и королевские парады, и дикие восстания, и революции.
На дальнем его конце возвышалось величественное здание Военной академ
ии. Построенное в кокетливом стиле XVIII века, оно больше напоминало волшебн
ый дворец, чем военную школу. Задуманная вначале как училище для сыновей
обедневших аристократов, академия очень скоро превратилась в настоящи
й университет, куда со всех уголков Франции съезжалась талантливая моло
дежь.
Тревис припомнил забавный исторический факт: когда-то Наполеон Бонапар
т, который тоже в свое время учился здесь, получил аттестат с такой запись
ю. «Пойдет далеко, если позволят обстоятельства».
Тревис перевел задумчивый взгляд на более современное здание к северу о
т Марсова поля. Построенное в 1889 году архитектором Александром Эйфелем дл
я Парижской выставки, оно с тех пор неоднократно служило мишенью для нас
мешек. Как его только не называли Ц и удивительным, и чудовищным, нашлись
даже такие, кто требовал разрушить его до основания. Но Тревис глубоко ув
ажал Эйфеля как создателя одного из величайших чудес Ц Эйфелевой башни
. Устремившись высоко в небо, она стала величайшим сооружением в мире. Кто
-то придумал устроить в ней очень приличный ресторан, как-то он даже обед
ал там вместе с Китти.
Китти!
Боже, как он обожал эту женщину! Никогда и никого в своей жизни Тревис не л
юбил так, как ее. И хотел одного Ц сделать ее счастливой до конца дней, как
она когда-то озарила счастьем его жизнь.
Раньше ему казалось, что Китти мечтает о том, чтобы вволю поездить по Евро
пе, да и пожить какое-то время в Париже было бы неплохо. Но оказалось, что он
ошибался, и Китти скучает по дому, к тому же ей безумно не хватало Колта.
Тревис покачал головой. Его все больше тревожило, что от сына давно не был
о никаких известий. Прошло уже месяца три, как они получили последнее пис
ьмо, и, черт побери, это было совсем не похоже на Колта! Не в его привычках за
ставлять мать волноваться.
Тихий стук в дверь заставил Тревиса обернуться. Вернувшись к столу, он ра
звернул опостылевший документ и крикнул:
Ц Войдите!
Ему показалось, что секретарша чем-то взволнована. Странно, мисс Тирон, ст
арая дева лет тридцати, отличалась превосходной выдержкой, вывести ее из
состояния равновесия было просто невозможно. Однажды Тревис, явно забав
ляясь, пошутил, что ее манера одеваться и суровый вид должны скорее отпуг
ивать, чем привлекать мужчин, и был страшно удивлен, когда она суховато об
ъяснила на своем безупречном английском, что именно на это и рассчитывае
т. С этого момента он старался держаться с этим удивительным созданием к
ак можно официальное.
Разглядывая ее, пока она семенила к столу, и гадая, что же ее так расстроил
о, Тревис вдруг заметил желтый листок телеграммы, который дрожал у нее в р
уках.
Ц Это для вас, сэр, сообщение сугубо личного характера.
Ц Как раз вовремя, Ц возликовал Тревис, выхватывая листок. Ц Как вы дум
аете, может, это от сына и я наконец узнаю, чем занимался последнее время м
ой бездельник?
Искренняя жалость вспыхнула в глазах мисс Тирон.
Ц Это не от вашего сына, сэр. Это от вашей дочери.
И не успел Тревис разобрать пляшущие перед глазами строчки, как почувств
овал, что кровь в его жилах леденеет от ужаса.

Глава 29

Не было такой силы, которая смогла бы остановить Тревиса, когда он ворвал
ся в ворота женского монастыря, впрочем, никто особенно и не пытался это с
делать.
Не обратив никакого внимания на крики и причитания испуганной монахини,
он пробежал мимо нее к воротам. Понимая, что потерпела поражение, сестра М
ария согласилась проводить его через плохо освещенный коридор, где поче
му-то противно пахло сырой шерстью и старыми газетами, в монастырскую бо
льницу.
