Он умрет от счастья.
Но отнюдь не с разочарованием, а с чувством благоговения и внутреннего покоя он, наконец, лег и позволил ей подоткнуть одеяло, поцеловать его в лоб, как мать целует на ночь ребенка.
Хэл смутно припомнил, как настаивал, чтобы она завтра же пришла пробоваться на главную роль в рекламе коммерческого фильма, и даже под взглядом девушки записал время в своем ежедневнике.
Но она, как Золушка, к утру, конечно, снова станет самой необыкновенной девчонкой, лишится своей удивительной красоты. И о пробах придется забыть. Она слишком прекрасна, чтобы быть настоящей.
Глядя на таинственную улыбку и прелестное лицо, озаренное слабым светом, падающим из холла, Парри погрузился в дремоту, но тут же удивленно сообразил, что произносит какое-то имя. Имя, которое всю ночь не мог вспомнить.
Энни Хэвиленд.
Глава XIV
Нью-Йорк, 1968 год, 3 мая
Молодой человек почувствовал, как Кристин пошевелилась рядом с ним в темноте. Слышно было, как за окном проехала машина.
Теплое и мягкое обнаженное тело прижалось к нему. Она останется в его объятиях еще несколько минут, прежде чем ускользнет.
Кристин появилась через полчаса после телефонного разговора, одетая в красивую юбку и блузку, под которыми, он знал, было прозрачное белье; позже она будет ласкать его тонкой тканью, возбуждать, пока он вновь не потеряет рассудок.
Все произошло, как в мечтах.
Но обреченность происходящего делала эту ночь абсолютно неповторимой, и когда все было кончено, он стиснул обнаженную Кристин в объятиях, прижал к себе, наслаждаясь прикосновениями к гладкой коже, целуя груди, щеки, плечи, пока девушка глядела на него непроницаемыми глазами.
Чувство благодарности и облегчение затопили душу молодого человека – ведь совсем недавно он был уверен, что никогда больше не увидит Кристин. И он знал, что, если они не встретятся, что-то внутри него умрет навеки. Звонок ее был чем-то вроде отсрочки смертного приговора.
Теперь он стал беднее на пятьсот долларов, а ведь он приехал в Нью-Йорк за деньгами. Он понимал, что на этом его несчастья не кончатся. Это прекрасное светловолосое создание высосет из него всю кровь, прежде чем бросит окончательно.
Бездонная порочность была сущностью ее неотразимой привлекательности.
Даже говоря с Кристин по телефону, он понимал, что вступает на роковой путь самоуничтожения.
И в эту секунду он вдруг осознал, в чем его спасение.
Мягкое тело в его объятиях будет преследовать его в мечтах и доведет до гибели, если он позволит желанию взять верх над волей.
Но желание было сейчас всем тем, ради чего он жил.
Его терзания кончатся только со смертью Кристин.
А без нее существование потеряет всякий смысл.
Поэтому он нежно прижимал девушку к себе, с изумлением думая о том, как огромная бездушная машина судьбы может избрать своим орудием обыкновенную теплую человеческую плоть. Молодого человека успокаивали мысли о том, что его дни с ней сочтены. Все равно, какое теперь его ждет будущее, и есть ли оно вообще.
Еще несколько недель, месяцев… лишь бы держать ее, вот так, близко, наблюдать, как она раздевается, слышать ее голос… и потом он покончит с ними обоими.
Есть время все обдумать. Когда настанет день, он будет спокоен и собран. Рука не дрогнет. Умереть с Кристин… Даже смерть покажется наслаждением.
Глава XV
Нью-Йорк, 1968 год, 3 мая
На следующий день ровно в час дня, стоя перед бледным, невыспавшимся, но потрясенным Хэлом, Энни вложила каждую унцию вдохновения, таланта и честолюбия в реплики главной героини рекламного фильма.
Хэл мечтал об Энни всю ночь, и теперь он был вне себя от нетерпения. Хотя он сам был в ужасе от своего столь некстати проявленного великодушия, Хэл умирал от желания увидеть девушку еще раз. И он не был разочарован. Оказалось, что Энни так же прекрасна под ослепительным светом юпитеров, как и вчера, в его доме. А когда она осталась в одном трико, чтобы продемонстрировать танец, вид ее ног почти лишил его дара речи.
Пока он давал Энни указания и болтал с ней между дублями, в глазах девушки по-прежнему сияли лукавые искорки, которые свели Хэла с ума и окончательно запутали его мысли.
Ее манеры и строгое поведение говорили о самоуважении и природном достоинстве, так что мужчинам вряд ли приходило в голову позволить с ней вольности. Но неуловимый призыв в этих сияющих серебристо-прозрачных глазах притягивал неотвратимо.
