Она повернулась к Эдгару, не обращая внимания на предостерегающий взгляд мужа.
— Это довольно неожиданно, государь.
— Я уже несколько месяцев вынашиваю эту идею, — проговорил он с деланной мягкостью, которая не обманула Бриттани.
— Ты знал об этом? — обратилась она к Алеку. В ее голосе прозвучало обвинение, и он ответил ей гневным взглядом. Но она не опустила глаз.
— Да, — жестко сказал Алек. Лицо у него было сердитым, но чем был вызван его гнев — вмешательством Бриттани или предполагавшимся браком, осталось неясным.
— Я не выйду замуж, — раздался чистый и звучный голос Дженнифер.
Она стояла прямо, нисколько не смущенная неодобрительными взглядами мужчин. Леди Бренна подошла к ней и что-то сказала на ухо, но Дженнифер только отрицательно покачала головой.
— Ты поступишь так, как тебе велят, сестра! Как ты смеешь противиться моей воле? — Алек перевел взгляд на Бриттани, очевидно, считая ее виновницей неожиданного неповиновения сестры. — Тебе и впрямь пора замуж. Может, муж научит тебя послушанию, приличному женщине.
— И кто же тот столп добродетели, который будет наставлять Дженнифер? — издевательским тоном спросила Бриттани. Ее приводили в ярость законы, по которым женщиной можно было распоряжаться словно вещью. В это мгновение она почти ненавидела Алека.
Эдгар вышел вперед.
— Жених — твой брат, леди Бриттани.
Дженнифер вскрикнула и с яростью оттолкнула руку матери. Она не желала слушать никаких утешений. Ее надежда на счастье рухнула.
— Сир, ты хочешь объединить кланы с помощью нового союза? Нового брака по принуждению? — спросила Бриттани.
Утвердительный кивок Эдгара и каменное лицо Алека говорили о том, что вопросы излишни. Бриттани неловко встала со стула, подошла к Дженнифер.
Вслух она сказала:
— Смирись, сестра. У меня не было выбора, у тебя его тоже не будет. — Она обняла Дженнифер как бы для того, чтобы ее утешить, и прошептала ей на ухо: — Мой брат — Брайан.
Она почувствовала, как Дженнифер вздрогнула. Потом ее напряженное тело обмякло, она испустила вздох облегчения.
— Покажи этим мужчинам, что смелость присуща не только им, — громко проговорила Бриттани для Эдгара и Алека.
Глаза Дженнифер, на миг встретившиеся с глазами Бриттани, сияли счастьем. Но тяжелые веки со слипшимися от слез ресницами сразу же опустились, храня тайну.
— Я сделаю, как ты велишь, Алек, — покорно сказала Дженнифер брату, а Бриттани отвернулась, чтобы скрыть усмешку.
— С этим делом покончено, — объявил Эдгар. — Теперь мы должны обсудить будущее Бриттани.
— Что ты решил, господин? Вступить в другой брак? — Бриттани гордо вздернула подбородок, хотя под тяжелым взглядом мужа эта бравада давалась ей с трудом.
— Завтра ты получишь развод. Это необходимо. После развода отец лишит тебя наследства в пользу своего сына.
Все это Бриттани давно знала, но она делала вид, что слышит о планах Эдгара впервые. Она дрожала от напряжения и с нетерпением ждала, когда же Алек наконец заговорит о своем плане. Ведь он поклялся, что они будут вместе.
— После развода твоим законным покровителем станет лорд Уэнтворд. Ты знаешь, зачем ты ему нужна?
— Он хочет иметь наследника мужского пола, но мой брат для него неприемлем. Человек, рожденный и воспитанный в Шотландии, не по нутру английскому лорду. Он будет сомневаться в его преданности, — ответила Бриттани. — Если мой первенец окажется девочкой, дед выдаст меня замуж за какого-нибудь знатного англичанина в надежде, что от этого союза родится младенец мужского пола.
— Твой дед пребывает в заблуждении. Он считает, что Алек не станет претендовать на ребенка после развода. — На лице Эдгара не отразилось никаких чувств, голос звучал бесстрастно.
Бриттани захлестнула волна ужаса. На лбу у нее выступил пот, губы задрожали.
— Ты разлучишь ребенка с матерью и отошлешь меня к деду? Это и есть твой великий план?
Бриттани ощущала боль, подобной которой она не ощущала никогда в жизни. Она не могла поверить, что Алек способен забрать у нее ребенка. Леди Бренна и Дженнифер нежно обнимали ее за плечи, шепча слова утешения, но Бриттани их не слышала. Она смотрела на искаженное гневом лицо мужа.
— Нет! — прогремел Алек. — Ты останешься здесь, с нашим ребенком.
— Но это будет означать войну.
— Каждый раз, когда мужчины не могли поделить то, что им принадлежит, это означало войну. Останешься ты или нет, твой дед все равно нападет. Он хочет получить нашего ребенка и скорее умрет, чем откажется от него. Здесь твой дом, и ты остаешься под моей защитой.
— Как твоя любовница? — в отчаянии выкрикнула Бриттани.