Тревис молча шагнул вперед.
В самом конце комнаты он увидел тоненькую женскую фигурку в белом, засты
вшую на коленях возле кровати, где неподвижно лежал человек. У Тревиса уч
ащенно забилось сердце Ц неужели это его дочь, которую он не видел уже по
чти четырнадцать лет?!
Услышав звук приближающихся шагов, Дани подняла усталые, воспаленные гл
аза. Но судорога перехватила ей горло, когда она разглядела в полумраке н
аправлявшегося к ней высокого мужчину.
Перед ней стоял двойник ее брата. То же великолепно сложенное, могучее те
ло, те же глубокие, чуть прищуренные серо-стальные глаза, что и у Джона Тре
виса. Вот разве что седина, серебром поблескивающая в пышной гриве черны
х, как вороново крыло, волос, отличала его от Колта.
Чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди. Дани вцепилась в край желе
зной кровати и попыталась встать. Слезы ручьем хлынули по бледным щекам,
счастье и горечь соединились в ее истерзанной душе: счастье, что наконец
обрела отца, и горечь, потому что никто не вернет им потерянных лет, когда
они были в разлуке.
Потрясенный Тревис протянул к ней руки. Всхлипнув, Дани бросилась ему в о
бъятия, и он крепко прижал ее к груди.
Их слезы смешались.
С трудом оторвавшись от дочери, Тревис чуть слышно попросил оставить их
наедине. Дежурная монахиня удивленно взглянула на Дани, но спорить не ре
шилась.
Дани торопливо передала отцу все, что ей было известно о состоянии брата.
Колт до сих пор не приходил в сознание.
Ему не стало хуже, но и улучшения не было.
Оторвав глаза от сына, Тревис повернулся к Дани и посмотрел на нее с такой
любовью и нежностью, что у нее слезы навернулись на глаза. Он ласково косн
улся ее щеки.
Ц Расскажи мне, Ц тихо прошептал он. Ц Расскажи мне все.
Дани кивнула и смущенно протянула Тревису руку. Усадив его на другой кро
вати напротив Колта, она заговорила едва слышным голосом.
Дани рассказывала долго, с трудом подбирая слова, и в конце вдруг расплак
алась. Отец слушал молча, не перебивая. Он чувствовал, что с каждым словом,
слетавшим с уст дочери, глаза его все сильнее застилает кровавая пелена
гнева. Наконец он узнал правду, и гнусное предательство Элейн потрясло е
го.
А Дани уже рассказывала о том, как был обманут Колт, и Тревис ужаснулся, ка
кой плотной паутиной лжи оплели его сына.
Ц А теперь и Бриану похитили, Ц грустно сказала Дани. Ц Я лишь успела ус
лышать ее крик, но найти ее нам не удалось.
Одна из сестер отважилась пройти немного дальше по тропе… Ц Она замолча
ла, еле удерживая слезы. Ц Она и нашла тело мистера Поупа. Он был тяжело ра
нен, но еще дышал. Сестра наклонилась к нему и услышала, как он прошептал: «
Холлистер», Ц а потом умер.
Тревис на негнущихся ногах подошел к окну, пытаясь скрыть слезы. Осенний
лес вокруг монастыря расплывался перед глазами. Природа умирала вместе
с его сыном. Погиб друг. Семья была почти разорена.
Ему понадобилось собрать всю силу воли, чтобы сдержать бушевавшие в нем
чувства.
Наконец он немного успокоился.
Ц Как только Колту станет хоть немного полегче, тут же перевезу его в Пар
иж. По крайней мере он будет поближе ко мне Ц и к матери.
Ц Доктор, который вчера осматривал его, сказал, что он может очнуться в л
юбую минуту, Ц быстро заговорила Дани. Ц Его состояние опасно именно из
-за непредсказуемых последствий, ты ведь знаешь! Ц Затем вдруг усмехнул
ась:
Ц Колт? Вот странно, а я всегда называла его Джон Тревис.