«Я знаю, о чем вы думаете, – казалось, говорила ее улыбка. – Вы думаете о том, что я – женщина, вы ощущаете это всеми силами мужских инстинктов. Вы мне тоже нравитесь, но я бы не хотела, чтобы вы прикасались ко мне, я была бы потрясена и обижена. Но я тоже думаю об этом и чувствую, что вы хотите»…
Хэл постоянно находился в трансе. Он с трудом заставлял себя отводить глаза от Энни, чтобы просмотреть видеоленты с пробами. И тут его ждал самый большой сюрприз.
Все богатство ее натуры засверкало перед камерой – в танце, в каждом жесте, взмахе руки. Даже в неряшливом халате домохозяйки Энни была прекрасна! Не было ни одной детали, которую Энни Хэвиленд не наполнила бы свежим очарованием юности.
Оказавшись лицом к лицу с трудной дилеммой, Хэл заставил ее сделать три дубля.
К полудню все было решено. Нельзя упускать такой талант!
– Дорогая, – объявил Хэл, – решено: роль за вами.
Энни бросилась ему на шею, умоляя позволить ей приготовить ему обед в субботу, и обещала быть на площадке завтра к шести утра – предстояла генеральная репетиция.
Хэл облегченно вздохнул, но в глубине души он был доволен. Он объяснит ситуацию представителям агентства. Те сочинят какую-нибудь сказку для агента другой претендентки. Можно объяснить отказ предварительной договоренностью с Энни, наплести все, что угодно.
Самое главное – она рядом.
На следующий день Энни с первой же попытки нашла себе театрального агента. Это оказалось совсем просто. Она вошла в манхэттенский офис агентства «Континенталь Артистс менеджемент, Инкорпорейтид», сказала секретарше, что уже подписала контракт на участие в съемках большого рекламного фильма и ей нужна помощь, чтобы разобраться с условиями контракта. Потом Энни стала ждать.
Через полчаса она уже разговаривала с Барри Стейном, молодым служащим огромного агентства, с которым подписала соглашение. Он пожал девушке руку и задал ей неизбежный вопрос:
– Как вам это удалось, Энни?
– Скажем, я оказалась в нужное время в нужном месте, – улыбнулась она.
Барри проводил ее до двери и долго смотрел, как девушка уверенно идет по коридору. Да, красавица, что и говорить! И, должно быть, талантлива. Как-никак студентка Роя Дирена…
Но он слышал, что актрису на главную роль в «Дэйзи» уже нашли.
Что-то здесь не сходилось…
Барри, конечно, знал о пристрастии Хэла к выпивке и женщинам, но вряд ли здесь дело в этом – Энни казалась такой чистой и порядочной девушкой…
«А, не все ли равно, – подумал он, глядя на контракт. – В конце концов, каким способом она заполучила роль, – ее дело». Зато у него появился новый клиент.
Рекламная компания «Дэйзи» была солидно обеспечена. Рекламодатель был готов купить самое дорогое время для показа премьер получасовой и часовой версий фильма. Фирма даже собиралась заказать продолжение, если реакция зрителей окажется положительной. Энни будет получать проценты с каждого показа.
Конечно, деньги интересовали ее меньше. Главное заключалось в том, что публика, уже знакомая с ее неподвижными анонимными изображениями на обложках журналов, теперь увидит, как она говорит, поет и танцует, узнает и запомнит ее имя.
Работа полностью поглотила Энни. Каждый день она просматривала отснятый материал со служащими агентства. Когда показывали сцены с танцами, она замечала, как мужчины ерзают в креслах, а лица их становятся напряженными. Энни прекрасно все понимала. Конечно, под строгими костюмами бьются горячие сердца. Вид полуодетого женского тела возбуждал их. Но она только улыбалась про себя. Энни получила прекрасный урок от Римы Бэйнс и Сэма Спектора. На этот раз она навела справки о Хэле, прежде чем появиться перед ним во всеоружии, точно зная, куда направить главный удар.
Это оказалось так легко.
Даже слишком легко…
Торжество было омрачено только одним событием.
Через несколько дней после начала съемок Энни отправилась в офис рекламного агентства Боба Тюдора на Медисон-авеню, чтобы поговорить с администратором, ответственным за съемки фильма.
Пока она ждала в просторной приемной, за соседней стеной разгоралась ссора. Наконец привлекательная молодая женщина в джинсах и свитере, сопровождаемая невысоким мужчиной, буквально вылетела из кабинета. Глаза ее были полны слез.
Энни сразу узнала актрису и модель, которая вела передачу О погоде в «Новостях пятого канала». Истинная профессионалка, она излучала неподдельно-жизнерадостную энергию. Но сейчас она не стеснялась кричать на коротышку, очевидно, ее агента.
– Они ничего не хотят признать! – кричала девушка, набрасывая на плечи жакет и полностью игнорируя высокомерный взгляд секретарши. – Грязные трусы! Идем отсюда, Сэнди!
– Успокойся, Тина! – уговаривал ее агент. – Это еще не конец света. Поговорим в моем офисе.
Девушка раздраженно повернулась к нему, сверкая глазами.