— Я не могу жениться на женщине без приданого! — закричал в ответ Алек. — Клан этого не допустит. Но ты будешь моей!
— Алек, ты слишком многого требуешь. Такого трудно было ожидать даже от самодовольного шотландца. — Бриттани повернулась к королю. — Мой король, я прошу у тебя защиты. Неужели ты желаешь, чтобы я была опозорена?
— Король может принять либо мою сторону, либо сторону Уэнтворда. Другого выбора у него нет. Но даже король не рискнет вступить в сговор с англичанином, — язвительно проговорил Алек. — Так что ему придется остаться на моей стороне.
— Я думала, что знаю тебя. Я ошибалась. — Бриттани сняла с пальца простое золотое кольцо, вложила его Алеку в руку. — Оно тебе понадобится для новой жены.
На ее лице появилась горькая усмешка.
— Эдгар должен объединить страну. Он велит тебе жениться на женщине из какого-нибудь другого клана. Твои желания для него так же мало значат, как мои для тебя.
Бриттани вышла из зала, не обращая внимания на крики Алека, который приказывал ей вернуться. Она была даже рада, что слезы застилают ей глаза и она не видит любопытных и жалостливых лиц слуг и воинов. Их жалость была ей не нужна. Алек предложил ей место в своем доме — место шлюхи.
Слезы все бежали и бежали по ее лицу. Она верила в любовь. Она верила в Алека. И оказалось, что верила напрасно.
Бриттани молча стояла перед королем, а холодный, бесстрастный голос Алека произносил слова, звучавшие как заупокойная молитва над их погибшим браком.
Она приняла свой кинжал из рук короля, а Алек взял протянутый ему меч. Эти знаки их союза значили для нее гораздо больше, чем кольцо, которое она вернула Алеку накануне. Оружие служило символом каждого из них, их силы и слабости.
Бриттани вложила кинжал в ножны, стараясь забыть, что целый год он был воткнут в пол рядом с мечом Алека. Прошлой ночью Алек их убрал, и, проснувшись утром, она не увидела ни меча, ни кинжала и поняла, что развод состоялся. Церемония лишь узаконила его.
В зале теснились Мактавиши, Кэмпбеллы, воины Эдгара и лорда Уэнтворда. Ей было все равно, что они смотрят на нее, она молча стояла и отрешенно наблюдала, как свидетели подписывают документ. Тянущая боль в спине, начавшаяся накануне, усилилась, но боли она тоже старалась не замечать. Воин не должен поддаваться боли.
К ней подошли Энгус и Брайан Мактавиши. Брат Бриттани надел ей на голову медный обруч, доставшийся ему в день похищения Бриттани.
— Это украшение скучает по твоим волосам, — сказал он. Потом Брайан наклонился, поцеловал ее в щеку, успев шепнуть на ухо: — Я нашел то, что ты спрятала. Спасибо, Бриттани, ты меня спасла.
Брайан отошел, его место занял лэрд Мактавиш. Он легко ударил Бриттани по лицу. Этот жест имел чисто символическое значение, но она предпочла бы получить удар кинжалом в сердце.
— Я лишаю тебя права на мое наследство и отлучаю тебя от моего дома и моего клана. Твой титул переходит к твоему брату.
Энгус положил руку на плечо Брайана. Молодой человек достал из складок плаща лист из церковной книги и передал его Эдгару. И снова она стояла словно каменная и смотрела на свидетелей, подписывающих второй документ.
Появился лорд Уэнтворд, но Бриттани лишь мимоходом отметила, что его взор горит алчным нетерпением. Ее ничто не волновало — и менее всего ее будущее. Она обводила прощальным взглядом лица людей, окружавших ее. Это было странно, но она почти никого не узнавала. Напряженное выражение искажало знакомые черты почти до неузнаваемости.
Хотя лицо короля оставалось бесстрастным, его прорезали глубокие морщины, которых она прежде не замечала. Стоическая маска отца не могла скрыть затаенного отчаяния, а понурый вид брата не вязался с его сжатыми в кулаки руками.
Только ее муж казался совершенно спокойным. Бриттани прикрыла глаза, чтобы не видеть его лица, ей хотелось сохранить в памяти другой образ, потому что этот надрывал ей душу. Она мысленно твердила, что это не имеет значения, но знала, что пытается себя обмануть. Она любила его, и боль расставания казалась ей невыносимой.
Когда дед взял ее за плечо, Бриттани вздрогнула и застонала.
Звук собственного голоса испугал ее. Она открыла глаза, надеясь, что стон не был слишком громким, но по испуганным лицам шотландцев поняла, что его было слышно всему залу. Боль в спине, на которую она прежде старалась не обращать внимания, усилилась и заслонила собой душевные муки. Теперь она поняла, что это ее ребенок просится на свет.
Она снова громко застонала, обеими руками схватилась за живот. Вдруг ее подхватили сильные руки.
— Все будет хорошо, Бриттани, — сказал Алек и понес ее в спальню.
