Последняя версия христианского Писания — Ренделл попытался вспомнить его наименование и вспомнил только после тяжких умственных усилий — Международный Новый Завет, как называл его Уилер, готовилась к изданию вот уже шесть лет. Одно только американское издание Уилера потребовало затрат в 2, 5 миллиона долларов. Сюда включалась стоимость нового перевода, подготовка печатных форм — в количестве трех штук, корректура, специальная индийская бумага, различные виды переплетов — от ткани до марокканской кожи, а вскоре к этому прибавятся и расходы на рекламную кампанию. Когда в 1952 году фирма «Томас Нельсон и сыновья» выпустила «Пересмотренную Стандартную Версию», на одну рекламу было затрачено 500 тысяч долларов. На рекламную кампанию своего Международного Нового Завета Уилер запланировал потратить в два раза больше.
Улучшенные экземпляры Международного Нового Завета, предназначенные для критиков религиозной литературы, священников, теологов, руководителей средств массовой информации, заправляющих общественным мнением. и глав правительств (включая и Президента Соединенных Штатов Америки) уже печатались в Германии, в Майнце. Сейчас, после шестилетней подготовки, проводившейся в абсолютной тайне, пришло время сделать последний шаг — развернуть гигантскую рекламную кампанию, но основывающуюся не на дутых фактах, а на реальности, что и должно было гарантировать Международному Новому Завету успех. После того, как в конце июля — начале августа новая Библия будет отпечатана, на всю рекламную кампанию оставалось всего два месяца, если не меньше. Каждый из издателей в своих странах выполнял отдельные фазы заранее разработанного процесса. Все они согласились на то, что их американский партнер станет их главой по связям с общественностью и по рекламе, принимая во внимание, что американцы всегда были специалистами в этом деле.
— И вот теперь, мистер Ренделл, — продолжал свой монолог Уилер, и Ренделл с трудом попытался сконцентрировать внимание — еще до того, как вы пришли сюда, я говорил о предлагаемых вам условиях, самой крупной, как мне кажется, плате за рекламные услуги, и вы отметили, что данные условия вас устраивают. В свою очередь, как я уже тоже говорил, мне хотелось бы, чтобы вы на два месяца отправились в нашу штаб-квартиру в Европу, чтобы там поработать с нашими ведущими сотрудниками для разработки сценария рекламной кампании, которая, с понятными модификациями, смогла бы проводиться во всех пяти странах. Когда это будет сделано, вы сможете вернуться в Нью Йорк и работать только с персоналом своей фирмы, «Ренделл Ассошиэйтес», делая упор только на американском издании, в то время как наши европейские партнеры будут работать по составленным вами наметкам. Но, как я уже тоже упоминал, время не ждет. Необходимо, чтобы вы сразу же приступили к своим обязанностям и как можно быстрее выехали со мной в Европу. Через неделю — в пятницу, 7 июня — отсюда в Саутхэмптон отходит лайнер «Франс». Эти пять дней плавания понадобятся вам, чтобы сориентироваться во всех аспектах предстоящей работы. Итак, мистер Ренделл, теперь вы в курсе. У вас есть вопросы?
Ренделл рывком поднялся со своего места, какое-то время поразмахивал трубкой и встретил взгляд издателя.
— Один вопрос, мистер Уилер, — сказал он. — Всего один, но ключевой.
— Да, конечно.
Ренделл чувствовал, как все присутствующие глядят сейчас на него, но он знал, что обязан сказать и сделать то, что собирался.
— Я так думаю, что всех существующих версий Библии и так достаточно. Так зачем же кому-то захотелось публиковать еще и новую?
Уилер засопел, почесал макушку и ответил:
— Мне казалось, что я изложил это вам достаточно ясно. Позвольте вкратце повторить. Библия — это откровение нашего Господа. Тем не менее, мы не можем позволить себе относиться к ней, как к чему-то антикварному. Для каждого нового поколения она обязана оставаться живой. Потому и необходимы ее современные переводы, ведь языки все время изменяются, старые слова обретают иное значение, в массовое сознание все время приходят новые слова. Далее, археология приносит нам невероятные находки древних папирусов, пергаментов, надписей на камнях и керамике, которые придают новое значение и понимание древнегреческих Писаний и позволяют нам взглянуть по-новому на времена первых христиан. В то время, как новые открытия в науке и археологии ближе подводят нас к евангелиям, в оригинальной версии написанным в первом веке нашей эры, мы, для большей точности, вынуждены вновь переводить их и осовременивать и наши версии Нового Завета. Другим фактором, понятно, становится лучшая их читабельность. Большинство людей имеют собственные Библии, но какое-то количество покупают для подарков. Вот почему мы и осмеливаемся выпустить в свет иную версию Нового Завета, так как желаем изменить типографское оформление, комментарии, переплет или формат.