Отец весело хмыкнул:
Ц Это что-то вроде прозвища. Мне-то Джон Тревис больше по душе, но вот под
и ж ты, прилипло к нему именно Колт!
И будто услышав, что разговор идет о нем, Колт начал медленно приходить в с
ебя. Сначала он почувствовал дикую боль, будто гигантский паук стянул св
ою паутину вокруг его мозга и по капле сосет из него кровь. А чьи это голос
а слышны из-за черного облака, окутавшего его с ног до головы? Что это с ним
такое, черт возьми?!
Дани приблизилась к отцу.
Ц Я бы так хотела поехать с тобой! Но к сожалению, мое место здесь.
Ц Но ведь ты сама так решила, Ц мягко напомнил Тревис. Ц Наверное, ты не
сразу пришла к этой мысли. Почему-то мне кажется, что ты не из тех, кто любит
авантюры.
Она не спорила, но попыталась еще раз объяснить, что побудило ее сделать э
тот шаг.
Ц Если бы все было по-другому, если бы я жила с теми, кто любил меня, может б
ыть, мне это и в голову бы не пришло. Если бы для меня нашлось место в вашей ж
изни…
Тревиса бросило в дрожь. Конечно же, он часто позволял себе мечтать, что ко
гда-нибудь дочь войдет в их с Китти жизнь, но заставить ее сейчас бросить
все?.. Обняв Дани, Тревис прошептал:
Ц Я все понимаю, родная. Но не торопись, обдумай все хорошенько.
Господи, он чуть не застонал от нахлынувших воспоминаний. Девочка Ц выл
итая мать! Конечно, он никогда не испытывал к Мэрили ту бешеную страсть, ко
торую в нем будила Китти. Но она была чертовски привлекательна, и он по-св
оему был привязан к ней до самой смерти.
Прижимая дочь к груди, Тревис мысленно перенесся в ту далекую ночь, когда
Дани появилась на свет.
Слабые, холодные пальцы Мэрили коснулись его щеки, и Тревис услышал ее тя
желое, прерывистое дыхание.
«Помнишь, что я говорила, дорогой? Помнишь, я сказала тогда, что ничто не ве
чно?.. А ты мне ответил, что в этом случае нужно самим создавать свою вечнос
ть, Ц с трудом прошептала она. Ц Ты так и делал, любимый! Ты создал свою ве
чность с единственной женщиной, которую по-настоящему любил».
Ее лицо исказилось страданием.
И Тревису никогда не забыть той боли, которая сжала его сердце, когда глаз
а Мэрили закрылись навеки.
Она молча ушла с его дороги, чтобы он снова мог любить Китти, свою жену.
Но их с Мэрили ребенок остался жив, и теперь Тревис был счастлив, прижимая
к груди взрослую дочь. Бог свидетель, она так напоминала ему ту нежную, люб
ящую женщину, которую он никогда не забудет, никогда не захочет забыть!
Внезапно прогремевший низкий голос заставил Тревиса очнуться:
Ц Догнать мерзавцев!
Дани с трудом подавила испуганный возглас, и Тревис круто обернулся. Это
был Колт!
И через мгновение они припали друг к другу, забыв обо всем: о суровом монас
тыре на вершине горы, о тех трагических обстоятельствах, которые привели
каждого сюда, о том, что разлука неизбежна. Хотя бы на несколько минут они
были вместе.
Их всех подло предали, но горячая кровь Колтрейнов, текущая в их жилах, пом
ожет им восстановить справедливость!

Хриплое дыхание чуть слышно вырывалось из разбитых губ Элейн. Дышать был
о больно, мешали переломанные ребра. Пелена застилала глаза. Все ее тело б
ыло страшно изуродовано.
Никто бы не поверил, что она сможет протянуть еще три дня после того, как р
ыбаки случайно заметили на камнях ее тело.