По лестнице Алек шагал через две ступени. Он ощущал схватки, пробегавшие по телу Бриттани, и бессознательно крепче прижимал ее к себе. Пнув дверь ногой, он ворвался в спальню, вслед за ним сразу появились Дженна и его мать. Алек осторожно уложил Бриттани на кровать, отвел с лица ее спутанные волосы. Вдруг все ее тело напряглось, она вырвалась из его объятий, свернулась клубком, но тут же выпрямилась во весь рост. Чувствуя свою беспомощность, он стоял около кровати, зная, что не в силах облегчить ее страданий.
— Отойди, Алек, — приказала леди Бренна. Она склонилась над Бриттани. — Послушай меня, дитя мое. Ты должна беречь силы. Не противься боли.
Леди Бренна положила руку на живот Бриттани. На ее лице появилось сосредоточенное и тревожное выражение.
— Когда это началось?
— Прошлой ночью, — выдохнула Бриттани.
Леди Бренна повернулась к горничной.
— Дженна, ступай за повитухой и пришли сюда Гергес и Дженнифер. — Она нетерпеливо взглянула на Алека. — Оставь нас, Алек. Тебе здесь делать нечего.
Ощущая еще большую беспомощность, он продолжал стоять как истукан. Тогда мать решительно подтолкнула его к двери. Понизив голос, чтобы Бриттани не могла ее слышать, она сказала Алеку:
— Алек, первые роды обычно бывают тяжелыми и долгими. Я думаю, бедняжка промучается всю ночь. Уходи. Ты нам мешаешь и пренебрегаешь своим долгом перед гостями.
Она была права, напомнив ему о его обязанностях. Некоторое время Алек еще постоял в нерешительности, потом стремительно вышел из спальни. Его ждало важное дело — разговор с лордом Уэнтвордом.
Когда он вернулся в большой зал, обитатели замка показались ему странно притихшими. Тревожные лица воинов и слуг поворачивались вслед Алеку, направлявшемуся к королю.
Вдруг Кэмпбелл резко остановился. На его пути стоял лорд Уэнтворд. Рука старика лежала на рукоятке меча, глаза его воинственно сверкали, а нежелание уступить дорогу ясно говорило о его намерениях.
Рука Алека тоже потянулась к оружию. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы англичанин обнажил меч. Его смерть стала бы избавлением для Бриттани. Но Серебристый Лис, казалось, прочел его мысли. Он усмехнулся, его пальцы разжались, выпустив меч.
— Я заявляю свои права на мою внучку и ее ребенка, — торжествующе проговорил лорд Уэнтворд.
— Англичанин, ребенок мой. Когда дитя появится на свет, я признаю его. Ты не имеешь права на мою кровь.
— А моя внучка? — И без того маленькие глазки подозрительно прищурились.
— Она под моим покровительством, и распоряжаться ее судьбой буду я. Она останется здесь.
— Ты говорил, что причина твоего желания оставить ее при себе до развода — месть. Эта причина изменилась или осталась той же самой?
Алек холодно улыбнулся:
— Причина не имеет значения. Бриттани останется здесь.
Лицо старика исказилось от ярости.
— Это решение дорого тебе обойдется!
Эхо угрозы звенело в воздухе еще долго после того, как англичанин с горсткой своих людей покинул зал. Алек подумал, что, обманув лорда Уэнтворда во время их последней встречи, он получил изрядный выигрыш во времени. Сегодня англичанин не ожидал отказа — иначе он явился бы не с десятком воинов, а с целой армией.
Вслед англичанам полетели насмешливые и гневные фразы. Только теперь Алек почувствовал, как напряжен каждый его мускул. Он повел плечами, чтобы ослабить напряжение, и подошел к Эдгару.
— Неделя, не больше — и нас ждет осада, — вздохнул Алек. Он лишь облек в слова то, о чем подумали все. — Уэнтворд обязательно вернется.
— Я разошлю гонцов по кланам, — сказал король. — Когда Серебристый Лис вернется, мы сумеем дать ему отпор.
— Я выставлю сторожевые посты на южных границах, — вмешался в разговор Энгус. Его лицо выражало решимость. Взглянув в тревожные глаза Алека, он сказал: — С твоего позволения, Кэмпбелл, я хотел бы остаться здесь до тех пор, пока моя дочь не разрешится от бремени.
Алек молча кивнул, подумав, что Энгус слишком уж беспокоится за дочь. Женщины рожают детей с тех пор, как стоит земля. Стариковский страх — знак того, что клану нужен новый вождь. Эта мысль заставила его перевести взгляд на Брайана. Почему он сразу не догадался, что Брайан — брат Бриттани? Алеку не хотелось признаваться даже самому себе, но парень ему нравился. Дженнифер получила хорошего мужа.
— Ты тоже остаешься? — спросил он будущего зятя. Глядя на него теперь, он видел его сходство с Бриттани, которого не замечал раньше.
— Да. — Брайан улыбнулся. — Ты не всегда обращался с моей сестрой так заботливо, как сегодня.
— Но когда я забывал о приличиях, ты оказывался рядом, чтобы наставить меня на путь истинный, — проговорил Алек, вспомнив полученный им в лесу удар по голове. — Помни, я отплачу тебе тем же, если Дженнифер понадобится моя помощь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44