Годы жизни с Тедди лишили Мег романтических устремлений, но эта пара невольно тронула ее сердце.
– У меня есть то, что вам нужно, – сказала Мег. – Помещение только что отремонтировано, но цена для вас не будет превышать цены обычного номера.
Супруги Кеннеди радостно переглянулись.
– Спасибо, – поблагодарили они хозяйку.
Мег радушно улыбнулась в ответ, предвидя их удовольствие, когда они увидят номер.
Грег и Эрин не уставали восхищаться своим роскошным номером. Вернувшись из похода по горам, они оба ощутили желание рухнуть на огромную мягкую постель – если бы не необходимость смыть с себя походную грязь. Так что сначала они зашли в ванную, сняли грязную одежду, и Эрин начала набирать воду в ванну.
– Ну до чего же медленно наливается вода! Не могу дождаться, – пожаловалась Эрин, добавляя в воду немного лавандового масла.
– А можно мне с тобой? – улыбаясь, попросил Грег.
Эрин оглядела ванну. Грег с его телосложением и один с трудом умещался в большинство современных ванн, а чтобы еще вдвоем… Однако эта старомодная ванна на ножках была создана явно для крупных людей, не признающих тесноты. В ней можно было бы уместиться и втроем.
– Ты не боишься, что под нами пол провалится? – поддразнила мужа Эрин, пробуя воду кончиками пальцев. – Но вообще-то почему бы не рискнуть?
Они легли в ванну, наслаждаясь горячей, ароматной водой и чувствуя, как расслабляются напряженные мышцы.
– Это твоя нога? – спросила Эрин, почувствовав, как что-то уперлось ей в ребра. – Щекотно.
Грег погрузился глубже в воду, теперь кончики пальцев его ног щекотали у Эрин под мышками.
– У нас номер для молодоженов, вот мы и должны вести себя как молодожены, – забавлялся Грег.
– Ты хочешь сказать, что мы должны вести себя вот так? – Эрин погрузилась под воду, и Грег резко подскочил вверх, когда большой палец ее ноги уперся ему в пах. Смеясь, с мокрыми, как у русалки, волосами, Эрин села в ванной и помотала головой, отряхиваясь от воды.
– Девочка хочет поиграть? – Грег ухватил жену за лодыжки и притянул к себе. – Но может, все-таки выберемся на сушу? – Его пальцы нащупали скользкие соски Эрин.
Эрин выбралась из ванны, завернулась в простыню и тщательно вытерлась, чтобы не намочить постель. Когда она стащила с кровати покрывало, постель показалась ей такой манящей и теплой. Внезапно Эрин почувствовала себя бесконечно усталой, но вместе с тем удивительно умиротворенной.
– Какая чудесная кровать! Мы купим себе такую? – спросила Эрин, вытянувшись на постели.
– Это будет замечательно, правда? – Грег зевнул, поправляя подушку. – Она такая уютная, прошлую ночь я спал как убитый.
Они обнялись, тесно прижавшись друг к другу, ладонь Грега нежно поглаживала спину жены.
– Давай немного поспим, чтобы восстановить силы, – пробормотал Грег. Движения его ладони становились все медленнее.
– Ага, давай, – сонным голосом поддержала его Эрин. – Совсем немного. – Она с трудом подняла голову и посмотрела на часы, стоявшие на прикроватном столике. – Сейчас десять минут четвертого, давай поспим до четырех.
– Или до… – пробормотал Грег, но, не закончив фразы, провалился в сон.
Когда Эрин проснулась, в комнате было темно, она на мгновение даже испугалась, потому что не сразу поняла, где находится. Но, услышав ровное дыхание Грега, лежавшего рядом, все вспомнила. Эрин еще чувствовала физическую усталость после прогулки по горам, но голова ее была абсолютно ясной. Лежа в темноте, она предалась воспоминаниям.
Все произошло тогда, когда Эрин понадобились деньги, чтобы отметить восемнадцатилетие. Деньги были нужны ей на путешествие, ей очень хотелось посмотреть мир, и если бы у нее появились деньги, она бы отправилась в круиз.
Матери не нравилась идея вручить дочери вместо подарка наличные деньги.
– Мне бы хотелось, чтобы ты получила хороший подарок, а не деньги. Вот Керри и Шен… – Она вовремя прикусила язык, потому что едва не назвала имя Шеннон, старшей сестры Эрин. Эрин почти не знала Шеннон, а мать всегда неохотно говорила о ней.
Шеннон ушла из дома и уехала за границу, когда Эрин была еще ребенком, и только редкие почтовые открытки напоминали домашним о том, что она существует. Эрин ненавидела Шеннон за то, что она так поступила с мамой. Керри называла Шеннон неблагодарной эгоисткой, которой было наплевать на всех. Она так огорчила маму, что та поседела буквально за одну ночь.
– А что ты подарила Керри, когда ей исполнилось восемнадцать? – спросила Эрин, стараясь отвлечь мать от болезненных воспоминаний о Шеннон.