Доктор Жоффрей Робер был поражен не меньше всех остальных. Он еще раз пос
лушал ее сердце, затем, с трудом разогнувшись, ошеломленно потряс голово
й.
Ц Она долго не проживет, Ц пробормотал он вполголоса, не видя никакого
смысла лгать.
У двери стояли оба Колтрейна, отец и сын. Им не слишком приятно было видеть
Элейн, но только она знала, куда исчез Мейсон.
Ц Она в сознании? Ц тихо спросил Тревис.
Доктор Робер пожал плечами. У него не было возможности понаблюдать за не
й. За ним послали сразу, как обнаружили тело, чтобы он мог сделать то немно
гое, что было в его силах, и он до сих пор удивлялся тому, что Элейн все еще ж
ива. Порой он злился, ему даже казалось, что женщина просто из упрямства от
тягивает неизбежное Ц лишь бы заставить его метаться взад-вперед в нап
расных попытках облегчить ей конец.
Взглянув на растерянную жену рыбака, первой заметившую тело, он спросил,
не слышала ли та, чтобы графиня произнесла хоть слово.
Женщина покачала головой:
Ц Она с трудом дышала, доктор, но даже такая жуткая боль не могла застави
ть ее очнуться!
Ее, похоже, эта история не слишком взволновала. Если бы не муж, предположив
ший, что мсье Мейсон не забудет тех, кто позаботился о его несчастной тету
шке, ее бы вообще здесь не было.
Тревис решительно шагнул вперед, глаза его сверкнули холодным светом.
Ц Ну, пришло время мне попытаться заставить ее прийти в себя. Похоже, ей у
же ничем не навредишь, не так ли, док?
Доктор Робер покачал головой.
Ц Совершенно верно, но я так накачал ее наркотиками, что она вряд ли смож
ет понять вас.
Сунув стетоскоп в потрепанный кожаный чемоданчик, доктор с вежливым пок
лоном удалился. Ему вдруг захотелось оказаться как можно дальше от этого
зловещего места, где двое иностранцев весьма странного вида собирались
допрашивать умирающую женщину. Да, от этого дела дурно пахнет!
Тревис взглянул на Элейн и не почувствовал угрызений совести. Его душила
бешеная ненависть. Она заслужила ее, всю жизнь принося горе тем людям, с к
ем сводила ее судьба.
Ц Элейн, Ц резко позвал он, стараясь не дотрагиваться до нее. Любое, само
е легкое прикосновение причинит ей боль, а он никогда не был садистом. Ему
только нужно было узнать то, что не знал никто, кроме нее, и, Бог свидетель, о
н узнает все, чего бы ему это ни стоило!
А Элейн в эту минуту казалось, что она попала в преисподнюю, в царство вечн
ой мучительной боли и чья-то гигантская рука тянет и тянет ее в бездну, гд
е языки адского пламени лижут ее израненное тело.
Ц Элейн, ты слышишь меня?
Внезапно окутавшие ее тяжелые тучи разошлись, и она с облегчением увидел
а синее небо. Теплые солнечные лучи ласкали тело, а под ногами была прохла
дная зеленая трава. Значит, она дома, в Кентукки, и вот над ней снова склоня
ется ее давно ушедший возлюбленный, и Элейн со слезами видит обожаемое и
в то же время ненавистное лицо.
Ц Тревис, Ц прошептала она. Боль в горле стала нестерпимой, и Элейн зака
шлялась. По подбородку тоненькой струйкой потекла кровь. Ц Это ведь ты, Т
ревис Колтрейн? Ты снова хочешь меня, правда?
Тревис чуть слышно скрипнул зубами.
Ц Да, Элейн, я хочу тебя, Ц неохотно пробормотал он.
Какая разница, чертыхнулся он про себя. Ц Но ты должна помочь мне. Скажи, к
уда уехал Гевин?
Элейн недовольно поморщилась, и острая боль, будто раскаленный кинжал, п
ронзила ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52