– Это была моя роль, Сэнди! Я работала, как сумасшедшая, чтобы ее получить! Ты же видел отснятые кадры!
– Конечно, бэби, – тихо сказал агент, пытаясь успокоить рассерженную клиентку. – Только давай потолкуем внизу. Хорошо, солнышко? Ну, пойдем же!
Девушка застегнула жакет.
– Ты же знаешь, как много для меня значила эта роль, – продолжала она. – Не желаю ничего слушать об этом дерьме! Если им это сойдет с рук, значит в мире нет справедливости!
Секретарь в ужасе охнула, услышав ругательство, но Энни показалось, что грубые слова только подчеркнули необыкновенную женственность девушки.
Через минуту они исчезли. Войдя в офис, Энни постаралась забыть поскорее сцену, которую только что видела. Но это оказалось не так-то просто.
Через несколько дней Энни сидела в захламленном офисе Хэла Парри. Ожидая, пока тот возвратится с совещания С продюсерами, Энни огляделась и заметила полку, забитую видеолентами, среди которых были и ее пробы для рекламного фильма. На одной из коробок Энни увидела имя которое напомнило ей о встрече в рекламном агентстве. «Тина Меррил».
Зная, что Хэл вернется нескоро, Энни заправила пленку в видеоплеер и просмотрела на мониторе. Это действительно оказались пробы той девушки, которая так громко скандалила в офисе продюсера – последние пробы для той роли, которая досталась Энни.
Энни была потрясена и убита. Тина привнесла в роль несомненное обаяние и энергию. Конечно, внешне она была не так соблазнительна, как Энни, но по-своему сексуальна или смогла произвести такое впечатление, создавая его неуловимыми деталями, движениями, умело расставляя акценты. Тина была удивительно профессиональна и как танцовщица, и как певица. В ней чувствовались уравновешенность и самоконтроль, восхитившие Энни. И в ее игре переливались блестки жизнерадостного юмора, недоступного Энни.
К концу просмотра Энни успела усвоить много новых приемов от прекрасной актрисы, которая дала ей этот урок. Они послужат Энни большим подспорьем в ее собственной игре.
Но тут Энни сделала весьма неприятное для себя открытие. Она так старалась заставить беднягу Хэла понять, что никто, кроме нее, не подходит на главную роль! И сделала так, как это было необходимо и важно для ее будущего. И получила роль.
Но она видела Тину в офисе, пылающую праведным гневом, плачущую, потому что потеряла твердо обещанную роль. Тина больше не была соперницей. Всего-навсего усталая, расстроенная молодая женщина, ищущая поддержки у агента, после того, как ее подло обманули люди, слишком могущественные, чтобы с ними бороться.
Энни почувствовала себя преступницей. В порыве раскаяния она решила было отказаться от роли и упросить Хэла и продюсеров вновь обратиться к Тине, но поняла, что вряд ли кто поймет ее порыв. Скорее всего ее поступок будет расценен как непрофессиональный и повредит не только ее карьере, но и фильму, на который было уже потрачено столько времени и денег.
Энни раздраженно спрашивала себя, почему ее терзает чувство вины. Ведь она прекрасно подходила для роли, именно она дала своей героине искорки чувственного огня, на который Тина не была способна. Если Тину отличали уравновешенность и юмор, в Энни было больше внутренней силы.
Конечно, это вопрос субъективной оценки. И Энни, сама того не желая, убедила себя в том, что выбор продюсеров был вполне обоснованным.
Конечно, она ни в чем не виновата! Да, рекламное агентство не сдержало обещания, данного Тине, но, в конце концов, это на их совести.
Но разумные доводы не действовали. Ведь именно из-за Энни все произошло – она начала добиваться роли и фактически сделала так, что Тина осталась ни с чем. Энни вытеснила соперницу, и Тина проиграла.
Энни угадала в девушке родственную душу, еще одну женщину, готовую на все, лишь бы попасть в шоу-бизнес. При других обстоятельствах общность их надежд, усилий и страданий могли бы сделать их друзьями.
При других обстоятельствах…
Вечером Энни отправилась домой и попыталась уснуть, потому что съемки были назначены на раннее утро.
Лежа в кровати, она снова и снова размышляла о том, стоит ли пачкать руки, чтобы получить то, чего желаешь?
Совесть заставила ее прибегнуть к анализу собственных поступков, хотя Энни по своей упрямой натуре редко чувствовала необходимость внутреннего анализа.
«Несправедливость, – заключила она, – составная часть игры–по крайней мере, в шоу-бизнесе. Кто-то должен непременно проиграть, хотя бы для того, чтобы выиграл соперник».
Неужели это верно и для других профессий?
Это казалось невероятным. Мир не может быть настолько жесток!
Возможно, даже в шоу-бизнесе успех иногда приходит к истинно талантливым людям как честно выигранная награда, и нет необходимости совершать ужасные вещи, от которых остается мерзкий осадок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94