно понял, то вы тоже сердились на сестру за это?
— Да. Джинкс не заслужила того, чтобы с ней так подло поступили. Ей и без того пришлось очень многое пережить. И тем не менее она не озлобилась. Это очень благородная и великодушная женщина. — Он кивком указал в сторону церкви, расположенной через дорогу. — Она помогла отцу с его фондом пять лет назад, а потом уговорила мистера Кингсли помочь сиротам. Джинкс очень хороший человек.
Фрэнк согласно улыбнулся:
— Вы очень высокого мнения о мисс Кингсли.
— Очень.
— Намного выше, если сравнить ее, скажем, с вашей сестрой. Люди, которые обожают развлечения, как правило, бывают самолюбивы и даже эгоцентричны. Нередко именно такие личности становятся «черной овцой в стаде».
— Да, — просто ответил он, взглянув на Чивера. — Мег была именно такой.
Глава тринадцатая
27 июня, понедельник.
Клиника Найтингейл, Солсбери.
1 час 15 минут дня.
Алан почувствовал, что Джинкс осознала тот факт, что раскрыла слишком многое о себе самой. Теперь он думал о том, удастся ли ему вообще когда-нибудь узнать о ней что-нибудь еще.
— Вы сказали, что ваш отец хочет забрать вас, но только забыли добавить, что же вы сами думаете по этому поводу.
Она положила подбородок на руки и тревожно посмотрела на доктора. Было в этом жесте что-то искусственное.
— Я объяснила ему, что все равно уеду в Ричмонд и позабочусь о том, чтобы он больше никогда не вмешивался в мою жизнь. Но теперь я чувствую себя не так уверенно. Мне становится тревожно.
Он удивленно усмехнулся:
— Отчего же? Я бы не мог вам посоветовать лучше того, что вы сами ему сказали. Вам должна быть предоставлена свобода сделать свой собственный выбор.
— Как бы мне хотелось, чтобы вы все поняли правильно, — беспомощно пробормотала Джинкс. — Не мою свободу он собрался урезать, а вашу. Если только Адам подумает, что вы решили как-то нарушить его указания… — Она неопределенно пожала плечами, так и не закончив фразу.
— Вы напрасно так волнуетесь, — поспешил успокоить ее доктор. — Ну, что он может со мной сделать?
— Свою империю он выстроил не на личном обаянии, доктор Протероу. Если он на что-то решится, то будет действовать очень быстро и безжалостно. И постарается сделать так, чтобы больше никаких неприятных мыслей вы не смогли мне внушить.
— Я еще раз повторю свой вопрос. — Алан смотрел на женщину с нескрываемым любопытством. — Что он может со мной сделать?
— То же самое говорил и Рассел. — Она замолчала. Хотя могла бы добавить «и Мег, и Лео», но не стала.
* * *
Алан набрал номер телефона отца Мэтью Корнелла.
— Нет-нет, — сразу же успокоил его доктор. — У Мэтью дела идут хорошо. Мне бы просто хотелось немного проконсультироваться с вами по совершенно отвлеченному вопросу.
— Говорите.
— Что вам известно об Адаме Кингсли, председателе компании «Франчайз Холдингз»?
— Я же адвокат по уголовным делам, — напомнил мистер Корнелл, — а не биржевой маклер.
— Вот поэтому я и решил позвонить именно вам, — пояснил Алан. — До меня дошли слухи, что он начинал свою карьеру как мошенник из Ист-Энда. Мне хотелось бы узнать, насколько все это верно.
— Понимаю. — Последовала небольшая пауза. — Ну, хорошо. Если верить тем же слухам, то он проявлял большую активность в 50-е и 60-е годы наравне с братьями Крэй и семьей Ричардсон. Однако он старался не высовываться, и при первой же возможности сделал свой бизнес легальным. Против него никогда не выдвигались обвинения, потому что он сразу же принял все законы мафии, создал буферы между собой и своими головорезами. Но это конфиденциально, Протероу, широкой общественности совсем не обязательно знать такие подробности. В прошлом он дважды выигрывал тяжбы с прессой, когда журналисты были настолько глупы, что публиковали на потребу толпе совершенно лишнюю информацию.