– Серьги, те самые, золотые с опалом, которые она носит. Мы с отцом и тебе хотели бы подарить что-нибудь такое, что осталось бы у тебя надолго. А деньги быстро улетучатся, и не останется никакой памяти.
– Я понимаю тебя, мама. – Эрин обняла мать. – Но и ты пойми меня. Впечатления, которые я получу, навсегда останутся у меня в памяти, и если вы дадите мне денег, я смогу осуществить свою мечту. В мире так много мест, которые я хочу увидеть, – Дальний Восток, Австралия, Америка… – Эрин устремила взгляд куда-то вдаль, и мать вздохнула, понимая, что страсть к путешествиям у Эрин в крови, как и у Шеннон.
Семья устроила небольшую вечеринку в кабинете на втором этаже местного паба, которая прошла с большим успехом. Было произнесено множество тостов, выпито большое количество пива, а Эрин впервые в жизни попробовала водку с тоником.
В качество подарка на день рождения она все-таки получила деньги. Конечно, их не хватало для желанного круиза, но на эти деньги все же можно было съездить за границу. Эрин долго ломала голову, размышляя, куда бы ей поехать. Она никогда не бывала за границей и никак не могла решить, на чем ей остановиться. Австралия находилась слишком далеко, поездка туда стоила кучу денег, а может быть, Индия… Эрин восхищалась Индией, даже представляла себе, как поедет туда с рюкзаком за спиной, будет, как большинство туристов, ночевать в дешевых отелях. И разумеется, ничем она там не заболеет, ведь даже мама признавала, что у нее очень крепкое здоровье.
Так что планов у Эрин было множество, но прежде всего следовало получить паспорт. А это оказалось не таким уж простым делом. Требовалось сдать фотографии, заверенные в полиции, и подлинное свидетельство о рождении – не фотокопию, а именно подлинник. Эрин попросила мать дать ей свидетельство о рождении, и вот тут возникла проблема. Мать, хранившая все семейные документы в старой коробке у себя в комнате, сказала, что поищет свидетельство, но через некоторое время объявила, что не нашла его.
Эрин не растерялась, она написала заявление с просьбой выдать ей дубликат.
И через две недели после дня рождения она получила свидетельство. Утром Эрин, в футболке и джинсах, спустилась вниз и забрала почту, лежавшую на полу в прихожей. Дома, кроме нее, никого не было: отец и Керри ушли на работу, а мама отправилась в магазин, предварительно заглянув в комнату Эрин и предупредив ее, чтобы она не валялась в постели весь день.
Зайдя на кухню, Эрин насыпала в чашку кукурузные хлопья и стала просматривать почту. На ее имя никогда не приходило никакой корреспонденции, но сегодняшний день стал исключением. «Мисс Эрин Флинн» было напечатано на официальном конверте. Эрин вскрыла конверт и сначала решила, что ей по ошибке прислали не то свидетельство. Да, ее имя было указано правильно, но все остальное казалось просто бессмыслицей. В графе «Мать» было вписано «Шеннон Флинн» – явная ошибка, а в графе «Отец» вообще значилось «Неизвестен». Дата рождения правильная, но чиновники явно что-то напутали. Ничего не понимая, Эрин принялась есть хлопья, не отводя взгляда от непонятного свидетельства. И вдруг ее словно пронзило током. Она все поняла. Никакой ошибки в свидетельстве не было. Загадочная отсутствующая сестра Шеннон на самом деле была ее матерью. Керри приходилась ей не сестрой, а теткой, а мама и папа были родителями ее матери, то есть ее бабушкой и дедушкой. Осознание этого явилось для Эрин настоящим шоком.
Ошарашенная своим открытием, Эрин подумала, что самым обидным во всей этой истории является то, что мать постоянно лгала ей. А ведь Эрин верила ей больше всех на свете. Когда впервые мальчик из класса разбил сердце Эрин, мать прижала ее к груди, успокоила и сказала, что все скоро пройдет. И Эрин, несмотря на боль, поверила ей, потому что мать никогда ее не обманывала. И вот теперь оказывается, что обманывала. Ложка упала на пол, но Эрин и не подумала поднять ее. Значит, мама врала ей всю жизнь.
Эрин помчалась наверх, в комнату родителей. Там в большом шкафу она отыскала чемодан, в котором среди старой одежды оказались две коробки. В первой коробке хранились почтовые открытки и всякие мамины записи. Эрин не стала просматривать их, ей не хотелось сейчас видеть собственные поздравительные открытки, которые она рисовала в детстве.
А во второй коробке лежали различные документы. Среди них было и подлинное свидетельство о рождении Эрин, точно такое, как ей прислали сегодня. В оригинал были вложены несколько фотографий Шеннон, изъятых из семейного альбома, и, рассматривая их, Эрин обнаружила сходство между собой и своей настоящей матерью. Те же волосы с медным отливом, та же улыбка, вот только глаза у Шеннон были голубые, как у Керри и мамы. А она, Эрин, наверное, унаследовала глаза от неизвестного отца. Эрин охватила ярость от осознания того, что она не знает ни настоящей матери, ни отца. Почему мама скрывала правду о ее рождении? И знала ли обо всем Керри? Некоторое время Эрин сидела, глядя на письма и фотографии своей настоящей матери и чувствуя себя окруженной пеленой лжи. Затем забрала свои документы вместе с полученной недавно чековой книжкой и вышла из дома.