— Все это для того, чтобы побольше продать? — спросил Ренделл и сел.
— А почему бы и нет? — беспокойно почесываясь, ответил Уилер. — Вам следует понять, что, хотя сами мы и верим в Добрую Книгу, но включены в такой род бизнеса, где имеется куча конкурентов. Понятное дело, что новая версия выпускается ради увеличения объемов продаж, ради нашего заработка.
— Сказано достаточно честно, — перебил его Ренделл. — И все-таки я все еще не удовлетворен вашим ответом на свой вопрос. Видимо, это моя оплошность. Я задал его недостаточно четко. Позвольте сейчас задать вам провокационный вопрос, это своеобразная проверка на вшивость. Почему вы потратили эту кучу денег на издание Международного Нового Завета? Назовите мне причины выхода в свет столь дорогостоящего Нового Завета, особенные причины. Возможно, такой причиной было желание предложить лучший перевод, какую-то свежую информацию для комментариев или, там, новый алфавитный указатель. Или вы предлагаете более эстетичный переплет или типографское исполнение? Если это и есть все ваши причины издания новой Библии, то, честно говоря, я не вижу ничего, что мог бы продать. Во всем этом я не вижу дела для себя. И не вижу ничего такого, ради чего стоило столько времени хранить тайну. Да и вообще, зачем устраивать шумиху вокруг издания Нового Завета, тем более, в наше время растущих беспорядков, социальной напряженности и колоссальных перемен? Вы упомянули, что публикация этой Библии может продаваться как совершенная новинка, что здесь дело не в одной только рекламе. Извините, мистер Уилер, но пока что я не услышал ни единого факта, который бы можно было расценивать как абсолютную новость. Я хочу быть с вами честным до конца, и мне не хотелось бы, чтобы вы тратили свои деньги понапрасну. Основываясь на всех сообщенных вами фактах, здесь нет ничего, что бы я смог сделать для вас и для этого вашего Нового Завета. Вы не нуждаетесь во мне, равно как и я сам не нуждаюсь в работе подобного рода. И я просто обязан сказать: мне следует отказаться от вашего предложения.
В зале воцарилась глухая тишина. Ренделлу было плевать на то, как отреагирует на его слова Наоми Данн или остальные. Но он был уверен, что они до смерти были перепуганы этими lese majeste. Ну и черт с ними!
Джордж Л. Уилер оказался в затруднительном положении, и потому почесывался особенно энергично.
— Мистер Ренделл, мне сказали — Огден Тауэри заверял меня — что на вас можно рассчитывать.
— У него не было никакого права так говорить.
— Но, насколько я понял, он — его «Космос Энтерпрайсез» — владеет вашей фирмой.
— Пока что еще нет, — резко заметил Ренделл. — Пока что я рассчитываю на себя самого. Возможно, что я не всегда имел возможности поступать так. Бывало, что я хватался за любую оплачиваемую работу. Но больше такого не будет. Сейчас я собираюсь принимать только такие предложения, которые бы стоили труда, времени и самоотдачи, но во всем том, о чем вы рассказали пока, я лично не вижу ни малейшей причины терять время и силы.
Он уже начал отодвигать стул, чтобы уйти, как вдруг Уилер хлопнул ладонью по столу.
— Минуточку, мистер Ренделл. Я… я не сказал вам… я действительно не сказал вам всего.
— Почему же?
— Потому что был связан обязательством хранить тайну. В течение всех шести лет наш проект был совершенно секретным для всех — если не считать посвященных и работающих внутри проекта. Я не имею права открывать вам всю правду, и вы должны знать об этом. Но, как только вы согласитесь на сотрудничество, я смогу рассказать вам все.
Ренделл покачал головой.
— Нет, боюсь, что лично я буду придерживаться противоположного принципа: пока не буду знать всю правду, на согласие пойти не смогу.
Несколько томительных секунд Уилер глядел на Ренделла, после чего хрипло заметил:
— Это ваше последнее слово, мистер Ренделл?
— Это мое обязательное условие.
Уилер кивнул, давая понять, что на уступку идет с большим трудом.
— Хорошо.
Он повернулся к Наоми Данн, поднял палец, а та в знак понимания прикрыла глаза. Тут же она коснулась руки пожилой секретарши, дала знак трем другим мужчинам, и они синхронно поднялись.
Уилер проигнорировал их убытие, но подождал, пока дверь, ведущая в конференц-зал, не закроется, и только после этого повернулся к Ренделлу.
— Очень хорошо, мистер Ренделл. Мы одни, нас здесь только двое. И я решил рискнуть. Сейчас я собираюсь поделиться с вами тем, что знаю.