Алан машинально рисовал какие-то закорючки в своем блокноте и размышлял над тем, как ему лучше сформулировать следующий вопрос.
— Ну, а как он сейчас управляет своими делами?
— Зачем вам это? Вы решили вложить свои сбережения в акции «Франчайз Холдингз»?
— Не исключено, — солгал Протероу.
— Время от времени всплывают слухи о том, что он применял нетрадиционные методы для приобретения некоторых домов в районе доков. Но это, как мне кажется, чистые домыслы. Сейчас его бизнес абсолютно безопасен и надежен. Между прочим, — признался адвокат, — я и сам кое-что вложил туда.
— А какой у него характер? Говорят, что он может неадекватно себя повести, когда дело доходит до личных отношений. С этим вы можете согласиться?
— Ну, что можно ожидать от человека, который провел все свое детство и юность в Ист-Энде? — Корнелл оживился. — Я бы не хотел слишком близко с ним сотрудничать. Поймите, никто просто так не дает человеку прозвище «Большая Белая Акула». Ну, если вы можете себе вообразить, что теперь вместо мышечной силы в качестве буферов он использует адвокатов, то тогда у вас будет определенное представление о его методах.
— Я не совсем вас понял.
— Plus да change, plus c'est la meme chose.
— Вы хотите сказать, что раз он был мафиозным боссом, то останется им навсегда?
С другой стороны трубки раздался искренний смех:
— Нет, Протероу, это сказали вы. Я не могу позволить себе быть обвиненным в том, что порочу чью-либо репутацию.
* * *
— Джош? Это Джинкс. Ты не очень занят? Можешь поговорить со мной пару минут?
— Что случилось? — отозвался Хеннесси, и Джинкс его тон показался даже враждебным.
— Мег умерла.
Наступила тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Мы можем только посочувствовать вам, сэр, — кивнул Фрэнк, ободряюще похлопав молодого человека по плечу. — В нашей работе с такими ситуациями приходится сталкиваться сплошь и рядом. Очень много грусти и печали, поэтому слова действительно подыскать очень трудно.
Как ни странно, эти избитые выражения немного успокоили Саймона. Возможно, его утешило хотя бы то, что в такие трудные минуты не он один вынужден произносить всевозможные банальности. Он положил руки на стол и начал вертеть очки.
— Отец не хотел, чтобы мама слушала меня, — объяснил он, — потому что она, в общем-то, практически и не знала Мег. — Она была в курсе того, что у Мег имелась целая армия мужчин-поклонников, но утешала себя тем, что это редкие и случайные связи. — Он тут же решил поправиться. — Ну, конечно, они были случайными, но не в том понимании. Наверное, Мег вам показалась уж слишком неразборчивой в связях, но это ложное впечатление. Кстати, слово «неразборчивая» мы применяем только в отношении женщин. — Он неуверенно улыбнулся. — Я не знаю, как это вам объяснить. У нас у всех в голове уже давно живут предрассудки. Мег надо было знать лично. Она была по-своему невинной особой. Моя сестра представляла собой самое жизнерадостное существо, какое мне только приходилось видеть. Она вовсю наслаждалась жизнью и старалась взять от нее все.
Фрейзер заинтересованно поднял голову:
— Мне кажется, вы хотите убедить нас в том, что Мег любила заниматься сексом, но при этом и думать не хотела о серьезных отношениях и, в частности, о браке? Вы считаете, что в наши дни это такое уж редкое явление?
— Нет, — с облегчением вздохнул Саймон. — Но вы поймете меня, если только представите себе, как бы к этим словам отнеслась моя мать. Она настоящая пуританка. — Он замолчал.
Фрейзер выжидающе посмотрел на Саймона, а потом, уловив одобрительный кивок Чивера, заговорил сам:
— Дело в том, сэр, что у нас сложилось несколько другое впечатление: это ваш отец придерживается чересчур строгой морали. Он постоянно говорит о том, что надоедал Мег своими проповедями. Кроме того, это именно из-за него Мег в раннем возрасте ушла из дома. Он не отрицает чтение им нотаций своей дочери, даже когда они разговаривали по телефону. Ваша мать знала об аборте, который сделала Мег, а отец все это время пребывал в полном неведении. Вы уверены, что она так уж ничего и не знала о своей дочери?