К тому времени когда Эрин вернулась домой, Керри уже пришла с работы, а мать на кухне чистила картошку для картофельного пирога.
– Привет, дорогая. Где ты была весь день? – крикнула мать, услышав знакомые шаги Эрин, поднимавшейся по лестнице.
Эрин промолчала, она просто боялась говорить. В комнате она просмотрела все свои документы и авиационный билет на рейс до Амстердама. Самолет улетал через три дня, но Эрин не собиралась дожидаться отлета в доме 78 по Карнсфорт-террас. Завтра ей предстояло получить паспорт; она уговорила чиновников сделать для нее исключение и оформить паспорт побыстрее, для чего предъявила билет на самолет. И еще Эрин договорилась со своей подругой Мо, которая снимала квартиру вместе с двумя другими девушками, что поживет у них до отъезда из страны. Сбор вещей не занял много времени. Теперь оставалось только поговорить с матерью и с Керри, выяснить у них, почему они скрывали от нее правду.
Кухня встретила Эрин знакомыми запахами – аппетитным ароматом еды, смешанным с приятным лимонным запахом чистящих средств, которыми пользовалась мама. Керри сидела за столом; она скинула туфли, положила ноги на соседний стул и читала вечернюю газету. Мама уже накрыла стол для ужина и теперь отдыхала за чашкой чая.
– Привет, лентяйка. Интересно, чем это ты занималась весь день, пока я трудилась в поте лица? – усмехнулась Керри, не отрывая глаз от статьи, в которой рассказывалось о диетах знаменитостей.
Вместо ответа Эрин швырнула на стол квитанцию, выданную ей в паспортном столе.
– Что это? – заинтересовалась Керри, разглядывая бумагу. – Ты подала заявление на получение паспорта?
«Она ничего не знала», – подумала Эрин. Но уж мама-то знала точно. Эрин посмотрела ей прямо в глаза и увидела в них тревогу.
– Почему вы не сказали мне? – тихо спросила Эрин.
– Чего мы тебе не сказали? – спросила Керри, отрываясь от газеты.
– Что Шеннон – моя мать.
– Ох! – Керри сбросила ноги со стула.
«Значит, она все-таки знала», – дошло до Эрин. И осознание этого только еще больше разозлило ее. Керри знала, а она, Эрин, которой это касалось в первую очередь, ничего не знала.
– Я попросила тебя дать мне свидетельство о рождении, но ты сказала, что оно пропало, – тоном обвинителя произнесла Эрин, обращаясь к матери. – Но ты же понимала, что я все равно узнаю, так почему же ты не сказала мне правду?
– Эрин, не надо устраивать из этого драму, – сказала Керри. Она поднялась со стула, подошла к холодильнику и принялась искать там что-нибудь, чтобы заморить червячка перед ужином.
– Не надо устраивать драму?! – возмутилась Эрин. – Да это не драма, это трагедия. Это самая важная тайна моей жизни, и вы не могли этого не понимать. Ну, что ты можешь сказать? – вновь обратилась Эрин к матери, которая продолжала молчать.
Мать только молча покачала головой.
– Она ни в чем не виновата, – решительно вступилась за мать Керри. – Это твоя чертова мамочка создала проблему, потому что трахалась со всеми подряд и забеременела…
– Не смей обвинять ее! – вскричала Эрин. – Ты не имеешь права. Вы должны были все рассказать мне, и я бы нашла ее. Я ее дочь, а вы скрыли это от меня. Да как вы могли, черт побери?! Кто дал вам право решать мою судьбу и говорить мне только то, что вы считали нужным?
Мать, а вернее, бабушка, молча сидела за столом, обхватив голову ладонями, словно защищаясь от обидных слов.
– Скажи мне, мама! – потребовала Эрин. – Почему вы утаили от меня правду?
Бабушка подняла голову и посмотрела в разгневанное лицо Эрин.
– Я не знаю, что тебе сказать, дорогая. Мне очень жаль, что мы обидели тебя, но я ждала подходящего момента, чтобы рассказать тебе обо всем. Сначала ты была слишком маленькой, а потом вдруг так стремительно выросла, что шанс был упущен. – Она протянула Эрин натруженную руку, но Эрин демонстративно отступила назад, отказываясь принять этот жест примирения.
– Чушь. Вы же не могли не понимать, что когда-нибудь я сама все узнаю.
Глаза бабушки наполнились слезами.
– Да, конечно, но надеялись, что ты сможешь понять…
– Понять что? Почему вы лгали мне? Почему не сказали о том, что для меня важнее всего в жизни?
Бабушка заплакала, а Керри принялась орать на племянницу, что та не имеет права никого обвинять. Эрин тяжело было смотреть на слезы бабушки, но и успокоить ее она ничем не могла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73