Ренделл отметил, что манера поведения Уилера изменилась, а вместе с ней стал другим и голос издателя. Теперь это уже не был самоуверенный святоша, назначивший себя Хранителем Книги Книг. Перед ним сейчас был бизнесмен, торговец, импресарио на арене, пытающийся всучить вам товар. Куда-то исчез и «верблюжий» голос. Он стал мягким, более управляемым и четким, равно как и речь сделалась более осмысленной.
— Я уже говорил, что наш проект вот уже шесть лет хранится в тайне, — сказал Уилер. — Вас не удивляет, почему?
— После того, как выслушал вас, нисколько. Мне казалось, что это игра, издательские заморочки, чтобы из совершенной банальности выродить нечто сногсшибательное.
— Вы ошибались, — очень просто сказал Уилер. — И ошибались чертовски. Сейчас же я собираюсь наставить вас на путь истины. Мы нагромождали меры секретности, потому что знали, что сидим на динамитном ящике, придерживая крышку на самой горячей, самой увлекательной истории всех времен. Я не хочу показаться вам экстравагантным, мистер Ренделл, не хочу преувеличивать. Хотя, в какой-то мере это и так.
При этих словах утреннее любопытство Ренделла опять встрепенулось. Он ждал продолжения.
— Но если правда как-то просочится наружу, — продолжил Уилер, — это сможет нас разорить, уничтожить все наши громадные вложения, во всяком случае, серьезно нам навредить. Мы испытываем давление снаружи, но там никто не знает правды. Все церковные организации по всему миру подозревают, будто нечто готовится, только они не имеют понятия, что же это на самом деле. К тому же у нас имеются враги, жаждущие узнать то, что известно нам, что мы собираемся издать, для того, чтобы иметь возможность исказить и выставить в ложном свете содержание нашего Международного Нового Завета и тем самым попытаться его уничтожить. Вот почему мы связаны тайной, как связаны подобной тайной наши сотрудники по всей Европе. Когда же сейчас я приоткрою вам истину, вы станете первым человеком вне проекта, кто узнает основные факты.
Ренделл опустил трубку.
— За что же мне такая честь?
— Первое, я хочу, чтобы вы были с нами, ибо вы последнее звено в достижении нами успеха, — ответил Уилер. — Второе, взвесив все возможности, мне показалось, что я достаточно изучил вас, чтобы знать — вам доверять можно.
— Но мы же буквально только что встретились. Как же вы можете меня знать?
— О, про вас я знаю много кое-чего, мистер Ренделл. Я знаю, что вы сын священника со Среднего Запада, хороший человек из хорошей семьи. Мне известно, что вы взбунтовались против ортодоксальной религии, и что сейчас вы ни во что не верите. Я знаю, что у вас есть жена и дочь-подросток, и что живете вы раздельно. Знаю, как и где вы живете. Мне прекрасно известно, что у вас было множество подружек, но к нынешнему времени осталась только одна. Знаю, что вы крепко пьете, но до алкоголизма еще далеко. Мне известно…
Ренделл нахмурился и перебил:
— А не слишком ли вы рискуете, мистер Уилер?
— Совсем наоборот, — быстро ответил тот. — Я рискую не слишком потому, что рад был узнать о вас еще одно. Мне известно, что, несмотря на интимные отношения с различными женщинами, несмотря на выпивку, вы никогда не обсуждали собственные дела с посторонними и никогда не предавали клиентов. Вам случалось проводить крупнейшие кампании в стране, но вы всегда хранили полнейшую секретность. Вам можно доверять, так как вы отделили свою личную жизнь от деловой. У ваших клиентов никогда не было причины потерять к вам доверие. Вот почему и я сам решил положиться на вас.
Ренделл, скорее, был раздосадован, чем польщен.
— Мистер Уилер, я не привык, чтобы кто-либо копался в моем белье.
Тот, как бы извиняясь, склонил голову.
— В обычных условиях подобные методы можно было бы и осудить, только сейчас у нас довольно-таки редкое исключение из правил. Вы должны понять, если крупный конгломерат собирается купить фирму за пару миллионов долларов, тем более, если конгломерат при этом приобретает несомненный организаторский и творческий талант, то, прежде чем это произойдет, к такому таланту следует хорошенько присмотреться.
— Тауэри, — пробормотал Ренделл.
— О, это мой близкий друг. Он успокаивал меня на случай необходимости зайти в разговоре с вами столь далеко. Ведь я надеялся, что мне не придется посвящать вас в такие подробности. Но, поскольку такая необходимость возникла, он заверял меня, что вам доверять можно. Так что теперь я ввожу вас в игру и крупно рискую сам. Я не буду посвящать вас сейчас в детали и скажу лишь то, что собирался сказать. Это не займет и пяти минут. Думаю, этого будет достаточно. — Он внимательно оглядел Ренделла и продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103