Саймон упрямо кивнул:
— Да, и мне кажется, что вам все же придется поверить мне на слово. Мама предпочитает думать, будто знала, какую жизнь вела Мег, но это не так. Дело в том, что моя сестра постоянно обманывала ее, потому что не хотела расстраивать.
— Получается, что и аборт — это тоже ложь?
— Нет, аборт был. Но она не рассказывала о нем до тех пор, пока они не поругались из-за Лео. Это одна из причин, почему я рассердился на нее. Если бы она спокойно поговорила с ними с глазу на глаз, а не кричала по телефону, что это только ее жизнь и она одна принимает решения, что ей делать, может быть, они не приняли бы известие о Лео настолько трагически и не ругались бы. — Он взял очки со стола и принялся раскачивать их взад-вперед, завороженно следя за движением этого своеобразного маятника. — Они наговорили друг другу всяких гадостей, о чем потом, я уверен, сожалели.
Фрейзер вопросительно взглянул на старшего детектива, а потом обратился к Саймону:
— Вы говорили, что известие о ее романе с Лео вызвало трения между родителями?
Молодой священник снова принялся тереть переносицу.
— Это напоминало какой-то кошмар, — кивнул он. — Вся беда в том, что Мег сознавала подлость своих поступков, поэтому она оборонялась, как могла. Отец, разумеется, сразу же обвинил ее в предательстве Джинкс, а мама тут же выдвинула предположение о том, что Мег уже вовсю спит с Лео. Моей сестре надо было просто извиниться и оставить все, как было. — Он уныло поглядел на сержанта. — Но мы же никогда так не поступаем, верно? Мы всячески пытаемся оправдать себя, даже когда совершаем гадости.
— И что же она сказала?
— Мне она пересказывала эту ссору уже потом. Она позвонила в обед, но мама успела связаться со мной раньше, поэтому я уже был разъярен на Мег. — Он промокнул глаза платком. — Мы все наговорили лишнего в тот день, но теперь уже поздно что-либо менять. — Он сделал несколько вдохов через нос. — Насколько я понял, она обозвала отца лицемером, который втайне мечтает о каждой юбке, включая саму Мег и Джинкс, но ему при этом не хватает смелости признаться в этом. А маму она сравнила с ханжой, которая ненавидит всех и каждого, кто получает удовольствие от занятий сексом. Мег рассказала ей об аборте, чтобы убедить мать в том, что на свете существуют женщины, которые имеют половые сношения не только для того, чтобы обзавестись потомством. — Только сейчас он заметил, что в глазах Фрейзера вспыхнул неподдельный интерес.
— Я всего лишь рассказываю вам то, что говорила сама Мег, — пробурчал он уставшим голосом, обращаясь к сержанту. — Я не говорю, что все это соответствует действительности. Она защищалась, и поэтому была вынуждена надавливать на их слабые места. Да, моя мать придерживается строгой морали и порицает отношение современной молодежи к сексу, но при этом она сама вовсе не фригидна. Отец очень уважает и любит Джинкс, у них общий интерес к классической литературе, но он никогда не домогался ее, как женщины. У него и мыслей таких не возникало. Если бы Мег позвонила из Франции или Джинкс не врезалась в столб, то буря разразилась бы через пару дней. Но события пошли своим чередом, и родители сразу же принялись обвинять друг друга в том, что, по их мнению, явилось их ошибкой, а именно то, что Мег своровала жениха у своей подруги, а та, в свою очередь, решила покончить жизнь самоубийством. Вы должны понять, в какой невероятной ситуации они оказались. Ну, а семье Джинкс нужны были козлы отпущения. А кого же еще можно было обругать в данных обстоятельствах, как не моих несчастных родителей? Вот им и пришлось выслушивать всевозможные оскорбления.
Фрейзер кивал, задумчиво перелистывая страницы своего блокнота:
— А вы были в курсе аборта вашей сестры еще до того, как об этом узнала мать?
— Да.
— И когда же это произошло?
— Очень давно. Она только-только вернулась из Оксфорда. После того случая она стала весьма осторожной.
— Вам известно, кто был отцом ее ребенка?
— Нет. Но, мне кажется, она и сама не могла бы с уверенностью назвать его имя.
— И она сразу же вам рассказала о своих проблемах?
Он кивнул.
— Да. Я сам отвез ее в больницу.
— И вы одобрили ее поступок?
Впервые за все время беседы Саймон улыбнулся:
— Какое это имеет значение?
— Но у вас все же было свое мнение на этот счет, сэр?
— Как это ни смешно, не было. Когда дело касалось Мег, у меня не могло быть собственного мнения. Она просто не стала бы выслушивать его.
Наконец, Фрейзер отыскал нужную страницу:
— Вы сказали: «Давайте, я расскажу вам то, о чем просил меня отец. Он беспокоится о том, что вы можете подозревать Джинкс Кингсли в убийстве». Вы не могли бы подробнее расшифровать свои слова?
Саймон кивнул:
— Видите ли, сейчас моя мать обвиняет Джинкс в убийстве Мег и Лео, и отец боится, что вы поверите ей. — Он вопросительно посмотрел на полицейских, но никакой реакции на эти слова не последовало. — Но Джинкс никогда бы не стала так поступать. Они с Мег были даже не подруги, а самые настоящие сестры.
— Тогда у Джинкс было еще больше поводов сердиться на Мег за кражу ее жениха, — предположил Фрейзер. — Или вы считаете, этот поступок никак не расстроил мисс Кингсли?
— Она так говорит. Я был у нее в больнице в среду, и она с уверенностью заявила мне, что совсем не обижается на Мег. Больше всего ей хотелось, чтобы о ней перестали беспокоиться.
— Не забывайте, что мисс Кингсли страдает амнезией, сэр. Как она может быть уверена в своих чувствах? Особенно в тот момент, когда все это выяснилось?
— Не знаю, сержант, но я склонен ей верить. Так же, как и мой отец. — Он подался вперед, чтобы его слова прозвучали еще выразительнее и доходчивее. — Мы знаем ее уже много лет, и даже не можем предположить, чтобы она была способна на убийство. Разумеется, это не она разделалась с Расселом. Тот день они с Мег провели вместе. Сестра и явилась для нее чем-то вроде алиби.
Старший детектив в задумчивости кивнул.
— Вы сказали, что ваш отец обвинил Мег в предательстве Джинкс. Если я вас правильно понял, то вы тоже сердились на сестру за это?
— Да. Джинкс не заслужила того, чтобы с ней так подло поступили. Ей и без того пришлось очень многое пережить. И тем не менее она не озлобилась. Это очень благородная и великодушная женщина. — Он кивком указал в сторону церкви, расположенной через дорогу. — Она помогла отцу с его фондом пять лет назад, а потом уговорила мистера Кингсли помочь сиротам. Джинкс очень хороший человек.
Фрэнк согласно улыбнулся:
— Вы очень высокого мнения о мисс Кингсли.
— Очень.
— Намного выше, если сравнить ее, скажем, с вашей сестрой. Люди, которые обожают развлечения, как правило, бывают самолюбивы и даже эгоцентричны. Нередко именно такие личности становятся «черной овцой в стаде».
— Да, — просто ответил он, взглянув на Чивера. — Мег была именно такой.
Глава тринадцатая
27 июня, понедельник.
Клиника Найтингейл, Солсбери.
1 час 15 минут дня.
Алан почувствовал, что Джинкс осознала тот факт, что раскрыла слишком многое о себе самой. Теперь он думал о том, удастся ли ему вообще когда-нибудь узнать о ней что-нибудь еще.
— Вы сказали, что ваш отец хочет забрать вас, но только забыли добавить, что же вы сами думаете по этому поводу.
Она положила подбородок на руки и тревожно посмотрела на доктора. Было в этом жесте что-то искусственное.
— Я объяснила ему, что все равно уеду в Ричмонд и позабочусь о том, чтобы он больше никогда не вмешивался в мою жизнь. Но теперь я чувствую себя не так уверенно. Мне становится тревожно.
Он удивленно усмехнулся:
— Отчего же? Я бы не мог вам посоветовать лучше того, что вы сами ему сказали. Вам должна быть предоставлена свобода сделать свой собственный выбор.
— Как бы мне хотелось, чтобы вы все поняли правильно, — беспомощно пробормотала Джинкс. — Не мою свободу он собрался урезать, а вашу. Если только Адам подумает, что вы решили как-то нарушить его указания… — Она неопределенно пожала плечами, так и не закончив фразу.
— Вы напрасно так волнуетесь, — поспешил успокоить ее доктор. — Ну, что он может со мной сделать?
— Свою империю он выстроил не на личном обаянии, доктор Протероу. Если он на что-то решится, то будет действовать очень быстро и безжалостно. И постарается сделать так, чтобы больше никаких неприятных мыслей вы не смогли мне внушить.
— Я еще раз повторю свой вопрос. — Алан смотрел на женщину с нескрываемым любопытством. — Что он может со мной сделать?
— То же самое говорил и Рассел. — Она замолчала. Хотя могла бы добавить «и Мег, и Лео», но не стала.
* * *
Алан набрал номер телефона отца Мэтью Корнелла.
— Нет-нет, — сразу же успокоил его доктор. — У Мэтью дела идут хорошо. Мне бы просто хотелось немного проконсультироваться с вами по совершенно отвлеченному вопросу.
— Говорите.
— Что вам известно об Адаме Кингсли, председателе компании «Франчайз Холдингз»?
— Я же адвокат по уголовным делам, — напомнил мистер Корнелл, — а не биржевой маклер.
— Вот поэтому я и решил позвонить именно вам, — пояснил Алан. — До меня дошли слухи, что он начинал свою карьеру как мошенник из Ист-Энда. Мне хотелось бы узнать, насколько все это верно.
— Понимаю. — Последовала небольшая пауза. — Ну, хорошо. Если верить тем же слухам, то он проявлял большую активность в 50-е и 60-е годы наравне с братьями Крэй и семьей Ричардсон. Однако он старался не высовываться, и при первой же возможности сделал свой бизнес легальным. Против него никогда не выдвигались обвинения, потому что он сразу же принял все законы мафии, создал буферы между собой и своими головорезами. Но это конфиденциально, Протероу, широкой общественности совсем не обязательно знать такие подробности. В прошлом он дважды выигрывал тяжбы с прессой, когда журналисты были настолько глупы, что публиковали на потребу толпе совершенно лишнюю информацию.
Алан машинально рисовал какие-то закорючки в своем блокноте и размышлял над тем, как ему лучше сформулировать следующий вопрос.
— Ну, а как он сейчас управляет своими делами?
— Зачем вам это? Вы решили вложить свои сбережения в акции «Франчайз Холдингз»?
— Не исключено, — солгал Протероу.
— Время от времени всплывают слухи о том, что он применял нетрадиционные методы для приобретения некоторых домов в районе доков. Но это, как мне кажется, чистые домыслы. Сейчас его бизнес абсолютно безопасен и надежен. Между прочим, — признался адвокат, — я и сам кое-что вложил туда.
— А какой у него характер? Говорят, что он может неадекватно себя повести, когда дело доходит до личных отношений. С этим вы можете согласиться?
— Ну, что можно ожидать от человека, который провел все свое детство и юность в Ист-Энде? — Корнелл оживился. — Я бы не хотел слишком близко с ним сотрудничать. Поймите, никто просто так не дает человеку прозвище «Большая Белая Акула». Ну, если вы можете себе вообразить, что теперь вместо мышечной силы в качестве буферов он использует адвокатов, то тогда у вас будет определенное представление о его методах.
— Я не совсем вас понял.
— Plus да change, plus c'est la meme chose.
— Вы хотите сказать, что раз он был мафиозным боссом, то останется им навсегда?
С другой стороны трубки раздался искренний смех:
— Нет, Протероу, это сказали вы. Я не могу позволить себе быть обвиненным в том, что порочу чью-либо репутацию.
* * *
— Джош? Это Джинкс. Ты не очень занят? Можешь поговорить со мной пару минут?
— Что случилось? — отозвался Хеннесси, и Джинкс его тон показался даже враждебным.
— Мег умерла.
Наступила тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61